Я смерил ее взглядом, оставив поводок на тумбочке у двери.
– Моя девушка? – вместо ответа переспросил я, намекая на ее слова, которые она произнесла минуту назад.
Аманда покраснела.
– Это вырвалось случайно, по привычке… – она извинилась, и мне ничего не оставалось, кроме как недоверчиво посмотреть на нее.
– Мне пора, мы еще поговорим, – бросил я, пытаясь контролировать себя.
– Могу подождать здесь, пока ты вернешься, – предложила она мне.
Я повернулся к ней, поняв, что Никки может беспрепятственно наблюдать за нами со своего места в машине.
Черт возьми.
– Возвращайся к себе домой, Аманда, я не могу остаться с тобой сегодня, – Мне было безразлично, был ли я резок или даже немного груб, ее присутствие усложняло мне жизнь.
– Теперь все будет вот так? Ты спишь со мной, но время проводишь с кем-то другим?
Я поднес руку к переносице, не веря, что между нами происходил этот разговор.
– Сейчас не лучшее время для этого.
– Почему? Не хочешь, чтобы она услышала, какой ты заботливый бабник?
Господи боже мой.
Никки слышала весь разговор.
– Мне нужно идти, – сказал я, закрывая дверь дома и направляясь к машине.
Аманда больше ничего не сказала, довольная тем, что увидела, как уже заполучила маленький кусочек ревности, но я знал, почему она это сделала. Это ее способ обозначить свою территорию, дать понять Никки, что, возможно, я изменяю ей с ней.
Когда сел в машину и завел двигатель, Никки даже не взглянула на меня.
Ее глаза были прикованы к окну.
– Это не то, что ты думаешь, – сказал я, понимая, что она абсолютно ничего не говорила.
– И о чем же таком я думаю? – выпалила Никки, когда мне уже казалось, что она так ничего и не скажет.
– Она не моя девушка… Между нами нет отношений, – объяснил я. Никки продолжила сидеть, не глядя на меня, пока я говорил.
– Слава богу… потому что не думаю, что было бы правильно изменять ей с той, кого ты лапал прошлой ночью.
Твою ж мать, я и забыл о том, что она и это тоже видела.
– Никки…
Тут она наконец повернулась, чтобы посмотреть на меня.
– Алекс, не парься. Мне никогда и не хотелось, чтобы ты оставлял свою жизнь ради меня, тебе не нужно давать мне никаких объяснений, точно так же, как и я не должна оправдываться перед тобой.
Образ Эрика, который целовал ее прошлой ночью, вернулся в мой разум, и я крепче сжал руль.
Все это было так неправильно, и, ко всему прочему, я упустил возможность все исправить.
Мы уже подъезжали к тому месту, где она остановилась, и когда я припарковал машину перед домом, Никки не потребовалось и полсекунды, чтобы отстегнут ремень и выйти из машины.
– Никки, подожди, – сказал я, тоже выходя. Она повернулась, чтобы посмотреть на меня.
– Я устала и хочу вернуться в дом, – сухо сказала девушка. Она злилась, но было что-то еще.
– Мне бы хотелось, чтобы мы встретились снова, – попросил я.
Никки покачала головой.
– Зачем?
Я подошел к ней ближе.
– В каком смысле зачем? Ты здесь, Никки!
– И что это меняет? – бросила она. – Я скоро уеду, я нужна своей бабушке, мой дядя…
Я непонимающе смотрел на нее, когда по ее лицу пробежала глубокая боль, которую мне не довелось видеть прежде.
– В чем дело, Николь?
Она покачала головой, и ее глаза наполнились слезами.
– Ты не понимаешь, Алекс… Я здесь не ради своей прихоти, в мои планы не входило приезжать сюда, как и видеть тебя снова. Мне все это дается нелегко, это никогда не было легко…
– И ты думаешь, что это было таковым для меня? – недоуменно переспросил я. – Я ничего не слышал о тебе уже месяц!
Никки подняла свой взгляд с земли и впилась в мой, разъяренная и очень обиженная.
– Мой дядя умер, Алекс, – она ошарашила меня, оставляя стоять там как вкопанного. – По возвращении на остров я узнала, что мой дядя умер. Вот почему не писала тебе и не отвечала на твои звонки, я была разбита…
Повисла тишина.
Я посмотрел на нее в ответ так, будто во мне только что проткнули воздушный шар и меня полностью опустошили.
– Твой дядя Кадек мертв? – спросил я дрожащим голосом.
Она молча кивнула.
– Как умер твой дядя, Никки? – Паника овладела каждым моим словом.
Никки моргнула, пытаясь сдержать слезы.
– У него случился сердечный приступ.
– Сердечный приступ? Кто это сказал? Вы провели вскрытие?
– Почему ты спрашиваешь меня об этом? – она раздраженно ответила мне вопросом на вопрос.
– Черт возьми, Никки… Мне все это не нравится. Сразу по прибытии с Бали мне угрожали смертью, и уверен, что это произошло из-за того, что я копался в твоем прошлом. Есть кто-то, кто не хочет, чтобы все это стало достоянием общественности.
Никки внимательно слушала меня, не веря моим словам.
Я собирался продолжить говорить, но даже не спрашивайте меня, как понял это, как увидел или как почувствовал, потому что я просто сделал это. Это чувство, то самое предчувствие, что преследовало меня последние несколько недель, то самое, которое вторило мне, что я не один и кто-то наблюдает за мной.
