С самого раннего утра к океану приходят ребята в возрасте, как правило, от 10 до 16 лет. Это катальщики на досках — сурфисты. Сурфа представляет из себя доску (иногда деревянную, иногда пластмассовую) метра три длиной и полметра шириной, закругленную с обеих сторон. Доска снабжена небольшим килем. Стайки сурфистов можно видеть в любое время дня на том участке пляжа, где волны наиболее высокие… Перед выходом в море доска натирается парафином. То ли для лучшего скольжения, то ли для большей сцепляемости с пятками катальщика, точно не знаем. Насколько нам известно, сурфы в Бразилии не изготовляют, а импортируют из США. Стоимость их весьма высокая — около сотни долларов. Доску спускают в воду. Катальщик становится на колени посередине доски и, гребя ладонями рук, гонит ее по направлению к прибою. Барьер прибоя преодолевается «с разбегу». Если это не удалось и водяная стена обрушивается на сурфиста, он, обхватив доску ногами и руками, быстро перевертывается, так сказать, вверх дном, прикрываясь доской от рухнувшей массы воды. Главное — проскочить прибой. Следующая задача — поймать волну. Волны, как известно, неодинаковой величины. Сурфист ждет, восседая на своем снаряде, повернувшись вполоборота к волнам. Вот «девятый вал». Теперь надо работать. Ладонями, ладонями грести, грести к берегу. Необходимо набрать скорость, равную скорости волны, иначе не попадешь на ее склон. Скорость набрана. Волна оседлана. Начинается скольжение, которое будет продолжаться, пока живет данная волна. Сурфист вскакивает на ноги и балансирует руками. Это уже почти полет. Сзади над головой его навис белый гребень бегущей волны, под ногами — неустойчивая, колышущаяся пучина. Скорость нарастает. Можно изменить направление полета, можно завернуть назад и остановиться, но тогда надо принять на себя удар всей толщи прибоя. Со стороны катание на сурфе очень напоминает слалом. И трудно сказать, какое зрелище более захватывающее и какое катание более опасно. Самое точное определение любителей этого вида спорта — бегущие по волнам. Как и при спуске с горы, спуск с прибоя не всегда оканчивается благополучно. Потеряв равновесие, катальщик прыгает в воду. Сурфа взлетает в воздух. На обоих наваливается тяжелая масса прибоя. Встретиться они смогут лишь у берега при условии, что туда донесет не только доску, но и пловца.
Описывать катание на досках так же трудно, как и лыжный спуск с горного склона. Это надо испытать самому или, на худой конец, видеть.
Мальчишки катаются часами. До посинения. Как и у горнолыжников, у них своя форма одежды — в данном случае так называемые бермуды — узкие, длинные, почти до колен, трусы из ярко окрашенной ткани. Иногда надевается рубашка (для тепла).
Нас поразило отношение родителей этих малолетних катальщиков к их рискованной игре. Мамаша, которая не входит в море глубже чем по пояс, спокойно взирает на уходящего за прибой сына. Действительно, роди ребенка счастливым и можешь бросать его в море!
Но катание на сурфе, по крайней мере в Рио, удел мальчишек. Достигая определенного возраста, сурфисты забывают свои доски. Теперь они будут приходить на пляж главным образом для того, чтобы поболтать с подругами и поиграть в волейбол или лапту. Волейбол в Рио весьма популярен. Играют хорошо и с азартом. Правда, почему-то предпочитают играть двое на двое. Еще более популярна игра в мяч ракетками, вырезанными из тяжелого дерева. Мы называли эту игру пляжным теннисом. Надо обладать завидной ловкостью и сноровкой, чтобы удерживать мячик в воздухе.
Но и здесь, на песке, любимой игрой остается футбол. В течение считанных минут составляются сборные, включающие в себя игроков от едва ставших на ноги до едва стоящих на ногах, всех рас и сословий… Играют до изнеможения. Когда выбывает игрок, его тотчас же заменяет кто-нибудь из зрителей. И это происходит под тропическим солнцем, когда термометр показывает 40 градусов в тени!
Непременный персонаж пляжа — рыбак. Классический рыбак с длинным — метра три-четыре — удилищем. К удилищу прикреплена катушка для лески (гордость бразильской промышленности). Рыбак размахивает удилищем, и леска, снабженная тяжелым грузилом, летит далеко от берега. Удилище втыкается вертикально в песок. Рыбак усаживается рядом. Поклев определяется по натяжению лески и качанию удилища. Словом, принцип мормышки. Рыбы в океане, конечно, больше, чем, скажем, в Клязьминском водохранилище. Однако результат ловли примерно одинаков…
Водятся ли у берегов Рио акулы? Нет, к самому берегу акулы не подплывают. Возможно, из-за отсутствия пищи. Возможно, из-за холодного антарктического течения, достигающего этих золотых берегов. Моряки, с которыми нам приходилось общаться, утверждали, однако, что акулы сопровождают суда почти до самого порта.
Каждый видит то, что хочет видеть. Ослепительная, червонного золота полоска песка убегает за горизонт. Волны зеленые, бирюзовые, лиловые, серые, изумрудные, любых цветов и оттенков. То огромные, как горные хребты, то пологие и нежные, как холмы в степи. Синее, нет, ультрамариновое, необычайно высокое небо с вкрапленными силуэтами чаек, альбатросов, фрегатов. Вот птица сложила крылья, превратилась в летящий клинок, вонзилась в упругую грудь волны, чтобы через минуту тяжело оторваться от воды, подняться в небо, высмотреть добычу, сложить крылья и снова ринуться вниз.
