– Кто бы это ни делал, он в курсе передвижений Ковена, – вступил Тино. – Придя сюда, мы, вероятно, выиграли время, но оставили некоторые наводки, указывающие на наш след. Однако мы не представляем, как скоро наше местоположение станет известно. Вполне возможно, в цирке есть шпион. В этом случае, если повезет, у нас будет день или два на подготовку. А подготовка – это самое важное.
– Когда убедятся, что мы вместе, нападения могут прекратиться, – предположила Роуэн. – Нас же заставали врасплох поодиночке, а сейчас, не исключено, не решатся.
Тино прищурился:
– Или наоборот. Получат возможность уничтожить нас всех разом.
– Мы уже начали собирать некоторые средства защиты, – сказал Уорик. – Как только поймем, что у нас есть, – разберемся, где и как это применить. Роуэн и Фабиан, вы двое продолжайте искать красную ткань – все, что попадется под руку. Завесим ею окна, чтобы закрыть незащищенные входы в дом, через которые можно проникнуть. Все красное помельче годится, чтобы надеть или сшить вместе и получить большое полотно. Таня, проверь кладовку и возьми всю соль, чтобы запечатать остальные окна и двери. Отложи часть, а потом вылей все чистящие средства Нелл из бутылок с распылителями и наполни их соленой водой. Как будут готовы, принеси на кухню. Здесь мы сложим пока все, что есть в нашем распоряжении, и решим, кто чем воспользуется. Личное оружие и средства защиты можно оставить при себе. Роуз, ты соберешь все, что сделано из железа: ножи, кочерги, подковы, гвозди – все, что найдешь, и принесешь сюда. Наконец, Флоренс, – я хочу, чтобы ты организовала всех здешних фейри. Это не только наш, но и их дом. Им, как и нам, необходимо его защищать. Сейчас как никогда нужна их преданность. Все они могут помочь, даже если просто проявят бдительность.
Уорик замолчал и посмотрел на Тино.
– Виктор и Самсон будут отвечать за оружие и проведут базовое обучение всех, кто в этом нуждается, – сказал Тино. – Воробей, ты должен определить, какое помещение станет у нас безопасной комнатой. Если произойдет нападение, те, кто не будет сражаться или стоять настороже, уйдут в это укрытие, и ты будешь охранять его. – Он взглянул на Флоренс. – Это должно быть помещение с дополнительным выходом, если такое есть в доме.
– Я думаю… библиотека. – Флоренс смахнула с лица выбившуюся седую прядь. – Там есть проход в туннель – оттуда можно выбраться, но обратно в дом не попасть: потайная дверь изначально неисправна.
– Я отметила правильный путь веревкой. Она выведет прямо на кладбище, – добавила Роуэн.
– Отлично, – одобрил Тино. – Проныра, я хочу, чтобы ты обеспечил камеру заключения – место, чтобы держать захваченных врагов. Убивать можно только при самообороне или если другого выхода не останется – нам не нужны лишние последствия. Пойманных, когда все закончится, доставим ко Дворам.
– Или, по крайней мере, допросим, – мрачно добавил Торговец.
– Согласен, – кивнул Тино. – Но нам нужно пригодное для пленных помещение.
На лице Флоренс появилось странное выражение:
– Я… – Она умолкла и поймала взгляд Уорика. – Есть кое-что. Не совсем комната, но… место в доме, которое мы нашли однажды, случайно, много лет назад.
Уорик кивнул:
– Скорее даже не комната, а небольшое пространство – размером с чуланчик.
– Вы, часом, не о тайном убежище священника? Какие устраивали, когда католиков преследовали? – с подозрением поинтересовался Фабиан. – Я тебя спрашивал однажды, есть ли в доме такое, и ты сказал «нет».
– Нет, не оно, – покачал головой Уорик. – Дом недостаточно старый для этого. Но нечто похожее – то ли укрытие, то ли что-то вроде домашней тюрьмы, мы не знаем. Элвесден был богат и беспокоился за свою безопасность – видимо, такая идея пришлась ему по душе.
– Мы никому не рассказывали из-за риска, – пояснила Флоренс. – Попав туда, без помощи извне уже не выбраться. Мы всегда боялись, что кто-нибудь залезет и окажется в ловушке, – она посмотрела на Фабиана и Таню, – играя в прятки, например. Поэтому и держали в секрете.
– Ну и где же это? – спросил Фабиан.
– В старой музыкальной комнате, – ответил Уорик.
– Которую вы всегда держите закрытой?
– Да. И чем меньше людей знает, тем лучше. Если отвечать за это будет Проныра, ему мы покажем. Но никому больше.
Фабиан поджал губы.
– А как насчет меня? – посмотрела на Тино Сьюки.
– Ты останешься здесь, с Мораг. Она – единственная надежда снять заклятие и разблокировать твои способности.
– Ты можешь вспомнить символы, которые нашла под фургоном? – спросила Мораг. Следы на ее шее стали еще глубже и приобрели сине-фиолетовый оттенок.
– Да. Думаю, да. – Сьюки прикрыла глаза. – Я попробую нарисовать.
– Хорошо, – сказал Тино. – Мы с Уориком и Торговцем обсудим следующие шаги. Всем ясно, что нужно делать?
В приглушенном хоре голосов прозвучало согласие.
– Хорошо, – повторил Тино. – Приступаем к работе.
