Глаза Тани расширились от страха:
– Ты ведь его не… не…
– Что? Не дала ему снотворное? Не отравила? – закончила ее фразу Рыжая. – Нет. Я не вру. Просто подкупила едой. И вообще, я люблю животных. Уж точно гораздо больше, чем людей.
Таня не ответила.
– Итак, – продолжила Рыжая. – Ты никогда раньше не встречала никого со вторым зрением. Это очевидно.
Таня осмелилась поднять глаза. Происходящее казалось нереальным.
– Я всегда думала, что должны быть… надеялась, что есть и другие, – произнесла она наконец. – Но не позволяла себе поверить по-настоящему.
– Есть много других. Таких, как я и как ты. И каждый думает, что он такой один. Ненормальный. Изгой. Нужно время, но постепенно ты начнешь различать признаки, научишься понимать, если у кого-то эти же способности.
– Но почему? – дрожащим голосом спросила Таня.
Рыжая сузила глаза:
– Что «почему»?
– Почему мы можем их видеть? Кто мы?
– Ты знаешь, кто такие подменыши?
Страх охватил Таню, когда она вспомнила отрывок из книги в библиотеке.
– Дети, которых крадут и подбрасывают фейри.
Рыжая кивнула.
– Похищенного человеческого ребенка заменяют ребенком фейри, часто похожим на него. Обычно дети слишком малы, чтобы их можно было отличить друг от друга. Вероятно, его не узнает никто, кроме матери, да и она не всегда заметит разницу. – Рыжая бросила взгляд на мирно спящего младенца. – Они любят выбирать тех, кого особо не хватятся. Сирот или оставленных.
Рыжая встала и принялась ходить по пещере.
– Человеческое дитя, вместо которого принесли этого кроху, сейчас уже далеко отсюда, в мире фейри. Иногда украденных потом возвращают, иногда нет. Все зависит от того, по какой причине забрали. Бывает, фейри заменяют своих детей, если они родились больными или уродливыми. Своего здорового ребенка фейри могут обменять на незаурядного человеческого – того, кто вырастет удивительно красивым или наделен каким-то редким даром, талантом. А иногда у людей крадут просто так, чтобы вселить страх и причинить страдания. – Она зло выплюнула последние слова, и Таня вздрогнула. – Но какая бы ни была причина, чем больше времени проходит после подмены, тем меньше вероятность, что похищенного когда-либо вернут. Довольно скоро становится ясно, приживется он у фейри или нет.
– А если не приживется?
– Человеческого ребенка обычно возвращают, чаще всего на то же место, откуда взяли. Но с ребенком фейри все не так просто. – Рыжая на мгновение закрыла глаза. – Тут важны обстоятельства. В основном – длится наваждение или нет. В данном случае, думаю, долго оно не продержится. Ты знаешь, что такое наваждение фейри, или и это надо объяснять? – насмешливо спросила она.
– Нет… То есть да, – запнулась Таня. – Я знаю про наваждение.
Рыжая кивнула в сторону младенца:
– Очень похоже на человеческое дитя. И все же ты мельком, как и я, увидела, что скрывается под этим обликом. Мы с тобой увидели это только благодаря второму зрению. И еще потому, что наваждение сотворил не сам ребенок. Обычный человек не разглядит ничего. Вот если наваждение сойдет, все увидят то же, что и мы. У ребенка нет возможности обезопасить себя, он станет таким, какой есть на самом деле. А я не могу этого допустить.
– Что… что с ним будет?
– А ты как думаешь? – прошипела Рыжая. – Что будет, если люди увидят его настоящего? Заберут в какую-нибудь лабораторию – исследовать, брать пробы, колоть, ставить эксперименты. – Ее голос ослаб. – Именно так поступают, если находят что-то неведомое, непонятное, – забирают в свои лаборатории. Оттуда уже никто никогда не выходит. Всё.
– Ты имеешь в виду… имеешь в виду, что он умрет где-нибудь в лаборатории из-за экспериментов, которым его подвергнут? – ужаснулась Таня.
– Скорее всего. – Лицо Рыжей было таким же суровым, как и ее голос. – Теперь ты знаешь, почему я сделала то, что сделала. Точнее, почему делаю то, что делаю.
Таня на миг зажмурилась:
– Ты делаешь это не в первый раз.
Рыжая медленно кивнула, ее глаза, похожие на кошачьи, не мигали, когда она изучала Таню.
– И не в последний.
– Это… это коснулось тебя, да? – тихо проговорила Таня. – Они забрали кого-то из твоих близких. Того, кого ты любила.
Глаза Рыжей затуманились:
– Джеймса. Моего младшего брата.
– И что теперь будет?
– Теперь я жду.
– Чего?
– Надо узнать, как долго продержится наваждение на этом ребенке.
– И когда все прояснится? – спросила Таня.
– Если наваждение поверхностное, не рассчитанное на долгий срок, то очень скоро оно ослабнет и станет видна истинная природа ребенка. Оно может длиться от пары часов до нескольких дней. Максимум – неделю.
– Истинная природа?
– Первыми изменятся глаза, – сказала Рыжая. – Начнут темнеть, пока не почернеют полностью. Потом уши удлинятся и заострятся. И, наконец, кожа станет зеленоватой. Это основное. Очень важно вернуть ребенка в царство фейри как можно быстрее.
– А если наваждение не поверхностное?
