– Доволен, ведь он жив, – однозначно ответил я.
– А чего не хватает на картинке, чтобы Джеймс был разочарован своим выбором? – спросил меня Артур и передал мне ручку.
Покрутив ее в руках, я пририсовал стрелочку вниз на потолке резервуара.
– Если эта часть потолка начнет опускаться, то он будет совсем не рад. Уж лучше бы выбрал второй вариант.
– Нет, потолок монолитный.
– Может быть, появится канал, и по принципу сообщающихся сосудов дерьмо потечет из второго резервуара… – неуверенно начал я.
– Выбрав первый вариант, Джеймс все равно запачкается меньше.
– Шипы из пола, как в игре «Принц Персии»? – не сдавался я.
– Нет. В помещениях вообще ничего не изменится. Только потолок поднимется, когда помощь приедет.
– Тогда я без понятия, – сдался я.
Артур забрал у меня ручку, нарисовал пузырьки от головы Бонда в сторону. В самом большом пузырьке возник остров, пальма и пышногрудый силуэт женщины. Приписал цифру «4».
– Не хватает одной идеи в голове у Джеймса Бонда. Идеи о том, что он прямо сейчас должен быть не здесь, а в варианте номер четыре: на Майорке, Карибах или Бермудах, вместе с шикарной мулаткой попивать виски и гонять по острову на ревущем «мазерати». И иногда, только тогда, когда ему хочется, выполнять приятные задания. Опасные, но в меру. Требующие усилий, но в удовольствие.
– Нехрен тогда было идти в разведку, – вырвалось у меня.
– Нет-нет, погоди, – жестом остановил меня Артур. – Теперь представь, что наш уважаемый спецагент, как есть, в своем дорогом шерстяном костюме садится в дерьмо. И начинает причитать: «Да что же это? Я же себя уважаю. Я себя не на помойке нашел, между прочим! А тут я вынужден сидеть в дерьме! Я на такое не нанимался…»
Я хохотнул, представляя. Артур продолжал, театрально изображая истерику Бонда.
– Вот открывается потолок. Группа спасения прибыла. А он даже не замечает их, все за свое: «Это что же за разводняк такой? Вот только подумайте, что было написано в вакансии: „Интересная работа. Безлимитный счет в банке. Лицензия на убийство. Все технические новинки в распоряжении“. А что по факту? За каждого убитого – отчет, с каждой потраченной тысячи фунтов – спрос, а все снаряжение под расписку выдают! Так еще и никакой личной жизни! Посреди ночи могут поднять, во славу Королевства и Королевы! Жулики и воры! Воры и жулики!»
Я как будто присутствовал при моноспектакле. Достаточно талантливом, надо заметить, даже немного политически приправленным.
– Джеймса вытаскивают из дерьма. Сажают в «ролс-ройс». Везут в штаб-квартиру. Он все не унимается, достает трубку и начинает звонить: «Алло, это Моссад, израильская разведка? Это Джеймс Бонд. Вы должны меня знать. Скажите, а у вас может быть такое, чтобы лучший агент оказывался в дерьме? Нет, я в прямом смысле слова! Нет? А у нас запросто, представляете! У вас есть вакансии для меня? Отлично, я пришлю вам резюме».
Джеймс гордо смотрит на ошалевших коллег и снова набирает номер. «Алло, это ФСБ? Джеймс Бонд на связи. Скажите, у вас есть отчет о каждом убийстве с ваших лучших товарищей, ой, простите, сотрудников? А за потраченные деньги? Что, убивай, кого хочешь, трать хоть миллиард? А нас, представляете, за каждый шиллинг или убитого бомжа дрючат! Если что, можно к вам переметнуться? Чудесно».
И третий звонок: «Алло. Начальницу нашей разведки мне дайте. Алло, это Бонд. Знаете, что? Я не намерен больше на вас работать! У вас условия скотские. Увольняюсь!» Коллеги Бонда переводят взгляд друг на друга. Посмеиваются. Бонд кричит на них: «Чего ржете, придурки?» Камера выпархивает из автомобиля. Снимает машину, которая увозит Бонда и агентов. Появляется надпись: «Конец фильма».
Ладони вдруг стали мокрыми. Я вытер их о брюки и сказал:
– Да уж, ну и серия… Понятно, что такой Бонд и на новом месте найдет, чем быть недовольным: московскими пробками или иерусалимской жарой. Нелепость, а не Бонд.
– А в чем главная нелепость? – спросил Артур.
– В том, то что Бонд причитает о том, что очевидно. Понятно, что в его работе есть большие плюсы, но не меньшие минусы.
– В жизни всегда есть плюсы и минусы, правда? – ехидно посмотрел на меня Артур.
– Конечно… – сказал я аккуратно.
– Представь себе, взрослые люди об этом не знают, – глухо ответил Артур. – Они ищут именно его, четвертый вариант. Выбор, в котором только плюсы, но минусов нет. И на меньшее они не согласны. Объясняют все хорошим отношением к себе. Так и говорят: «Я же себя не на помойке нашел. Я себе такую фигню выбрать не могу». Поэтому «мне эта работа нравится, но вот бы не так далеко ездить», или «работа хорошая, но зарплата маленькая», или «зарплата чудесная, но начальник – сволочь», или «все здорово, так творчески, но периоды апатии, поиска меня не устраивают». И куда ни плюнь – так, не только в работе. «Все в этом городе хорошо, только вот климат мне нужен другой…», «все в стране хорошо, вот бы власть поменять», «я этого мужчину выбираю, но его привычки не выбираю», «мне бы такую женщину, но без детей и ее придурочной мамаши».
