Вздохнув, она глянула направо и налево. Там, куда проследовал автобус, висел плотный, с редкими прорехами туман, через который едва-едва пробивались промышленные прожекторы. «Мясокомбинат» – припомнила Кира краткий курс географии города, прочитанный ей в первый рабочий день. Да, кажется, именно там или неподалеку оттуда и была конечная автобуса. Ветер принес едва уловимый запах костной муки и чего-то подгнившего. Кира сморщилась и чихнула.
– Чвянь! – захлопал над головой баннер.
За шиворот упала тяжелая липкая капля и словно нехотя скатилась вниз по позвоночнику. Киру передернуло.
Вид слева ее тоже не радовал. Теоретически там должен был находиться спальный район – автобус как раз проезжал его, когда она проснулась, – но в тумане виднелись только тени зданий, и прикинуть, сколько до них идти, не было никакой возможности. Мелькнувшую было мысль добраться туда самостоятельно и пешком Кира тут же решительно отмела – еще не так уж и поздно, стоило дождаться последнего автобуса и не рисковать нарваться на гопоту или, чего доброго, маньяка. Последней каплей для этого решения как раз и оказалась капля, легонько шлепнувшая ее по лбу – и уже через пару секунд по плечам и голове забарабанил мелкий, но частый дождик.
Прикрывая голову сумкой-котомкой, Кира поспешила через пустую дорогу к остановке, споткнулась, попав ногой в рытвину, негромко выругалась – и стала ждать транспорта.
«Третья Солнечная», – в очередной раз прочитала она криво намалеванные на стене дома через дорогу буквы. Там, где был написан номер, облицовка осыпалась, явив серый, изъеденный, словно кислотой, бетон. Неудачнее названия улицы, где приходилось мокнуть ночью под дождем, придумать было нельзя.
Кира жадно вглядывалась в освещенные окна, представляя домашний уют – горячий ужин, телевизор у мягкого дивана… «Прямо девочка со спичками, – кисло усмехнулась она. – Только вот перспективы замерзнуть нет». Она пыталась уговорить себя, что нужно, пока не поздно, пока люди не легли спать, пока время еще приличное, перейти дорогу, позвонить наугад в домофон и попросить помощи. Может быть, кто-то сможет подкинуть ее хотя бы пару кварталов на машине? Конечно, небезвозмездно – она готова оплатить, не пожмотится…
Кира вздохнула и набрала на телефоне очередную службу такси. За прошедший час она делала это уже четыре раза, перебрав все известные ей номера.
– Алло, мне нужна машина, – начала она уверенным голосом.
– Куда, – устало и равнодушно спросили на том конце.
– Понимаете, – она старалась не сбиться на умоляющее бормотание, – я не совсем уверена в адресе… Я на Третьей Солнечной….
– Дом?
– Я не вижу номера дома, я тут на остановке.
– Название?
– Тут табличка выломана. Но это на маршруте сто девятого, после Универсама…
– Телегина?
– Нет… кажется… Сильно после Универсама.
– Какие ориентиры?
– Гаражи, тут с одной стороны девятиэтажка, а с другой гаражи. Много.
На том конце вздохнули:
– Это полмикрорайона. А ехать вам куда?
– На Восточную, десять, – сказала она.
– Вы с ума сошли, за полторы сотни столько геморроя, – и на другом конце линии швырнули трубку.
Кира чуть не разрыдалась от обиды. До вопроса об обратном адресе во время звонков в предыдущие такси она не доходила. И не сообразила, что нужно было назвать как можно более выгодный маршрут. Куда-нибудь в центр, туда, где потом таксисту было бы легко поймать новых клиентов. Ну не выкинули бы ее из машины, если она потом, уже сев в салон, поменяла место назначения?
Она с тоской посмотрела в сторону, откуда приехала. Вот и еще одна ошибка, да. Нужно было, пока еще только смеркалось и дождь лишь накрапывал, пойти пешком. Нет же, не захотела мокнуть… А гопники и маньяки – кто из них вылезет на улицу в такую погоду?
Больше звонить было некому. Ленка, лучшая подруга, неделю назад родила, и ни ей, ни ее мужу было сейчас совершенно не до шарахающейся где-то в ночи Киры. С коллегами по работе отношения были не те, чтобы выдергивать кого-то неизвестно куда. А у Юльки, Тамары и Гарика – студентов-соседей со второго этажа – своего транспорта не водилось…
Кира в очередной раз громко – преувеличенно громко, словно ее кто-то мог услышать – вздохнула, поежилась, и неожиданно чихнула, даже не успев прикрыться рукой.
– Поздравляю, Шарик, ты балбес, – сказала она сама себе, ища в сумке одноразовые салфетки, чтобы вытереть стремительно набегающие сопли. – Теперь еще и простудилась.
Шмыгая носом, она погрузилась в сумку по локоть – натыкаясь то на пустые обертки от шоколадок, то на украденный неделю назад на работе степлер, то еще на какие-то непонятные и упрямо лезущие под руки мелочи – аккуратностью и склонностью к порядку Кира никогда не отличалась. Иначе бы она не попала в эту ситуацию, гм.
Что-то толкнуло ее сзади под колено – несильно, но от неожиданности Кира чуть не упала.
