Прибыл Майк Стирнс. Выслушав невнятные бормотания Гарри, Майк подошел к группе девушек. Те все еще стояли на коленях, но их уже больше не тошнило. Джеффф не думал, что в их желудках еще что-то осталось для рвоты. Все четыре девушки едва дышали. Старые женщины окружили их, по-прежнему стряхивая пауков.
Джеффф стоял достаточно близко, чтобы услышать шепот Майка.
– Да им едва по тринадцать лет.
Его лицо было бледным, как полотно. Слабые веснушки Майка были, как правило, почти невидимыми. Теперь они сияли, как звезды в небе. Красные звезды. Антарес и Марс. Джеффф почувствовал, что Майк едва сдерживает свой гнев.
Услышав его шепот, молодая женщина, которой помогал Джеффф, уставилась в лицо Майка. Она, казалось, вздрогнула, на мгновение. Затем, поднявшись, она встала прямо перед ним. Развела руки в стороны, квадратные плечи напряглись.
Она снова прикрывает свою семью, понял Джеффф. И ждет от Майка удара по лицу. Он увидел, как она повернула лицо в сторону, подставляя щеку.
Майк понял это тоже.
– О Боже, – прошептал он. – Что за кошмарный мир.
Он начал поднимать руку, желая успокоить молодую женщину, но тут же опустил ее. Этот жест казался слабым и беспомощным. Ну что тут можно сделать? Скажи?
Главарь пришельцев подошел, когда Гретхен и ее семья убирали последних пауков с девушек. Гретхен так обрадовалась, увидев, что все они были целыми и невредимыми – грязными, да, но целыми и невредимыми – что она не заметила его появления. Она поняла, что он здесь только тогда, когда он встал рядом с ней и что-то прошептал.
Пораженная, она посмотрела вверх. Потом, увидев его лицо, она встала прямо.
Гретхен узнала главаря. Это был тот, кто пленил предводителя протестантского отряда. Вблизи он казался еще выше. Не такой большой, как Людвиг, но этот человек мог бы смять Людвига в момент.
Гретхен не засомневалась в этом ни на мгновение. Американский главарь был самым страшным человеком, которого она когда-либо видела в своей жизни. Много-много страшнее, чем даже Диего испанец.
Так казалось не из за огромных размеров человека – в конце концов такой размер всего лишь большой набор костей и мышц – как из за него самого. Он навис над ней, как ужас из древних легенд. Она лишь углом глаза отметила его пеструю одежду и странный шлем. (Зачем ставить лампу на шлем?)
Она видела только лицо и свирепый гнев на нем, сразу вспомнив древних воинов из Тевтонских мифов.
Гретхен была уверена, что главарь был зол на нее и на ее семью. На протестантских воинов тоже, конечно. Но в основном, на нее. Из-за нее эти девушки были теперь настолько грязны, что никто теперь не прикоснется к ним. Любой, даже и не солдат.
Она почувствовала, что только явно выраженное низкопоклонство спасет их. Низкопоклонство может даже слегка сбавить его гнев. Она повернула голову, подставляя себя для избиения. Она знала по опыту, что удар по щеке она перенесет легко.
Но главарь просто отвернулся. Он пробормотал что-то молодому человеку, который помогал ей. Молодой человек кивнул и повернулся к Гретхен. Она поняла, что главарь поручил ему следить за ней.
Она огляделась. В лагерь продолжали прибывать сторонники победителей. Она была поражена, увидев мавританского врача среди них. Только могущественные знатные люди могут позволить себе мавританских или еврейских врачей. Потом она увидела двух или трех женщин движущихся по лагерю, и была поражена снова. На каждой из них была на рукаве прикреплена белая повязка с красующимся красным крестом на ней. Религиозный орден, значит. Гретхен чуть не рассмеялась. Благочестивый знак слишком плохо сочетается, подумала она, с этими наглыми полуголыми коровами. Одна из женщин была в таком коротком платье, что видны были колени!
Затем вдруг другая мысль отогнала ее сарказм. Она повернулась в расчете на помощь того же человека, который предоставил ее ей уже дважды. Человек, который помог спасти ее и ее сестру – может помочь ей спасти и своего брата. Если Ганс остался в живых.
– Mein bruder. Ганс"
Женщина указала на поле боя. Джеффф, глядя туда же, увидел, что далекое поле битвы было теперь покрыто телами людей. Он медленно сглотнул слюну. Так много тел там было. Очень много.
– Жалуйста, – повторила она. – Mein – мой – brutter. Ганс.
Эдди Кантрелл сказал неуверенно.
– Я думаю, что она ищет своего брата, Джеффф.
Джеффф посмотрел на женщину. Она не намного ниже меня, подумал он. По крайней мере, ее глаза были точно напротив. Светло-карие глаза.
– Жалуйста.
– Конечно, мэм, – ответил он. – Я буду рад помочь вам в поисках вашего брата.
Он проигнорировал хихиканье за спиной, когда он и женщина пошли. Надо держать свое достоинство, подумал он. Он даже сумел проигнорировать прощальное замечание Ларри.
– Эй, слышишь? Спеши к закрытию, болван. Распродажа цветов уже заканчивается. – И вдогонку: – Остался последний ларек в Аламо, рви когти!
Глава 19
Как только Майк покинул Джефффа и молодых германских женщин, он направился к Николсу. Врач продвигался сквозь толпу перепуганных обитателей лагеря, быстро осматривая женщин и детей, чтобы выбрать тех, кто мог нуждаться в немедленной медицинской помощи.
