В 1901 г. английский физик Резерфорд со своим коллегой Фредериком Содди открыл трансмутацию элементов (превращение тория в радий), при этом Содди, увлекавшийся историей алхимии, чуть не лишился чувств. Ходили слухи, что Резерфорд просил друга не упоминать алхимию в описании этого опыта, иначе бы ученые точно подняли их на смех.
Исследователь-китаист Джон Блофельд в книге «Тайны мистерии и магии даосизма» пишет, что первая книга по алхимии появилась около 2600 г. до н. э., т. е. почти пять тысяч лет назад. Если тогда был известен рецепт эликсира вечной молодости, то можно представить, какими могуществом и познаниями могли обладать представители древнейшей цивилизации, нашедшие путь к вечному бытию и дожившие до наших дней. Не исключено, что и сейчас где-то живет человек, которому несколько десятков веков.
«Святой старец» или «Злой гений царской четы»?
По-видимому, уже практически невозможно, за отсутствием непротиворечивых и заслуживающих доверия свидетельств, объективно охарактеризовать феномен Распутина. Несомненным останется лишь глубокий след, оставленный сибирским старцем в истории России.
Григорий Ефимович Распутин мало напоминал человека, из уст которого льются божественные откровения. Было в его облике что-то демоническое, отталкивающее и одновременно внушающее доверие. Да, личность эта была противоречивая: в народе его называли «святым старцем», а при дворе именовали Гришкой и «злым гением царской семьи». Биографы так и не смогли выяснить, в каком году он родился — в 1864, 1865, 1869 или даже 1872-м, — и фамилий у него было три — Вилкин и Новых достались ему от отца, а Распутиным он стал в юности. Известно, что родился он в крестьянской семье в селе Покровском Тобольской губернии и в детстве среди сверстников выделялся разве что своей болезненностью. Поскольку в его родном селе школы не было, Григорий долго был неграмотен и лишь к 30 годам научился писать. По рассказам односельчан, поразительный дар прорицания открылся у мальчика очень рано. В 12 лет он как-то помог крестьянам найти вора и приобрел репутацию местного пророка. Деревенские мужики признавали превосходство Григория, его знахарское искусство. К тому же у него был дар исцеления болезней. Однажды, когда одного мальчонку во время сенокоса случайно резанули косой по ноге, Гришка пошептал что-то, приложил травки — и кровь остановилась…
В 19 лет Григорий женился на крестьянке Прасковье Федоровне. У них родилось четверо детей, один из которых вскоре умер. Казалось бы, Распутина ждала обычная крестьянская судьба. Но что-то подтолкнуло его резко изменить образ жизни: сам Григорий рассказывал, что однажды во время пахоты ему «было видение» и он решил совершить паломничество к святым местам на горе Афон. Ходил целый год, а по возвращении выкопал в речном обрыве пещеру и две недели провел в молитвах. С 1894 года он начал посещать близлежащие монастыри, перестал есть мясо и употреблять спиртное, бросил курить. С этого момента Распутин почти непрерывно странствовал по стране. Он побывал в десятках монастырей. Совершил паломничество в Киево-Печерскую лавру, пройдя для этого более 3000 километров. На жизнь себе зарабатывал любой подвернувшейся работой. Постоянной готовностью помочь советом и делом Григорий привлекал к себе множество людей. К нему приезжали издалека посоветоваться, выслушать толкование Священного Писания.
В начале XX века Распутина уже почтительно именовали «старцем». Так называли его не за возраст, а за опыт и веру. Теперь уже народ шел на поклон к нему, надеясь на помощь и исцеление от болезней. И «старец» не раз помогал больным, даже считавшимся неизлечимыми. Однажды в уральском монастыре он исцелил «бесноватую» — женщину, страдавшую тяжелыми припадками. А временами Распутин впадал в религиозный экстаз и пророчествовал.
Но великий пророк, прозорливый муж, чудотворец и подвижник по имени Григорий при каждом удобном случае сквернословил и бесстрашно дрался. Внешне мрачный и нелюдимый, он обожал веселье, особенно любил плясать под гармонь и «имел тонкий нюх на выпивку». Если его не угощали, мог и отомстить.
В 1903 году Григорий добрался до Петербурга. Сам он утверждал, что на этот шаг его подтолкнуло знамение. Однажды ему явилась Богоматерь, которая рассказала о болезни царевича Алексея, единственного сына императора Николая II, и приказала ехать в Петербург, чтобы спасти наследника престола. Кое-кто из высшего духовенства помог Распутину, который внешне был больше похож на немытого и нечесаного нищего, чем на пророка, стать желанным гостем в петербургских салонах. Иеромонах Илиодор позже писал, что от всей его «фигуры несло неопределенным, но очень нехорошим духом». А великий русский психиатр Бехтерев, который изучал феномен личности Распутина, при этом отмечал, что «его сила заключалась… во властном характере его натуры… Кроме обыкновенного гипнотизма, есть еще и половой гипнотизм, каким, очевидно, обладал в высшей степени старец Распутин…»
Нашлись царедворцы, которые познакомили Гришку с царской четой. Распутин сразу произвел глубокое впечатление на царицу. Казалось бы, непонятно, почему высокопоставленные церковные иерархи приняли такое участие в судьбе полуграмотного «пророка» из сибирской глубинки. Но дело в том, что именно в этот момент решалось, кто будет управлять Россией. В борьбе за власть политические круги не останавливались и перед подготовкой государственного переворота. И Распутина пытались использовать для оказания влияния на царскую семью. Ситуация усугублялась тем, что часть семьи Романовых выступала за отречение Николая II от престола и возведение на него великого князя Николая Николаевича, которого предполагалось сначала короновать на царствование в Польше или Галиции.
