но на улице встретила его сестру. Прошло столько лет, а я все равно ее узнала. У нее дома до сих пор висит фотография — мы с Левой стоим, взявшись за руки, а сзади мотоцикл. И вот я часто думаю, что если бы он жив остался, ни мамы твоей, ни тебя, мое золото, у меня бы не было. Так что ничуть я не жалею, что так жизнь сложилась. Только Левочку жаль. Ему ведь было всего девятнадцать.
— Бабуля, — прошептала пораженная Полина, — бабулечка, как же ты пережила это?
— А вот так и пережила, милая моя. Все ведь проходит. Сегодня так больно, что не прикоснутся, а через год — уже затянулось. Время-то и впрямь лечит.
Дверь отодвинулась, в купе вошли стройная женщина в льняном костюме, и парень лет семнадцати с длинными волосами, собранными в хвост.
— Чай, горячий чай! — послышался из коридора голос проводницы.
— Полина, иди скажи, чтобы нам принесли, — велела бабушка.
— Сидите, пожалуйста, я схожу, — сказал парень и улыбнулся Полине.