§ 11. Когда товарищ попадает в беду, решая вопрос, спасать его или нет, революционер должен соображаться не с какими-нибудь личными чувствами, но только с пользою революционного дела. Поэтому он должен взвесить пользу, приносимую товарищем – с одной стороны, а с другой – трату революционных сил, потребных на его избавление, и на которую сторону перетянет, так и должен решить.
Отношение революционера к обществу
§ 12. Принятие нового члена, заявившего о себе не на словах, а на деле, в товарищество не может быть решено иначе, как единодушно.
§ 13. Революционер вступает в государственный, сословный и так называемый образованный мир и живет в нем только с верою его полнейшего, скорейшего разрушения. Он не революционер, если ему чего-нибудь жаль в этом мире. Если он может остановиться перед истреблением положения, отношения или какого-нибудь человека, принадлежащего к этому миру, в котором – всё и все должны быть ему ненавистны.
Тем хуже для него, если у него есть в нем родственные, дружеские или любовные отношения; он не революционер, если они могут остановить его руку.
§ 14. С целью беспощадного разрушения революционер может, и даже часто должен, жить в обществе, притворясь совсем не тем, что он есть. Революционеры должны проникнуть всюду, во все еле (слои), высшие и средние, в купеческую лавку, в церковь, в барский дом, в мир бюрократический, военный, в литературу, в Третье отделение и даже в Зимний дворец.
§ 15. Все это поганое общество должно быть раздроблено на несколько категорий. Первая категория – неотлагаемо осужденных на смерть. Да будет составлен товариществом список таких осужденных по порядку их относительной зловредности для успеха революционного дела, так, чтобы предыдущие нумера убрались прежде последующих.
§ 16. При составлении такого списка и для установления вышереченого порядка должно руководствоваться отнюдь не личным злодейством человека, ни далее ненавистью, возбуждаемой им в товариществе или в народе.
Это злодейство и эта ненависть могут быть даже отчасти… полезными, способствуя к возбуждению народного бунта. Должно руководствоваться мерою пользы, которая должна произойти от его смерти для революционного дела. Итак, прежде всего должны быть уничтожены люди, особенно вредные для революционной организации, и такие, внезапная и насильственная смерть которых может навести наибольший страх на правительство и, лишив его умных и энергических деятелей, потрясти его силу.
§ 17. Вторая категория должна состоять именно из тех людей, которым даруют только временно жизнь, дабы они рядом зверских поступков довели народ до неотвратимого бунта.
§ 18. К третьей категории принадлежит множество высокопоставленных скотов или личностей, не отличающихся ни особенным умом и энергиею, но пользующихся по положению богатством, связями, влиянием и силою. Надо их эксплуатировать всевозможными манерами и путями: опутать их, сбить их с толку, и, овладев, по возможности, их грязными тайнами, сделать их своими рабами. Их власть, связи, богатство и сила сделаются таким образом неистощимой сокровищницей и сильной помощью для разных революционных предприятий.
§ 19. Четвертая категория состоит из государственных честолюбцев и либералов с разными оттенками. С ними можно конспирировать по их программам, делая вид, что слепо следуешь за ними, а между тем прибрать их в руки, овладеть всеми их тайнами, скомпрометировать их донельзя, так, чтоб возврат был для них невозможен, и их руками и мутить государство.
§ 20. Пятая категория – доктринеры, конспираторы и революционеры в праздно-глаголющих кружках и на бумаге.
Их надо беспрестанно толкать и тянуть вперед, в практичные головоломные заявления, результатом которых будет бесследная гибель большинства и настоящая революционная выработка немногих.
§ 21. Шестая и важная категория – женщины, которых должно разделить на три главных разряда.
Одни – пустые, обессмысленные и бездушные, которыми можно пользоваться, как третью и четвертою категориею мужчин.
Другие – горячие, преданные, способные, но не наши, потому что не доработались еще до настоящего бесфразного и фактического революционного понимания. Их должно употреблять как мужчин пятой категории.
Наконец, женщины совсем наши, то есть вполне посвященные и принявшие всецело нашу программу. Они нам товарищи. Мы должны смотреть на них как на драгоценнейшее сокровище наше, без помощи которых нам обойтись невозможно.
Отношение товарищества к народу
§ 22. У товарищества ведь (нет) другой цели, кроме полнейшего освобождения и счастья народа, то есть чернорабочего люда. Но убежденные в том, что это освобождение и достижение этого счастья возможно только путем всесокрушающей народной революции, товарищество всеми силами и средствами будет способствовать к развитию и разобщению тех бед и тех зол, которые должны вывесть, наконец, народ из терпения и побудить его к поголовному восстанию.
