вную эмоцию, такую как радость, интерес, веселье, оно может трансформировать в любовь. Благодаря любви, благодаря тому, что мы можем разделить ее с другими и ощутить связь и принадлежность, мы чувствуем себя живыми.
В последнее время я замечаю в социальных сетях моду на одиночество, некоторые даже кичатся этим. Но они не знают, что этот паттерн им навязывает их рептильный мозг, самая древняя структура нашего мозга. У человека до сих пор сохранился участок примитивного рептильного мозга, который мы называем стволом. Однако ствол – лишь один элемент человеческого мозга, эволюционировавшего в гораздо более крупную, сложную и развитую структуру.
Рептильный мозг целиком и полностью отвечает за выживание, дыхание, питание, размножение, борьбу и бегство от всего, что может причинить вред его обладателю. На протяжении 500 миллионов лет мозг рептилий и земноводных, по сути, не развивался. Для физического развития ему не нужны связи с другими представителями его рода.
У рептилий нет нейронных структур, которые заставляли бы их чувствовать боль в случае исключения из социальной группы. А у нас с вами есть. У рептилий нет нерва, который бы улавливал сигнал доброжелательного выражения лица, чтобы снизить уровень стресса. А у нас с вами есть. Рептилии не нуждаются в том, чтобы быть понятыми другими. А нам это необходимо. У рептилий не происходит выброса стимулирующих нейрохимических веществ в компании себе подобных. А у нас – ну вы уже поняли, что я имею в виду. Древний рептильный сценарий выживания в одиночку опасен для жизни млекопитающих. Это реальная угроза для всех нас. У человека выработалась глубокая потребность в общении с себе подобными.
Ученые постоянно узнают что-то новое о нейробиологии отношений. Ни один отдел головного мозга человека не несет полной ответственности за коммуникацию и социальные связи. Эта функция интегрирована в несколько разных участков нервной системы. Например, психиатр Эми Бэнкс выделила четыре нейронных пути, которые «подпитываются» за счет хороших отношений. И, наоборот, ослабевают, если мы избегаем контактов или они слишком болезненны. Она назвала их системой CARE[38]: calm, acceptance, resonance, energy – спокойствие, принятие, резонанс, энергия. Система Бэнкс – это последовательность простых шагов, которые воздействуют на нейронные пути и помогают нам устанавливать гармоничные отношения с окружающими.
C – calm – спокойствие. Это первый нейронный путь, за который отвечает блуждающий нерв. Он передает сигналы, снимающие стресс.
По мере развития научной мысли ученые расширили представление о нашей ответной реакции на опасность. Со временем к общепринятой версии «бей, беги, замри» прибавился четвертый ответ: что-то вроде «расслабься». Когда выражение лиц и голоса окружающих убеждают нас в том, что они или обстоятельства не опасны, блуждающий нерв передает нервной системе сигнал к отключению. По сути, он говорит: «Все хорошо. Ты в безопасности. Тебе не нужно драться, бежать или замирать». Но если ситуация таковой не кажется, блуждающий нерв перестает отправлять нервной системе сигналы, предоставляя ей возможность действовать.
Проблемы начинаются, когда ваш блуждающий нерв неверно оценивает происходящее. Тогда реакция «беги, беги или замри» может подтолкнуть вас к необдуманным действиям. Может, драться вы и не станете, но развязать ссору вполне способны.
Если вы постоянно находитесь в опасности из-за конфликтов или насилия в семье, живете не в самом безопасном районе, а на работе царит авторитарная и жесткая атмосфера, то мозг начинает пребывать в состоянии повышенной готовности. Если мы постоянно запускаем стрессовую реакцию, то нейронные пути становятся более устойчивыми и быстродействующими. А вот блуждающий нерв не получает должной активации и со временем теряет тонус, оставляя нас с «включенной сигнализацией», из-за чего мы становимся более чувствительными и тревожными, а окружающие превращаются в «опасных» и «злых».
A – acceptance – принятие. Второй нейронный путь, за который отвечает дорсальная зона передней поясной коры.
В 2003 году исследователи Наоми Айзенбергер и Мэтью Либерман из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе провели один социальный эксперимент[39]. Они предложили нескольким добровольцам поучаствовать в онлайн-игре под названием «Кибербол». Во время игры участников эксперимента подключали к аппарату МРТ.
Игра начиналась дружелюбно: доброволец и исследователи перебрасывали мяч друг другу. Все шло нормально. Но со временем добровольцу все реже передавали кибербол, постепенно отстраняя его от игры. Причем никто не объяснял ему почему. Никто даже не признавал, что происходит что-то необычное.
В конце концов участника эксперимента вообще оставляли вне игры, тогда как остальные игроки продолжали передавать мяч друг другу.