У меня непроизвольно дернулась нога под столом. Количество совпадений с моей жизнью зашкаливало: я даже про Светину маму уже успел попереживать.
Артур продолжил:
– И люди предают все, что у них есть. Уходят из семьи, бросаются в эмиграцию, меняют профессии. Ищут четвертый вариант. Верят: «Все дело в выборе. Я просто однажды неправильно выбрал. Тогда, в прошлом, если бы я сделал так, а не эдак, я бы точно оказался просто в потрясающей жизни. Ну ничего, у меня еще все впереди. Главное в следующий раз правильно выбрать». Есть же простая здоровая мысль: желаемая жизнь, пусть не идеальная, но гораздо лучше той, что есть, придет как результат внимательного труда, работы. Прежде всего – над собой. Вообще, до этой мысли несложно додуматься, но сама по себе идея неприятная. Гораздо комфортнее думать, что всего лишь нужно правильно выбрать. И все, сразу в дамках. Просто, как выигрыш в лотерею.
У меня горели уши, до самых кончиков. И щеки. Я уверен, что стал пунцовый. Возможно, даже шея пошла пятнами, как всегда в те моменты, когда мне особенно дискомфортно.
– Так, а что делать? – тупо спросил я.
– Выучить два очень полезных слова.
Артур написал на салфетке, поперек рисунка: «ДОСТАТОЧНО» и «ДОСТОИН». Я уставился на них. Артур пояснил:
– Научи себя такой идее: «Моя жизнь не идеальна, но ДОСТАТОЧНО хороша. Я не идеален, но ДОСТОИН счастливой жизни». Пусть это станет твоей мантрой.
Я достал телефон, сделал снимок салфетки и поставил его себе заставкой. Выдавил из себя:
– Это надо преподавать в школе. А не всякую ненужную белиберду.
– Будут преподавать. Со временем, – легко обронил Артур.
Глава 16
Я собрался с духом и решился на еще один, более глобальный вопрос.
– Артур, ну а скажи еще такую вещь. Вот для чего мы живем? Понимаю, что вопрос глобальный. Над ним бьются философы тысячелетиями. Но у тебя есть прикладной ответ?
Артур заговорил. С очень обыденной интонацией. И от этой обыденности внутри меня все натягивалось и звенело.
– Я считаю, что мы живем для одной цели – найти в себе самое лучшее. И это самое лучшее отдать людям. Плеснуть себя щедро на холст этого мира, оставив узоры, которые можешь нарисовать только ты, чтобы другим захотелось прикоснуться пальцами к цветным изгибам краски…
Мы живем, чтобы отлить из души колокол и бить им в набат. Я считаю, мы должны вглядеться в свои качества. Вглядеться, чтобы заметить: вот это для меня – «само собой». А для других – «невозможно», «невероятно», и «не понятно, как ты это делаешь». Значит, я должен делать именно это и стать в итоге гением своего дела, развить свои лучшие стороны до совершенства или хотя бы максимально приблизиться к нему. Заметь, это вовсе не борьба со своими недостатками, но развитие достоинств! Иначе ты, как и все, получишь только несколько хорошо развитых плохих сторон. То есть жизнь середнячка, посредственности.
Да, тебе придется научиться быть внимательным к себе, даже чутким, чтобы развивать свои таланты через ежедневные действия. Пусть это не легче, чем труд алхимика, превращающего ртуть в золото, хотя и чуть более реально, но только тогда ты получишь настоящее удовлетворение, когда начнешь приносить максимальную пользу людям.
И еще. Найдя свое призвание, ты вдруг осознаешь: «Я именно к этому всю жизнь и готовился!» Даже возникнет вопрос, будет болтаться в сознании, как дым в плохо проветриваемом помещении: «Как же я раньше не заметил этого?»
А не заметил потому, что боялся успеха. Это действительно так – успех нас страшит гораздо больше, чем неудача. «Подумаешь, еще раз не получилось. Крепче будем». А вот если все сложится? «Ой, не дай Боже». Вот и шепчет внутри голосок: «Нет-нет. Ты туда не ходи. Там не для тебя…»
Артур остановил свой монолог и добавил спокойнее:
– Кстати, все сказанное никак не противоречит всему, о чем мы говорили ранее.
Голова неимоверно зачесалась.
– Ну вот почему ты всегда даешь больше, чем я просил?
– Работа такая, – пожал плечами Артур. – Остались еще вопросы?
– Пожалуй, еще один придется задать, – пробормотал я.
Глава 17
– Спрашивай.
– Как мне сделать свой бизнес?
– По очень простому алгоритму: сайт, реклама, продажа услуги, оказание услуги.
– Где этому всему обучиться? – уточнил я, уже представляя, как делаю свой сайт, конечно, не гениальный, даже достаточно уродливый, как расклеиваю объявления по домам или сую рекламные проспекты людям, выходящим из дорогих машин. Неприятно, конечно, но что поделать? Так же все начинают…
– Нигде этому учиться не надо. – Отрезал Артур. – Идешь на биржу фрилансеров и нанимаешь лучших. То, что ты будешь делать 2 месяца, они сделают за 2 часа. И гораздо лучше тебя.
– Понял. А продажи?
– Это уже сам. Никто лучше тебя этого не сделает.