§ 23. Под революциею народною товарищество разумеет не регламентированное движение по западному классическому образцу – движение, которое, всегда останавливаясь перед собственностью и перед традициями общественных порядков так называемой цивилизации нравственности, до сих пор ограничивалось везде низвержением одной политической формы для замещения ее другою и стремилось создать так называемое революционное государство. Спасительной для народа может быть только та революция, которая уничтожит в корне всякую государственность и истребит все государственные традиции, порядки и классы в России.
§ 24. Товарищество поэтому не намерено навязывать народу какую бы то ни было организацию сверху. Будущая организация, без сомнения, вырабатывается из народного движения и жизни. Но это – дело будущих поколений. Наше дело – страстное, полное, повсеместное и беспощадное разрушение.
§ 25. Поэтому, сближаясь с народом, мы прежде всего должны соединиться с теми элементами народной жизни, которые со времени основания московской государственной силы не переставали протестовать не на словах, а на деле против всего, что прямо или косвенно связано с государством: против дворянства, против чиновничества, против попов, против гильдейского мира и против кулака-мироеда. Соединимся с лихим разбойничьим миром, этим истинным и единственным революционером в России.
§ 26. Сплотить этот мир в одну непобедимую, всесокрушающую силу – вот вся наша организация, конспирация, задача».
МАЛАТЕСТА ЭНРИКЕ
Лидер анархистского движения в Италии, теоретик анархизма.
Энрике родился в 1853 году в области Казерта в Италии. В 1867 году в возрасте 14 лет он был арестован за то, что написал письмо королю Италии Виктору Эммануилу II, в котором жаловался на несправедливость жизни в его королевстве. В юности Малатеста самостоятельно обучился на механика и электрика, а в 1870 году поступил в военно-медицинскую школу. Однако в 1871 году он был изгнан из нее за участие в политической демонстрации. Вскоре он уезжает в Швейцарию, где знакомится с Бакуниным. Эта встреча перевернула его жизнь, Энрике становится пламенным анархистом и членом итальянской секции Международного Интернационала.
В 1875 году Малатеста, входивший в бакунинскую Юрскую федерацию, вступил в неапольскую масонскую ложу, отвергнув при посвящении традиционные масонские обрядовые «испытания», заявив, что это – анахронизм. Имея 9-ю степень посвящения «Древнего и Принятого Шотландского обряда», Малатеста вышел из ложи в знак протеста против торжественной встречи масонами итальянского министра внутренних дел Никотера.
В 1877 году вместе с несколькими анархистами Малатеста организует вооруженные восстания в деревнях Кампании и объявляет о свержении короля Виктора Эммануила. Жители провинции приветствуют восставших, но отказываются взять в руки оружие. Вскоре отряды восставших крестьян были разбиты регулярными итальянскими частями.
В 1878 году Малатеста, опасаясь репрессий, бежит из Италии и уезжает в Египет. Итальянское правительство запрещает ему возвращение в страну. Малатеста поселяется в Женеве, где входит в круг Кропоткина и Элизе Реклю. В 1880–1882 годах Малатеста живет в Румынии, Париже, Лондоне, Египте, борется против британских колонизаторов за независимость Египта.
В 1883 году он тайно возвращается в Италию, где пропагандирует анархо-коммунизм среди крестьян. Во Флоренции он основал первую в Италии анархистскую газету. В 1884 году Малатеста был арестован и приговорен к трем годам заключения. Он бежит от правосудия в Аргентину, где живет четыре года и где из итальянских эмигрантов создает анархистскую группу, которая к началу XX века перерастает в мощную Региональную рабочую федерацию Аргентины.
В 1889 году Малатеста поселяется в Лондоне, пишет ряд трудов по теории анархизма. В 1896 году он организует Лондонский конгресс Второго Интернационала, а в 1897 году возвращается в Италию, где редактирует анархистский журнал «Агитатор». Однако уже через год в Италии начинаются крестьянские волнения. Малатеста приветствует их и пытается организовать восстание в городке Анкона, он грозит новой революцией в Италии. В 1898 году анархист арестован в Анконе, обвинен в организации «преступной ассоциации» и приговорен к заключению на острове Лампедуза.
В 1899 году Малатеста бежит на лодке с острова-тюрьмы. Его путь лежит в Лондон и США. Во время встречи с итальянскими и испанскими анархистами в Нью-Джерси и последовавшей затем драки Малатеста был тяжело ранен в ногу. В Лондоне, куда он вернулся после поездки в США, Малатеста попадает в поле зрения британской полиции. Его обвиняют в подстрекательстве итальянского анархиста из Нью-Джерси к убийству короля Италии Умберто I. В 1907 году Малатеста становится одним из лидеров Международной анархистской конференции в Амстердаме и признанным теоретиком движения вместе с Бакуниным и Кропоткиным.