– Мы их потеряли. И вопрос, сумеем ли снова найти, – лес огромный.
– Давай зайдем поглубже. Вдруг что-нибудь услышим. Нельзя сейчас просто так сдаться.
Мокрая земля заглушала звук их шагов. У Тани мелькнула неожиданная, безрассудная мысль. Она посмотрела наверх, выискивая среди ветвей фейри, и увидела, что кто-то копошится в гнезде.
– Вы можете нам помочь? – взмолилась она. – Мы ищем того, кто только что прошел здесь.
– Что ты делаешь? – прошипел Фабиан.
– Роуэн – наполовину фейри. Вдруг они могут… – Таня увернулась, когда сверху из гнезда на них посыпался помет.
– Очевидно, нет. – Фабиан оттащил ее, скривив от отвращения рот.
Таня глотала слезы, глаза щипало. Ей страстно хотелось сорвать с ветвей это дурацкое гнездо вместе с его злобными жильцами и со всей силы швырнуть в дерево. Кинув туда последний свирепый взгляд, она позволила Фабиану отвести себя в сторону.
Крик, прорезавший тишину леса, заставил Таню похолодеть. Оберон замер на месте, принюхался и ринулся в чащу.
– Это она! – выдохнул Фабиан, когда они пустились бежать вслед за Обероном. – Это Роуэн – она жива!
Крик вырвался изо рта Роуэн, прежде чем она осознала, что с ней произошло. Она понимала только то, что очнулась и испытывает чудовищную боль. Эта боль и привела ее в чувство.
Первое, что она увидела, открыв глаза, была решетка. Какая-то тюрьма? Но стоило сменить положение, чтобы хоть что-то разглядеть и понять, и боль снова пронзила ее – она вскрикнула, крутанувшись на месте.
Ее задняя правая лапа была зажата челюстями стального капкана. Охотничья ловушка. Металлические зубья сдавливали лапу. Каждое движение, каждый мышечный спазм усиливали пытку, из раны сочилась кровь. Но кроме этого – главного – источника боли она чувствовала еще и другое – булавочные уколы по всему телу. Она заерзала, заметив блестящие нити, которые аккуратными рядами пронизывали спереди ее лисью шкуру. С нарастающим ужасом она поняла, что накидку пришили к ней, чтобы она не могла ее снять.
Когда разум прояснился, Роуэн увидела небо над головой. Нет, она была не в тюрьме. И это была не решетка, а серебристое, знакомое ей ограждение. Только сейчас она смотрела не снаружи, а изнутри. Повернув голову, она увидела Элдрича, который глядел на нее сверху вниз. За его спиной зияла пропасть, а сбоку, едва держась, под наклоном росло дерево с обнаженными корнями. Элдрич притащил ее к одному из провалов в катакомбы.
Он опустился на колени, чтобы приподнять цепь, прикрепленную к капкану. Другой конец был надежно обвязан вокруг дерева. Элдрич скривился, взглянув на свою руку в перчатке, и даже сквозь пелену нестерпимой боли Роуэн заметила, что прикосновение к железу для него мучительно.
– Еще жжет, – сказал он ей. – Всегда будет жечь. Но после времени, проведенного в подвале, я переношу это гораздо лучше. Особенно если результат того стоит. – Он притянул ее к себе за цепь, вынудив опять вскрикнуть. Волны боли накатывали, хотелось снова потерять сознание. Наклонившись, он схватил ее и чем-то плотно обмотал голову.
– Элдрич, нет! – закричала она, но он с силой стянул ей пасть намордником, отчего крики превратились в приглушенное всхлипывание. Застегнув намордник, он встал и подтащил ее к провалу.
– Я же обещал, что найду тебя, Роуэн Фокс, – торжествующе сказал он. Волосы свисали ему на лицо, когда он посмотрел на нее сверху вниз и медленно двинулся по краю провала, вглядываясь в его глубины. – Я знаю, что в этот момент злодей обычно произносит длинную витиеватую речь о том, как с ним несправедливо обошлись, но сомневаюсь, что в этом есть необходимость, ведь так? Мы оба знаем: не бросила бы ты меня умирать, тебя бы здесь вообще не было. Но ты здесь. – Он ликовал. – В плену железа, в месте, где тебя никто не услышит и никто не найдет. Ничего не напоминает? Это прекрасно – и не только с точки зрения заслуженного возмездия. Нет, это соответствует и планам Сьюки. Что меня вполне устраивает – я, видишь ли, многим ей обязан. Обязан жизнью, в сущности. Если бы она не зашла за своей лисьей накидкой – той самой, которую ты украла, – и не услышала меня в подвале, я бы так и лежал там. Сгнил бы, превратившись в ничто. Полагаю, ты уже догадалась, что каждый из «тринадцати секретов» встречает свой конец весьма символично, и ты не исключение. Поэтому ты просто исчезнешь, Роуэн Фокс, и никто, кроме меня, не узнает, что с тобой стало. – Он навис над ней. – А ты понимаешь лучше многих, что неизвестность – самое жуткое, не так ли?
Роуэн подняла на него глаза, затуманенные страхом и болью. «Вот оно, – подумала она. – Вот так я и умру». И мгновение спустя, когда Элдрич пинком скинул ее с края ямы, оставив висеть вниз головой, натянувшиеся до предела сухожилия в ноге почти разорвались и от боли хотелось умереть.
Ее передние лапы заскребли по земле в поисках опоры. Внизу раскинулась пропасть, черная как чернила. Убьет ли падение ее мгновенно или, когда цепь оторвется от дерева, она повиснет на каком-нибудь торчащем корне и ее ждут мучения и голодная смерть? Она молилась о первом.
