Агра эпохи Моголов была городом из сказок «Тысячи и одной ночи». Лихо носились по ее улицам вооруженные всадники, качались из стороны в сторону огромные, похожие на погребальные колесницы кареты, важной поступью медленно проходили слоны.
Высокая стена охватывала холм на берегу реки Джамны. На двадцатиметровую высоту поднимается она над кромкой широкого и глубокого рва. Тридцать метров (высота девятиэтажного дома) должен был преодолеть нападающий, чтобы достичь узких щелей между зубцами стены. Стена была так широка, что на ней свободно разместились каменные куполообразные кровли на тонких, как деревянные подпорки, каменных столбах. Это «киоски» для защиты от палящего зноя.
Невдалеке от стены вокруг прямоугольных дворов теснятся многочисленные помещения и каменные павильоны дворца Великих Моголов. Их мощные столбы и нависающие друг над другом каменные балки сплошь покрыты рельефным орнаментом.
Из многочисленных памятников Агры самый чудесный – это Тадж-Махал, мавзолей, который правитель Шах-Джехан воздвиг над гробницей своей любимой жены Мумтаз-Махал, умершей в 1629 году. Для воплощения своего замысла султан пригласил лучших зодчих всего мира. Их имена остались в истории: резчик по камню Гандахар-и-Мультан из Дели, конструктор куполов Измаил хан Руми из Константинополя, мозаичист Остен из французского города Бордо, каллиграфы из Багдада, резчики из Бухары, садовый архитектор из Кашмира. Все эти мастера работали под началом великого индийского зодчего Мухаммеда Устада Исы, который являлся и автором проекта мавзолея.
В строительстве и проектировании здания принимал участие и сам Шах-Джехан, незаурядный архитектор и просто высокообразованный человек.
20 тысяч рабочих, призванных из разных стран, в течение почти двух десятков лет возводили эту жемчужину Индии, чтобы она в итоге стала ее самым знаменитым творением, «лебединой песней» могольского зодчества.
Архитекторы расположили мавзолей в саду, чтобы подчеркнуть его единство с пышной зеленью и четкими линиями красных аллей. Видимый издали над песчаным берегом Джамны Тадж-Махал при приближении оказывается укрытым за стеной, сооруженной из красного песчаника, с торжественным и суровым входом. Кажущаяся простота и строгость этого входа скрывают, однако, гораздо более утверждающее начало. Ворота символизируют вход в рай. И это действительно земной рай, где прекрасное здание в окружении роскошного сада отражается в зеркале недвижимой воды бассейна, а вокруг неумолчно журчат фонтаны, вечно льющие слезы о любви султана Шах-Джехана и прекрасной Мумтаз-Махал.
За высокой стрельчатой аркой возникает главное здание в точно рассчитанном ракурсе: в обрамлении темного свода точно по центру композиции предстает белый силуэт мавзолея, отраженный в воде бассейна, который тянется от самых ворот. Тадж-Махал стоит на мраморной площадке почти 7-метровой высоты, словно огромный куб со скошенными углами. На пересечении его с поперечным арыком образован небольшой бассейн с фонтаном. Аллеи темных кипарисов как бы повторяют вертикали четырех широко разнесенных минаретов, окружающих основной восьмерик здания, который несет один главный купол и четыре небольших. Купола, как и минареты, сложены из белого полированного мрамора. По сравнению с их сияющей поверхностью основной объем сооружения, многократно перерезанный порталами и минаретами, покрытый тонким узором каменной резьбы и инкрустацией, кажется как бы нереальным.
Белый мрамор образует легкие и прозрачные тени в глубине ниш и порталов, и эти тени вбирают все цвета окружающего пейзажа: вверху они немного коричневатые, а внизу – воздушные, ярко-синие – отчего сам мрамор кажется как будто блестящим изнутри.
На западной и восточной сторонах с Тадж-Махалом соседствуют два павильона из того же красного песчаника, создавая пространственный масштаб и замыкая композицию сада. Этот сад, органично входящий в архитектуру индийских мавзолеев, подчинен строгой цветовой гамме. Он – отражение самой природы, повторяющей растительный орнамент на мраморных стенах. Почти каждое растение имеет свой символический смысл, что свидетельствует о влиянии на культуру Моголов арабо-персидской эстетики. К примеру, кипарисы, которые символизируют вечность, вносят дополнительный поэтический смысл в образ мемориала.
И все же самой красивой частью Тадж-Махала является белоснежный купол главного здания – изысканной и благородной формы, создающий ощущение его легкости. Купол почти невесомо парит над землей в лучах солнца, а в лунные ночи светится голубоватыми оттенками, будто высечен из лунного камня. Не зря это архитектурное беломраморное чудо в Индии назвали «облаком, отдыхающим на воздушном троне». Его величина и идеальная линия подчеркиваются небольшими купольными киосками. Если высота мавзолея 57 м, то его надкупольная игла взметнулась ввысь на 20-метровую высоту.
Простота, ясность, мерный спокойный ритм и что-то неуловимо скорбное в тишине, окружающей здание, создают ощущение глубокой печали, а четыре тонких угловых минарета кажутся погребальными факелами.
