Нашлась. Шкатулка с сокровищами Флоренс. Вытаскивая жестянку из ямы, Рыжая так разволновалась, что слишком поздно заметила приближающиеся шаги. От громких хлопков она едва не выпрыгнула из лисьей шкуры.
– Кыш! – раздался рассерженный голос.
Рыжая обернулась и замерла, испуганно распластавшись на земле. К ней направлялась Флоренс. Отгоняя лису, она снова хлопнула в ладоши, и ее тонкий рот скривился от раздражения.
– Пошла прочь! Ройся где хочешь, только не в моем саду! Скорей, убирайся отсюда!
Рыжая наконец поднялась, побежала через сад, а затем вокруг дома. За углом остановилась и выглянула, убедившись, что Флоренс не следит – ей трудно было ожидать, что лиса останется поблизости. Отсюда Рыжая видела, как Флоренс смотрит на разрытую землю, носком туфли спихивает комки грязи обратно в ямки, а потом, прекратив это занятие, медленно наклоняется.
– О нет! – прошептала Рыжая сама себе, когда поняла, что происходит. – О нет, нет, нет…
Поправить ничего уже было нельзя. Тихо вскрикнув от удивления, Флоренс подобрала давно утраченную коробку и понесла в дом. Лицо ее было таким ликующим и потрясенным, будто в ржавой жестянке лежало настоящее, бесценное сокровище, а не детская чепуха, не имеющая иной ценности, кроме сентиментальной.
Рыжая почувствовала, что за спиной кто-то стоит, и быстро повернулась, готовая снова бежать, – но это была Таня.
– Что случилось? Мы наблюдали у Фабиана из окна и видели, как вышла бабушка. Тебе удалось что-нибудь найти?
– Коробку. Но я не успела посмотреть, что внутри. Флоренс прогнала меня и унесла ее с собой!
– Нужно вернуть коробку. – Таня откинула волосы с лица. – Бабушке может грозить опасность, если она найдет подвеску. И тогда все плохо кончится.
– Что делать мне? – Рыжая чувствовала беспомощность и злилась на себя, что не сумела утащить коробку.
– Ты сейчас ничего не сможешь. Оставь все нам с Фабианом. Пошли к главному входу, войдем там.
Они обогнули дом, пробираясь через кусты ежевики и шиповника, а затем по хрустящему гравию двинулись к парадной двери. В коридоре разделились, и Рыжая прокралась наверх, в Танину комнату, где забралась под кровать – мокрая, замерзшая и несчастная. Теперь оставалось только ждать.
Войдя на кухню, Таня увидела Фабиана и бабушку.
– Совершенно невероятно, – говорила Флоренс. – Я вышла, чтобы прогнать лису, но мне в голову прийти не могло, что она что-то выкопала. Как странно! И подумать только: это моя старая жестянка с сокровищами. Да ведь я напрочь о ней забыла! Даже не помню, что там! Еще бы эту дурацкую штуковину как-то открыть…
– Давайте я попробую, – предложил Фабиан, что есть сил стараясь выглядеть простодушным и услужливым.
Флоренс протянула ему коробку вместе с ножом, которым соскребала налипшую грязь. Фабиан попытался открыть крышку.
– Застряла намертво. Кажется, проржавела. – Он провел ножом под краем крышки, вытащив присохшую грязь. После этого крышка поддалась, немного сдвинулась, и он снял ее эффектным движением. Флоренс налетела на коробку с жадностью сороки.
Пока она копалась в содержимом, Таня наклонилась и заглянула внутрь. Там лежали маленькие коллекционные карточки, крошечная кукла, несколько стеклянных бусин, сломанная брошь и пара ирисок в выцветших золотых фантиках. Под всем этим добром почти незаметно, тускло поблескивало что-то серебряное…
Таня переглянулась с Фабианом и легонько кивнула, подтверждая, что заметила это. Что-то длинное и тонкое… Таня стала мысленно перебирать еще не найденные подвески. Либо Посох, либо Меч.
– Брошь моей матери. – Флоренс достала из коробки сломанное украшение. – Мне очень нравилось, когда мама ее надевала. Но однажды брошь упала на пол, краешек откололся, и ее отдали мне. – Она улыбнулась уголком рта. – Забавно: что только не кажется сокровищем в детстве. А однажды я даже закопала старый браслет с подвесками – тот, что сейчас у тебя, Таня. Конечно, получила выговор, когда мама поняла, что я натворила. – Флоренс вынула одну ириску. – Мои любимые. Таких больше не делают.
У Тани уже чесались руки схватить подвеску, но внимание бабушки было полностью сосредоточено на коробке. Пытаясь придумать, как ее отвлечь, Таня бросила отчаянный взгляд на Фабиана и внезапно спросила:
– Вы слышали? Кажется, Генерал… Все ли с ним нормально?
– Я ничего не слышала, – сказала бабушка. – Впрочем, не сомневаюсь, что с ним все хорошо. Он у себя в клетке в другой комнате.
– А это что такое? – Фабиан сделал вид, что чем-то заинтересовался, неуклюже потянулся к коробке и сбил ее со стола. Кроме броши, которую Флоренс держала в руке, почти все с грохотом раскатилось по кухонному полу. Но Фабиан промахнулся с расчетом, и кое-что упало Флоренс на колени.
– Ох, Фабиан, поосторожней! – воскликнула Флоренс, но, когда она произносила эти слова, произошло нечто странное.
Ее голос изменился с укоризненного на тоскливый. Она поднесла руку ко лбу, даже не подумав поднять ничего из упавшего. Просто уставилась в пустую жестяную коробку, пока Фабиан ползал на четвереньках, собирая все с пола.
