В этот вечер он пишет письмо.
Дорогой Адриан!
Сегодня случилась невероятная вещь, и благодаря тебе Сара до сих пор жива…
Он описывает свой день, а потом приступает к подробному рассказу о ходе войны: о том, как она началась, как распространялась, какие районы следует избегать… и заканчивает такими словами:
Уже совсем скоро немцы объявят войну Франции и нападут на Бельгию. Надеюсь, ты уехал из Корбени, я даже почти уверен, что ты уже далеко и это письмо тебя не застанет. Но даже если мы не сможем больше писать друг другу, я хочу, чтобы ты знал: ты мне помог гораздо больше, чем думаешь! Ты – самая большая удача в моей жизни.
Твой друг навеки,
Глава 22
5 июля 1914 г.
Сидя за кухонным столом, Адриан чистит морковь и режет только-только созревшие помидоры. В доме стоит тишина, которую нарушает лишь гудение мух. На него возложена обязанность готовить более или менее съедобную еду, что очень нелегко, потому что мать никогда не подпускала его к плите. Но у отца получается такое густое варево, что по единогласному решению готовку взял на себя Адриан. Обедать вдвоем в пустом доме, оказывается, очень невесело. Его взгляд скользит по кухне: всё по-прежнему, всё на своих местах – разве что пыли стало немного больше с тех пор, как мама уехала. Ему остро не хватает любящей матери рядом, сестер и не меньше – Симоны. Сегодня Адриан сдает экзамен на аттестат. Он тысячу раз представлял себе этот день, но и подумать не мог, с каким тяжелым сердцем пойдет в школу. Теперь он знает, что, какими бы ни были результаты экзамена, он не будет учиться ни в ланском коллеже, ни в Париже. Отец никогда не допустит, чтобы он бросил землю. Адриан встает, выходит на залитое солнцем крыльцо, и к нему тут же подходит кот: он трется о его ноги, требуя ласки. Стоит тишина, все дышит покоем: отец пошел в поле посмотреть на пшеничные колосья в ожидании скорой жатвы.
Они мирно живут уже целый месяц. Потрясенный решением сына остаться с ним на ферме, отец позволял Адриану готовиться к экзамену. В ответ мальчик все остальное время работал на ферме, и это молчаливое соглашение не нарушалось никакими ссорами.
Адриан идет по дороге, ведущей к мэрии; он совершенно в себе уверен. На пороге его встречает учитель со словами, что всё будет хорошо. Появляется Люсьен вместе с родителями; вид у них немного потерянный. – Ну давай, солнышко, – говорит ему мать, – я уверена, ты справишься!
– Мама, не называй меня так! – сердится Люсьен и густо краснеет.
– Не смей в таком тоне разговаривать с матерью! – вмешивается доктор, награждая своего сына подзатыльником. – И запомни: ты должен быть первым, иначе я отберу у тебя велосипед.
– Ладно, папа, – бормочет Люсьен, все еще багровый от стыда.
Другие ученики украдкой посмеиваются, глядя на это семейство, но только не Адриан – хотя Люсьен ему очень неприятен. При мысли о том, что жизнь его недруга тоже будет разрушена войной, у него сводит живот, точно так же как у других от страха перед экзаменом. Он даже сочувствует Люсьену. Всё идет как надо: вопросы кажутся Адриану простыми, он знает ответы на каждый из них. Но посреди экзамена бедняга Люсьен неловким движением опрокидывает чернильницу на свою работу, разражается рыданиями и выбегает из класса, даже не дав возможности учителю его успокоить.
В воскресенье утром Адриана снова одолевают тревожные мысли. Он договорился с Жюлем встретиться после мессы на площади перед церковью. В ожидании отца он надевает выходной костюм и приглаживает волосы. Вернувшийся с фермы отец делает то же самое. В проповеди кюре нет ничего нового: как и все вокруг, он говорит только о сборе урожая. В этом году он будет позже – в начале августа, и это приводит Адриана в отчаяние. Он рассчитывал убедить отца уехать в Париж после окончания полевых работ, но 3 августа будет уже слишком поздно! Наконец он выходит из церкви и встречает Жюля, который ждет его, сидя на каменном бортике колодца. Он вырос и возмужал с тех пор, как работает у кузнеца.
– Адри! – окликает его отец. – Тете Жанетт нужна помощь, я зайду к ней и к обеду буду дома!
Слушая одним ухом Жюля, который рассказывает о своем обучении, Адриан не спускает глаз с людей, выходящих из церкви. Во время мессы он заметил родителей Люсьена, сидящих на их обычном месте, но его самого не было, и он хочет спросить у них, в чем причина. – Кого ты ждешь? – спрашивает Жюль, вдруг заметив, что приятель не слушает его рассказы о лошадиных подковах.
– Родителей Люсьена. Хочу узнать, где он!
– Этот болван? Да пошел он к черту, фанфарон несчастный! Почему он тебя волнует?
– Он не сдал экзамен! Ушел прямо в середине!
– Да, я слышал об этом… Знаешь, что я тебе скажу? По-моему, он сделал это назло отцу!
– Ты что-то об этом знаешь?
– Да, мастер сказал мне, что родители хотят отослать его в один очень строгий пансион, далеко от Лана.
– Чем дальше отсюда, тем лучше! – замечает Адриан, успокоившись.
