Эйден смотрел на нее из-под закрывающих лицо волос. Обычно ей нравилось, что у него длинные волосы, но сейчас у нее возникло ощущение, что он использует их как барьер между ними. Он даже не прикоснулся к ней, не взял за руку, только спросил:
– Ты в порядке?
Она кивнула.
– Бекка удивительная, – щебетала Таша. – Я бы не справилась без нее.
– Ты хорошо выглядишь, – сказал Джейми. – И я слышал, что к тебе вернулась память, это правда?
Бекка решила не участвовать в этом бессмысленном разговоре. Сердце стучало у нее в ушах.
– Можем поговорить? – мягко спросила она у Эйдена, взяв его за руку, и отвела его в сторону. – Ну, о вчерашнем вечере. Я была расстроена и, наверное, перегнула палку…
– Ты всегда перегибаешь палку, Бекс. – У него был голос очень уставшего человека. Измученного. – Как ты думаешь, почему я не всегда тебе все рассказываю?
– Что ты имеешь в виду, что именно ты мне не всегда рассказываешь?
– Видишь? Ты опять это делаешь. Неужели ты считаешь, что сейчас это уместно?
Он смотрел на нее, как на ребенка, и это ее задевало. Она покраснела. Разве она этого хотела?
– Я не собиралась с тобой ругаться или выяснять отношения, – сказала она, ненавидя себя за то, что выглядит такой зависимой. – Я просто хотела извиниться. – Но я все еще хочу знать, кто такая Эмма и как так вышло, что вы с Ташей друзья на «Facebook». Она отбросила эту мысль.
– Ты всегда извиняешься, – сказал Эйден. – И всегда действительно считаешь себя неправой – какое-то время. Но твоя ревность и неуверенность никуда не деваются. Это выносит мне мозг.
– Я не это имела в виду, я…
Она расплакалась, по ее щекам потекли горячие горькие слезы.
– Эмма просто моя подруга. Она работает в баре. После того как я отвез тебя домой в ту ночь, я заехал туда выпить чего-нибудь, а потом мы пошли и накурились возле реки и уснули в моей машине. Она подтвердила это в полиции, и меня отпустили.
– Почему ты просто мне не рассказал? – спросила Бекка. – Я бы поняла.
Но, произнося эти слова, она осознавала, что это ложь. Она бы рассвирепела. Бекка считала, что это их место. Это они туда приезжали. И кто эта девушка, с которой он так классно дружил, что даже ни разу о ней не упомянул? Между ними что-то было? Эмма. Наверное, круче нее и старше. Не жалкий подросток, как Бекка.
– Это вранье, и ты это знаешь, – сказал он, прикуривая очередную сигарету.
Он дрожащей рукой протянул ей пачку. Она взяла сигарету. Ее не волновало, что скажет мама и что журналисты могут это увидеть.
– Я не хочу делать это здесь, – продолжил он.
– Делать что? – Не говори этого, не говори этого! – Ты меня больше не любишь? – Вот и он, вопрос, произнесенный плаксивым голосом.
– Все не так просто. – Он старался не смотреть ей в глаза. – Ты мне все еще небезразлична. – Он топтался на месте, в то время как Бекке казалось, что вокруг все замерло. Он собирался это сделать. На самом деле. – Но последние пару недель были хреновыми. Для нас обоих. Думаю, нам нужно какое-то время не видеться. Все обдумать. Ну, знаешь…
Она не знала. Она не хотела этого знать.
– И это на похоронах Ханны… – Она больше ничего не смогла выдавить из себя.
– Я не хотел делать это здесь.
Это прозвучало так жалко. Он был жалким. Вдруг ее захлестнул гнев.
– Какого черта ты вообще сюда пришел? – спросила она. Джейми и Таша оглянулись – ее голос, будто нож, резанул воздух. – Зачем?
– Я подумал, что ты можешь…
Этот вопрос поставил его в тупик, и Бекке это понравилось. Она прервала его – что бы он ни собирался сказать, это было фигней:
– Ты меня хорошо знаешь. И ты знал, что я захочу об этом поговорить. Так зачем ты пришел, если не хотел делать это здесь?
– Я не подумал, – пробормотал он.
– Эй, вы там! – попытался вмешаться Джейми, но Бекка метнула на него такой взгляд, что он сразу умолк.
Это было не его дело, он не был ее отцом и не ее он вытаскивал из реки. Так что ему лучше заткнуться.
– Ты пришел сюда не ради меня. Ты пришел ради себя. Хотел, чтобы тебе полегчало, и ты знал, что я не буду устраивать скандал на похоронах моей лучшей подруги. – Она сделала глубокий, прерывистый вздох и вытерла слезы. – Думаю, тебе лучше уйти. – Она развернулась и пошла к воротам, все еще держа в руке сигарету.
– Бекка! – окликнула ее Таша.
Она не остановилась. И она не могла оглянуться. Если бы она это сделала, Эйден понял бы, что ее сердце разбито. Она прислонилась к стене и глубоко затянулась, хотя заметила поблескивающие в кустах объективы камер. Ей было все равно. Да пошли они все.
Она выпустила дым, обжигавший легкие. Ее руки дрожали, а ноги так просто тряслись.
– Патрульные уже едут туда? Мне приехать?
