— Что, проснулись, демоны! Проспали, а теперь проснулись, маленькие мои. Это великая русская традиция — просыпаться, когда французы уже взяли Москву. Что будем делать, мой генерал?
— Пока они собираются показать какой-то фильм про Сталина, а до фильма пригласить какого-то ученого и провести беседу о диктатуре и экстремизме.
— Фильм про Сталина — очень хорошо. А вот ученый не нужен, — заключил вождь. — Слушай, а помнишь дурацкий фильм, который сняли о нас во время выборов в Черных Грязях? Там нас обручали по полной программе.
— Конечно, помню. Этот фильм еще показали в Израиле.
— Да-да-да…
— У меня есть копия с титрами на иврите.
— Отлично. Надо засунуть этот фильм на телевидение.
— Но нас там полощут по черной грязи. Да еще и приписывают антисемитизм.
— Отлично. Пусть страна узнает, кто в ней главный антисемит.
— Не знаю… Фильм совершенно отрицательный для нас, — пробубнил Леша Берия.
— Молодое поколение… Верите всему, что показывают в новостях. Верите, что «Колгейт» — лучшая паста в мире. А нас учили по-другому. Все, что ругают, — это хорошо. И те, кого ругают, — те за народ. И за таких, как мы, придет голосовать гораздо больше. Они-то и придут голосовать. Дети «Колгейта» и пепси проспят или пойдут на дискотеку.
— Какие будут ваши распоряжения? — прекратил дискуссию Леша. — Как вы скажете, так и сделаем.
— Постарайтесь фильм показать… и про Сталина фильм пусть покажут тоже. Станем, как говорится, в один ряд с основоположником практического социализма. Кстати, как зовут вашего агента на телецентре?
— Она не агент, просто знакомая, — несколько раздраженно сказал Леша, — ее зовут Лена, Лена Богатырева.
— Наверняка маленького роста, — заметил вождь.
— Да… совсем маленького.
— Я давно обратил внимание, что фамилии часто противоположны содержанию. Например, в детстве у меня был друг Рома Жирный. Но Рома никогда не был жирным. Наоборот, он был всегда худым. Его мама, тетя Соня Жирная, тоже на самом деле была худая. Рома очень любил мотоциклы. А разве можно растолстеть, если ты все время на мотоцикле и кушаешь всухомятку. Тетя Соня не любили готовить, она любила курить.
Леша Берия сделал, как указал вождь. Он отдал своей знакомой Лене кассету с фильмом. Лена перезвонила очень скоро.
— Все в порядке. Начальство идею одобряет, — сказала Лена, — но просят привести автора фильма.
— Где я его возьму? — ответил Леша. — Я его толком и не знаю. Видел пару раз.
— Найди. Наш Игорек — упрямый парень. Если что-то потребовал, уже не слезет.
— Ну где я его найду? Тем более быстро. И с ним еще надо договариваться. Вдруг он попросит денег.
— Может, тебе сойти за автора? — предложила Лена. — Постоишь, покиваешь. Самый простой выход. — Леша попытался отказаться от роли автора, но потом согласился, представив лицо вождя в случае провала операции «Фильм».
Лена завела Берию в большой кабинет в останкинском телецентре после долгого ожидания в приемной, где помимо них толпилось еще человек десять. Хозяин кабинета — «наш Игорек», как звала его Лена, — оказался человеком молодым и юрким. Он был одет в темный свитер и светлые вельветовые брюки. Носков Игорек не носил, зато носил темные замшевые туфли.
— Идея нравится, — с ходу закричал Игорек, — но должен посмотреть фильм сам. Принес кассету?
— Конечно, — скромно ответил Леша.
— Но не сейчас. Срочно улетаю в Киев, — заметался по кабинету Игорек. — Давай посмотрим у меня в машине по дороге в аэропорт. Поехали, времени нет. Лена, ты оставайся. Что делать, знаешь.
— Да-да, — ответила Лена.
Игорька у подъезда телецентра ждали несколько черных лимузинов. Леша оказался в одном из них — как он полагал, флагманском. Но он ошибся.
Игорек сел в другую машину. А с Лешей уселся толстый охранник, у которого почти не было шеи.
— А он к нам пересядет? — робко спросил Леша.
— У него разговор с человеком из администрации президента. В аэропорту к нему подойдешь.
В маленьком аэропорту для деловой авиации у трапа «Фалькона» Игорька тоже ожидали люди. Они совали какие-то бумаги, шептали на ухо слова и нервно качали головой. Игорек проскользнул на борт. Толстый охранник стал по одному запускать к нему просителей. Леша оказался последним и не успел сказать ни слова.
— Нет времени. Надо взлетать. Полетели со мной, — скомандовал Игорек.
У Берии не было шансов. Пришлось лететь. Но посмотреть фильм не получилось. Игорек лег на диван из белой кожи, накрылся пледиком и, пропустив рюмку коньяку, сладко задремал.
В Киеве начались приключения. Никто из команды Игорька не взял с собой паспорта. По служебным удостоверениям хохлы в свою чудо-страну пускать не хотели. Паспорт оказался только… у Леши по совершенной случайности. Игорек стал кошма-рить украинского пограничника с длинными усами, называя все фамилии, которые есть в учебниках новейшей истории. На пограничника это не действовало, ибо его образование, видно, ограничилось букварем и уставом. Игорек в истерике схватил Лешу за руку.