Каждый видит то, что хочет видеть.
Тысячи ярких, как тюльпаны на весенних грядках, зонтов. Распростертые на песке, млеющие тела. Грохот прибоя. Безмолвные гордые горы. Расплавленное солнце… А по раскаленному золотому песку бредет худой бразильский мальчик с большим пенопластовым ящиком через плечо:
«Пейте кока-колу!»
Водители и пешеходы
Детальное описание герба Рио-де-Жанейро, сделанное самим основателем города Эстасио де Са, утеряно навсегда. Оно погибло в числе других бумаг городского архива при пожаре в 1870 году. Известно лишь, что одной из деталей герба были семь стрел — дань памяти патрону города святому Себастьяну (казненному в 287 году). Эта связка стрел переходила во все последующие гербы и лишь с провозглашением республики была заменена фригийским колпаком. Последний герб был утвержден в 1957 году. Теперь он включает в себя португальский щит синего цвета (символ верности), на фоне которого изображена армиллярная сфера с тремя перекрещенными стрелами (тема Себастьяна), над щитом крепостная стена с пятью башнями, а по обеим сторонам щита — средневековые дельфины (символ моря), над левым дельфином — ветка лавра, над правым — ветка дуба (победа и сила)…
И нет в этом гербе ничего от современного города. Разве что дельфины, которые и по сей день водятся в Гуанабаре.
Если бы нам предложили придумать герб сегодняшнего города Рио-де-Жанейро, мы бы изобразили его следующим образом: на фоне щита сизого цвета (сизый дым выхлопных газов, окутывающих город) серая коробка небоскреба, мимо которого проносится огромный красный городской автобус с длинной выхлопной трубой, задранной кверху, как кошачий хвост.
Эти полезные чудовища — одна из самых ярких достопримечательностей города. Кариоки гордятся своими автобусами, отпускают на их счет шуточки, используют в качестве темы для карикатур.
Автобус вмещает (официально) 60 пассажиров и обслуживается экипажем из двух человек (водитель и кондуктор только мужчины). Внутренность машины разделена примерно пополам вертушкой (турникетом) с автоматическим счетчиком. Рядом с вертушкой место кондуктора. Никаких билетов. Билеты имеются лишь на дальних линиях, где стоимость проезда зависит от расстояния. Через задние двери выходить запрещается. Через передние входят лишь те, кому разрешается бесплатный проезд: полицейские, работники автобусного парка, а также инвалиды.
Интересно отметить удивительную дисциплинированность пассажиров. За два с половиной года пользования городскими автобусами мы ни разу не наблюдали попытки нарушить это правило, ни один пассажир, как бы ни был переполнен автобус, не пытался выйти с задней площадки. Когда проходишь через турникет, вручаешь плату за проезд. Чтобы остановить автобус, надо потянуть шнурок, протянутый по обеим сторонам салона. У водителя сработает сигнал, и на ближайшей остановке он откроет двери. Если сигнала не поступило и на остановке никто не поднимает руку, водитель машину не останавливает. Словом, все остановки «по требованию». Такой метод дает значительную экономию в расходе топлива, времени и нервов.
Детских билетов не существует. Возрастной ценз определяет все та же вертушка. Если пассажир в состоянии пролезть под нее, не повернув турникет-счетчик, проезд бесплатно, не сумеет — гони монету. Надо сказать, что стоимость проезда достаточно высока, а юные бразильцы гибки и не слишком упитанны, по крайней мере те, которые пользуются автобусом.
Непередаваемое зрелище — входящая в автобус мамаша с шестью-семью детьми всех возрастов, начиная от грудного и кончая довольно великовозрастным школьником. Она становится около кондуктора с малышом на руках и отсчитывает стоимость, разумеется, одного билета. В это время все остальные с гиканьем, подталкиванием и смехом по очереди пролезают под вертушкой. Кондуктор не возражает, он только добродушно отпускает шуточки в адрес многодетной мамаши. Если есть свободные места, они тут же занимаются всей семейкой. Такие автобусы — основной вид городского транспорта.
Еще одна деталь — в автобусе не принято уступать место старшим или женщинам. Объяснили нам это тем, что, дескать, уступая кому-либо место, человек подчеркивает свое физическое превосходство. Однако совсем немощным и инвалидам место уступают. Здесь также принято вещи, сумки или свертки класть на колени сидящему, разумеется предварительно спросив его согласие. Чаще же сидящий любезно предлагает это сам.
Оригинальна система номеров. Все трехзначны. По расположению цифр можно определить из какого, через какой и в какой район города следует данный экипаж.
В автобусе можно курить, петь, кричать, играть на духовых инструментах, целоваться. Всеми этими правами пассажиры охотно пользуются. Зато, несмотря на шум и гам, царящий в автобусе, мы почти ни разу не наблюдали там ни одной ссоры, не слышали ни одной грубости. Бразильцы неизменно вежливы и услужливы. При жуткой тесноте в часы «пик» в автобусе, приближающемся к остановке, слышно только беспрерывно повторяющиеся выражения «Da licença», «Por favor», то есть «позвольте», «пожалуйста». Эти два слова были первыми, которые мы научились различать в беспорядочных звуках незнакомого языка. Они же первыми вошли в наш активный словарный запас.