Она краем уха слышала, как полицейский разговаривал по рации, расхаживая в нескольких футах от нее. Эйден действительно это сделал. Он ее бросил.
– Пресса уже в курсе? Они просто оставили здесь пару своих машин.
Она не могла определить, что было для нее более сюрреалистичным – смерть Ханны или то, что Эйден ее больше не хочет. Может, Ханна над этим посмеялась бы. Может, она бы подумала, что Бекка это заслужила.
– Я уже еду.
Нет, она бы не стала смеяться. Ханна была не такой. Она повела бы Бекку выпить горячего шоколада, взяла бы им по куску торта и слушала бы Бекку, а та плакала бы, курила и говорила о любви и коварстве. Она бы нашла подходящие слова. Ханна очень хорошая. Ханна была очень хорошей.
Теперь слезы потекли ручьями.
43
Скандал, разразившийся в Брекстонской муниципальной школе, имеет мрачное продолжение. Питера Геррика, 38-летнего школьного учителя английского и члена экзаменационной комиссии, нашли мертвым в собственном доме вчера, когда хоронили Ханну Альдертон, убитую во время репетиции пьесы 26 января. Близкие к следствию источники сообщили, что мистера Геррика отстранили от работы, хотя не было оснований полагать, что он причастен к смерти подростка. Мистер Геррик, отец двоих детей, предположительно находился один дома в момент смерти, и полиция не считает, что кто-то может быть причастен к произошедшему.
Хотя полиция не подтвердила, что именно мистер Геррик был тем сотрудником школы, которого обвинили в сексуальных отношениях с несовершеннолетней, источники подтверждают, что ввиду его смерти прокуратура прекращает расследование данного дела.
Две шестнадцатилетние девушки, имена которых не могут быть названы в интересах следствия, остаются под стражей. Им были предъявлены обвинения в убийстве и соучастии в убийстве Ханны Альдертон.
В Брекстонской муниципальной школе вчера отменили занятия, чтобы ученики и преподавательский состав могли пойти на похороны убитой старшеклассницы Ханны Альдертон. Хотя ярко светило солнце, его затмевало горе ее сверстников и их родителей, которые плакали и обнимались возле церкви после короткой службы. Считается, что не Ханна должна была стать жертвой. Наш источник не сообщает, на кого изначально готовилось покушение, но Ханна Альдертон училась в той же школе, что и Наташа Хоуленд (на верхнем слева фото со вчерашних похорон), которую в январе нашли едва не умиршей в реке.
Также на похоронах присутствовала Ребекка Крисп (вверху справа, с сигаретой), которая, как и Наташа Хоуленд, не посещала школу после смерти Ханны Альдертон. Обеих девушек несколько раз видели входящими в полицейский участок и выходящими из него, но ни одна из них не проходит по делу как подозреваемая. Обе девушки присутствовали в школьном актовом зале в момент смерти Ханны Альдертон. Совершенно очевидно, что смерть подруги сильно сказалась на Ребекке Крисп.
Хотя директор и правление школы официально обратились к представителям прессы с просьбой дать возможность ученикам спокойно вернуться к учебе, многие родители, обеспокоенные последними событиями, потребовали, чтобы в школе какое-то время находился сотрудник полиции по связям с общественностью, а также провести расследование относительно того, как подобные события могли произойти в заведении, которое всегда было на хорошем счету.
44
Начало процедуры: 20.15.
Это было в четверг после школы. Да, седьмого января. За день до того, как я оказалась в реке. Так странно все это помнить. Будто в голове просто открылась коробка и все воспоминания – как черт из табакерки – выскочили и заняли свои места. Извините. Я попытаюсь не отвлекаться. Да, я в порядке, хотя меня все еще немного трясет. Это было ужасно! Ханна… Господи, бедная Ханна!
Ладно. Вот что я помню. Я пошла за ними в четверг после школы. Да, за Дженни и Хейли. Они в последнее время так странно вели себя по отношению ко мне. Даже больше чем странно, у меня сложилось впечатление, что они не хотят со мной общаться. Да, какое-то время именно так и было. Может, несколько месяцев. И с каждым днем все было хуже и хуже. Иногда они отпускали всякие колкости. Я отчаянно пыталась выяснить, что сделала не так, но мне это не удавалось. Я просто хотела вернуть своих подруг, а не понимать, что в лучшем случае они делают вид, что я им нравлюсь.
Итак, четверг. Они держались отстраненно, и было видно, что они заодно, что их что-то объединяет. Я и раньше видела, как они над чем-то вместе хихикают. Они говорили, что это пустяки. В обед я предложила им после школы пойти посидеть в «Starbucks». У меня деньги были, у Дженни их никогда не было, а родители Хейли строже моих в отношении карманных расходов, типа она должна зарабатывать на это, помогая по дому и присматривая за младшим братом. А мои родители просто давали мне деньги, когда я просила, так что я не сомневалась, что они пойдут, раз это будет за мой счет. Это некрасиво звучит, правда? Будто я пыталась их купить, но, получается, пыталась. Хейли сказала, что ей нужно пойти на крытую дорожку потренироваться, а Дженни заявила, что останется после уроков на дополнительное занятие по математике – она должна была пересдавать экзамен.