Резко развернувшись и выставив сумку перед собой, она приготовилась было защищаться от гипотетического насильника, но увидела лишь собаку. Некрупная, с рыжеватыми подпалинами дворняга – из тех, у кого в роду когда-то пробегала овчарка, – сотни таких копаются по ночам в помойках и облаивают на пустырях зазевавшихся прохожих. Собака смотрела на нее выжидающе и оценивающе – не принюхиваясь, не виляя хвостом, но и не скалясь.
– Ну привет, – негромко сказала Кира, раздумывая, потрепать собаку по голове или не стоит рисковать подхватить какой-нибудь лишай.
Собака растянула губы в подобии человеческой ухмылки и снова ткнулась носом в джинсы.
– Э, не надо! – Кира осторожно отодвинулась. Это были ее любимые брюки, да и, кажется, завтра на работу ей придется идти снова в них.
Собака испуганно отпрянула. Шерсть на загривке стала было дыбом, но тут же легла обратно.
– Нет-нет, погоди, – заторопилась Кира. Хоть и помойный кабыздох, но хоть какая-то живая душа в этой августовской мокрой ночи. – Погоди, – повторила она, копаясь в сумке. – Где-то тут… я же покупала…
Наконец рука нащупала забившийся в угол пакетик крекеров.
Кира, продолжая бормотать что-то ласковое, вытащила его, надорвала упаковку – в нос ударил резкий химический запах сыра. Ничего, на помойке и хуже бывает.
– На вот, – кинула она несколько штук прямо под нос собаке.
Вязкая грязь мгновенно сомкнулась над крекерами.
Кира бросила еще – чуть поодаль, на островок асфальта.
Собака неуверенно замялась на месте, поглядывая куда-то через дорогу. На подачку она даже не обратила внимания.
Кира тоже посмотрела в сторону, прищуриваясь, но ничего и никого не было видно. Только хлопал старый баннер, в полумраке напоминавший измочаленные черные крылья.
– Ешь, – она носком кроссовки подтолкнула крекер к собаке. Та, продолжая коситься на баннер, лениво понюхала подачку и как-то совершенно по-человечески скривилась. Потом подняла глаза на Киру, пару раз небрежно вильнула хвостом – и, не оглядываясь, потрусила в гаражи.
– Ни тебе спасибо, ни мне до свидания… – Кира с тоской посмотрела на пачку в руках и забросила несколько крекеров себе в рот. Язык обволокла приторная горечь, и Кира, сморщившись, выплюнула размякшие печенья. Неудивительно, что собака воротила нос – они же прогоркли! Пакетик полетел в урну, ударился о край и неуклюже плюхнулся на асфальт. Кира вздохнула – вбитое с детства правило «убери за собой» не давало ей возможности сделать вид, что ничего не произошло, – подошла к урне и нагнулась за ним.
«Такси. Дешево» – возникло перед ее глазами криво наклеенное на боку урны и незамеченное раньше объявление.
Кира присела на корточки, внимательно вглядываясь в полустертый телефонный номер, и набрала его.
– Служба такси «Вектор», – скучающе ответили на том конце.
– Мне нужна машина, – повторила Кира ставшую такой привычной за этот вечер фразу.
– Куда?
– Третья Солнечная, я не знаю точно, тут…
– Вы одна там? – неожиданно перебили ее.
– Ну да, – растерянно ответила Кира.
– Ну и дура, – и бросили трубку.
Кира задумчиво перебирала телефонную книжку, прикидывая, что бы придумать. Может быть, кинуть клич о помощи на городской форум? Мало ли, кто из местных что-то посоветует, а вдруг и подкинет? Страшновато, конечно, но, с другой стороны, вряд ли маньяки будут пастись на мелких форумах.
Страница грузилась еле-еле, выдав пока лишь шапку форума – неудивительно, если и сети-то тут одна палка! Кира топталась на месте, поворачивая экран то так, то эдак – создавалась иллюзия, что полоса загрузки бежит быстрее.
– Девушка, а вашей маме зять не нужен? – вдруг вкрадчиво спросили за ее плечом.
Кира ойкнула и подскочила на месте, чуть не выронив телефон.
Рядом с ней, в паре шагов – как им удалось так бесшумно подкрасться по хлюпающим лужам? – стояли два парня помятого вида.
От обоих разило пивом и дешевым табаком.
– Ну, что? – ухмыльнулся тот, что пониже. – Так как там с зятем? Надобности нет?
Второй молчал, перегоняя из одного угла рта в другой зубочистку. По его губам гуляла рассеянная ухмылка.
Кира сделала шаг назад, стараясь незаметно спрятать телефон в карман джинсов.
– Девушка, – повторил парень. – Я же спросил вас, вашей маме…
– Ну или папе, – перебил его басом тот, что с зубочисткой.
Кира почувствовала, что теряет от страха сознание. Примерно так начинались истории о маньяках, которые она читала в Интернете. К одинокой девушке подходил незнакомец, а потом девушку находили спустя пару лет. По частям.
Она крепко сжала ручки сумки.
А тут целых двое. Изнасилуют и прикопают. Или наоборот.
– А-а-а-а… – выдавила она сжатый писк – и не ожидая того от себя, размахнулась сумкой на манер пращи.
Увесистая котомка пролетела в паре сантиметров от лица приземистого и на излете больно ударила саму Киру в бедро.
– Дура какая-то, – отшатнулся парень. – Истеричка больная!
– Я же говорил, что это старый тупой подкат, – пожал плечами тот, что с зубочисткой. – А ты «проверю-проверю». С тебя катка.