Ученые обнаружили, что даже такая мягкая социальная изоляция активирует определенный участок мозга – дорсальную зону передней поясной коры, или dACC. Этот небольшой участок мозговой ткани входит в состав сложной сигнальной системы, которую до этого опыта считали ответственной за боль. Ударились об угол стола? Активируется dACC. То есть для нашего мозга нет никакой разницы между физической и «социальной» болью.
Вот как важно для нас быть частью группы, а также какой вред нам приносит исключение из нее. Наши пещерные предки хорошо знали об этом, ведь вести одинокий образ жизни было в то время крайне рискованно: можно было умереть от голода или в схватке со зверем. Тогда как в группе наши предки могли обмениваться информацией об источниках пищи или опасности.
Примечательно, что dACC особенно активна в среде с высоким уровнем конкуренции, оценочных суждений и неприятия, ведь поддерживать добрые отношения в такой атмосфере довольно трудно.
R – resonance – резонанс. Третий нейронный путь, так называемая зеркальная система.
Резонанс – это глубокая невербальная связь между нашими органами и мозгом, благодаря которой мы способны к эмпатии. Мы можем ощутить печаль подруги, просто взглянув на нее или услышав интонацию ее голоса. Когда мы видим, как другой человек улыбается или хмурится, у нас активируются те же участки мозга, хотя их деятельность не столь интенсивна.
Однако у зеркальной системы есть свой собственный регулятор – добавочная зеркальная система. Она нужна, чтобы мы не копировали все чувства и действия окружающих. Иначе это было бы слишком утомительно и даже могло бы повлиять на нашу активность.
Эмпатия – один из важнейших элементов здоровых отношений. Мы способны управлять уровнем эмпатического «погружения». Например, получая эмпатический сигнал в виде боли, мы можем отринуть его. Однако не стоит с этим слишком частить, ведь, как и любая система в нашем организме, зеркальная работает, если постоянно ее стимулировать. И чтобы мы сохранили дар понимать друг друга, необходимо постоянно ею пользоваться.
E – energy – энергия. Последний нейронный путь, укрепляющий наши отношения, – дофаминовая система вознаграждения.
Дофамин – это нейромедиатор, делающий нашу жизнь гораздо приятнее. Результаты одного исследования[40] показали, что чем больше дофаминовых рецепторов в мозге, тем выше социальный статус и социальная поддержка человека. То есть чем больше дофамина, тем сильнее связь между людьми.
Конечно, в идеальном мире мозг младенца связывает человеческое общение с дофамином. По мере взросления эта дофаминовая связь только крепнет. Но что происходит с этим нейронным путем, если в первые месяцы и годы жизни ребенок не ощущает заботы и поддержки? У таких детей отношения не связаны с дофаминовой системой вознаграждения. И это кажется довольно логичным, ведь если отношения носят токсичный характер, они не должны быть связаны с вознаграждающим выбросом дофамина. Поэтому во взрослой жизни такие люди не получают особого удовольствия от общения и не могут черпать из него энергию. Скорее всего, оно даже может опустошать и истощать их.
Поэтому мозг компенсирует это другими стимулами для дофаминовой системы. Какими? Мы все хорошо знакомы с ними: химические зависимости, переедание, шопоголизм, сексоголизм, злоупотребление азартными играми.
Поэтому, когда нас вынуждают быть чрезмерно независимыми, не просить помощи и стараться ни в ком не нуждаться, мы рискуем ограничить доступ к здоровому источнику дофамина. Однако ученые убеждены, что можно перепрограммировать свой мозг на получение удовольствия от социальных связей. Важно лишь остановить поиск дофамина в подозрительных местах и начать общаться с людьми, которые для вас безопасны.
Веселье
Это чувство рождается, когда мы оцениваем ту или иную ситуацию как несерьезное социальное несоответствие. Примером такого несоответствия могут быть забавная оговорка или физический промах.
Веселье побуждает продолжить это состояние и поделиться им с другими, поэтому эта эмоция так хорошо укрепляет социальные связи. Я очень люблю эту эмоцию и всегда ее смакую.
А теперь попрошу вас вспомнить, где и как рождается у вас эмоция веселья. Чем она отличается от других эмоций? Какие чувства вы испытываете вместе с весельем?
Люблю давать участникам моих программ задания для ленивых. Если вы хотите прочувствовать эмоцию веселья, отправляйтесь смотреть комедии, выступление юмористов или стендап-комиков. Не нужно специально как-то готовиться или что-то делать. Просто забивайте в YouTube фразы «приколы» или «смешные видео» или «смеющиеся люди» и смотрите минимум 5–10 минут. Понаблюдайте, как меняется ваше состояние, какие ощущения возникают в теле, что вы чувствуете?
Я фанат юмористических программ, с детства любил Смехопанораму, КВН. Потом пришел Comedy Club и культура стендапа. Это всегда переключало мозги и здорово заряжало, даже в самые сложные моменты моей жизни. Что бы ни происходило, у меня всегда есть время посмеяться над собой или какой-то нелепой ситуацией.