Такой ритуал соблюдался с 1392 г. вплоть до второй половины XVIII века. Возобновилась эта традиция, как ни странно, при немецкой оккупации в 1941 г.: тогда мелодия исполнялась дважды – в полдень и вечером.
Меньшая башня была предназначена для звонницы. На ней установили пять колоколов, причем самый большой из них, называемый Ползигмунтом, как гласит легенда, внес на башню без посторонней помощи знаменитый краковский силач, сын мазовецкого воеводы Станислав Чолек.
Надо заметить, что Мариацкий костел, или, как более правильно звучит его редко употребляемое наименование, костел Пресвятой Девы Марии, – строение далеко не однородное. Он был сооружен в начале XIV в. на месте костела, уничтоженного во время татарского набега 1241 года. Его самая старая часть – главный неф и нижние части башен – относится к XIII в., пресвитерий и корпус трехнефной базилики – к XIV. Старейшие витражи изготовлены в 1380 году.
На стенах базилики, неф которой окружен венком часовен, немало старинных памятников и надгробий. К числу наиболее интересных, выполненных с высоким мастерством и тонкостью, бесспорно следует отнести ренессансные надгробные плиты с рельефными портретами коронного сановника Северина Бонера и его жены Зофьи, урожденной Бетман.
Главный неф Мариацкого костела достигает 28 м высоты. От боковых нефов он отделен могучими колоннами, переходящими в готический свод, расчлененный сетью нервюр.
Интерьер Мариацкого костела производит большое впечатление и стремительной величавостью архитектоники здания, и обилием превосходных произведений живописи и скульптуры, и полихромией алтарной части. Особенно эффектны декоративный фриз и купол апсиды, расписанный звездами по лазоревому фону.
И все же основное внимание здесь всегда приковано к величайшему сокровищу костела – огромному главному алтарю, посвященному, как и костел, Деве Марии. Для его создания городские власти пригласили знаменитого скульптора Вита Стфоша, родом из южной Германии, который соорудил себе мастерскую и в течение 12 лет (с 1477 по 1489 г.) вместе с помощниками и учениками работал над заказом. Стоил алтарь столько, сколько составлял тогда годовой бюджет всего Кракова!
Стфош был не только скульптором, работавшим в дереве и камне, но и живописцем и графиком, умел отливать в бронзе, не чуждался строительных и инженерных работ. Алтарь для Мариацкого костела стал главным делом его жизни.
Самый большой из средневековых алтарей Европы (11×13 м) состоит из центральной части и четырех закрывающих ее крыльев. Алтарь вдвинут в апсиду зального хора и настолько широк, что в открытом виде упирается в стены. Высота фигур достигает 2,8 метра.
В центральной части алтаря расположена композиция «Успение Богоматери», а над нею – «Вознесение Марии». На боковых крыльях изображены сцены из жизни Христа и Марии. Образы венчает сцена коронации Матери Божьей, а по бокам находятся фигуры покровителей Польши – святых Войчеха и Станислава.
Вот что писал исследователь творчества немецких скульпторов Либман: «Перед Стфошем стояла сложная задача – разместить тринадцать действующих лиц в довольно плоском коробе алтаря. К тому же фигуры трактованы в полном объеме, а не в виде рельефов. При этом нельзя было углубить короб, ибо фигуры заднего плана потонули бы во мраке. И скульптор нашел простой, хотя и необычный, выход из положения. Полностью оказались вырезаны фигуры Марии и пяти апостолов на переднем плане. Остальные, поскольку они частично закрыты фигурами, стоящими впереди, вырезаны в той части, которая видна зрителю. Этот прием дал Стфошу возможность расставить максимальное количество действующих лиц на минимальном пространстве…
Героическая мощь фигур в центральной части умело приглушена, а местами переведена в иное, лирическое русло, в композициях на крыльях. Сцена Благовещения изобилует натюрмортными деталями. Старательно вырезаны и выписаны мебель, посуда. Предметы на первом плане – скамья, пюпитр, кувшин и таз – вырезаны в низком рельефе. Предметы на фоне написаны красками. К этому приему Стфош прибегал неоднократно, поскольку процесс работы красками и кистью более быстр, чем вырезание долотом и ножом с последующей окраской».
У этого алтаря непростая история. На протяжении веков огромный полиптих, вырезанный Стфошем из липового дерева, не раз пытались реставрировать, причем почти всегда неудачно. В XVII и XVIII вв. скульптуры алтаря, расписанные самим автором, много раз перекрашивали и золотили, закрывая подлинную готическую полихромную роспись.
Во время гитлеровской оккупации алтарь в разобранном виде был вывезен в Германию и помещен в подземелья Нюрнбергского замка. В 1946 г. его нашел профессор Краковского университета Кароль Эстрайхер, руководивший работами по возвращению в Польшу национальных сокровищ, разграбленных фашистами. Во время капитальной реставрации, проведенной после возвращения алтаря в Краков, дерево было подвергнуто специальной предохраняющей обработке, а также счищена вторичная раскраска. В 1957 г. алтарь окончательно перебрался на свое прежнее место в Мариацком костеле.
