– Это Уизерс звонил в колокола? – спрашиваю я.
Она кивает:
– Надо думать, он хотел собрать толпу свидетелей. Что бы мы о нем ни думали, ужасно, что он вынужден был покончить с собой.
– Ужасно, – соглашаюсь я. – И его жалко, и жену. Поджег церковь тоже он?
– Похоже на то. Запер главную дверь, закрылся в колокольне. Ключ, должно быть, остался у него на теле.
Мы с Дэни отходим чуть дальше.
– Но почему именно сейчас? – спрашиваю я.
– Стыд разоблачения?
Я качаю головой:
– Я думаю, тут нечто большее.
Мы проходим мимо фасада церкви и останавливаемся на повороте дорожки. Я смотрю на деревянную скамью, но та уже пуста.
– Почему ты так думаешь?
Я беру Дэни за руку, и мы идем дальше.
– Из-за Арчи Грейса.
– Ты нашел его?
– Он прячется в заброшенной мастерской под железнодорожными путями.
Мы с Дэни останавливаемся возле деревянной скамьи.
– Твой отец был прав, – говорю я. – Берти Бакстер действительно расширил семейный бизнес. Уизерс привлекал детей для переправки наркотиков через границы графства. Мне нужно, чтобы ты выслушала Арчи.
– Дай мне десять минут, – отвечает Дэни. – Я поговорю с Кук. Попрошу ее прикрыть меня.
Глава 68
Первой мыслью Памелы при виде лежащего на земле отца Уизерса было, что теперь она точно не успеет до закрытия в лавку с пирожками. А даже если и успеет, все говяжьи пироги с сыром стилтон наверняка будут распроданы. В холодильнике у нее лежала котлета по-киевски, но, кажется, срок годности у нее истек еще на прошлой неделе. Придется порыться в морозильнике.
Затем она подумала, как она счастлива, что викария не стало.
Памела видела, как Эмили Уизерс медленно отошла от тела мужа и встала у маленькой деревянной калитки, ведущей в сад у дома викария. Когда констебль отошла, Памела двинулась вперед. Но, догнав Эмили, поняла, что не может вымолвить ни слова. Тогда она просто протянула руку и была удивлена, с какой теплотой Эмили крепко сжала ее в своих. Так они и стояли, пока Памела не сказала:
– Никто не заслуживает такой смерти.
– Не уверена, что соглашусь, – ответила Эмили.
Памеле не было нужды отвечать. Она стояла рядом с женой викария, и вместе они смотрели, как тело аккуратно поднимают на носилки и накрывают белой простыней.
– Церковь учит нас, что самоубийство – грех, – сказала Эмили. – В данном случае я бы назвала это редким актом милосердия.
– Теперь он в руках Творца, – пробормотала Памела, надеясь, что это звучит достаточно набожно.
– Он ответит за все свои грехи, – фыркнула Эмили.
– Надо думать, – тихо сказала Памела и почувствовала, что Эмили снова взяла ее за руку.
– С ночи пожара, – начала Эмили, – я все хотела с вами поговорить.
Памела молча ждала.
– В тот вечер, – продолжала Эмили, – я ужинала с пожилым прихожанином, а домой возвращалась на автобусе. Народу было так много, что мне пришлось сесть на втором этаже. Оттуда я заметила женщину, которая шла куда-то через лужайку. На мгновение мне показалось, что это вы, но так поздно вечером… Это ведь были не вы?
– Нет, это была не я, – улыбнулась Памела.
– Я так и подумала.
За спиной Эмили, в дальней части сада, Памела заметила человека. Мужчину с длинными волосами, смягчавшими черты его лица. Она решила, что ему это идет. Он никогда не был записным красавцем, но с некоторой натяжкой можно было сказать, что у него изящный нос.
– Я всегда знала, что он хороший мальчик, – сказала Эмили, поймав взгляд Памелы.
Прежде чем повернуться и уйти, та кивнула.
Глава 69
Я вижу, как с территории церкви выходит Памела Катберт. Прежде чем она успевает свернуть на Нижнюю улицу, я окликаю ее:
– Миссис Катберт!
Но она меня не слышит, явно витая мыслями где-то далеко, и я зову ее снова. Она резко оборачивается, узнает меня, и ее лицо проясняется.
– Просто Памела, прошу вас, – говорит она, улыбаясь, когда я подхожу. – Опять мы с вами встречаемся при печальных обстоятельствах. Но я все равно рада вас видеть. Работаете?
Мне требуется пара секунд, чтобы понять, что она имеет в виду:
– Вы про сбор материала для сайта?
– Ну, вы же репортер, разве нет?
– Не в традиционном понимании. Я пишу более длинные истории, примерно как те, что показывают по телевизору.
– Вы имеете в виду расследования, – кивает она. – Я, может быть, и старуха, Бен, но я не дура.
Мы оба смеемся, но она все-таки поставила меня на место. Благодаря Мадлен я знаю, как опасно делать поспешные выводы о людях.
– Есть новости о пропавшем мальчике? – спрашивает она.
– Вы слышали об этом?
– Читала в чате для жителей района.
– Да, конечно, – отвечаю я.
– Он ведь живет напротив вас?
– Надеюсь, сегодня вечером он вернется домой.
– Хоть что-то хорошее. Денек выдался тот еще.
– Я видел вас на реконструкции… Кажется, вы разговаривали с Дэни Каш.
– Кажется или видели? – спрашивает она.
– Нет, точно видел.
