Меня передернуло, будто одним из очевидцев была я сама. На днях одна психолог рассказывала, что, собирая информацию об окружающем мире, нас поражает то, что мы уже пережили в прошлых жизнях. Только ли это?
Но сейчас все это не имело никакого значения. Я была рядом с Леонардо, и у нас, наконец, был почти час вечера на двоих. Вскоре показался мост через реку. Мы пересекли его, и Лео припарковался на набережной Арно. Пахло свежей рыбой и пиццей, издалека доносились звуки дуэта скрипки и саксофона. Я любовалась панорамой мерцающих над водной гладью огней средневековой Флоренции и очертаниями большого, будто шоколадного купола Брунеллески в темно-фиолетовом небе.
Мы молча шли вдоль реки. Никогда не думала, что мои ощущения могут говорить больше, чем слова. Я чувствовала его каждой клеточкой, различала разные ноты запаха: юношеские гормоны, теплые нюансы дерева и цитрусовую бодрость. Леонардо взял меня за руку и пузырьки удовольствия разбежались по венам.
– А вот и Понте Веккио, прозванный в народе мостом Влюбленных, – Леонардо кивнул на чей-то памятник, который был огражден металлической решеткой, увешанной разного размера замками. – Бенвенуто Челлини, каменный страж сердец, жаждущих быть вместе, – добавил мой ночной чичероне.
– Пербакко! – воскликнула я. – Жаль, что я не знала об этом раньше! Я бы тоже повесила свой! – и провела рукой по холодному металлу замков. Они зазвенели, напоминая миру об оставленных здесь кем-то романтических ожиданиях. Помогли ли они кому-то удержать любовь?
– Когда захочешь, мы сможем снова сюда вернуться. Только ключ от замка не забудь. Иначе не сбудется!
Мы вернулись к машине, и, прежде чем сесть в нее, я задержалась, чтобы полюбоваться звездным небом над рекой:
– Как красиво! Если бы я только умела рисовать!
Лео взял мое лицо в ладони и приложил свои губы к моим. Пузырьки наслаждения вновь пробежали по телу, заставляя мозг ждать продолжения. Но Леонардо отпрянул, посмотрел по сторонам, нагнулся и сорвал среди травы василек. Он обвил стебель вокруг моего безымянного пальца, так, что цветок превратился в перстень:
– Тсс! Дед сказал, что в Италии принято умело обходить законы. А я сейчас нарушу ритуал обручения.
Он поправил обвитый вокруг пальца стебель, посмотрел на меня с нежностью:
– Согласна ли ты стать моей невестой?
Сначала я не хотела показывать, как была потрясена. Но напряженное ожидание этого дня сломало внутренние тормоза, я больше не могла себя сдерживать и с уверенностью сказала:
– Она бы сказала “да”, если бы он пообещал больше не ставить ей бидоны!
– Ты права, он негодяй и растяпа. Оставил свой мобильный у импресарио. Но одна девушка уже несколько месяцев не выходит у него из головы.
Я вспомнила первую нашу с ним встречу и рассмеялась:
– Уверена, что ты был особо впечатлен немой сценой нашей первой встречи!
Лео взял меня за руку и потянул к каменному парапету моста. К тихому журчанию воды иногда добавлялся плеск выпрыгивающей рыбы. Неужели, к грозе? Мы смотрели на желтые огни вокруг творений Брунеллески, которые томились в темно-коричневых сумерках, как каштаны в шоколаде.
Лео посмотрел на меня и обнял за плечи:
– Как тебе?
Я раскрыла от удивления рот:
– У меня нет слов! Просто сказка! Так не бывает!
Он ничего не ответил и задержал на мне взгляд, потом приобнял и я почувствовала его дыхание на шее:
– Ты пахнешь яблочным пирогом с корицей!
– Ну, если ты предпочитаешь запах деловых бумаг, то тебе стоило надеть помолвочное кольцо Линде! – Мне вдруг захотелось ужалить его за то, что по рассказам Беаты, он пару раз в мое отсутствие угощал капучино с корицей Линду, дочь бабушкиного адвоката Гуидо. Зря я это, конечно, ведь так можно всё испортить!
– Я предпочитаю пирог с яблоками и корицей! – Лео притянул меня к себе, наши губы сомкнулись, и я почувствовала, как миллион искрящихся пузырьков пьянящего шампанского вновь побежали по телу. Как мне хотелось, чтобы его поцелуи длились долго-долго.
У меня не было никакого желания выбираться из этих объятий. Когда Лео отпрянул, я любовалась, как в его глазах отражались огни над рекой, и он тихо сказал:
– Знаешь, я еще так много хотел бы тебе показать. Например, в субботу у меня репетиция. Но в воскресенье я покажу тебе фиолетовую лагуну. Если нам повезет, то мы увидим танцующих дельфинов.
Я обвила руками его шею:
– Я очень, очень хочу попасть на твою репетицию. И увидеть фиолетовую лагуну с дельфинами. Но, похоже, сегодня моя строгая фея Сандра устроит мне взбучку, потому что часы вот-вот пробьют полночь.
– Да, так быстро пробежало время! – Лео вновь поцеловал меня настойчиво и уверенно. И я не понимала, должна ли ему возразить или мне стоит расслабиться. Поборов внутренний голос, я положила ему ладони на плечи и обмякла в кольце его рук.
Освободившись из этого сладкого плена, я сказала:
– Обещай, что отвезешь меня туда в пятницу.
