Я больше не могла сдерживаться.
Прошло слишком много времени, слишком много событий, слишком много месяцев, что мы с ним не виделись.
Я достигла оргазма, когда он в очередной раз вошел в меня до предела, Алекс накрыл мой рот своим, проглатывая мои крики, ускоряя свои толчки, пока, наконец, не присоединился ко мне. Он крепко держал меня даже после того, как все закончилось.
Алекс содрогался надо мной, прямо рядом с моим телом. Я вцепилась руками в его влажные волосы, желая сказать, что люблю его, желая обнять его и сказать, как сильно скучала.
Однако, вопреки всему этому, не стала этого делать.
Через несколько минут он вышел из меня и позволил мне осторожно соскользнуть, пока мои ноги не коснулись пола.
Я собрала свое нижнее белье и опустила юбку к ногам.
Алекс провел рукой по волосам, отстраняясь от меня и собирая свою одежду, повторив за мной.
Он на минуту ушел в ванную, пока я расчесывала волосы пальцами.
Что мы наделали?
Когда Алекс вышел, мы стояли, глядя друг на друга, не зная, что сказать. По крайней мере, в моем случае ситуация обстояла именно так.
– Когда осмелишься проявить храбрость, будет уже поздно, – сказал он, смотря на меня с сожалением.
Он обнял меня перед тем, как выйти из комнаты, оставив меня там наедине с множеством вопросов и мыслей, что порхали у меня в голове подобно птице в клетке.
Почему было так страшно признать свои чувства к нему?
И почему только так боялась позволить ему полюбить меня?
Я снова провела рукой по юбке и после того, как, оглядевшись в зеркале, убедилась, что выгляжу подобающе, вышла в коридор, делая вид, что ничего не произошло.
38Мэгги
Отцом моего ребенка оказался Малькольм.
Снова посмотрела на конверт с результатами, который мне только что принесли из лаборатории. Я была одна в палате, не считая моего сына, который мирно посапывал у меня на руках.
Не могу в это поверить.
Это неправда. Только не тогда, когда наши отношения с Нейтом наконец наладились. Не тогда, когда мы наконец были счастливы.
Я смотрела на своего сына, и мои глаза тут же наполнились слезами, а после нежно погладила его по щеке, пытаясь найти хоть какое-то сходство с Малькольмом, но все было тщетно. Он – копия своей мамы.
Что сказать Нейту? К чему все это приведет?
На ум пришли мои друзья, у которых были дети и которые разошлись со своими партнерами… Мигом вспомнились все истории, которые мне доводилось слышать по мере взросления: войны за опеку, совместные выходные, бессонные ночи, когда накручиваешь себя – а вдруг твой ребенок заболел и не может быть сейчас с тобой, потому что проводит время с отцом, вопреки тому, что единственное, чего бы ему хотелось, – быть в твоих объятиях.
Желание защитить его охватило меня, от чего я лишь крепче сжала ребенка.
Мне не хотелось всего этого ни для него, ни для себя.
Дверь открылась, и в комнату вошел улыбающийся Нейт, который остановился у моей кровати.
Он замер, увидев, что я плачу.
Парень перевел глаза в сторону ребенка, которого еще несколько минут назад считал своим. Я слышала, как его сердце разбилось на тысячи осколков, пока сама лежала в постели и хотела стать клеем, который их склеит.
Нейт не заслуживал ничего подобного. Никто из нас не заслуживал.
Он подошел ко мне вплотную и обхватил рукой голову малыша Нейта.
– Не плачь, Мэгги, все в порядке, – утешал он меня, собирая мои слезы пальцами и заставляя грустную улыбку появиться на своих красивых губах. – Я буду любить его как своего.
Рыдание само собой вырвалось из глубин моей души, и Нейт обнял меня, продолжая настаивать, чтобы я успокоилась.
– Не плачь, прошу, – просил он меня, хотяи сам был сломлен.
– Это несправедливо.
Я буквально видела, как мое будущее меняется в одночасье: Малькольм неизбежно станет частью моей жизни, дни рождения, Рождество, первые разы, да буквально все… будет разделено.
– Все будет хорошо, морковка, не плачь. Все будет хорошо… – настаивал он.
Я вытерла слезы руками и поискала его взгляд своим.
Его глаза и щеки были влажными… когда Нейт обнимал меня… когда я сжималась в его объятиях, он тоже плакал.
– Нейт… – мой голос сорвался. – Понимаю, ты не хочешь…
Нейт покачал головой.
– Это не отменяет моих чувств к тебе или к нему. Он мой сын, мне все равно, что не я его биологический отец, я буду его отцом! Буду, даже если нам придется разделить это.
Я позволила своим легким наполниться воздухом.
– Но Нейт…
– Я сошелся с тобой не потому, что ты была беременна, Мэгги. Я вернулся к тебе, потому что люблю тебя, потому что причинил тебе так много боли и знаю, что это произошло во многом по моей вине. Этот ребенок должен был быть нашим, и если и вышло не так, то только потому, что я бросил тебя… Никогда не прощу себя за то, что сделал, но сейчас мой шанс загладить вину, доказать тебе, что я собираюсь стать лучше. Все, что является частью тебя, является и частью меня.