Момент для знакомства Распутина с царской семьей был выбран очень удачный. В это время тяжело заболел царевич. Используя страх и суеверия царской четы, им представили Распутина как «святого старца» из народа. Доверие вызвала и типичная крестьянская внешность Григория, и его простая речь, и отсутствие каких-либо манер. А главное — он действительно подтверждал свою репутацию целителя. Несколько раз Григорий Ефимович спасал наследника престола цесаревича Алексея в ситуации, когда даже врачи признавали свое бессилие: тот был болен гемофилией, а это генетическое заболевание крови и в наше время не излечивается. «…Опять я его спас и не знаю, сколько раз еще спасу… но спасу я его для хищников. Всякий раз, как я обнимаю царя и матушку, и девочек, и царевича, я содрогаюсь от ужаса, будто я обнимаю мертвецов… И тогда я молюсь за этих людей, ибо на Руси они в этом более всех нуждаются. И я молю за все семейство Романовых, потому что на них падает тень долгого затмения».
Скоро Распутина стали называть «другом» царской четы. Держал он себя с царем и царицей свободно и даже несколько бесцеремонно, называя их попросту «мама» и «папа». Императрица Александра Федоровна буквально боготворила его, называя в письмах к Николаю II не иначе как «Наш Друг», «этот святой человек», «Божий посланник». Конечно же влияние «старца» на царицу объяснялось ее глубокой религиозностью и тяжелой болезнью Алексея. «Наследник будет жив, покуда жив я», — утверждал сибирский «пророк». Впоследствии он заявил даже: «Моя смерть будет вашей смертью». И не ошибся.
Постепенно и царь все более начал доверять Распутину, ибо тот, по высказыванию царицы, «вовремя раскрыл их [заговорщиков] карты и спас тебя тем, что убедил прогнать Н. [Николая Николаевича] и принять на себя командование». (Великого князя Николай II сместил с поста верховного главнокомандующего.) А незадолго до своей смерти Распутин говорил царице, и это она передала царю в письме от 8 декабря 1916 года: «Наш Друг говорит, что пришла смута, которая должна была быть в России во время или после войны, и если наш (ты) не взял бы места Николая Николаевича, то летел бы с престола теперь».
Более десяти лет Григорий Распутин был для царской семьи одним из самых близких людей. Царь советовался с ним о назначении кандидатов на те или иные важные должности. Лишь к политическим советам Распутина царь поначалу не прислушивался, поступая иногда как бы наперекор ему. Но потом и вопросы политики все чаще решались не без вмешательства «старца». Дочь Распутина, Мария, писала об общении Григория Ефимовича с царем следующее: «Отец упорно доказывал Государю, что он должен быть ближе к народу, что царь — отец народа… убеждал, что его министры врут ему на каждом шагу и тем ему вредят…» Так, «старец» неизменно выступал против планов милитаризации России. По мнению графа Витте, именно твердая позиция Распутина отодвинула Первую мировую войну на два с половиной года.
Современники утверждали, что Распутин употребил все свое влияние, чтобы предотвратить войну. Доказывая всю ее пагубность, он даже встал перед царем на колени. «Пришел Распутин, — рассказывал С. Ю. Витте, — в пламенной речи, лишенной, конечно, красот присяжных ораторов, но проникнутой глубокой и пламенной искренностью, он доказал все гибельные результаты европейского пожара — и стрелки истории передвинулись по другому направлению. Война была предотвращена». Хотя в дальнейшем Распутин не смог повлиять на решение Николая II вступить в войну с Германией, но он предупреждал царя о больших бедствиях, которыми грозила стране эта война. Это удивительное отношение Витте к Распутину не раз обсуждалось историками. Он считал, что в 1914 году распутать сложную политическую обстановку мог только «старец». «Вы не знаете его большого ума, — говорил Витте. — Он лучше нас с вами постиг Россию, ее дух и исторические стремления, Распутин знает все каким-то чутьем, но, к сожалению, он сейчас ранен и его нет в Царском Селе…»
Эти слова Витте насторожили историков, и они с некоторыми оговорками все же признали, что, будь Распутин тогда в Петербурге, и войны могло бы не быть! Академик М. Н. Покровский писал: «Старец лучше понимал возможное роковое значение начинавшегося!»