– Возможно, некоторые вещи должны остаться в прошлом. – Ее голос стал каким-то слабым. – Не стоит зацикливаться на этом.
– С тобой все в порядке, бабушка? – обеспокоенно спросила Таня.
Фабиан, сидевший на полу за стулом Флоренс, поймал Танин взгляд.
– Я не нахожу! – одними губами прошептал он.
– Да, – сказала Флоренс. – Со мной все в порядке. Просто внезапно почувствовала себя усталой. Усталой и ужасно старой. Это исчезновение Уорика… Не знаю, как со всем этим справиться.
Таня взволновалась: никогда прежде бабушка не выражалась подобным образом. Флоренс всегда была бодрой и энергичной. Но сейчас ее плечи как-то сразу поникли, от лица отхлынула краска, и оно сделалось серым и изможденным.
Фабиан, который все еще стоял позади Флоренс, отчаянно сигнализировал Тане. Только тут стало ясно, что произошло: он пытался показать, что подвеска лежит в складках бабушкиной юбки.
– Пожалуй, пойду прилягу. Плохо себя чувствую. – Безучастно глядя перед собой, Флоренс встала из-за стола.
То, что лежало у нее на коленях, с шумом попадало на пол, но она даже не повернула голову и вышла из кухни.
– Вот! – Фабиан быстро схватил с пола крошечный серебряный предмет.
Это был Меч.
– Осторожно! – испуганно воскликнула Таня. – Ты видел, что он сделал с бабушкой?
– Да. Прямо стала сама не своя, как будто махнула рукой на все. А в чем сила Меча?
– Позволяет одерживать победу и никогда не терпеть поражения, – вспомнила Таня. – Но то, что мы сейчас видели… похоже, сила подействовала ровно наоборот. Ее лицо… и то, что она говорила… Будто полностью побеждена. Меч что-то сотворил с ее мыслями.
– Но она даже ее не носила. – Фабиан положил Меч на стол и смотрел на него так, будто боялся, что он может укусить.
– Как и маленькая Флоренс, которую Рыжая видела на чердаке с Кубком, – заметила Таня. – Разве ты не видишь? Подвески не обязательно носить или держать при себе, чтобы случилось что-то ужасное. Чем больше проходит времени, тем могущественнее они становятся!
29
Таня и Фабиан положили подвеску в чашку с солью и отнесли в Танину спальню. До этого додумалась Таня, вспомнив, что соль можно использовать, чтобы отражать магию. Дождавшись их, Рыжая сняла лисью накидку и прикрепила седьмую подвеску к браслету. Когда Таня и Фабиан рассказали, что случилось с Флоренс, ее заостренное лицо побледнело.
– Наверное, стоит проверить, как она сейчас.
Таня кивнула Рыжей и ушла.
– Мы только на полпути, – произнес Фабиан. Как и Рыжая, он уставился на проклятое украшение. – Осталось еще шесть подвесок. Что, если нам перестанет везти и мы не сумеем найти все?
– Везти? – усмехнулась Рыжая, хотя сама услышала страх в своем голосе. Она понимала, что это не скрылось и от Фабиана. – Думаешь, все, что получилось, – везение? Так подумай еще раз. Если бы фейри действительно хотели, чтобы мы не отыскали подвески, они спрятали бы их где угодно – вообще где угодно. Однако выбрали места, которые – они знали – мы вычислим.
– О чем ты?
– Все это игра, – сказала Рыжая. – Не хотели бы, чтобы мы нашли, запросто бы устроили. Так что дело не в нашем везении. Нас подталкивали как раз туда, куда было намечено, – пусть и с некоторыми препятствиями. Они хотят, чтобы мы нашли подвески, – я не сомневаюсь.
– Но почему? – Фабиан был огорошен. – Им же не нужно, чтобы мы выиграли?
– Конечно. Значит, за всем этим кроется что-то еще, что-то гораздо большее. Я пока еще не могу понять, что именно.
– Как думаешь, они правда освободят моего отца? – обеспокоенно спросил Фабиан.
Рыжая опасалась этого вопроса и потому даже обрадовалась, что за дверью раздались голоса.
– Ты точно теперь хорошо себя чувствуешь? – спрашивала Таня.
– Да-да, все в порядке. Не пойму, что это такое было.
Ступеньки заскрипели – Флоренс спускалась по лестнице. В комнату вошла Таня и, закрыв за собой дверь, произнесла с облегчением:
– Бабушка в норме. Как бы подвеска ни подействовала на нее, все уже прошло.
Дождь барабанил по окнам. По темному небу клубились грязно-серые облака, похожие на ведьмино варево.
– Когда Флоренс ляжет спать, улизнем и отправимся к могиле, – сказал Фабиан. – На подготовку у нас весь вечер. Я соберу столько фонариков и свечей, сколько смогу унести.
– А как с защитой? – спросила Таня. – Если фейри посчитают, что мы подобрались слишком близко, они могут напасть.
– Рыжая думает, они хотят, чтобы мы нашли подвески, – и Фабиан пересказал Тане недавний разговор.
– Мы все равно должны быть готовы, мало ли что, – заметила Рыжая.
Вечер тянулся, пока Флоренс не позвала на ужин. Однако ни Тане, ни Фабиану не удалось ничего протащить наверх Рыжей. Лишь в десять часов они смогли принести ей небольшую тарелку с холодными остатками еды. А вскоре Фабиан, который снова и снова просматривал выписки из дневников Элизабет, определил, где может находиться еще одна подвеска.