Я обернулся, в ужасе глядя за свою спину, и после этого все случилось буквально молниеносно.
Скрип шин об асфальт, запах горелой резины, заполнивший все вокруг, скоростной шум в десяти метрах от нас и оглушительный звук выстрела, что нарушил тишину вечера, подобно тому, как кто-то лопнул воздушный шарик в церкви, в которой не было верующих.
18Никки
Инстинкт заставил меня приложить руки к голове, а затем раздался второй выстрел, почти сразу же после того, как прозвучал первый.
Машина на полной скорости понеслась по дороге, и, дрожа, я смогла постепенно прийти в себя. Я увидела Алекса, который в ужасе смотрел на меня.
– Никки… Никки, ты в порядке? – спросил он, держа мое лицо в ладонях.
Я кивнула, заметив, что мои движения стали медленными и тяжелыми.
Все происходящее воспринималось будто в замедленной съемке.
Дверь дома распахнулась, и на пороге появилась Мэгги, которая наблюдала за всем с широко раскрытыми от ужаса глазами, испуганная и потрясенная сценой, которая только что развернулась перед ее глазами.
– Вызовите скорую! – закричала она, и ее крик вывел меня из шокового состояния.
Я увидела, что Алекс непонимающе посмотрел на нее.
В нас стреляли… нас пытались убить.
Я чувствовала, как адреналин изо всех сил пытается удержать меня в сознании, и заметила, что мое тело начало бороться со своими самыми низменными и трусливыми инстинктами, пытаясь сделать то, о чем попросила Мэгги… но у меня ничего не получилось.
Слишком много эмоций, слишком много изменений за столь короткий промежуток времени… Мое тело охватил шок.
У меня отказали руки и ноги. Меня охватило покалывание, а затем я заметила, что поле моего зрения как будто сужается и всюду перед глазами были только черные пятна. Я боролась с этими слабыми реакциями моего тела и разума. Боролась изо всех сил, честно, но ничего не могла с собой поделать.
Я потеряла сознание и сделала это в совершенно неподходящий момент.
– В нее стреляли! – кричал женский голос на заднем фоне, где-то глубоко в моей голове. – Алекс, в нее стреляли!
Я немного приоткрыла глаза и заметила движение вокруг себя.
– Ты позвонила?! – послышался отчаянный голос Алекса, на этот раз совсем рядом со мной.
Кто-то двигал меня… поднял меня с земли.
– Не засыпай, детка, – прошептал он мне на ухо. – Не засыпай, пожалуйста, не закрывай глаза.
Я открыла их, пытаясь сфокусировать взгляд.
Почему Алекс сюсюкался со мной? Я в порядке.
Потеряла сознание и тем не менее в порядке.
– Алекс…
Во рту был какой-то странный привкус.
– Когда уже приедет эта скорая?!
Я быстро моргнула, расстроенная тем, что не могу ясно видеть.
– Тише…
Я была тихой… на самом деле даже очень. Как будто мое тело онемело, как когда спишь три часа, а кто-то пытается разбудить тебя, и ты думаешь, что уже ночь и тебе нужно продолжать спать, но ты понимаешь, что ошибаешься и что сейчас шесть часов вечера и тебе нужно проснуться… Либо так, либо спать двенадцать часов вплоть до следующего дня.
Спать двенадцать часов… мне понравилась эта идея.
– Что… что такое? – удалось спросить мне.
– Тише, – повторил Алекс, и тут до ушей донесся оглушительный вой сирен.
Боже… зачем так громко? Кто-то плакал… Кто-то плакал неподалеку от меня. Мэгги… Это Мэгги плакала.
Я почувствовала что-то твердое под собой и услышала странный скрежет.
– Я еду с ней, черт возьми! – крикнул Алекс где-то поблизости. Чья-то рука крепко сжала мою.
Меня уже начало порядком беспокоить мое полусонное состояние, мне хотелось проснуться и посмотреть, что вообще такое творилось. Хотелось проверить, в порядке ли Мэгги, потому что мне не нравилось, что она плакала, но вдруг что-то щелкнуло, и я перестала ее слышать.
– С тобой все будет хорошо… Тише, с тобой все будет в порядке.
Это ко мне обращались?
Я словно боролась с очень сильным препаратом, и предприняла сверхчеловеческое усилие, чтобы открыть глаза и сфокусировать взгляд.
Там был Алекс, рядом со мной… и мы находились в машине скорой помощи.
Я вспомнила, как увидела его окровавленную рубашку перед тем, как потеряла сознание.
Слезы начали стекать по моим щекам.
– Т-ты в п-порядке? – с трудом заставила себя спросить.
– Милая… милая, в тебя стреляли, но с тобой все будет хорошо, – сказал он мне, снова и снова целуя мои костяшки пальцев.
Как?
В меня не могли стрелять. У меня ничего не болело…
Хотя мне было холодно… Да, это и впрямь ощущалось все сильнее и сильнее.
– М-мне о-очень холодно.
– Тише, – не переставал повторять Алекс.
Я закрыла глаза, потому что мои силы были уже на исходе, но как раз перед тем, как это сделала, как раз перед тем, как закрыла их, увидела, как открылись двери машины скорой помощи. Они вытащили меня оттуда, и меня сразу встретили четыре врача, которые перекрикивались о моем возрасте, положении и, не знаю точно, кажется, о чем-то вроде пробитого легкого.