Совсем иное впечатление возникает у зрителя, когда он переступает порог усыпальницы, словно погружаясь в глубокую пещеру, никак не соответствующую внешней громаде мавзолея. Здесь нет окон, и даже купол не имеет никаких световых отверстий – все погружено в полумрак.
Легкая ажурная мраморная решетка необычайной красоты вокруг простого прямоугольного надгробия контрастно подчеркивает тяжесть каменного массива. Тысячи стеблей и листьев прорезаны на полупрозрачном мраморе и как бы качаются в воздухе. Внизу, там, где намного больше света, решетка поражает своей снежной, светящейся белизной; выше она начинает как бы таять и растворяться в полумраке мавзолея.
Огромное значение в мавзолее Тадж-Махала играет акустика: если произнести несколько слов, то эхо повторит их на тысячу ладов, а пение ясно прозвучит, отражаясь от сводов купола.
В Тадж-Махале как в идеально-классическом и гармоничном комплексе воплотились наиболее типичные особенности мусульманской архитектуры: купол, портал со стрельчатой аркой, минареты, общая центричность композиции. Все это единство в целом завершало традицию архитектуры мавзолеев, донесшую до нас магию Востока, его утонченную культуру, глубину понимания – и краткости жизни, и неизбежности смерти, и непреходящей вечности.
Боробудур
Храмовый комплекс Боробудур, расположенный в 40 км от города Джоякарта на Центральной Яве, является самым грандиозным и сложным по композиции сооружением всего Южного полушария. Отдаленно он напоминает огромную ступенчатую пирамиду, но по своему истинному облику и назначению – это совершенно уникальное творение, впитавшее черты индийского зодчества и традиции древнейших государств Юго-Восточной Азии. И при всем этом Боробудур так вписался в пейзаж и так неотделим от зеленых холмов, голубых гор и рисовых полей, что кажется: он мог появиться только в Индонезии, на острове Ява.
История Боробудура начинается со времен царствования первого правителя из рода Шайлендра по имени Паньчапана, подчинившего в 770-х годах все яванские княжества. В 772 г. в его присутствии на плоскогорье Кеду было заложено святилище Боробудур, что означает «множество Будд». Главную роль в сооружении храма сыграли не придворные зодчие, а члены многочисленной и могущественной общины буддистских монахов, задолго до этого переселившиеся на Яву и нашедшие на острове благодатную почву для своего учения. Благодаря их вере, энергии и мастерству на склонах холма в невиданно короткий срок была возведена огромная ступенчатая пирамида (в своем основании Боробудур – правильный квадрат со стороной в 120 м), воплощающая буддистскую мечту о восьми ступенях на пути к просветлению. Вершина увенчана подобием колоссального каменного колокола (пагоды), олицетворяющего конечную цель учения – нирвану, то есть отрешение от всех земных чувств, радостей, соблазнов и страданий.
Чтобы подняться на вершину Боробудура, необходимо запастись как временем, так и терпением. Дорога вьется спиралью, огибая храм семь раз, то есть столько, сколько в нем террас, хотя высота строения от вершины холма, на котором он стоит, до верхней точки ступы сравнительно невелика, всего 40 метров. Длина одной стороны основания – 123 метра. Чтобы обойти все галереи храма, нужно пройти около пяти километров.
По существу, храм построен так, что его общая идея познается в процессе длительного осмотра памятника в целом. Чтобы достичь вершины, в прямом и переносном смысле, надо последовательно пройти все ступени, буквально ощупью и на «собственном опыте» познать все «земные пути». Поднявшись на первую террасу, посетитель оказывается в коридоре, огражденном с одной стороны украшенной барельефами стеной, а с другой – высокой балюстрадой. И хотя длина пути вдоль стены более 100 м, эта дорога не кажется утомительной, поскольку лента барельефа как бы движется навстречу и разворачивает все новые и новые картины из жизни Будды. Они продолжаются и после поворота, за которым начинается еще один 120-метровый коридор, с новым повествованием в барельефах. Еще поворот – еще один рассказ… Причем каждая терраса меньше предыдущей на ширину коридора, который ее огибает.
С продолжением пути террасы становятся все короче, пока после четвертой террасы посетитель поднимется еще по трем, но теперь уже круглым террасам, на каждой из которой разместилось кольцо решетчатых «колоколов» – пагод. Их здесь множество. Карликовые пагоды тянутся вдоль балюстрад нижних террас, их шпили темнеют на светлом фоне неба, и кажется, что вся пирамида ощетинилась тысячами игл. Главными являются семьдесят две пагоды на трех верхних круглых террасах, ажурные и полые внутри. Под каждой пагодой, скрестив ноги, сидит каменный Будда. Среди индонезийцев бытует поверье, что если просунуть руку внутрь и дотронуться до статуи, то исполнится заветное желание.
Ни в одном индийском храме не было так подробно представлено буддистское учение, как на каменных галереях нижних террас индонезийского Боробудура. Начиная с обрядовой лестницы на той стороне, где восходит солнце, 120 рельефов изображают Будду, решившегося ради спасения человека на 12 перерождений. Здесь, в полутьме коридоров храма, человек призван погрузиться в состояние духовного единения с божеством.