— Братуха, выручай. У нас через полчаса встреча с президентом Украины. Пока мы проломаем этих балбесов, пройдет час. Поезжай и встреться с президентом. Иначе будет скандал. Скажи, что ты ведущий политический аналитик телевидения. Я позвоню им, сообщу твою фамилию.
— Как это? — поразился Леша. — О чем я буду с ним говорить? А если раскроется, что я никакой не аналитик?
— Ничего не раскроется. Ничего никто не узнает. Поговори с ним о выборах. Скажи, что мы ожидаем от него влияния на украинскую диаспору. В таком духе…
У Леши опять не было шанса отказать. Стоя в предбаннике президентского кабинета, Берия с ужасом думал, что он скажет лидеру независимого государства. Но Игорек спас его. Он ворвался со своей бригадой в приемную точь-в-точь в момент, когда должна была начаться аудиенция.
Беседа получилась простой и душевной. Немного посмеялись над украинским пограничником, немного поругали выборы в России, слегка покритиковали американские фильмы и разошлись. Смысл встречи так и остался Леше непонятен. Впрочем, на то она и высокая политика, что не каждый мирянин ее может понять.
Вернувшись в самолет, Игорек приказал экипажу лететь в Питер. Летчики попытались объяснить, что так быстро маршрут поменять нельзя, но Игорек снова стал упоминать фамилии из учебников. Летчики дрогнули. Вскоре «Фалькон» взял курс на Питер. Леша подсел с кассетой к видеомагнитофону, расположенному рядом с диваном. Однако Игорек опередил:
— Задолбали меня эти дурацкие погранцы, эти великие пилоты… Как я устал со всеми бороться. Я спал сегодня два часа. Была презентация нового диска «Стрелок». «Стрелок» любишь?
— Слушать или…
Игорек заржал.
— Молодец. Люблю людей с юмором. Давай я расслаблюсь, потом поболтаем.
Игорек заснул, выпив свою дежурную рюмку. В Питере обошлось без приключений. Беседа с губернатором была спокойной, ровной. Впрочем, и тут Леша не понял высокий смысл встречи. Действительно, зачем приезжал Игорек? Может, послание было зашифровано в намеках и взглядах?
Покинув Смольный, Игорек направился в какой-то ресторан на ужин с бизнесменами, а Леша с командой поехали за город в баню, куда позже Игорек обещал подъехать. В бане был накрыт царский стол с поросятами и осетриной, а за столом в простынях сидели молодые девушки. Леша раздеваться не стал и есть не стал тоже. А вот толстый охранник без шеи, взбодрившись водочкой, залез в парилку, а потом отвел за угол одну сисястую девчонку. Сделав свое солдатское дело, охранник пустился агитировать Лешу.
— Ты чего… отдохни. Вставь кому-нибудь. Здесь есть хорошие… Он не скоро подъедет. А может, и вообще не приедет. Я два года у него работаю… Знаю.
Охранник как в воду глядел. Игорек позвонил на мобильный Леше и спросил:
— Вы где?
— В бане… Мы же вас ждем.
— Почему в бане? При чем тут баня? Мы взлетаем через десять минут. У меня еще в Москве встреча с голливудским продюсером. Срочно приезжайте. Мы вас ждать не будем.
Из бани неслись со скоростью света, включив все мигалки. В поту проскакали по трапу. Игорек храпел на своем белом кожаном диване. На обратном пути в Москву посмотреть кассету тоже не удалось.
В московском аэропорту наблюдалась знакомая картина. Скопление людей с папками и кассетами. Но у Леши теперь было весомое преимущество — толстый охранник, с которым они чуть не породнились через сисястую девку в питерской бане. Охранник затолкнул Лешу в лимузин шефа. В машине Игорек опять снял туфли и вытянул ноги. Леша почувствовал, что, возможно, это последний шанс.
— Посмотрим фильм, — сказал он.
Игорек скривился.
— Как вы меня достали! Что ты ко мне с этим фильмом привязался! Ну показывайте ваш фильм, я что, против? Я разве кому-то в чем-то когда-нибудь мешал? А вы меня задушили — посмотри фильм, посмотри фильм. Ты видишь, как я работаю. За день три перелета. Я буквально схожу с ума от нагрузок. Меня надо пожалеть, а меня все грузят. Привязались с этим фильмом. Я не могу смотреть все, что навязывают эти мастера культуры.
— Лена ждет вашего указания, — стараясь быть как можно спокойнее, произнес Берия.
— Ну позвони ей, скажи, что я разрешил.
— Я думаю, она хочет услышать ваш голос. Я для нее не авторитет.
— Все хотят услышать мой голос. Из-за этого я уже охрип. Все боятся принять на себя ответственность. Чистый совок. Тяжело расстаемся с прошлым.
Наконец, Игорек позвонил Лене и приказал ей поставить в эфир на завтра великолепный фильм, а заодно и фильм про Сталина. Леша выполнил задание вождя. При этом Игорек решил выбросить из программы популярную передачу «Утренняя почта». Фильмы поставили вместо нее. О такой удаче трудно было даже мечтать. Игорек пояснил это так:
— Ненавижу «Утреннюю почту». Дешевый музон. Моя дочка — ей тринадцать лет — говорит мне: «Папа, что за туфту ты показываешь?» Она нормальная девчонка, целый день слушает нормальную музыку — с наушниками ложится и просыпается. Порадую девчонку, скажу ей, что в эту субботу «Почты» не будет.