Оберон остановился недалеко от поляны с первой катакомбой. Таня предостерегающе потянула его за ошейник и удерживала за большим дубом, где пряталась с Фабианом. Из укрытия были видны ограждение, Роуэн и Элдрич. Его безжалостные слова донеслись до них, и, когда он спихнул Роуэн с края, Таня прикусила руку, чтобы не закричать.
– Он убьет ее! – Фабиан заикался от страха. – Как же нам ее вызволить?
– И времени нет. Надо действовать, быстро. Никто нам не поможет.
– Если только…
– Если только что?
– Перед тем как мы оказались в туннеле, ты позвала фейри. Если они придут…
– Не придут. Это был блеф – я просто пыталась выиграть время.
– Но ты ведь бросила в огонь перо и лист…
– Да, но чего-то не хватило. Может, помнишь? В прошлом году, когда мы призывали Рэйвен и Гредина, мы бросали в огонь что-то еще.
– Четырехлистный клевер, – сообразил Фабиан, и надежда в его глазах угасла.
– Значит, если они не появятся по собственной воле, мы остаемся одни. – Таня заметила щель в ограждении, где отсутствовала одна из стоек. – Единственный шанс спасти Роуэн – пробраться туда и как-то справиться с Элдричем. Это должна быть я, ты не пролезешь, а я, наверное, протиснусь.
– Я не могу тебе позволить…
– Других вариантов нет. Мне нужно, чтобы ты его отвлек. Мы оба защищены от магии – ему придется физически противостоять нам. Так что просто не дай ему поймать тебя.
Она осторожно вышла из-за дуба. Элдрич стоял к ним спиной. Глядя в провал, он сделал шаг к дереву – единственному, что не давало Роуэн упасть вниз.
– Приготовься! – тихо скомандовала Таня. – Теперь вперед!
Фабиан выскочил из-за дерева и пронесся по поляне, приближаясь к перилам с противоположной стороны.
– Эй! – заорал он. – Отпусти ее!
Элдрич отпрыгнул от края ямы. Из груди у него вырвалось низкое рычание.
Фабиан повернулся в ту сторону, откуда прибежал, и крикнул воображаемому спутнику:
– Она здесь! Я нашел ее, иди скорей!
Элдрич крутил головой, всматриваясь в лес.
Преодолевая шум пульсирующей в ушах крови, Таня подкралась к дыре в перилах, проскользнула внутрь и, собрав все силы и злость, бросилась на Элдрича.
С открытым от удивления ртом он повернулся ровно в тот момент, когда она налетела на него и вытянутыми руками толкнула прямо в грудь. Пошатнувшись, он оказался на самом краю ямы. Его руки взметнулись в воздух. Таня еле успела остановиться, но все же потеряла устойчивость, упала и заскользила по земле, пока не почувствовала под ногами пустоту. Она закричала и схватилась за первое, что попалось, – цепь, привязанную к дереву, – подтянулась, отползла от провала и с ужасом оглянулась.
Каким-то образом Элдричу удалось восстановить равновесие. С безумной усмешкой он шагнул к ней… и тут же охнул: прилетевший откуда-то камень ударил его в висок. Кровь потекла по его лицу, Элдрич покачнулся и с диким воплем рухнул в провал.
Таня, всхлипывая, подползла к краю ямы, слезы на ее лице перемешались с грязью. Оберон протиснулся в дыру и стоял рядом с ней, Фабиан метался вдоль перил и кричал, чтобы она вытащила Роуэн. Заглянув в яму, она увидела Роуэн, в наморднике, висящую на одной окровавленной лапе. Поднять ее можно было только за цепь, прикрепленную к стальному капкану. Таня стиснула зубы и начала аккуратно тянуть, стараясь не слушать приглушенный вой Роуэн. Как же можно облегчить ее страдания? Мысли беспорядочно мелькали в Таниной голове, и вдруг ее осенило – в памяти всплыл способ, вычитанный когда-то в книге.
Она подобралась ближе к дереву и обняла ногами выступающие корни, крепко зажав их ступнями. Осторожно свесила голову за край ямы и стала опускаться туда, одной рукой удерживая цепь. Зависнув ниже, другой рукой начала тянуться к Роуэн. Ноги горели от напряжения и тяжести тела. Еще подтянула цепь – и пальцы коснулись лисьего хвоста. Она схватила его, подтащила к себе лисье тельце и, собрав последние силы, забросила Роуэн вместе с капканом наверх.
Таня позволила себе на мгновение обмякнуть от облегчения и чуть восстановиться, перед тем как выкарабкаться из ямы. С земли слышалось судорожное дыхание Роуэн.
Культя появилась из ниоткуда, скользнув снизу по ее ладони. Таня закричала, отдернула руку и изо всей мочи подтянулась вверх. Выбравшись, она встала около Роуэн, а затем, шатаясь, сделала несколько шагов вдоль ямы. Теперь ей было видно все.
Под небольшим земляным выступом, схватившись рукой за корень, Элдрич безуспешно пытался найти что-то, за что можно зацепиться. Повернув голову, он посмотрел на Таню. Было ясно: долго ему не продержаться.
– Пожалуйста. – Его глаза расширились от ужаса. – Не дай мне упасть. Не дай мне умереть!
– Забудь о нем! – кричал Фабиан, пытаясь пролезть в щель. – Он убийца!
– Я знаю, – прошептала Таня.
Ей было не до того, чтобы просчитывать свой план до конца, она действовала в момент ярости, стараясь столкнуть Элдрича в провал. Но теперь, когда его жизнь висела на волоске, она задалась вопросом, сможет ли существовать в мире с собой, если он сейчас сорвется. Она придвинулась ближе. Его лицо было в поту и в крови от брошенного Фабианом камня.