Интересная деталь: Мариацкий костел разделен на две части – для молящихся и для туристов. Соответственно у костела два входа: тот, который обращен к площади, предназначен для прихожан, через него можно пройти только в заднюю часть костела. А вот справа находится вход для туристов. Здесь за вход берут плату, но зато можно осмотреть главную алтарную часть.
Правда, увидеть костел во всей красе и совершенно бесплатно можно во время устраивающихся в нем концертов органной музыки. Тогда включается все освещение и костел можно не только полностью осмотреть, но и насладиться прекрасными звуками старинного инструмента.
Тракайский замок
Ни одной местности Литвы не посвящено так много публикаций и не уделено столько внимания, как городу Тракай и его замку, возвышающемуся на одном из островов озера Гальве, носящем название Пилес (Замковый). Первое упоминание о Тракае встречается в хрониках крестоносцев, относящихся к середине XIV в., когда король Гедиминас основал здесь свою столицу. С тех пор Тракайский замок, создававшийся, в основном, в оборонительных целях, пережил несколько этапов строительства. Вначале это были простые земляные валы с деревянными заграждениями, каменными стенами, небольшими башенками и главной башней – донжоном. В конце XIV в. строители возвели левый и правый корпуса центрального дворца, обновили донжон, а сам дворец был окружен опорно-оборонительной стеной. Претерпела изменения и общая схема плана. Были достроены поперечные стены подвалов и цилиндрических сводов, а также вторые этажи сначала левого, а несколько позднее – и правого корпуса.
В ансамбле замка доминирует находящийся почти в центре переднего фасада дворца донжон, в плане близкий к квадрату. Он поставлен над глубоким рвом, и видимо, поэтому его стены сразу же начали обваливаться. И все же по сохранившейся части донжона можно составить точное представление о его планировке и архитектуре.
Первый ярус главной башни предназначался для единственного въезда во дворик центрального дворца. Он был оборудован сложной системой запоров. С наружной стороны он прикрывался подъемным мостом, за которым находилась подъемная решетка, убиравшаяся в зазор между кирпичной стеной и каменным укосом, и дальше – двое ворот. Петли первых ворот крепились в каменных укосах и удерживались в толще стены подвижной деревянной балкой. Вторые ворота были навешены на стене донжона со стороны дворика. Въезд под донжоном прикрывали крестовые своды с нервюрами, их основания опирались на консоли в форме головок.
По некоторым особенностям можно судить о назначении помещений донжона того времени. Так, на изолированном втором этаже могла размещаться стража. Над этим помещением были установлены механизмы для подъема моста и решетки (в стене сохранился конец металлического стержня, служившего для крепления полиспастов). Остатки стенной росписи и сложные своды предпоследнего этажа дают основание полагать, что здесь была часовня. Самое верхнее помещение имело оборонное назначение (об этом свидетельствуют бойницы в стенах).
В подвалы обоих корпусов одинаковой высоты, крытых четырехскатными черепичными крышами, можно было попасть только через дворик. Освещались они небольшими оконцами, своды имели цилиндрические, полы глинобитные. Дверной проем и ступеньки со стороны дворика вели вниз, в среднее помещение. В проеме были устроены ниши для светильников.
На втором и третьем этажах левого корпуса и на третьем этаже правого корпуса имелось по три помещения, не сообщающихся между собой. Исходя из соображений обороны, вход в эти помещения был сделан с деревянных галерей, находящихся во дворике.
Весь второй этаж правого корпуса занимает просторный репрезентационный зал-гостиная, предназначенный для балов и приемов. Попасть сюда можно было через портал, облицованный по укосам фигурным кирпичом.
Во всех помещениях дворца своды были звездчатые, с нервюрами, а полы выложены обожженными плитками. Для обрамления окон здесь, как и в донжоне, использован профилированный кирпич. Очень сложно декорированы укосы окон третьего этажа левого корпуса: профилированным кирпичом облицованы не только внутренние, но и наружные стороны укосов. Во всех окнах были витражи.
В залах дворца сохранились элементы пышного декора, многоцветной стенной росписи. Расписаны были стены, своды и нервюры. Вполне возможно, что замок в некоторых местах был расписан и снаружи. Роспись репрезентационного зала представляла собой фигурные композиции. Их особенности, тематику, технику и художественную ценность в 1969 г. исследовал искусствовед Т. Адоминис. Он пришел к выводу, что роспись выполнена в первой четверти XV в. вильнюсскими художниками, последователями византийской школы. Тематика росписи носила в основном светский характер. Это панегирик князю Витаутасу и его придворным, а также сцены из личной жизни правителя.
Во дворце имелись совершенные по тем временам санитарно-технические устройства, в подвалах оборудована воздушная система отопления, полы в зале с подогревом.