[74].
Первое место учебных пособий не случайно — в стране, переходившей к всеобщей грамотности населения, развивавшей все формы и виды образования, потребность в них была колоссальной.
По всей России массово открывались библиотеки и читальни. Взгляни, читатель, вот на эту карту:
Интересно, если составить карту сельских библиотек Новгородской области в настоящее время, будет ли на ней столько отметок?
Бесплатные народные библиотеки в Новгородской губернии в 1904 г.
Любовь к чтению прививалась со школьной скамьи. «Я всегда с благодарностью вспоминаю своего учителя Сергея Николаевича Ремизова, привившего мне страсть к книгам»[75], — писал на страницах своей книги «Воспоминания и размышления» Маршал Советского Союза Г. К. Жуков.
И что же осталось от мифа «о темной и неграмотной России»? Мы видим, что не злая воля русского правительства, а объективные обстоятельства исторической судьбы привели к отставанию нашей страны от Европы в вопросе образования населения. В нашем небольшом очерке показано, как русское правительство и русское общество рука об руку работали над решением этой проблемы и каких впечатляющих успехов они добились. Большевики отрапортовали о переходе к всеобщему образованию в 1932 году. По планам царского правительства это должно было произойти в 1928-м. И, скорее всего, так и произошло, ведь несмотря на громкие заявления о «разрыве со старым режимом», советская власть всего лишь довела начатое дело до конца, не забыв приписать себе заслуги предшественников и полить их клеветой и грязью.
Последним высшим учебным заведением, созданным в Российской империи, стал Горный институт в Екатеринбурге. Указ о его создании подписал 3 июля 1914 года Государь император Николай II. Закладка здания института состоялась 17 июля 1916 года. И в том же году уральцы обратились к государю с просьбой принять институт под Высочайшее покровительство, в их обращении говорилось:
«Ваше Императорское Величество! Обширный Урал долгие годы не имел рассадника высшего образования. Только в царствование Вашего Императорского Величества… Урал обогащается двумя высшими школами: университетом в Перми и, что особенно важно для горнозаводского прогресса Урала, Горным институтом в городе Екатеринбурге. Таким образом, высшее образование Уральского края исторически естественно навеки связано с Вашим Державным Именем. Глубоко чувствуя это, Строительная комиссия… приемлет смелость верноподданнейше просить Вас, Государь, принять вновь созидаемый в городе Екатеринбурге Горный институт под свое Высочайшее покровительство и всемилостивейше повелевать соизволить наименовать его впредь Уральским горным институтом Императора Николая II. Находясь в центре горнозаводской жизни, окруженный землями, таящими богатейшие и разнообразнейшие полезные ископаемые, Горный институт Вашего Августейшего Имени, несомненно, должен достигнуть быстрого развития и высокого научного процветания».
Николай II дал на эту просьбу положительный ответ, и институт стал официально именоваться «Уральский горный институт Императора Николая II». После революции всякое упоминание об имени государя, конечно же, исчезло.
Герб Уральского государственного горного университета. Рисунок с официального сайта вуза
Но в 2006 году преподаватели и студенты Уральского государственного горного университета обратились с ходатайством в правительство о возвращении институту имени последнего русского царя. Вопрос решается по сию пору, но на герб университета вернулась императорская корона, которая помещена «в указание на императорское покровительство, предоставленное институту Императором Николаем II вместе с правом использовать Высочайшее Имя в наименовании института»[76].
Миф четвертый. Немытая Россия… (о благоустройстве, городах и здравоохранении)
В 2003 году Санкт-Петербург торжественно отмечал трехсотлетие со дня основания города. Празднования были пышными, торжественными, были и фейерверк, и парад музыкантов, и веселые гулянья… Но праздник прошел и что осталось? Только воспоминания… Сто лет назад к празднованию двухсотлетнего юбилея столицы империи подошли совсем по-другому. В январе 1903 года на заседании Городской думы в связи с разработкой обширной юбилейной программы, было принято решение: «В память 200-летия со дня основания Санкт-Петербурга построить одну или несколько больниц для общих болезней с тем, чтобы в означенных больницах могло помещаться не менее 1000 кроватей; для покрытия расходов на это дело заключить заем 3 000 000 руб.».
В мае 1906 года Императорское общество архитекторов объявило по поручению городской управы конкурс на проект больницы. Проектом руководил сам Леонтий Бенуа. «Юбилейное» решение о постройке понятным образом вывело на выбор стиля: конечно, петровское барокко. В комиссию входили семеро врачей, обязанные учесть опыт передовых клиник Германии и Голландии. Был создан город в миниатюре — с улицами (четной и нечетной сторонами). Больничный городок предусматривал все необходимое для его функционирования: кухни, часовню, библиотеку, конюшни, виварий, оранжереи, подземные хранилища, пруд. Всего больничный город включал 50 зданий, расположенных на территории около 40 гектаров. При постройке больничный комплекс предусматривал три въезда: главный — соединяющийся с пр. Петра Великого (Пискаревский), служебный — на Песочную дорогу и специальный, выходящий с траурной аллеи на вновь проложенную дорогу. А у главного въезда оборудовалась трамвайная станция с залой для ожидания, двумя туалетами, комнатой для кондукторов и сторожкой.
