Решительная победа над самозванцами стала возможна в результате формирования народного ополчения под предводительством князя Дмитрия Пожарского, который призывал не признавать самозванцев. Но чтобы настроения народа качнулись в сторону формирования самостоятельной русской власти, нужен был подвиг патриарха Гермогена, который, может быть, первым понял, что власть инородцев ляжет тяжким бременем на русских православных людей. И стал рассылать по стране призывы об изгнании поляков. Веры светским правителям уже не было, поэтому на площадях русский люд готов был слушать только послания Гермогена. Их переписывали и распространяли повсеместно. Именно это и восстановило в сознании народа идею государственного суверенитета и суверенной самодержавной власти.
«Патриарх Гермоген в темнице отказывается подписать грамоту поляков» (П. Чистяков, 1860 г.)
Роль купца Кузьмы Минина – истинного народного героя – в формировании ополчения состояла в том, чтобы взять на себя грех насилия над состоятельными нижегородцами, которые не торопились помогать стекавшемуся под начало Пожарского люду. Минин с выборными от народа людьми пленил жен и детей богатеев, пытавшихся остаться в стороне от народного движения и не тратиться на формирование русской власти. Жены и дети были выставлены на продажу в холопы, и деньги на выкуп у богатеев нашлись. В результате ополчение было вооружено и организовано.
Поход ополчения на Москву в ноябре 1612 года был успешен: поляки были изгнаны. Василий Шуйский к тому времени умер в Польше, патриарх Гермоген был замучен голодом в польских застенках в Москве. Казалось бы, у Пожарского были все основания взять на себя ответственность за страну и, следуя путем Годунова и Шуйского, принудить знать и священство провозгласить его новым царем. Но в таком случае смута продолжилась бы.
Дмитрий Пожарский отказался от претензий на верховную власть. И тем совершил величайший подвиг самоотречения, который избавил страну от последующих волнений, который были неизбежны, если бы Пожарский стал править как царь. Многие считали, что он не простит прежних сторонников самозванцев, переметнувшихся в ополчение. Сведение счетов между боярскими группировками, каждая из которых была повинна в Смуте, не привело бы к миру. Пожарский понял это, и по этой причине его следует считать одним из главных героев, обеспечивших преодоление Смуты. По достоинству его мы должны ценить выше царствующих самозвано Годунова и Шуйского – вровень с наиславнейшими русскими государями.
Избрание в марте 1613 года царем не причастного к борьбе за власть шестнадцатилетнего Михаила Романова разрешило все споры о власти. Фигура молодого царя символизировала освобождение от самозванства и смертельных схваток за власть между боярскими группировками, а также прощение взаимных обид между ними.
Михаил Романов был родственником царя Ивана Грозного по линии его первой жены Анастасии, на которой падает тень бесчинств опричников и царской челяди в более поздние периоды правления. Дед Михаила Романова приходился братом Анастасии. Кроме того, род Романовых сильно пострадал от Бориса Годунова, видевшего в нем множество конкурентов в борьбе за власть. Отец будущего царя Федор Никитич Романов, как уже говорилось, был разлучен с семьей, насильно пострижен в монахи и под именем Филарета заточен в монастырь.
Михаил I Фёдорович Романов
Превратности Смуты затронули Романовых и милостями от самозванцев, и карами. Лжедмитрий I пожаловал Филарету сан митрополита Ростовского, а его брату Ивану Романову – боярское звание. Затем Филарет оказался на стороне Василия Шуйского, но был пленен Лжедмитрием II, который уговаривал его действовать заодно и даже стать патриархом. Затем, когда и Шуйский, и Лжедмитрий II сошли с авансцены истории, Филарет возглавил делегацию, отправившуюся в Польшу с уговорами отдать Владислава на русский престол (с принятием им православного вероисповедания), но оказался там в плену, а потому не мог влиять на московские дела.
Мы видим возвращение ситуации к той, что была при царе Федоре Ивановиче – своего рода попятное движение русской истории. Первый Романов своей очевидной слабостью, но вместе с ней и невинностью, был аналогом «слабовольного» Федора – последнего прямого потомка Рюрика. Мы видим воплощение в русской истории библейского принципа: Сила Божья в немощи свершается. В немощи правителя перед боярскими группировками свершилась Воля Божья: русское государство получило фундамент – легитимную власть. Соборная клятва на верность новой династии, принесенная в 1613 году на Земском Соборе всеми сословиями, стала русской «конституцией», основой государственного строительства и консолидации общества на триста лет. Ее растоптали самозванцы XX века, от которых до конца мы не избавились до сих пор.
Что касается смутьянов-самозванцев, то персонажи, подобные Лжедмитриям или Лжепетру, действуют во власти и в наши дни, позволяя бродить по Руси отрядам иностранных грабителей и бандам доморощенных разбойников. И будет это продолжаться до тех пор, пока не восстановится легитимная власть, наследующая от прежних поколений государственную традицию отношений правителей и народа. Пока не восстанут против Смуты и смутьянов люди, подобные подвижнику Гермогену и герою Пожарскому. Они-то и создадут власть, следующую незримым Божьим законам, а не произволу человеческому, ищущему себе великих владык, которые на поверку не способны к государственному строительству.