– Тогда иллюзия продержится всю жизнь. Но, хотя ребенок фейри может выглядеть как человек, в нем будут присутствовать определенные… необычные качества. И, несмотря на все попытки подражать человеческому поведению, они все равно будут заметны. А еще продолжительность жизни подменышей очень отличается от естественной. В царстве фейри человек живет намного дольше, чем в своем мире, а у фейри в мире смертных жизнь намного короче обычной.
– Насколько короче?
Рыжая криво улыбнулась:
– Везет, если дотягивают до тридцати лет. До возраста, чтобы остепениться и завести семью. – Она сделала паузу, прежде чем добавить: – Семью с человеком. И это приводит нас к твоему вопросу «кто мы?».
Сердце Тани заколотилось.
– Уже начинаешь догадываться? – Рыжая внимательно смотрела на нее.
У Тани пересохло в горле:
– Думаю, да. Ты говоришь, что мы… что такие люди, как мы…
– В прошлом кого-то в твоей семье – и в моей – подменили. Это могло произойти с любой стороны: по линии матери или отца. Второе зрение есть, если в жилах течет кровь фейри. Оно проявляется, как и некоторые гены, не у всех потомков подменыша. Даже наоборот. Редкость – вроде голубых глаз. Передается не каждому члену семьи – только отдельным. Так и со вторым зрением.
– Кровь фейри, – ошеломленно повторила Таня. – Кровь фейри.
Интуитивно она понимала, что это правда, как и все остальное, что сказала Рыжая. В ее жилах течет кровь фейри.
– Итак… теперь ты знаешь, кто ты. – Рыжая посмотрела на часы и снова подхватила сумку. – Скоро взойдет солнце. Мне нужно уходить.
Таня наблюдала за ней, пытаясь переварить невероятную правду, которая только что открылась. Она так долго страстно хотела, чтобы кто-то поверил ей, чтобы кто-то понял. Так долго стремилась получить знание. Знание, которое придало бы силы. И эта девчонка-девушка – странная, неуравновешенная, одержимая потерей брата, доведенная до отчаяния – дала ей и то и другое. Таня не могла позволить себе отпустить ее просто так.
– Подожди… Я… – Таня запнулась.
Рыжая остановилась:
– Ты что-то хочешь мне сказать?
– Я верю тебе, – тихо проговорила Таня. – Всему, что ты рассказала. Я верю.
– Почему ты думаешь, что мне не все равно, веришь ты или нет?
– Потому что в этом случае тебе нет необходимости бежать – пока нет. – У Тани возник план.
В глазах Рыжей загорелась искорка интереса. И что-то еще, похожее на надежду.
– Продолжай.
– Тебе надо затаиться. Люди ищут тебя… полиция. Это было во всех новостях. Кроме меня, никому не известно, что ты здесь. И если буду молчать, то никто больше не узнает. Я могу помочь тебе.
– Почему ты хочешь помочь? – с подозрением спросила Рыжая.
Таня посмотрела на подменыша:
– Потому что понимаю, что ты не желаешь ему зла. И потому что у тебя есть то, что нужно мне.
Рыжая недоверчиво уставилась на нее:
– Что же ты можешь получить от меня?
– Информацию. Ты знаешь разное… разное о фейри. Я хочу, чтобы ты поделилась этим со мной. Тогда я никому не скажу, что видела тебя. Сохраню твой секрет. И буду приносить сюда еду и воду – так тебе не придется рисковать, ты не столкнешься с кем-нибудь в доме. Если все хорошенько продумать, ты даже сможешь потихоньку принять душ.
При упоминании о душе глаза Рыжей приобрели голодный блеск.
– Горячий душ… Звучит райски, – прошептала она. Понюхала свою подмышку и фыркнула. – Давно пора.
Ее взгляд вернулся к Тане.
– Если соглашусь и ты ждешь от меня информацию, то должна сделать для меня еще кое-что.
– Что именно?
Рыжая достала маленький листок бумаги из кармана.
– Мне нужно все, что здесь перечислено. Столько, сколько сможешь достать. Когда принесешь еду и вещи из списка, оставь сразу за потайной дверью, через которую ты попала внутрь. В туннели не лезь. Если я услышу, что кто-то спускается, буду считать, что ты меня предала, и уйду. Как только соберешь все по списку, получишь информацию. И после я уйду отсюда.
– Хорошо. А ты не заходи в дом, пока я не скажу. Оставайся здесь, внизу, а я принесу еду, добуду все, что тебе требуется, и дам знать, когда можно подняться.
Рыжая отрывисто кивнула и протянула листок. Таня взяла его из грязной и липкой руки.
– Я отведу тебя обратно, – сказала Рыжая. – Это довольно длинный путь через туннели – и не тот, которым мы попали сюда.
– Как ты узнала о секретных ходах в доме? – спросила Таня. – Случайно?
– Нет. Кое-кто рассказал, кое-кто, кому я доверяю. У меня есть знакомые, которые занимаются тем же, чем я. Мы рассказываем друг другу о таких тайных укрытиях. Их довольно много по всей стране. Дома, церкви, гостиницы. Есть места вроде этого, которые связаны ходами с другими.
– Я слышала про туннель, соединяющий наш дом с гостиницей в Тики-Энде, и про туннель до церкви, – сказала Таня. – Это так?
– Да. Я попала сюда по тому, что у церкви. Через могилу.