ыл наш папа! – сказал деловито мужчина в очках.
Эмма пыталась закрепить василек между прутьями, но у нее ничего не получалось. Тогда я бережно взяла из ее рук васильковый стебелек и зацепила его за металлический шип.
Когда на пустырь опустились холодные сумерки, над полем замолкли птицы. Лишь поленья потрескивали в костре, напоминая мне о печальных событиях этих дней. Легкий ветерок трепал маленькие резные листья васильков и подол моего платья. Я подошла к костру, чтобы погреть руки, посмотрела на проволочное заграждение, которое теперь напоминало мемориальную стену. Закончив работу, бродяги собрались у костра, я же залюбовалась Леонардо, который собирал инструменты в коробку. Может, я давно не видела мужчину, который бы работал, засучив рукава. И это был мой мужчина! По крайней мере, я в это верила.
Лео остановился разглядывая молоток и сказал:
– Мне так о многом тебе надо рассказать.
Я опешила, остановилась и вытянулась струной, в голове уже прозвучали первый мотив «Пятой симфонии» Бетховена. Действительно, зачем я раньше времени хочу надеть на себя фату? А если он не свободен? Может, он тоже хочет от меня эту проклятую картину? Мои хаотичные, пессимистичные мысли нарушил звонок Делла Сета.
– В кондитерской уже переживают, что тебя нет? – уточнил Лео.
– Нет, это риэлтор. Насчет клиента.
– Погоди! – подорвался Лео, бросив молоток на землю. – Не отвечай ему. Тебе не нужно ничего продавать!
Я покачала головой, стараясь освободить мобильный из-под его руки:
– Я так долго ждала этой сделки. Правда, чуть меньше, чем ждала тебя.
Он поменялся в лице и после короткой паузы, признался:
– Клиент Делла Сета – это я, Ассоль. Иоланда, моя невеста, попросила меня это сделать. Прости, я должен был тебе об этом сразу сказать.
– Я бы все равно не продала ее! – Я выпрямилась, вытерла тыльной стороной руки нос, который щекотали слезы разочарования. – У нее отныне мой характер. Не думаю, что Иоланде это понравится!
– Ассоль, я тогда очень злился на тебя. Иоланда мне указала на объявление, когда мы проходили мимо агентства Делла Сета. Я сразу узнал это место. У Энцо было все – ты, ребенок. А у меня?
– И ты торговался, как заправский купец.
– Не мог раскрыть свою личность. Я побывал в муниципалитете, чтобы понять, есть ли за ней долговая история. А на площади встретил деда. Он не сразу узнал меня. Пришлось потрудиться, чтобы доказать ему, что я – его внук. Ехать со мной в Швейцарию он отказался. Попросил меня отыскать один ключ. Там я найду то, что искал все это время Массакра.
– Картина?
Он кивнул:
– И не только. Мэр обещал хорошее вознаграждение, если мы сдадим ее в музей.
– Не знаю, чем тебе помочь. У меня было столько неприятностей из-за этой картины, что я уже начинаю ее ненавидеть. Мне бы не хотелось, чтобы она развела еще и нас с тобой.
– Я хочу знать обо всем, что с тобой приключилось. А картина… Продав ее, ты сможешь выплатить свои долги и никому не продавать кондитерскую.
Я обняла его лицо ладонями и заглянула в глаза:
– Могу я тебя попросить о чем-то очень важном?
– Все, что я в силах для тебя сделать, – послушно ответил он, обнимая меня в ответ.
– Попроси от меня у Иоланды, чтобы она позволила тебе отвезти меня в фиолетовую лагуну.
Я обняла его крепко-крепко, словно собиралась расстаться с ним навсегда, – А сейчас мне нужно вернуться в кондитерскую. Прости.
Он взял чемоданчик с инструментами и проводил меня до машины:
– Подбросить тебя?
– Не беспокойся! Нужно придумать вескую причину для Делла Сета, почему я решила ее не продавать.
Что со мной не так?! Аччиденти! Откуда эта горечь разочарования? Ведь я грезила о нем все эти годы.
Глава 46. Так что с Иоландой?
В ближайшие выходные по всей Италии обещали превосходную солнечную погоду, и Леонардо наконец-таки пригласил меня на выходные в фиолетовую лагуну. Не знаю, существуют ли в мире еще хоть один человек, который ждет обещанного пятнадцать лет. Главное, что судьба в итоге может вознаградить за веру. И пусть влюбленные успели нажить себе первую седину и морщины, а кое-кто и лишние килограммы, в чем я убедилась этим утром. Поэтому остановила выбор на более свободных джинсах, рубашке с пуговицами и свитшоте. А ведь Энн предупреждала не объедаться по вечерам вблизи полнолуния!
Допивая кофе, я подошла к окну. К забору только что подъехал черный «рендж ровер». Сердце екнуло: из машины вышел Леонардо и направился по дорожке к дому. Я ждала этого пятнадцать лет! С легким волнением поставила чашку в раковину, нырнула в кожаные кроссовки, взяла с тумбы урну с бабушкиным прахом, дорожную сумку и собралась уже выходить из дома навстречу ему.
Но тут меня осенило, что было бы неплохо совершить какой-нибудь ритуальчик, похожий на выбрасывание ключа в воду, чтобы не проводить, ожидая Леонардо, годы и годы. Поднялась в бабушкину комнату и достала из зеленой бархатной шкатулки в прикроватной тумбочке ключ с головкой в виде цветка, похожего на ромашку. Его я обнаружила, когда искала рецептарий. Хорошо, что не выбросила раньше, ибо волшебной двери за камином так и не обнаружила.
