С дальнего конца стола встает худой энергичный старик с редкими седыми волосами и идет им навстречу. Его лицо иссечено морщинами, но в очертании подбородка и щек сохранилась мягкость, которая всегда напоминает Адриану, что это отец его матери, настолько они похожи.
– Адриан! Как я рад видеть тебя здесь! И вы, месье, добро пожаловать к нам, я слышал о вас столько хорошего! – Дедушка не скрывает своих чувств. – Не сомневаюсь, а наш бухгалтер, который, полагаю, также и ваш друг, тоже очень лестно отзывался о ваших достоинствах. Он говорит, что вы настоящий черный гусар[16], истинный республиканец.
Тут мэтр Жюльен в замешательстве замолкает, думая, что сказал лишнее. Адриан смотрит на него с удивлением.
– Не беспокойтесь, дорогой мэтр, мы явно придерживаемся одних политических взглядов! – заявляет старик и добавляет, заметив недоверие на лице гостя: – Не думайте, что все буржуа хотят войны, это далеко не так. Я пацифист и социалист, поклонник Жореса, как и вы. А разбогател я, потому что хорошо управлял семейным предприятием: сначала это была маленькая сахароварня. Сейчас у меня их в пригороде Лана двенадцать штук, а контора и второй дом – в Париже. У всех моих рабочих прекрасные условия труда и хорошая зарплата. И я не заставляю женщин и детей работать в ночную смену. Что скажете?
– По правде сказать, я удивлен и очень рад встрече с таким человеком, как вы.
– Перейдем к столу, у нас еще будет время поговорить обо всем этом.
Адриан повинуется, хотя несколько сбит с толку: он мало что понял в этом разговоре. Он не знает, что такое социализм и пацифизм. Его дедушка говорил о войне? Но с кем? С немцами в 1870 году? Он произнес имя Жореса, это как-то связано с Адриеном? Он садится за роскошный стол с белоснежной скатертью, уставленный тарелками из тонкого фарфора, серебряными приборами и хрустальными бокалами. Адриан с беспокойством замечает, что у него грязные руки в чернильных пятнах и траурная кайма под ногтями. Его охватывает замешательство, жгучее чувство стыда… а ведь он был так счастлив сегодня. – Адриан? Адриан!
– Что? – отзывается он, отвлекаясь от своих мыслей.
– Твой учитель говорит, что вы заходили в коллеж?
– Да… я хочу на будущий год поступить в Лане в четвертый класс!
– Значит, отец все-таки сдался? Я написал твоей матери, предложив им нанять на ферму какого-нибудь мальчика вместо тебя.
Учитель вздыхает, и Адриан опускает голову. Старик все понимает без объяснений. Он хорошо знает своего зятя.
– Адриан поехал со мной еще и потому, что хотел встретиться со своим кузеном, с которым переписывается уже три месяца, – говорит мэтр Жюльен, чтобы сменить тему.
– С Теодором? – удивляется дедушка. – Он не мастак писать письма! А разве вы не поссорились в прошлый раз? Мне показалось, что он тебе не очень понравился…
– Да нет же, я переписываюсь с Адриеном, – отвечает Адриан.
– Но… у тебя нет кузена Адриена!
– Что вы имеете в виду? – спрашивает мэтр Жюльен.
– У меня всего три внука: этот самый Теодор, Антуан и наш Адриан.
– Этого… не может быть, – произносит Адриан еле слышно.
– Где он живет, твой адресат?
– Здесь, в Лане. На улице Жана Жореса.
– Что? Но у нас нет улицы Жореса, иначе я бы знал!
Адриан чувствует, что земля уходит у него из-под ног. Дедушка смотрит на него с таким видом, как будто внук несет полный вздор, а учитель стоит, онемев от изумления.
– Но как же… а эти письма…
– Это просто какое-то недоразумение! Спроси у почтальона, может, он не туда их доставлял?
– Я… наверное, – бормочет Адриан, совершенно оглушенный.
Обед продолжается без него; он ухватывает только обрывки разговора: снова война, атака немцев на французские суда в тулонском порту, конфликт на Балканах. Он понимает, что отношения между двумя странами очень напряженные, но все эти новости проходят мимо него.
Сочная жареная курица, ароматный сыр и яблочный пирог с карамелью не доставляют Адриану никакой радости. Ему кажется, что он жует картон. Он в полном смятении…
После обеда, заметив, в каком состоянии находится его ученик, мэтр Жюльен предлагает вернуться домой. Он обдумал разговор с дедушкой Адриана и теперь знает, как правильно вести переговоры с отцом. Когда они приезжают в Корбени, день уже клонится к вечеру, но отца дома нет, он еще не вернулся из хлева. Марта играет с ореховыми скорлупками, которые стараниями старшего брата превратились в шлюпки, а Люсьена переделывает старое платье под неусыпным оком матери, которая хочет научить ее шить, несмотря на нескрываемое отвращение дочери к этому занятию. То, что у нее получается, в самом деле больше смахивает на половую тряпку!
Учитель входит и немного смущенно обращается к матери:
– Я пришел поговорить с вами и вашем мужем, мадам Нортье, по поводу учебы Адриана.
– Прекрасно, садитесь, пожалуйста, муж скоро вернется. И зовите меня Луизой, хорошо?