На третьем этаже после смерти Амоса больше никто не жил. Однако вещи все еще хранились в его комнате, будто старик мог вернуться в любой момент. Они дожидались дня, когда Уорик будет готов разобрать их.
Разгребая хлам в шкафу, Роуэн обнаружила четыре старые, в пятнах от времени, красные наволочки. Она кинула их в мешок, кое-как запихала все назад в шкаф и двинулась дальше.
В других комнатах – по крайней мере, в тех, что не были заперты, – мебель почти отсутствовала. Она мысленно отметила комнату с потрепанными портьерами из малинового бархата, а после направилась к нише, где гобелен скрывал потайную дверь на лестницу для слуг, и вышла в узкий параллельный коридор. Не обнаружив ничего в комнатах с этой стороны, она развернулась и поднялась на чердак. Сквозь щели в крыше проникал слабый свет, благодаря чему можно было что-то разглядеть. Однако и здесь ничего не нашлось, и через полчаса, вся в пыли, она уже вновь отодвинула гобелен и вышла из ниши.
В маленьком окошке, откуда просматривалась задняя часть дома, она увидела летящие серебристые отблески. Это сверкали ножи, которые Виктор один за другим метал в старый конский каштан. В глубине сада Торговец и Самсон фехтовали на мечах, должно быть, взятых у Виктора. За оградой о чем-то разговаривали Тино и Уорик; рука Уорика сжимала ствол духового ружья.
С крыши над окном донеслось легкое поскребывание, и Роуэн задумалась, гнездятся там птицы или, может быть, даже обосновались крысы.
Вздрогнув от этой мысли, она сложила добытую кипу ткани на верхней лестничной площадке, а сама стала спускаться. На втором этаже она поняла, что Фабиану повезло больше: его мешок был набит под завязку, и он даже взялся за следующий. Роуэн спустилась еще. На этой площадке Флоренс очень серьезно разговаривала с дедушкиными часами:
– …И если увидите или услышите что-нибудь подозрительное, вы должны сделать, чтобы часы прозвонили громко, очень громко. Вам ясно?
Роуэн боролась с неуместным желанием рассмеяться, представив себе эту сцену с точки зрения постороннего. Внушительная речь Флоренс, обращенная к часам, показалась бы кому угодно полным безумием.
Спустившись ниже, Роуэн перепрыгнула через несколько последних ступенек. В столовой Мораг и Сьюки корпели над какими-то рисунками.
– Здесь была моя фотография, – держа во рту карандаш, показывала на что-то Сьюки. – А символы были примерно такими…
Посмотрев, как Таня старательно рассыпает соль на подоконниках, Роуэн пошла дальше и заметила в открытой библиотеке Воробья. Ее сердце учащенно забилось, она остановилась в дверях и спросила:
– Ищешь тайный ход?
Воробей повернулся и, ухмыльнувшись, пожал плечами:
– Сдаюсь. Где?
– Подожди, вернусь через минуту.
Она бросилась на кухню, чтобы взять из шкафчика под раковиной еще один мешок для мусора. Кухня уже начинала напоминать оружейный склад. Вместо утвари и посуды на большом дубовом столе появились совсем другие предметы. Разные железные штуки, оружие, моток похожей на паутину нити, две большие клетки. По другую сторону от клеток стояла бадья с неприятного вида зеленой жидкостью и несколько пустых бутылок.
Роуэн оторвала от рулона мусорный мешок и вернулась в библиотеку. Воробей ковырялся в разных уголках затейливой деревянной резьбы на книжных полках.
– Здесь. Я покажу тебе. – Роуэн вставила пальцы в три маленьких углубления и повернула круглую панель до щелчка.
Перегородка медленно открылась, и оттуда потянуло спертым воздухом.
Воробей заглянул в каменный проход:
– Мне как-то не очень нравится…
– Жутковато, – согласилась Роуэн. – Если войдешь, не задерживайся там больше минуты – механизм закроется, и самому оттуда в дом не попасть.
– Пожалуй, я лучше тут останусь, – сказал Воробей. – Как продвигается охота за красной тканью?
– Не так удачно, как я надеялась. – Она заметила на полу у письменного стола, рядом со спальным мешком, объемистый рюкзак. – Твой?
– Ну да. Не думаю, что у меня там есть что-то красное, но не стесняйся, можешь порыться.
Он подошел к рюкзаку, расстегнул молнию и перевернул его вверх тормашками. На пол вывалилась куча одежды. Воробей перешагнул через нее и вернулся к книжной полке, чтобы еще раз, вытянув шею, заглянуть на старую каменную лестницу.
Роуэн опустилась на колени и осторожно стала перебирать содержимое рюкзака. Ей вдруг стало не по себе от того, что она копается в вещах Воробья. Все было скомканным и свежестью не отличалось. Что-то выглядело совсем плохоньким. Роуэн захотелось, чтобы он подошел и избавил ее от этой неловкой необходимости.
Она тихонько кашлянула:
– Воробей, сомневаюсь, что тут найдется красное, но я подумала, не хочешь ли ты, чтобы я… – Она колебалась, боясь его обидеть. – В общем, пока ты здесь, я могла бы постирать для тебя кое-что из этого. Флоренс не будет возражать. – Роуэн начала запихивать все обратно в рюкзак. – И высушим быстро.
– Ты что-то сказала? – Приглушенный голос Воробья донесся из туннеля.
Повернувшись, она увидела, что любопытство его все-таки одолело. Он зашел внутрь.