Вот и еще один спасется! Но его сердце сжимается при мысли, что Жюль останется здесь.
– Знаешь, если ты захочешь в августе навестить Симону, я могу попросить дедушку, чтобы он купил тебе билет на поезд.
– Спасибо, конечно, – отвечает Жюль, немного ошеломленный таким предложением, – но…
– Что?
– Ну, это меня смущает, потому что твои родные и так очень щедры к моей семье, и потом, у меня же обучение, я не могу просто так взять и уехать…
– Делай что я говорю, Жюль, это очень важно! – кричит Адриан, выйдя из себя. – Ты должен уехать в Париж!
– Я же сказал тебе, что не могу, – обиженно отвечает Жюль.
– Что ты упрямишься как осел! Если ты не уедешь, то, может, вообще больше никогда не увидишь свою сестру!
– Ты что такое плетешь? – вскрикивает Жюль. – По-моему, у тебя от этих экзаменов мозги совсем набекрень встали!
И он уходит, бросив напоследок на Адриана подозрительный взгляд.
Адриан тяжело вздыхает. Он опять дал маху. Впрочем, Жюль – парень не промах и, если немного повезет, не попадет под снаряды или в плен к немцам… Он вдруг чувствует, что ему надо срочно поговорить с отцом, и бегом возвращается домой, чтобы закончить приготовление обеда.
К часу дня возвращается отец. Широко улыбаясь, он вытряхивает из волос опилки.
– Я напилил дров твоей тете, и смотри, что она мне дала в благодарность! – восклицает он, размахивая поднятой вверх рукой.
Он держит за уши трех крольчат, которые повизгивают от испуга, вращая черными глазками-бусинками.
– Твоя мать будет довольна, она всегда хотела завести кроликов! Вечером соорудим им крольчатник из старой коровьей кормушки.
– А чем их кормить?
– Эспарцетом[27]. Как раз немного почистим участок за домом у матери Симоны: после отъезда ее дочери он там разросся и все задушил. Твой приятель Жюль совсем не занимается хозяйством!
– Ему трудно всюду поспевать.
– Ты же успеваешь помогать мне на ферме, хоть и сдаешь экзамены. Просто надо шустрее поворачиваться!
Адриан не верит своим ушам: отец похвалил его! Не помня себя от радости, он торопливо накладывает ему в миску мясное рагу, пока тот пытается запихнуть крольчат в буфет.
– Э-э… папа, что ты делаешь?
– Ты что, не видишь? Куда их еще девать, пока я не сделал клетку?
– А что, если посадить их под плетеную корзину, вот так?
– А ты не глуп, смотри-ка. Уверен, аттестат тебе обеспечен… Когда будет вручение? – спрашивает отец, и видно, что он гордится сыном.
– В среду… Ты забыл?
– Старость не радость, – отвечает он, хмыкнув. – Хочешь, я пойду с тобой?
– Конечно, хочу!
Внезапно одному из крольчат удается вырваться из рук отца, и они бросаются его ловить, бегая по кухне, к великому неудовольствию кошки Бланш, которая шипит и ворчит им вслед. Когда крольчата наконец водворены под корзину, рагу уже полностью остыло, но отец с сыном съедают его с большим аппетитом.
– Как вкусно, просто объедение!
– Скажи, папа…
– Да, мой мальчик?
– Я… Ты говорил о маме, и я подумал…
– Что? Давай, выкладывай!
– Ну… я хотел бы навестить ее до начала августа.
– Ты сдурел, что ли? У нас жатва через две недели, максимум через три!
– Вот именно, я и подумал, что мы могли бы поехать раньше… нет?
– Но Адриан… Кто будет ухаживать за скотиной? Мы не можем уехать вдвоем, что тебе вдруг взбрело в голову? Нет, это невозможно, даже не думай!
Отец хмурится, от недавнего веселья не осталось и следа, и Адриан понимает, что так он ничего не добьется. Грустно доедая рагу, он заталкивает кусок моркови в остывший мясной жир. Только несколько часов спустя, заканчивая мастерить крольчатник, он замечает, что к отцу вернулось хорошее расположение духа. С тех пор как они живут вдвоем, Адриан начал лучше его понимать. Отец почти всегда суров, потому что боится показать свою доброту. Ему трудно подобрать слова. От этого он становится раздражительным и обидчивым. Как животное, которое кусается, попав в западню. Теперь Адриан придает значение разным мелочам, старается быть с отцом ласковее и не настаивать на своем. И это приносит плоды! Сегодня вечером, например, зная, что бесполезно возобновлять разговор о Париже, он предлагает отцу сходить в кафе. – Сегодня воскресенье, ты можешь отдохнуть, а я позабочусь о коровах, если хочешь.
Отец раздумывает, ходит вокруг да около:
– А ты не забудешь дать им соли? И не забудь закрыть дверь амбара на засов!
– Да, папа. Я знаю, не волнуйся.
Адриан испытывает гордость, глядя, как отец берет монету в одно су из жестяной коробки, спрятанной за камином, чтобы угостить своих приятелей кофе. Он нечасто позволяет себе такую роскошь, и это знак, что у него хорошее настроение. А у Адриана будет целый вечер, чтобы подумать о своем решении поехать с отцом в Париж. Покормив, почистив и подоив коров, Адриан возвращается на кухню, достает лист бумаги и садится писать письмо Адриену.