Я скрыла улыбку – очень уж послушно папа убрал в карман телефон. Как бы мне так научиться уговаривать его не отвлекаться за столом?
– Что там с Сашкой? Неужели женится? – спросил дедушка.
– А кто такой Саша? – вставила я, жуя черешню.
Бабушка покачала головой:
– Прожуй сначала, а потом говори.
– Так кто это?
– Да сын Димкин, ну друга моего студенческого, – ответил папа. – И да, женится, насколько я знаю. Ее зовут Элизабет.
– Англичанка или американка? – удивился дедушка.
– Англичанка. Они познакомились, когда Сашка по обмену в Оксфорде учился. У нее русская мама, она свободно говорит по-нашему. Я видел ее пару раз. На вид хорошенькая. Больше ничего не могу сказать.
– Какой Сашка взрослый уже, – вздохнула бабушка – а ведь старше Маши всего… на сколько? Лет на восемь? Как время идет! Наверное, красавец вырос. Ты помнишь его, Маша?
Я покачала головой:
– А должна?
– Вы пересекались пару раз, ты еще маленькой была, – сказал папа. – Как ей помнить, мама? Не удивлюсь, если и он ее не вспомнит, когда приедет. Его, может, только Таня и помнит, хотя они мало играли вместе.
Сразу же посчитала в уме и расстроилась: ему двадцать три года. Когда мама упомянула о сыне папиного друга, который тоже приедет, я подумала, что он мой ровесник. Уже навоображала себе что-то такое… Жалко, конечно! Еще и жених чей-то.
P. S. Гости приедут 12 июня.
– Ты не дождешься их? – спросил дедушка папу.
– Не могу, работа. И спасибо, что разрешили им у вас остановиться. Я Димке многим обязан. Предложить им жилье на то время, пока он здесь, мне показалось меньшим, что я могу.
– Ну о чем ты говоришь! – деловито сказала бабушка.
Папу мы проводили. Мое лето начинается.
Июнь, 9
Скука, скука, скука… Даже влюбиться не в кого. Вообще, конечно, в школе миллион мальчишек. Но толку-то? Ни один не цепляет. Простые, как пробки. Выглядят, кстати, примерно так же.
Я помню, как в седьмом классе мне нравился Коля Касаткин, он одевался в черное и ходил с синяками на скулах, они хорошо оттеняли цвет его глаз… Говорили, что он участвует в уличных драках. Я ему тоже нравилась. Он всегда внимательно оглядывал меня в коридоре. Правда, дальше этого никуда не продвинулось, но все же жизнь тогда казалась чуть ярче.
Когда мы с девочками разговаривали в раздевалке перед каникулами, выяснилось, что Куземина уже на свидания ходит, у Морозовой и Саниковой случились первые поцелуи. И когда они посмотрели на меня, ожидая ответных признаний, я смутилась и соврала, что не так давно один мальчик из нашей школы украл мой первый поцелуй, но называть его имя категорически отказалась.
Уже вру, докатилась…
Июнь, 10
10:00. Бабушка летает по этажам, как пчела, – готовит дом к приезду гостей. Я убежала к морю, чтобы не мешать.
Вода – чудо! Валяюсь на песчаном пляже уже несколько часов, подставляю свое бледное худое тело прогревающему солнцу. Раз в час ко мне, прихрамывая, наведывается дедушка, чтобы проверить, все ли у меня хорошо.
13:00. Только что приходила бабушка. Она принесла сладких персиков и этюдник.
– Займись рисованием, – говорит, – только практикой можно добиться хороших результатов.
– Может, чуть позже, бабушка. Я совсем разомлела.
– Все хорошо, Маша? Ты не сгорела еще? – она приложила руку к моей макушке.
– Я осторожно. Сижу в косынке, видишь? И солнцезащитным кремом намазалась.
Бабушка немного посмотрела на море, пока я ела персики, потом сказала:
– Мне мама твоя рассказала, что ты из школы искусств хочешь уйти. Что случилось?