– Почему именно в пятницу?
– Потому, что в пятницу будет мой День рождения, и я хочу провести его именно там.
– Как ты относишься к сибасу? – он поправил мои волосы.
– Кто это такой? – удивилась я.
Леонардо звонко засмеялся:
– Вас непременно нужно будет познакомить! Ты любишь белую рыбу?
– Уверена, что мы с ним подружимся! – дурачилась я, ведь так необычно чувствовать себя в руках парня, который до этого дня казался мне недосягаемым!
– Тогда пригласим его к нам на ужин, – Леонардо обезоруживающе улыбнулся, вполголоса напевая “Некоторые истории любви не заканчиваются”, песню, под которую я его впервые увидела. Открыл дверцу машины, помог мне сесть и снова поцеловал. Бабушка, конечно, устроит мне нагоняй, но игра стоит свеч, и мне так не хочется, чтобы она кончалась!
Глава 11. Бабушкин подарок
16 мая 1985 год, Тоскана, Италия
– Ну же, вставай, соня! Свой День рождения проспишь!
Я чувствую едкий запах табака и свежесть цветущего апельсина. Приоткрываю глаза, когда бабушка берет мой безымянный палец и надевает на него кольцо – из белого золота с маленьким бриллиантом. Мне очень хотелось сказать о помолвочном васильке Леонардо под подушкой, но я не решилась.
– Ба, ты с ума сошла! Как это клево! – вскакиваю с кровати и хожу по комнате, любуясь подарком, потом сажусь рядом с бабушкой на кровать.
– Табак его знает, понравилось бы это твоей матери или нет. Но зато у тебя останется память обо мне. Когда я умру… – она печально вздохнула.
Я целую ее в щеку, крепко обнимаю, снова целую:
– Нет, ты еще долго не умрешь! Ты не можешь меня бросить! Ты обещала!
За шесть месяцев, что живём вместе, мы впервые так нежны друг с другом. Я не отрывала взгляд от искрящегося под утренним солнцем прозрачного камня. Что поделаешь – все девушки любят бриллианты!
– Ба, даже если об этом никогда не говорю, я тебе очень благодарна. За все. Правда, – целуя ее, я замечаю, что ее глаза стали влажными.
– Ты многое изменила во мне. Впрочем, табак с ним, – махнув рукой, она живо поднялась с кровати и добавила:
– Пойду сварю кофе. А ты сходи в парикмахерскую. День рождения должен начинаться с укладки!
Бабушка направилась к двери и уже перед выходом из комнаты обернулась и торжественно произнесла:
– Когда умру, не вздумай плакать! Нарядись в красивое платье. Сходи в крутой ресторан. Вино, закажи благородное вино, Монтепульчано или Санджовезе. Да, лучше Санджовезе. Под него душа легче отойдет.
– Ба, перестань! Что это ты придумала? – встревожилась я за нее.
– Табак его знает, сон плохой снился, – с грустью ответила она. Но тут же встрепенулась, захлопала в ладоши и скомандовала, – Ну же! Собирайся живее! Альдо уже ждет! Пригласим моих девчонок на торт или у тебя другие планы?
– Вечером я не с тобой.
– И с кем же, позволю себе спросить, собираешься провести вечер? – а мне казалось, что бабушка читает меня как книгу!
– Бабушка, он самый лучший парень на свете! – я сама еще не верила в то, что этот вечер проведу с Леонардо.
– Значит, устроим полдник. Только про тыкву в двенадцать не забывай!
Я шла в парикмахерскую, мечтая о вечере для нас двоих. Только я и Леонардо.
Глава 12. Ящик с секретом
Как же я люблю весну! Она окуривала все вокруг ароматами жасмина, акации, лип. Чирикали птицы, и даже шум машин был не в силах их заглушить. Я мурлыкала под нос “Шампань, пер бриндаре а ун инконтро”, мечтая о свидании этим вечером. Бабушка была абсолютно права: красивая прическа повышает самооценку женщины.
Когда я свернула на нашу улицу, то заметила, что у забора стоит Рита и что-то высматривает. Неужели Леонардо уже у нас? От этой мысли у меня перехватило дыхание и сердце застучало печатной машинкой. Тогда почему она не заходит? Может, бабушка не услышала звонка? Я было открыла рот, чтобы позвать ее, но соседка устремилась в сторону своего коттеджа прямо перед моим носом.
Я вошла в дом и не узнала его. Внутри играла музыка, мигали огни, словно весной к нам вернулось рождество. Беата накрывала на стол, бабушка вешала воздушные шары на люстру. Ирма, ее подружка-полька с ярко-рыжими, похожими на парик локонами, искала что-то среди виниловых пластинок, то и дело обращалась к Сандре на ломаном русском:
– Сань, помнишь эту: “Говорят про любовь… Голубые огни васильков… Словно песня без слов…”?
Бабушка стоя на стуле вдруг запела вслед за ней:
– “Говорят про любовь… Голубые огни васильков…”
Я крикнула, нарушая их дуэт и вешая сумку на крючок:
– Ба, а почему ты Риту не впустила?
– О чем ты, дорогая? – на ее лице отразилось недоумение.
– Она стояла у нашего забора, будто кого-то высматривала. Или вы опять с ней повздорили?
– Что за глупости, Ассоль? – бабушка нервно улыбнулась. – Лучше помоги мне украсить гирляндами холл. Что значит, не хотела впускать? Ирма, налей мне чего-нибудь попить.
– Воды с газом?