План Больницы имени Петра Великого
Персонал, по замыслу, жить должен был тут же, что удобно. Предусматривались 2-этажный особняк главного врача, окруженный садом, здание с квартирами для старших врачей, управляющего аптекой, священника и смотрителя; общежитие сестер милосердия на 80 человек; общежитие казарменного типа для бессемейного низшего персонала на 400 служащих. Общежитие для ассистентов и фельдшеров было более благоустроенным: им предоставлялось по кабинету и спальне; столовая и гостиные были общими. Женатым фельдшерам отводилось две комнаты, холостым — одна. Проект предусматривал уникальное решение, простое и изящное. Все павильоны, выстроенные за приемным отделением в ровную «улицу-першпективу», соединены по прямой подземными ходами, ведущими из одного благоустроенного подвала в следующий. То есть, опустив больного в подземный переход в приемном покое, можно его по теплым и сухим подвальным тоннелям, а не по улице отвезти хоть в самую дальнюю клинику.
При больнице существовало мощное подсобное хозяйство, основы которого были заложены уже при создании больницы: свинарник, коровник, конюшня, оранжереи, теплица, овощехранилище и пасека. Больница имела 16 гектаров обрабатываемой земли, где кроме овощей выращивали землянику, малину, смородину, крыжовник, яблоки, лекарственные травы.
Строительство началось в 1907 году. Новый медицинский комплекс сразу же стал базой для созданного академиком В. М. Бехтеревым Психоневрологического института. Позже институт неоднократно реформировался, менял названия. Официальная церемония закладки состоялась в 1910 году, в день рождения Петра I. В 1912–1914 годах в комплекс вошел каменный храм, освященный во имя святых Петра и Павла. Открытие больницы состоялось 1 мая 1914 года[77].
Конечно, советская власть не могла допустить, чтобы больница в «городе Ленина» носила имя русского императора (пусть и самого Петра Великого, к которому большевики были неравнодушны). Поэтому в 1932 году больнице присвоили имя известного врача академика И. И. Мечникова. На месте, где по проекту должен был стоять памятник первому русскому императору, в 1936 году был поставлен памятник выдающемуся врачу. Лишь в начале XXI века историческая справедливость была восстановлена и лечебному заведению было возвращено его настоящее имя. Сейчас видно, насколько прозорливыми оказались «отцы города» в начале XX века — их юбилейный подарок вот уже почти сто лет служит Санкт-Петербургу. Десятки тысяч раненых в годы Первой и Второй мировых войн были спасены ее врачами. Каждый день в ворота больницы въезжают белые с красными крестами на бортах кареты «Скорой помощи». Тысячи петербуржцев и гостей города на Неве получают медицинскую помощь…
К чему этот рассказ? К тому, что вынесенные в заголовок этой главы строки, приписываемые Михаилу Лермонтову, часто используются публицистами для описания того, как выглядела Российская империя до революции. Грязь, узкие дворы-колодцы, кишащие клопами избы, немытые люди, антисанитария и отсутствие бытовой культуры. В качестве описаний городов и быта людей, как правило, приводились описания жизни городского «дна», бедноты. На руку создателям мифа играло развитие прогресса в области бытовой техники — нашим современникам жизнь без водопровода, канализации, электричества уже сама по себе кажется дикостью. В иных советских публикациях умело выдавали последствия технического прогресса за последствия деятельности советской власти.
Советская власть заслуженно гордилась своими успехами в деле народного здравоохранения. Большевики никогда не забывали подчеркнуть, сколько новых больниц они построили, сколько врачей подготовили. И как было плохо с медициной при старом режиме. Забывали сказать одно — советская система массового здравоохранения была создана на прочном фундаменте, заложенном в Российской империи. И хотя здание, построенное в советское время, заметно уклонилось от первоначального проекта, все же в главных своих проявлениях оно может дать представление о первоначальном замысле.
Почему мы объединили в одну главу жизнь городов Российской империи и здравоохранение? Потому, что в старой России эта сфера деятельности была предметом тесного сотрудничества правительства и органов местного, земского и муниципального самоуправления. И вот тут мы считаем уместным рассказать о том, что представляли собой города старой России и какую роль в их жизни играли избираемые жителями муниципальные власти. Многое из того, что было тогда обыденной реальностью, нам, гражданам демократической Российской Федерации, может показаться необычным, что-то — комичным, но что-то — достойным подражания.