на была скромной, и мне это нравилось, это вызывало во мне желание подбить ее сойти с пути и делать с ней все, что мне заблагорассудится…
С моей бывшей… Мне казалось, что мы уже перепробовали с ней все, что только могла пережить пара… включая расставание.
– Не могу, – я отклонил ее приглашение, пока просовывал сначала одну руку, а затем вторую в темно-синюю рубашку. – У меня сегодня весь день сплошные встречи.
– Значит, вот как? Это все? – хмыкнула Аманда.
Я взял запонки и надел их на запястья.
– О чем ты? – спросил я, пытаясь уклониться от того, к чему она вела.
– Мы не будем повторять вчерашнее? Разве мы не можем быть друзьями с привилегиями?
Я посмотрел на нее, подошел к ней и присел на край кровати.
– Для меня это не проблема… Что касается тебя, не думаю, что у тебя это получится, – спокойно ответил я, хотя уже начинал терять терпение.
– Что ты имеешь в виду, говоря, что у меня не получится?
– Аманда, ты хочешь не этого. Ты хочешь отношений, а я не могу тебе их дать.
Я собирался уже идти, но она остановила меня, схватив за руку.
– Перестань говорить, чего я хочу и чего не хочу. Ты понятия не имеешь. Не думал, что мне просто хочется быть с тобой, не раздумывая ни о чем, не навешивая на себя все эти ярлыки?
Мне было прекрасно известно о том, чего хотят многие девушки, прося об обратном.
Может, я ошибался.
– Чего ты от меня хочешь? Будь конкретнее.
Она посмотрела на меня и помедлила, прежде чем ответить:
– Видеться время от времени… Хорошо проводить время вместе и быть рядом с тобой в качестве твоего друга, которым я и являюсь.
Я все взвесил.
– Без ярлыков? Без эксклюзивности? Без оправданий? Без каких-либо требований? – спросил я, внимательно наблюдая за ее реакцией.
– Как только мне это надоест, я дам тебе знать.
Такой ответ меня устроил.
– Хорошо, – согласился я, наклоняясь и быстро целуя ее в лоб. – Эта неделя сложная, но я тебе позвоню.
Я вышел из комнаты и из своего дома и сел в машину, зная, что никого не обманываю, и тем не менее чувствовал себя одиноким… Мне было ненавистно чувствовать себя подобным образом, и с тех пор, как вернулся с Бали, это чувство с каждым днем только усиливалось. Одиночество и тяжесть ответственности тяжким грузом легли на плечи того, кто еще не был готов к стольким переменам.
Я мог положиться на Аманду… Ведь предельно ясно изложил ей свои условия, да и к тому же, слава богу, не был ее отцом, а она была взрослой и зрелой девушкой и знала, к чему все это вело.
Неделя пролетела быстро, мы заключили сделку на покупку двух самолетов, и мне пришлось поехать в ангар, чтобы убедиться, что все наконец в порядке. Мне нравилось докапываться до мельчайших деталей при проверке, и я знал самолет изнутри, как если бы это было мое собственное тело. В конце концов, моя жизнь прошла среди двигателей и запчастей от этих крылатых птиц. Мы с братом узнали обо всем этом от нашего отца, который с гордостью объяснял, как компания «Ленокс» стала великой именно благодаря этому перфекционизму. Мы не особо его слушали, по крайней мере я. Раньше мы часами играли в ангарах, пока он заключал сделки. Это невольно напомнило мне о брате. Ему бы понравилось участвовать в заключении сделок, обсуждать детали, искать наиболее выгодные предложения для нашей компании. Однако лично я не видел самолеты подобным образом. Стоило мне забраться в кабину пилота, чтобы осмотреть ее, как у меня возникло острое желание взлететь и улететь оттуда, чтобы никогда не возвращаться… Я презирал чувство, будто живу жизнью, которая мне не нравилась, жизнью, которая мне не принадлежала.
– Можете испытать его, если хотите, мистер Ленокс, – сказал продавец, прочитав мои мысли.
Они нередко предлагали опробовать самолет перед покупкой, и когда я сидел в кабине перед пультом управления, прилив адреналина заставлял меня чувствовать себя живее, чем когда-либо.
Я глубоко вздохнул, прежде чем отклонить предложение.
– У меня нет времени, но все равно спасибо. Я пришлю коллегу, чтобы он провел заключительные проверки, – предложил я, поскольку знал, что лететь тем утром было определенно плохой идеей, это бы только усилило мое беспокойство и желание послать все к черту.
Мой отец появился у меня в кабинете, чтобы прочитать мне лекцию о том, что я ушел с дня рождения мамы, проведя с ней всего лишь каких-то двадцать минут, и заставил меня пообещать ему, что они снова увидятся с Лилией до конца месяца.
Я встречался с Амандой дважды: один раз в обеденное время, второй – во время ужина. Оба раза заканчивались сексом, один раз в туалете ресторана, чего я не поощрял, она пробралась туда, пока никто не заметил, и сделала мне минет. В другой раз у меня дома, когда она настояла на том, что всего лишь хотела увидеть Камило.
Оправдание Камило начало мне уже порядком надоедать, о чем я высказался ей:
– Я так скучаю по нему, не надо было дарить его тебе…
– Собака ненавидит тебя, Мэнди, – возразил я, смеясь и видя, что пес рычит на нее.