Так и знала!
– Мне кажется, тебя дедушка зовет. Вон рукой машет.
– Не вижу…
– Ну вон там!
– Что это случилось, интересно? Ладно… Иду-иду! – крикнула бабушка, встала и уже собралась уходить, но потом обернулась ко мне и серьезно добавила: – Ты не избежала разговора, Маша, ты его просто отложила.
Бабушка ушла, а я грустно вздохнула, перевернулась на спину и положила на лицо раскрытую книгу, чтобы солнце не светило.
И вот что, спрашивается, я должна была ответить? Что я на ножах уже второй месяц с преподавателем в школе искусств? Она отвергла мою идею по поводу выпускной работы, ссылаясь, что это против правил композиции. Но если всю жизнь следовать правилам, то кем тогда станешь? Почему в искусстве вообще есть правила? Причитала как-то в подобном стиле в ванной комнате, пока мама чистила зубы.
– В тебе, – сказала она, – максимализм юношеский сейчас фонтаном бьет. А правила искусству нисколько не противоречат. – И так на меня посмотрела, будто я какой-то котенок, который за своим хвостом бегает.
Ай, да что толку думать! И никуда я, конечно, не уйду из школы искусств. Кто мне позволит?
22:00. Читала «Героя нашего времени». Подружка из школы, Маришка, посоветовала, сказала, что мне обязательно понравится. Там такие страсти, говорит, такие страсти!..
Июнь, 11
Весь день писала этюды. Рисовать я все же люблю не меньше истории искусств. Это такое пение души… Кисточка мягкая, податливая. Бумага сырая, на ней краска плывет, плывет… Южные закаты и рассветы, отражаясь в море, создают видимость бесконечности. И обо всем забывается, даже на время не смотрю.
Написала больше двадцати штук этюдиков сегодня. Специально встала в три утра и писала целый день. Все равно осталась недовольна собой: красоту российского юга я не сумела передать.
20:30. Вернулась с пляжа. В доме царил переполох: бабушка бегала по второму этажу, готовя чистое постельное белье и одновременно с этим причитая, что ничего не успевает приготовить.
Я подошла к дедушке, который с невозмутимым видом читал книгу в своем старом кресле. Из-за больной ноги он теперь много времени сидит.
– О, Маша, уже вернулась? Поздновато… Как твои этюды?
Я достала несколько наиболее удачных и протянула дедушке. Он отложил книгу и внимательно начал изучать их.
– Красиво!
– Да не очень.
– Ой, Маша, ты же знаешь, что я ничего в этом не понимаю. Вот чувствую – красиво! Так и говорю. А может тебе, внучка, художником стать?
– Родители не поймут моего стремления к богемной жизни, разве сам не знаешь. Вот искусствоведение – другое дело, – засмеялась я. – Но я на самом деле сама не против быть искусствоведом. Рисование – это просто хобби. Что за переполох?
– Переполох? – дедушка как будто не замечал суматохи, окружающей его.
Я показала рукой на бабушку, ходящую с простынями в руках из комнаты в комнату.
– А, это… А это наши гости скоро прибудут.
– А разве не завтра?
– Вот и твоя бабушка думала, что завтра, а Дима позвонил, мол, будем через пару часов. Оказалось, Слава напутал с датой. Подождешь их прибытия вместе с нами?
– Я с ног валюсь… Будет некрасиво, если не встречу?
Дедушка потрепал бороду и сказал:
– Нет, ну правильнее-то, конечно, встретить… Но! Думаю, если тебя не будет эти полчаса, пока бабушка их угощает и укладывает в постель, то тебе простится. Познакомишься с гостями завтра. Иди спать, Маша. Ты сегодня рано встала, я видел.
Вот так! Завтра. Интересно, какие они? Будет ли нам удобно жить вместе?
