Зажмурившись, она попыталась подумать. Внизу на кухне должны быть свечи. Флоренс держала запас под раковиной вместе с коробками спичек. Можно спуститься, взять несколько свечей, а потом вернуться в спальню и читать, пока не придет сон. И оставаться в постели, пока не выспится, неважно, нравится это бабушке или нет и кричит ли Амос. Если понадобится – сказать, что неважно себя чувствует. Так удастся немного отдохнуть и побыть одной: без бабушки, без Уорика и Фабиана.
Теперь, когда появился план, получилось сосредоточиться. Таня надела тапочки и вышла из комнаты. В тишине спящего дома каждый звук казался оглушительным. Каждый шаг, каждый скрип половиц под ногами заставлял съежиться и испуганно замереть.
На кухне Оберон повилял хвостом в знак приветствия и поднялся с подстилки у очага. Таня опустилась на колени и, приласкав, успокоила его. От Оберона пахло мозговой косточкой, а на лежанке валялся истерзанный сапог Уорика. Еще раз погладив пса, она взяла на заметку необходимость избавиться от улик и стала рыться под раковиной. Найдя свечи и спички и раскопав в глубине шкафа медный подсвечник, вставила свечу и зажгла фитиль. Кухня мгновенно озарилась золотым сиянием. Таня шагнула к двери, собираясь проскользнуть обратно к себе, но что-то заставило ее остановиться. Она подняла свечу.
На столешнице аккуратным квадратом были выложены четыре куска хлеба. Три – намазаны маслом. Рядом стояла масленка, в масло под углом воткнут нож. Сделав еще шаг, Таня увидела развернутый кусок фольги с говядиной, оставшейся после ужина. На разделочной доске лежал спелый помидор, ожидая, когда его нарежут. Таня коснулась фольги: холодная, как будто только что достали из холодильника.
Таня резко вздохнула и осмотрела кухню. Кому-то она помешала, это очевидно. И кто бы то ни был, он не мог далеко уйти. Но кто станет прятаться из-за такой ерунды, как приготовление бутерброда?
– Кто тут? – прошептала она. – Фабиан?
Из ниши возле старой лестницы выскочила темная фигура и бросилась вон из кухни. Не успев даже подумать, что делает, Таня кинулась следом. Когда она пробежала через кухню в темный холл, по стенам метнулись тени от свечи, пламя заколыхалось и погасло. Во внезапно обрушившейся темноте она остановилась, пытаясь сориентироваться. Легкие шаги удалялись. Одна из ближних дверей открылась, затем ее тихо притворили. Библиотека. Не решаясь дышать, Таня вновь зажгла свечу и толкнула дверь. Она уже понимала, что здесь не Фабиан и что следует разбудить кого-нибудь. А еще понимала, что времени на это нет. Осторожно ступив в библиотеку, она оглядела пустые книжные полки и письменный стол у окна. Дверь за спиной захлопнулась, снаружи послышалось царапанье когтей и тоненькое поскуливание – Оберон увязался за хозяйкой. Она заглянула под стол и чуть не подпрыгнула: на нее уставился желтый глаз. Вулкан. Кот зашипел и свернулся лохматым рыжим клубком. Таня отступила назад, осматривая комнату. Пусто. Прятаться негде.
Таня поставила свечу на ближайшую книжную полку. Возможно, она ошиблась. Незваный гость, наверное, скрылся в одной из соседних комнат. Все-таки надо пойти и разбудить бабушку и Уорика, но что, если злоумышленник поджидает ее за дверью? Таня стояла, обдумывая, как быть.
Что-то блеснуло в мерцающем свете. Она снова подняла свечу. Сбоку книжной полки, примерно на уровне глаз, в сложном резном узоре виднелось пятнышко, светлое, лоснящееся. Через мгновение Таня поняла, что это. Масло.
Ее пальцы ощупали узор на старом темном дереве. Среди завитков искусно вырезанного плюща находилось несколько небольших круглых панелей. На одной из них, где размазалось масло, виднелся треугольник с тремя углублениями. Почти бессознательно Таня подняла руку, поместила большой, указательный и средний пальцы в эти выемки и интуитивно повернула руку по часовой стрелке.
Беззвучно, без усилий, круглая панель начала поворачиваться вслед движению ее запястья. Когда она провернулась до половины и руке стало неудобно, Таня убрала пальцы, затем вернула их в сместившиеся углубления и снова повернула по часовой стрелке. Еще через пол-оборота панель с легким сопротивлением щелкнула. Несколько секунд ничего не происходило. Затем крайняя секция книжного шкафа начала медленно проворачиваться в стене.
Таня слышала шум собственной крови в ушах, пока пыталась осмыслить увиденное. По мере того как книжный шкаф поворачивался, в стене открывалась узкая щель. Там было абсолютно темно, и Таня подняла свечу. Она уже понимала, что это не лестница для слуг, а что-то совсем другое. Крутые каменные ступени спиралью уходили вниз. Повеяло сырым холодом и затхлостью. Таня наклонилась, пытаясь разглядеть лестницу, которая казалась очень опасной.
И все-таки шагнула вперед. Фабиан был прав с самого начала. Поместье Элвесден хранило такие тайны, что она и представить не могла. Здесь были скрытые туннели – и очевидно, что злоумышленник, проникший в дом, знал о них и пользовался ими. Но зачем?