– Потому что ты плохо его воспитал!
Я бы никогда не признался вслух, что мне нравилась ее компания, но это правда… По крайней мере, у меня был кто-то, с кем можно было отвлечься и разгрузиться физически.
В пятницу утром в мой кабинет вошел Нейт. Он летал всю неделю, и у него был свободный день.
– Мы собираемся прогуляться по району «Слон и замок», ты с нами? – спросил он меня.
– А что у вас в планах? – поинтересовался я, опускаясь в кресло.
– Поужинать и сходить в какой-нибудь приличный паб, – ответил он, глядя на меня с тем озорным блеском, который он никак не мог скрыть, когда планировал какую-нибудь очередную глупость в своей голове. Помимо всего прочего, из уст Нейта это означало съесть какую-нибудь дрянь по дороге в ночной клуб, полный двадцатилеток, и уехать оттуда в четыре утра.
– Если я пойду, то не обижайся, когда уйду. А уйду я тогда, когда захочу, ясно?
– Черт, да ты просто душка в последнее время. Ты многое упускаешь, но да ладно, – согласился он, вставая со стула.
Я знал Нейта достаточно хорошо, чтобы понимать, что потом он все равно будет настаивать и станет невыносимым, но я надеялся, что к двум часам ночи какая-нибудь девушка завладеет его вниманием настолько, что он отстанет от меня.
Нейт сказал мне адрес ресторана, после чего мы попрощались и я продолжил работать.
В шесть часов яотправился домой, быстро принял душ, снял костюм и надел джинсы, рубашку без галстука, джемпер и повседневную куртку. Наспех причесал волосы пальцами и через полчаса уже был на пути в ресторан.
Я не стал предупреждать Аманду, потому что не хотел ее путать, мы и так достаточно виделись на той неделе.
Лучше всего распределить наши встречи так, чтобы мы придерживались нашего общего соглашения: никакой привязанности.
Я знал, что там будут почти все мои бывшие коллеги, Нейт общался только с пилотами, как из нашей компании, так и с теми, кто работал в крупных авиакомпаниях, таких как «Бритиш Эйрвейз», «Вирджин» или «Иберия». Несмотря на то что мне было приятно всех их видеть, потому что они все были моими коллегами, какая-то часть меня была обижена на любого, кто занимался тем, что я любил и чем не мог больше заниматься.
По крайней мере, мне почти удалось приблизиться к закрытию сделки на покупку небольшого частного самолета, очень дорогой игрушки, которую мне безумно хотелось опробовать. На этот раз покупка была не для того, чтобы увеличить оборот компании, а для того, чтобы увеличить мое счастье. Совершив ее, у этого самолета остался бы только один пилот – я, и я бы пользовался им каждый раз, когда хотел сбежать или улететь, никому ничего не объясняя.
Я вошел в ресторан, диско-паб, где подавали еду и одновременно развлекали. Вокруг были одни пилоты, которые учились с нами в академии.
Увидев меня, они начали колотить по столу, как дикари. Я закатил глаза и сел, улыбаясь, не в силах ничего с собой поделать.
– Наш начальник прибыл, господа, – сказал Адам Уилсон, поднимая руки. – По крайней мере, он у нас во главе стола.
Многие рассмеялись, а я проигнорировал этот комментарий, вместо этого попросил выпить у только что подошедшей официантки.
– Давайте поднимем тост! – сказал Нейт, и все собравшиеся за столом начали его освистывать. – Не будьте придурками, я поднимаю тост за то, чтобы подобные встречи проводились хотя бы раз в неделю!
Все, кроме меня, схватили по салфетке и бросили в него. Встречаться раз в неделю было невозможно из-за разных графиков, которые были у каждого из нас, и он это прекрасно знал. Это наша личная шутка: мы были сборищем пилотов, которые каждый день летали все дальше и дальше друг от друга.
Мы ужинали, смеялись над глупостями Нейта и шутками Картера. Когда еда закончилась, а бокалы с выпивкой заняли почти весь стол, заведению едва не пришлось любезно попросить нас убраться отсюда.
Может, нам всем и было в районе тридцати, но ни один из нас не вел себя как нормальный взрослый… Я был самым серьезным из всех и заодно тем, кто пытался их успокоить, когда они начали пить больше, чем следовало бы, однако был благодарен за то, что нас выгнали: ситуация накалялась.
Ночной клуб, который выбрал Нейт, находился прямо через дорогу, поэтому нам не пришлось ловить машины. Мне вспомнились времена, когда подобные вылазки с друзьями растягивались не на один вечер. Вышибала улыбнулся при виде Нейта, и, оказавшись внутри, они тут же, не спрашивая, предложили нам забронированный столик. Мы дружно вошли, погрузившись в пронзительный шум музыки и яркий свет. Помещение было переполнено, и музыка была оглушительной, я чувствовал ритм баса, который отдавался в моей грудной клетке. Но поскольку уже опрокинул пару бокалов, то нашел это в какой-то степени даже приятным. Наблюдая за телами, которые покачивались под светом в ритм музыки, мне все больше и больше хотелось увлечься, начать танцевать и быть похожим на них.