Я поняла, что он имел в виду. Поняла, что он любит меня, как только увидела боль в его глазах от ощущения, что его сын ускользает от него и он ничего не мог сделать, чтобы это изменить.
Нейт взял малыша у меня из рук и осторожно крепко обнял его, поцеловав его в маленькую макушку.
– Я поговорю с Малькольмом, – сказал он, чем в очередной раз удивил меня. – Нам пора уладить наши разногласия, раз нашим жизням суждено идти бок о бок.
Мне не хотелось, чтобы это произошло без моего присутствия. Не хотелось, чтобы Малькольм и Нейт сидели и обсуждали, как им предстоит заниматься совместным воспитанием ребенка, когда менее трех минут назад их объединяла лишь взаимная глубокая ненависть, возникшая из-за меня.
– Когда-то мы были друзьями, Мэгги, – объяснил Нейт немного надломленным голосом. – Что-то же должно скрываться под всеми этими слоями предательства.
Нейт посмотрел на моего ребенка, и я поняла, что у него было на уме.
Наш сын станет тем, кто объединит нас троих. Так или иначе, с того момента мы все были частью его семьи.
39Алекс
Новость о том, что Малькольм был отцом ребенка Мэгги, обрушилась на всех, как кувшин ледяной воды. Мой друг был подавлен, расстроен, и мы мало что могли сделать, чтобы помочь ему пережить тот факт, что его сын в конце концов оказался не его.
Родители Мэгги прилетели из Турции, чтобы навестить ее и присутствовать на вечеринке по случаю дня рождения малыша, которую Нейт и Никки захотели устроить для нее.
Разумеется, я был приглашен, как и Лилия, которая как раз переключала радио в моей машине в попытке найти какую-нибудь радиостанцию, которая бы транслировала поп-музыку.
Мне даже не хотелось представлять себе, каково это – иметь дело с Лилией-подростком в ближайшие несколько лет, но меня радовало то, что она все еще оставалась девчонкой… Достаточно было увидеть ее спящей и сжимающий в объятиях ее мягкую игрушку.
– Но мне этого не понять, – снова уперлась она. – Как они могли поверить в то, что отцом был Нейт, и теперь вдруг узнали, что это кто-то другой?
Самое сложное – объяснить моей одиннадцатилетней дочери, что Мэгги переспала с двумя мужчинами за короткий промежуток времени и поэтому она не знала, кто из них был отцом ее ребенка.
– Видишь ли, иногда… иногда, когда двое людей очень любят друг друга…
Моя дочь внимательно смотрела на меня.
– Ты имеешь в виду, когда двое людей занимаются сексом, да?
Я чуть не поперхнулся от того, что она выдала.
Посмотрев на нее, тут же заметил веселую улыбку.
– Ты издеваешься надо мной, что ли? – удивленно спросил я, на что она усмехнулась.
– А ты правда думаешь, что в одиннадцать лет никто не знает, откуда берутся дети?
Да будь оно проклято, это воспитание ребенка.
– Тебе еще рано знать об этом, – сказал я, поджав губы и проезжая по дороге в направлении дома Нейта.
– У меня уже был разговор на эту тему с моим дедушкой в прошлом году, так что он избавил тебя от этой участи, – сказала она, подчеркнув свои слова знаком, что все под контролем.
Мне нечего было добавить, поскольку я чувствовал себя дико неловко, обсуждая тему полового воспитания со своей дочерью.
– Вот не понимаю… – начала она снова, и мне никак не удалось сдержаться и не закатить глаза, чего она, кстати, не заметила, потому что смотрела в окно.
– Чего ты не понимаешь?
– Если у тебя с Амандой был секс… Почему она до сих пор не забеременела?
Я снова чуть не подавился.
Неужели ее дедушка не рассказал ей о существовании контрацептивов?
К счастью, мне удалось избежать этого разговора, потому что мы как раз подъехали к дому Нейта, симпатичному на вид особняку на окраине Лондона, куда они переехали незадолго до рождения ребенка.
– Хочешь увидеть малыша? – поинтересовался я, меняя тему.
– А мне разрешат еще раз подержать его? – спросила Лилия, и я заметил предвкушение в ее глазах.
Нейт и Мэгги прекрасно относились к ней и делали почти все, что она их просила.
– Конечно, – ответил я, заглушив двигатель.
Мы вышли из машины и направились к воротам.
Меня предупредили, что Никки тоже там будет, и еще я узнал, что она возвращается на Бали следующим утром.
Мы больше не виделись с тех пор, как встретились в больнице. Я старался держаться на расстоянии, так, например, перед тем, как навестить друга, старался убедиться, что Никки там не будет. Можете назвать меня трусом, но меня задело, что она ничего не ответила на мое признание в любви.
У Нейта красивый новый дом, окруженный сельской местностью, который расположен вдали от города, но при этом достаточно близко, чтобы можно было быстро до него добраться. Территория окружена деревьями, и это действительно отличное место для того, чтобы жить здесь с ребенком.
Нейт рассказал мне, что разговор с Малькольмом прошел довольно напряженно. Его не радовала перспектива быть отцом, потому что это никогда не входило в его планы, однако он понимал, что должен взять на себя эту ответственность. Они позволили ему поз