Когда Лео позвонил, я сбежала по лестнице и открыла дверь. Завидев меня, он, как всегда, заулыбался с прищуром. Я чмокнула его в щетинистую щеку, а он в ответ крепко обнял меня, и мы зависли у порога в долгом поцелуе, прежде чем отнести вещи в машину.
Мысль о том, ждала ли его где-то Иоланда, притаилась в гордом молчании. Мне хватило фразы Энн, которой она обмолвилась этим утром, когда поинтересовалась, собираюсь ли я проводить выходные с Леонардо: «Мужчина с Венерой в Раке вряд ли способен забыть свою первую любовь».
Мы сели в черный «рендж ровер», и, когда Лео вырулил с нашей улицы, я погладила тыльную часть его теплой жилистой руки с набухшими венами, собираясь с мыслями для откровенного разговора. В конце концов, я не намеревалась так легко отпускать то, что было мне даровано судьбой:
– Прости, до сих пор не поинтересовалась, женат ли ты. Знаю лишь, что в твоей жизни теперь есть Иоланда.
Он снова виновато улыбнулся, но ответил не сразу:
– С Иоландой мы вместе пятый год. Хотя до нее у меня были другие отношения. Каждый раз, когда я возвращался в этот город, в нем была ты. Я привык к откровенности в паре и рассказал ей о тебе.
«Мужчина с Венерой в Раке не забыл свою первую любовь», – снова промелькнула фраза.
– Недавно она предложила мне пожениться. Вполне разумно двигаться дальше. Я ее понимаю.
– Так и знала. Значит, ты на пути к своему «да». – От огорчения что-то внутри надломилось, и я убрала свои пальцы с его руки.
– Я же сказал, что собирался объявить тебе войну. Даже название твоей кондитерской собирался сменить на “Иоланда”.
– Почему ты не захотел видеться со мной в Швейцарии? Это такой хорошо продуманный план?
– Накануне твоего прилета мне позвонил комиссар Риччи. Появились новости о деле расстрелянной семьи деда на Сицилии. Почти полвека спустя. Он попросил меня срочно приехать. Я решил, что короткий отпуск в Цюрихе тебе не помешает.
– Да ты настоящий джентльмен! – с ехидцей воскликнула я. – Номер был шикарным, еда – отменной. Но особенно я оценила свечку с васильком на столике для завтрака! Могла бы и догадаться, когда Делла Сета вдруг превратился в импрессарио. Судя по пятизвездочному отелю для гостьи, карьера певца сложилась все-таки удачно?
– В последний раз я пел на свадьбе лучшего друга. Пару лет назад. Музыка, как и спорт, были моими хобби. Но профессию я выбрал, следуя по стопам отца. Он хирург.
– Первая специальность, которая мне пришла на ум, когда ты прятал лицо под маской.
Он положил руку на мое бедро:
– Прости, порой я вел себя как идиот! А ты всегда была такая… настоящая.
Впереди нас ехал белый старенький «Рено» с номером «AS160LE», который мне напомнил про дар Алекса видеть будущее в номерах машин, будто он был рядом.
– Твой дед сейчас бы нам рассказал, что у нас есть шанс быть вместе.
Но в ответ Лео посмотрел на меня так, как это делал, когда мы мчались в его белом «Рено» к мосту Влюбленных, где он надел мне на палец кольцо из василька.
– Будь осторожен! – закричала я, когда от нас шарахнулась вправо громыхающая катализатором серая «Ипсилон».
– А ты бы хотела, чтобы мы остались вместе? Или мне еще немного потянуть резину с Иоландой, чтобы ты ревновала? – он шутливо потрепал меня по щеке. – Я тебя уже предупредил про своих сверчков в голове.
– Я излечу тебя от них своей любовью.
Я вспомнила про василек в медальоне, вытащила его из сумки и показала Леонардо:
– Передай Иоланде, что она опоздала – ты уже обручился со мной. Поэтому мне очень жаль, но ей придется подвинуться!
Я гордо выпрямилась, задрала подбородок и победоносно посмотрела на Лео.
– Ты до сих пор его хранишь? – но затем он прикрыл изумление ухмылкой: – И все-таки в тебе есть многое от твоей бабули!
– Ты так просто не уйдешь от объяснений! Так что с Иоландой? – уже более серьезно поинтересовалась я.
– Ах да, Иоланда. Несколько недель назад мы отмечали ее день рождения. Я подарил ей золотые часы. Очень милые, элегантные. Но, похоже, она ожидала чего-то другого. Чем же они ей не понравились?
Лео так скривил рот и смешно пожал плечами, что я не удержалась и рассмеялась, а потом снова положила ладонь поверх его руки, продолжая эту шутливую угадайку:
– Значит, это все ты испортил! Она ведь ждала от тебя кольца!
– Похоже на то. Потому как, вернувшись домой с работы после затяжной операции, я ее не застал. Негодяй, даже не бросился к телефону, чтобы позвонить ее родителям или подруге. – Он сделал обиженно-смешную гримасу. – Порой я просто невыносим!
Я взяла его правую руку и провела ею по своей щеке. Сколько времени мне еще понадобится, чтобы возместить всю ту ласку, которую мы недополучили друг от друга.
Весь оставшийся путь мы молчали. Я не отрывала своей руки от его, чтобы еще и еще раз убедиться, что это не сон. Потом шепотом повторяла его имя, приближала к нему свои губы в ожидании скорого поцелуя и трепетала от его прикосновений. В те моменты, когда он был сосредоточен на дороге или своих мыслях, я изучала каждый поседевший волос на его голове, каждую морщинку, водила пальцами по выпуклым венам руки. Он мог сам спасти Алекса, и тогда бы мы никогда с ним больше не встретились. Но с недавних пор я верю в судьбу. Именно так и должно было случиться. Поэтому мы сейчас вместе.