– Джеймс! – крикнул Майк. Врач обернулся. Майк нагнал его несколькими быстрыми шагами.
– Я думаю, что тебе срочно нужно осмотреть вон тех людей, – сказал он, указывая на скопление людей у сортира. Он быстро объяснил Николсу ситуацию.
Врач вздрогнул.
– Где? О, Иисус Христос, всемогущий. Какой дерьмовый мир…
Николс замолчал на мгновенье.
– С ними должно быть все в порядке, если они не были укушены ядовитыми пауками. Хорошо, что они не успели задохнуться. И ты прав, Майк – их немедленно надо отправить на карантин, в санстанцию. Я займусь ими в первую очередь.
– Я уже сказал Джефффу и его друзьям, чтобы они позаботились о них, – пояснил Майк. – Так что, вы можете сопроводить девушек – всю семью – к школе.
Майк бросил взгляд через плечо. Заметив, как Джеффф смотрит на высокую молодую блондинку, Майк облегченно вздохнул. Вид молодого человека, так явно ослепленного красотой молодой женщины, умиротворил его. Невинность и заботливость, на фоне похоти и убийств.
Николс тоже оценил картину. Он усмехнулся.
– Судя по всему, мне придется отдирать их друг от друга ломом.
И направился к ним.
– Я займусь ими, Майк.
На ходу Джеймс указал на американскую линию обороны. Его улыбка стала шире.
– Кстати, о ломе, ты знаешь, что здесь Ребекка?
– Ребекка! – Майк обернулся, глядя в том направлении. – Что, черт возьми, она делает здесь?
Он чуть не бросился туда. Затем, виновато вспомнив о своих обязанностях, он заставил себя повернуть назад.
В течение последующих десяти минут, в то время как он организовывал размещение сдавшихся протестантских солдат, разум Майка только наполовину участвовал в решении этой задачи. Наполовину – это еще хорошо. В основном, он злился на Ребекку.
Что эта сошедшая с ума женщина делает на поле боя?!
К счастью для него, Гарри Леффертс и Том Симпсон взяли на себя основную работу. Благодаря звериному оскалу Гарри (топай вперед, фашист – сегодня май сорок пятого) и внушительной внешности Тома с его рельефной мускулатурой (да-да, топай вперед – или я вырву тебе кость для своей зубочистки), наемники Хоффмана были быстро согнаны вместе и выстроены в колонны. Руки, послушно сложенные на макушках, преданные глаза.
Тогда Фрэнк поднял руку, а Леннокс продублировал – Фрэнк из своего пикапа, а Леннокс со своей лошади.
Леннокс заговорил первым.
– Тут недалеко много о-о-о, этих, связанных католиков, – заявил он самодовольно. – Маккей скоро подгонит это стадо. Где-то через минуту. – Усы встопорщились. – Затем вы все бодро шагаете в баденбургскую тюрьму. И только попробуйте повыпендриваться.
Франк с торчащей вверх рукой высунулся из открытого окна пикапа. Он смотрел на Майка смеющимися глазами.
– Тебе не надоела еще эта комедия? – захохотал он. Он указал пальцем в сторону Грантвилля. – Навести леди, Майк. Леннокс и я тут, мы справимся с этим бардаком.
Майк сердито спросил: – Что она здесь делает? Здесь опасно, черт возьми! Какие у нее тут могут быть дела?
– Ты на самом деле настолько дурак? – отрезал Фрэнк. – Она волнуется за тебя, что же еще? Ты пошел в бой, а ее не взял. – Франк фыркнул. – Она там не одна такая. Половина женщин города здесь, разыскивая своих отцов, сыновей, мужей и любовников. Или может ты думаешь, что они должны сидеть дома, ожидая телеграммы – когда бой ведется практически на пороге их дома?
– Вот же черт.
Майк посмотрел вдаль, ища бревенчатый заслон. Его видно не было, но небольшой холм, где Феррара разместил свои ракеты, был как на ладони. К своему удивлению, он увидел, что холм был сейчас весь усыпан людьми. Американские женщины и дети, понял он с тревогой, пытаясь рассмотреть и мужчин в поле ниже холма.
Он вздрогнул, вспомнив бойню на этом месте. Ни одного из тел американцев там не было, но зрелище явно было не для детей. Хватит того, что он сам навидался в юном возрасте.
– Я думаю, что мне надо туда, – пробормотал он. – Приободрить их всех.
Фрэнк улыбнулся.
– Я тоже так считаю. – Он вышел из автомобиля. – Вот – бери мой пикап. Я не хочу с ужасом представлять, как ты тащишься туда, спотыкаясь и падая всю дорогу. А так, быстренько доедешь и утешишь всех, как полагается.
Майк был уже за рулем.
– И постарайся не угробить мою машину, ладно? Ей и двух лет еще нету…
Двигатель взревел, колеса выбросили грязь на кузов. Фрэнк вздохнул.
– Ну вот, опять красить. Я уж молчу об амортизаторах…
Майк нашел Ребекку легко. Она стояла на вершине бревенчатого бруствера, опасно пошатываясь и прикрывая глаза от солнца. Когда она увидела приближающийся пикап, ее взгляд сосредоточился на нем. Как только она уверилась, что водитель – Майк, она спрыгнула с бруствера и побежала к нему.