– Мы с ней давно не встречались. Приятно было снова поболтать.
– Вы помните Дэни?
– Я же вам рассказывала, что она часто гуляла в переулке за моим домом.
– Быть может, она обязана вам жизнью?
Памела хмурится, но я продолжаю.
– Разве не вы помогли Дэни с отцом выбраться из горящего дома? Если да, вы спасли им жизнь.
– Мы все старались как могли. Джек Каш много сделал для Хадли. Он преследовал тех, кто того заслуживал. Вроде семьи Бакстер.
Я жду продолжения, но Памела молчит. Общаться с ней труднее, чем с некоторыми политиками, у которых я брал интервью. Я меняю тактику.
– Я только что видел вас с Эмили Уизерс… Вы хорошо ее знаете?
– Как жену преподобного, не более того, – отвечает она, глядя на дым, все еще поднимающийся над кладбищенскими деревьями.
– Еще один пожар в церкви. Ужасно, не так ли?
– Кошмар, – соглашается она.
– Вы видели, как упал викарий?
– Как и все, я пришла на звон колоколов. Он, должно быть, был не в себе.
– Его вы тоже знали?
Она пожимает плечами.
– Он приходил ко мне после смерти Томаса. Давно. – Памела смотрит на часы: – Мне и правда пора. Но вы должны как-нибудь зайти ко мне на кофе. Я всегда рада компании.
– Было бы замечательно, – отвечаю я, признавая поражение. – Те мальчишки больше к вам не приставали, надеюсь?
– К счастью, нет.
– Все равно будьте осторожны.
Памела, которая уже свернула на Нижнюю улицу, оглядывается через плечо:
– Я всегда осторожна, Бен. Всегда.
Глава 70
– Твоя новая подруга? – спрашивает Сэм, когда я возвращаюсь к церкви. Мы стоим у ворот.
– Она больше пяти лет жила по соседству с Джеком Кашем.
– Есть связь? – Явно заинтересован Сэм.
– Она знает о том, что произошло в ночь первого пожара, больше, чем говорит.
Мы с Сэмом молча наблюдаем, как с церковного двора выезжает скорая, увозящая тело преподобного Уизерса.
– Уже придумали заголовок? – спрашиваю я Сэма, когда машина исчезает за поворотом Нижней улицы.
– Приходский священник под приходом спрыгнул с горящей колокольни, – отвечает он. – Перебор, да?
– Есть немного.
Из церкви выходит Дэни.
– Мне пора, – говорю я Сэму. – Я нашел Арчи Грейса.
– Он в порядке?
– В полном.
– Где он?
– Прячется в заброшенной мастерской под железной дорогой.
– И что он тебе сказал?
– В ночь пожара в клубе ему заплатили, чтобы он нашел нож и избавился от него. Но огонь вынудил его сбежать без ножа.
– Значит, его взял кто-то другой.
– Определенно.
– Остается констебль Кук, или тот, кто мог той ночью бродить вокруг церкви. То есть преставившийся преподобный.
– Мы знаем, что все самое важное он держал в ризнице, – говорю я.
– Предоставь это мне, – отвечает Сэм и направляется к церкви.
Глава 71
Мы с Дэни идем вдоль прибрежных баров. Со всех сторон звучит навязчивая танцевальная музыка. У входа в бар стоит группа девушек-подростков: они хихикают, передавая друг другу косяк.
– Арчи все расскажет полиции, – говорю я Дэни, – но я хочу, чтобы ты услышала все первой – неофициально.
Дэни согласно кивает, и мы направляемся к железнодорожным перекрытиям.
– Он натворил глупостей, – продолжаю я, – главная из которых – связь с Берти Бакстером. Но он много знает – возможно, он даже в курсе, кто всадил нож в Мэта.
Дэни останавливается. Мы стоим за последним из баров. Из него выходит бармен и с грохотом высыпает в огромный зеленый контейнер ведро пустых пивных бутылок. Он находится не слишком близко от нас, но Дэни все равно ждет, пока он не уйдет.
– Бен, – говорит она, когда бармен исчезает в проеме задней двери. – Как это связано с ранением Мэта?
Я слышу в ее голосе недоверие.
– Нож тот же, – отвечаю я. – В ночь пожара Арчи заплатили за то, чтобы достать его. Его спрятали в клубе после налета.
– Арчи участвовал?
– Он говорит, что нет, и я ему верю. Ему просто заплатили пару сотен фунтов. Берти Бакстер или кто-то, работающий на него, чтобы он избавился от ножа. Арчи велели принести нож из клуба и выбросить его в реку или закопать где-нибудь в кустах.
– Но зачем?
– Затем, что, если бы Уизерс получил разрешение на строительство, землю продали бы и нож нашли. Плюс ко всему, они решили перестраховаться из-за шумихи вокруг реконструкции. Риск был слишком велик.
По железнодорожному мосту с грохотом проносится поезд. Дэни смотрит на меня.
– Значит, когда начался пожар, Арчи пришлось бросить нож в клубе?
– Пока за ним не придет кто-то другой.
– Может, он лжет, чтобы спасти свою шкуру? – спрашивает Дэни. – В конце концов, он дилер.
– Он ребенок, который только помогает продавать наркотики по цепочке. Не более того. Я верю, что он не участвовал в нападении на Мэта.
Мы идем дальше. Вдали от баров дорога становится темной. Уличные фонари включены через один, и к мастерской мы подходим в полутьме. Я включаю фонарик на телефоне, и сразу вижу, что дверь мастерской распахнута.