Слишком поздно она услышала тихий скрежет перегородки, задвигаемой на место каким-то механизмом. Раздался щелчок. Туннель был запечатан, словно древняя гробница… а Таня осталась внутри.
В ужасе она стала отчаянно искать при свете свечи какую-нибудь защелку или рычаг. Ничего. Дверь закрылась наглухо, крепкая, непробиваемая, сделанная на века. Таня догадалась: туннель предназначен для выхода из дома. А для входа должны быть другие. Свеча, к счастью, продолжала гореть – последний источник света и утешения.
Пути назад не было. Она в ловушке.
Таня перевела дыхание, готовая кричать и звать бабушку, Уорика, кого угодно… Но быстро сообразила: первым услышит ее крики и доберется до нее тот самый незваный гость. Как бы то ни было, вошедший в туннель, вероятно, понятия не имел, что следом идут. Единственный шанс – попытаться двигаться за ним на расстоянии и найти выход.
Сердце отчаянно колотилось, Таня еле сдерживала прерывистое дыхание. Никогда еще ей не было так страшно. Она начала спускаться по ступенькам, все глубже под дом. Стало резко холоднее. Таня чувствовала, как кожа под тонким хлопком пижамы покрывается мурашками. Свеча в руке дрожала.
Лестница закончилась. Таня остановилась и в полном смятении насчитала перед собой четыре туннеля. Все они уходили в разных направлениях, один страшнее другого. Сквозь плотную зеленую плесень едва проглядывали участки серого камня. И тут на земле Таня кое-что заметила: большой плоский камень, крепко перевязанный грязной веревкой, уходящей в один из туннелей. Ориентир в подземном лабиринте. Задача встала не из простых. Свеча скоро потухнет, но пока свет выдает Таню и предупреждает незваного гостя о ее приближении. Она опустилась на колени и взялась за холодную, влажную веревку, привязанную к камню. Набравшись решимости, задула свечу и двинулась в кромешной тьме, надеясь, что это дорога наружу. Что Фабиан говорил о туннелях? Что они ведут в церквушку неподалеку и в гостиницу в Тики-Энде.
Хоть бы этот был в церквушку, мысленно попросила Таня.
Несколько долгих минут она шла в сгущающейся тьме, представляя, как туннель сужается. Во рту и в горле оседал плесневелый вкус затхлой сырости. И ничего не слышно – только ее дрожащее дыхание.
Но тут воздух изменился, стал свежее и еще холоднее. Таня почувствовала, что туннель заканчивается: то ли каким-то подземным помещением, то ли, может быть, даже выходом? Она нащупала спички и в испуге подпрыгнула, когда рядом раздался отчетливый щелчок. Яркий свет ослепил ее. Таня поднесла руку к глазам.
– Очень мило, что ты решила присоединиться к нам, – прошипел голос в ужасающей близости.
Свет погас, и легкие шаги на секунду стихли. Затем раздался звук чиркающей спички. Перед глазами заплясали белые пятна, и Таня несколько раз моргнула. Из немногого, что удалось разглядеть, стало понятно: она находится в подземной пещере. Чуть поодаль свеча выхватывала из темноты смутные очертания фигуры, стоящей у стены. Таня зажмурилась, и после этого зрение прояснилось. Фигура у стены переместилась, но лицо все так же скрывала тень.
– Кто ты? – спросила Таня.
Ее взгляд метался по сторонам. В самом дальнем углу – старомодная кровать, заваленная одеялами и кучей одежды. На ней наполовину пустая сумка. Рядом с кроватью маленький деревянный столик и стул. На столике мерцало пламя единственной свечи, трепещущее от какого-то подземного сквозняка. Незваная гостья отошла от стены и направилась к ней.
Девица, ненамного старше Тани. Высокая, спортивная, с плоской грудью и мальчишеской фигурой. Непроницаемое выражение лица. Даже в полумраке Таня разглядела гриву рыжих волос, ниспадающих до пояса, буйных и неухоженных. Они светились в темноте ярче пламени свечи, словно пылали сами по себе.
Бесшумно и уверенно, как кошка, девица шагнула в ее сторону. На ней было простое короткое темное платье и поношенные, но крепкие походные ботинки. К худощавому бедру пристегнут нож. Таня встретила ее взгляд и совершенно отчетливо поняла: если понадобится, она без сомнений пустит нож в ход.
– Кто ты? – снова спросила Таня. – И что ты делаешь в доме моей бабушки?
Незнакомка смотрела на нее немигающими зелеными глазами.
– Здесь я хочу получить ответы. Во-первых, скажи свое имя.
– Кем ты себя считаешь? – прошептала с возмущением Таня. – Ты думаешь, что просто так можешь…
Девица пересекла пещеру и метнулась к ней.
Ее лицо оказалось в нескольких дюймах от лица Тани, зубы сжаты в оскале. Таню отбросило назад к холодной стене пещеры. Бесстрастие девицы испарилось. Она выглядела дикой и безумной. Дыхание было кислым и зловонным, одежда пропахла потом. Она явно не мылась несколько дней.
– Ты мне и так дорого обошлась сегодня, я потеряла время, а я этого не могу себе позволить. Или мы сейчас пойдем долгим и дурным путем, чего я бы тебе не советовала. Или спрошу еще раз. Назови свое имя.
– Таня.
– Хорошо. Теперь скажи, Таня. Кто-нибудь еще слышал меня сегодня вечером?
Таня колебалась. Что-