Июнь, 12
06:00. Меня разбудило солнце. Вчера я неплотно задернула занавески, и несколько лучей улеглись на мое лицо. Сейчас побегу на пляж, пока море после ночи тихое, еще не взбаламученное туристами.
10:00. Вернулась. Море теплое-теплое! Красота! Я плыла на спине и смотрела в голубое безоблачное небо. Но потом вдруг вспомнила сцену из фильма, который недавно видела, про морских чудовищ. По коже побежали мурашки, и я поспешила выйти из воды. Дрожа, вытиралась полотенцем и увидела пару. Они шли по берегу, сталкиваясь плечами. Оба были одеты в белое. Расстегнутая рубашка мужчины трепыхалась на ветру.
Неожиданно в голову пришла мысль, что это, наверное, и есть Элизабет и Саша – наши гости.
Они меня не заметили.
Я еще немного побыла на пляже и отправилась домой к завтраку. Бабушка разозлилась бы, если бы я не явилась.
У гаража стояла машина, принадлежащая гостям. На душе разлилось тепло. Сразу вспомнилось, как в детстве родители (еще не обезумевшие от амбиций) часто собирали летом у бабушки и дедушки своих друзей – у гаража было не протолкнуться. Веселое время! Из детей у приезжающих были только сыновья, поэтому все мое и старшей сестры Тани детство прошло на деревьях, в канавах и с многочисленными травмами. Мы с ночи до рассвета отдыхали на пляже, ели шашлыки, прыгали в открытом море с лодки. Хорошо все-таки было, хорошо… Жалко, что сейчас ни у кого нет времени выбраться даже на выходные…
Ой! Опаздываю страшно! А еще морскую соль с себя смывать.
18:00. Наконец осталась одна в комнате.
Утром на завтрак почти все собрались раньше меня. Я вошла в столовую и с широкой улыбкой сказала: «Здравствуйте!» Недавно, увидев себя в зеркале, я удивилась красоте своей улыбки. Теперь часто использую ее, когда хочу понравиться. Нет ничего проще: нужно всего-то растянуть губы, а добро и дружелюбие уже сами начинают обвивать тебя, как теплый кокон.
Думаю, что любым отношениям следует начинаться с улыбки.
За столом сидели четыре человека, не хватало меня и Саши (увидев девушку, я отметила, что на пляже действительно видела наших влюбленных гостей). В ответ нестройно прозвучало: «Доброе утро».
Завтрак прошел скучно. Дедушка общался с Дмитрием Сергеевичем, а бабушка – с Элизабет. Иногда она не понимала того, что тараторила бабушка с примесью просторечных и местных словечек, но, кажется, их диалог вполне удавался, потому что они обе кое-как знали немецкий.
Я хотела быстренько поесть и улизнуть, но желание услышать британский акцент Элизабет победило.
– Ты часто бываешь в России? – спросила я на английском, когда взрослые заговорили о своем.
Языки для меня не самое легкое дело. Помню, как школьная подружка, зайдя в гости, удивилась, что папа на английском говорит с кем-то по телефону, а чуть позже увидела, как мама читает итальянскую книгу без перевода. Мама училась по обмену в Италии в магистратуре, а папа часто ездил в командировки за границу. Я подружке рассказала, что вот моя сестра Таня говорит на трех языках: немецком, итальянском и английском, потому что, когда она родилась, родители еще были молодыми и свободными, времени хватало, чтобы ее обучать. А со мной уже им стало сложнее. У папы как раз пошла в гору карьера в институте, а мама рвалась на лекции к студентам после двух декретов. Вот и получилось, что из всех возможных в нашей семье иностранных языков выдавить из себя что-то более или менее вразумительное я могу только на английском. Остальные языки у меня в зачаточном состоянии. А уж младшая Лилька, учитывая занятость родителей, наверное, вообще за границы родного языка не выберется. Подружка была в культурном шоке. «А я, – говорит, – даже русский плохо знаю». Мы посмеялись, и забылось.