– Хорошо, мадам… то есть… Луиза…
Адриан немного удивлен тем, что мэтр как будто робеет перед матерью, а потом понимает, что в ней просыпается светская дама, когда она кого-то принимает. Ее обхождение и приветливая улыбка сразу заставляют его вспомнить дедушку.
Мать предлагает гостю кофе, который она готовит в маленькой жестяной кофеварке – это драгоценная память об Италии, где она была в юности. Ее отец в то время очень хотел показать своим детям Рим и Флоренцию, без конца читал им Стендаля и Дю Белле. И пока она делится с мэтром Жюльеном своими воспоминаниями, Адриан, опустив руки под стол, нервно ломает пальцы, стараясь скрыть свое отчаяние.
И тут входит отец.
– О! Добрый вечер, господин учитель, – говорит он не слишком приветливо.
– Добрый вечер. Вот, привез вам Адриана.
– Он хотя бы вел себя прилично?
– Да. Впрочем, как всегда.
– Вы просто не видите, какой он дома.
Учитель уже открыл рот, чтобы ответить, но Адриан смотрит на него умоляюще.
– Кроме этого у вас еще какое-то дело? – спрашивает отец, быстро смекнув, что разговор этим не ограничится.
– Я пришел поговорить с вами о дальнейшей учебе вашего сына.
– Ему это не нужно.
– Как это не нужно! – восклицает Адриан, выходя из оцепенения. – Я хочу поступать в коллеж!
Воцаряется молчание. Отец тяжело опускается на стул.
– Ладно. Давайте поговорим.
– Ну что ж, – начинает мэтр Жюльен, – Адриан очень способный мальчик, и в коллеже ему самое место. А позднее он получит степень бакалавра и станет инженером.
– Так, и к скольким годам он отучится?
– К восемнадцати. А если захочет продолжать, то к двадцати одному.
– То есть я останусь без помощника на шесть лет? А то и на девять? Да, я умею считать, господин учитель, и результат меня не устраивает: место сына – рядом с его отцом!
– Не обязательно… мой отец живет в Париже.
– Парижанин, значит, – замечает отец с плохо скрываемым отвращением. – Конечно, а что он мог вам передать? Землю? Ферму? Вы потому и уехали оттуда, что вам больше ничего не оставалось!
– Всё не так, уверяю вас!
– И потом, эти шесть лет, а может, девять, – кто будет платить за его учебу? – спрашивает отец, и его глаза загораются гневом, что предвещает настоящую бурю.
– Мне могут дать стипендию, если в аттестате будут хорошие оценки, – вмешивается Адриан.
– А если тебе не дадут стипендию? – презрительно возражает отец.
– Ты же знаешь, что мой папа предложил оплачивать его обучение, – вступает в разговор мать. – Ага, вот мы и подошли к главному! – гремит отец и с силой бьет кулаком по столу.
Все вздрагивают, а Марта с криком бросается к матери и прячет лицо в складках ее платья. Люсьена съеживается и замирает – ни дать ни взять каменный истукан у камина. Мать пытается успокоить мужа и гладит его по руке, но он грубо отмахивается от нее. – Да, мы подошли к главному, – вдруг говорит мэтр Жюльен.
Адриан замечает, что учитель совершенно спокоен, и приходит в восторг от его хладнокровия.
– Я не приму помощь этого господина! – рычит отец.
– И прекрасно, он тоже не собирается вам помогать. Он хочет помочь своему внуку.
– Еще чего!
– Ты наймешь на ферму мальчика вместо меня, дедушка готов это оплачивать, – вмешивается Адриан, – а я буду возвращаться по воскресеньям на машине!
– На… машине? – растерянно переспрашивает отец.
– А если я захочу продолжить учебу в Париже, то смогу и это сделать, потому что у дедушки там есть дом, и он такой большой, что мы все в нем поместимся, когда вы будете меня навещать! – радостно сообщает Адриан.
– В Па…риже? – с трудом выговаривает отец, все больше изумляясь уверенности своего сына. – Да, в столице! – с воодушевлением подхватывает мэтр Жюльен. – Невероятная удача для Адриана! Иметь такого щедрого дедушку! Было бы глупо не принять его предложения.
Адриан с матерью обмениваются испуганным взглядом: отцу не понравится, что его считают дураком… И реакция следует мгновенно:
– Значит, было бы глупо? Да что вы понимаете в этом, вы, молокосос?!
– В любом случае я лучше вас знаю вашего сына, потому что вижу, что он мечтает учиться, а вы, похоже, этого не понимаете.
– Я сам знаю, что хорошо для моего сына! И это – работать на земле, потому что земля всегда прокормит человека, а не сбегать в город, чтобы в конце концов остаться там без гроша.
Адриан, у которого внутри все клокочет от гнева, не выдерживает и взрывается:
– Говоришь, земля прокормит? Забыл, как два года назад во время засухи мы подыхали с голоду? – Два года засухи подряд – такого никогда еще не было, само собой, нам пришлось тяжело. Но пережили ведь? И всё благодаря мне!
– А как насчет мамы? Да и мы все с детства работаем на ферме!
– А ты как хотел? Чтобы я трудился до седьмого пота, пока месье загорает? Я уже давно вижу, что ты все время стараешься увильнуть от своих обязанностей. Но мой сын никогда не будет лентяем! Я излечу тебя от этого порока, мой мальчик!