Малая смута
Петр Великий продолжил реформаторские усилия своего отца, помножив их буйством своей натуры, которая и стала причиной как для его безоглядного возвеличивания, так и критики его личности и итогов его правления. Нет сомнений, что именно натура Петра вносила в государство смуту и порождала смутьянство.
Само начало правления Петра связано с так называемой «малой смутой» – хованщиной. Его единокровный брат Федор Алексеевич, унаследовавший трон в пятнадцатилетнем возрасте после смерти Алексея Михайловича в 1676 году, правил тихо и недолго и скончался в 1682 году бездетным. Этот момент стал поводом для смуты. Дело в том, что за Федором Алексеевичем стоял его род его матери – Милославские, за Петром Алексеевичем – род его матери, Нарышкины. Если переход власти от отца к сыну был воспринят этими группировками как естественный и правомерный, то переход власти от брата к единокровному брату означал возможную смену лиц, определявших властную волю от имени юного царя. Поэтому на похоронах Федора Алексеевича его сестра царевна Софья устроила политический спектакль. Был он спровоцирован сторонниками Петра – патриархом Иоакимом, использовавшим проходящий в то время Земский Собор, который продолжал прежние реформы – уравнение прав по сословиям, но сыграл свою роль в том, чтобы закрепить права Петра на престол. Собор провозгласил Петра царем. В ответ Софья распустила слух, что царь Федор был отравлен. На призыв к бунту откликнулись стрельцы – единственная военная сила, которая в Москве исполняла двусмысленную роль римской преторианской гвардии: требовала к себе особого отношения и особых размеров жалования.
«Сцена из истории Стрелецкого бунта. Иван Нарышкин попадает в руки мятежников» (Стрельцы выволакивают из дворца Ивана Нарышкина. Пока Пётр I утешает мать, царевна Софья наблюдает с удовлетворением) (А. И. Корзухин, 1882 г.)
30 апреля 1682 года стрельцы ворвались в Кремль с требованием к Нарышкиным выплатить долги по жалованию (а оно в силу сложного военного положения выплачивалось нерегулярно) и устранить неугодных полковников. Молодому царю (а скорее Нарышкиным) пришлось согласиться на условия стрелецкого ультиматума. 15 мая стрельцы вновь вламываются в Кремль – под предлогом распространенных слухов, что старший брат Петра Иван задушен Нарышкиными. Царица Наталья Нарышкина вынуждена выйти на Красное крыльцо с детьми. Но этого оказалось мало: в руках у стрельцов обнаружились списки неугодных, которые должны были быть им выданы. Из толпы слышались крики о том, чтобы Петр передал корону своему старшему брату, который в действительности не мог править в силу душевной болезни. Начавшиеся бесчинства и убийства продолжались несколько дней.
«Стрелецкий бунт» (Царица Наталья Кирилловна показывает Ивана V стрельцам, чтобы доказать, что он жив-здоров) (Н. Д. Дмитриев-Оренбургский, 1862 г.)
Фактически власть в Москве была захвачена Милославскими. Им оставалось лишь поставить под сомнение царский статус Петра. Начальник Стрелецкого приказа князь Хованский выступил с инициативой совместного царствования Петра и Ивана. Под угрозой стрелецкого мятежа Боярская дума и Освященный Собор нарекли царем Ивана, а Петру досталась роль царя-соправителя. Через неделю было объявлено, что по молодости обоих царей от их имени будет править царевна Софья, затем смутьянам были выданы похвальные жалованные грамоты, а на Красной площади был установлен столп с именами убитых «злодеев» – убийство было объявлено геройством.
Так, опираясь на стрельцов, Милославские установили контроль за властью. И тут же подавили выступление крестьян, вздумавших использовать смуту, чтобы добиться и для себя каких-то послаблений по государственным обязанностям. Государственная традиция уже пустила корни, и борьба вокруг престола не отменяла учрежденных Алексеем Михайловичем порядков. Они были приняты правящими слоями, но еще не полностью укоренились в народе. Поэтому венчание на царство Ивана и Петра по новому церковному обряду были использовано сторонниками старого обряда для организации волнений. Под давлением раскольников в Грановитой палате Кремля в присутствии патриарха и царевны Софьи состоялись «прения о вере». Взаимные оскорбления дошли до того, что староверы потребовали, чтобы Софья отказалась от власти и ушла в монастырь. Расчет, что стрельцы поддержат смуту, в данном случае не оправдался. На следующий день лидер староверов суздальский священник Никита Пустосвят (прозвище о. Никите дал патриарх Иоаким, когда у него закончились аргументы) был казнен, а остальные участники «прений» схвачены и сосланы. Позднее – в апреле 1682 – был казнен и признанный лидер староверов Аввакум Кондратьев, проклинавший государственную и церковную власть за измену старой вере.