артизанам – это всемерное истребление захватчиков…»
Вот только некоторые распоряжения, которые Кутузов направил командирам летучих армейских отрядов. Полковнику Ефремову он приказывал: «Действовать на правый фланг отступающего противника, стараться на марше всегда его предупредить. Старайтесь делать частые и точные нападения!»
Генералу Ожеровскому, командовавшему летучим армейским отрядом, Кутузов писал: «Главный предмет действий Ваших должен состоять в том, чтобы нападать на неприятельские малые отряды, транспорты, по Смоленской дороге идущие, истреблять учрежденные на сем пути неприятельские магазейны, истреблять по селениям в сем направлении находящийся фураж, и тем отнять все способы продовольствия для неприятельской кавалерии и артиллерии… Отряжайте нарочные партии для истребления мостов, по коим неприятель должен идти, дабы всячески затруднить марш его. Словом сказать, употребите все способы, которые только ко вреду неприятельскому послужить могут».
Стремясь замедлить движение армии Наполеона, Кутузов направил пятнадцать полков под командованием генерала Платова и усиленный отряд Милорадовича вперед с задачей перехватить путь отступления и помешать быстрому маршу врага.
Он предписал Платову: «1) Как можно скорее отрядите Орлова-Денисова с шестью казачьими полками к городу Гжатску и снабдите его наставлением, чтобы наносить неприятелю возможный вред.
2) Я надеюсь, что сей отступной марш неприятелю сделается вреден и что Вы наиболее сему способствовать можете. Почему вы не оставите почитать главным предметом разрушение переправ, через которые неприятель идти должен, и для того отделите нужную партию, которая бы старалась упреждать неприятелю полумаршем, могла бы сим способом остановить его марш».
Особенно требовал Кутузов беречь людей, понимая, что война уже близится к завершению. Постоянно напоминая об этом генералам, он писал: «За десятерых французов не дам я и одного русского. Неприятели скоро все пропадут, а если мы потеряем много людей, то с кем придем на границу!»
Военный историк генерал-майор Н.Ф. Гарнич отметил: «В этих простых словах заключается вся основа стратегии и тактики Кутузова. Он решил истреблять врага в самых невыгодных для французов условиях местности, общей остановки и соотношения сил. Кутузов считал единственно целесообразным истреблять наполеоновскую армию по частям. Самым удобным и выгодным для русских вооруженных сил было истребление французов на марше, когда их походные колонны растягивались на десятки километров.
При внезапных нападениях на походные колонны врага легко можно было создать перевес в силах и с большими результатами применить артиллерию, расстреливая противника, не имеющего возможности быстро использовать свои орудия.
Но в представлении большинства окружавших Кутузова генералов разгром Наполеона надлежало осуществить в генеральном сражении. Пожалуй, один Кутузов отчетливо понимал, что такая победа над еще довольно сильным противником может быть достигнута ценой значительных людских потерь. Поэтому Кутузов считал, что в сложившейся остановке, имея впереди достаточно времени, можно и должно применить для истребления врага испытанный прием – бить противника по частям. Это был способ действий, не требовавший больших жертв. Истребить всю армию противника, а самому израсходовать на это как можно меньше людей, победить французов наверняка, но «малой кровью» русских патриотов – к этому стремился Кутузов».
Армия грабителей и бандитов, приведённая Наполеоном в Россию, не заслуживала ничего, кроме полного уничтожения. Отступая, она огрызалась и вершила свои злодеяния, стремление к которым были в крови у сатрапов «корсиканского чудовища».
Наполеон не знал, что далеко не всё удалось исполнить маршалу Мортье, а доклад об уничтожении столицы лишь обман маршала, не решившегося сказать правду о том, что отряд бандитов, действовавший под французскими знаменами и по повелению императора Франции, был разгромлен и выбит из Москвы казаками генерала Иловайского.
Жажда злодейства крепко засела в мстительном «корсиканском чудовище». Он приказал разрушать и жечь населенные пункты на пути отступления армии, убивать русских патриотов, пленных русских солдат и офицеров, которых еще не убили в Москве и зачем-то первое время тащили за собой (новых-то пленных не было). Он заставлял убивать местных жителей просто так, в наказание за провал своего собственного похода, убивать за то, что они не пожелали покориться ему и стать рабами «просвещённой Европы», столь любившей использовать рабский труд.
Французский генерал Фезенак писал: «Наполеон продолжал своё мщение истреблением и огнём!» Но агрессоры забывают о том, что поднимая свои бандитские полчища на другие народы, они лишают себя Божьей защиты, как богоборцы и особи, перестающие быть людьми. И не только они сами несут ответственность перед Богом за злодеяния свои – они раскладывают преступную ответственность на плечи своих народов.
Зверополяки, надругавшиеся над московскими святынями в период Смутного времени, получили свое – гитлеровцы с той же дьявольской силой надругались над их столицей, превратив её в руины. Гитлеровцы, готовые исполнить волю своего бесчеловечного фюрера и затопить Москву со всеми жителями в случае её взятия, испытали это зло на себе, когда по приказу Гитлера были затоплены прятавшиеся в подземке тысячи берлинцев.
Многострадальная Россия! Что довелось тебе вынести на своём историческом пути! Вот и во время контрнаступления в 1812 году глазам русских солдат и офицеров представлялись душераздирающие картины – кругом стояли пепелища, валялись истерзанные трупы крестьян, раненых. Нельзя было прощать врагу надругательств над родной землей – русские войска добивались всё новых и новых побед над ненавистными захватчиками.
Кутузов писал, поздравляя войска с новыми победами: «После таких чрезвычайных успехов, одерживаемых нами ежедневно и повсюду над неприятелем, остается только быстро его преследовать, и тогда может быть Земля Русская, которую мечтал он поработить, усеется костьми его. Итак, мы будем преследовать неутомимо. Настает зима, вьюги, морозы; вам ли бояться их – дети Севера? Железная грудь ваша не страшится ни суровости непогоды, ни злости врагов. Она есть надежная стена Отечества, о которую все сокрушается».
И заключалось это письмо словами, которые неразрывно связаны с блистательными именами двух великих полководцев, которые украсили, в качестве эпиграфов, многие книги, посвящённые боевой славе России: «Пусть всякий помнит Суворова, он научил сносить голод и холод, когда дело шло о победе и славу Русского Народа!»
Враг нёс огромные потери. В начале отступления Наполеон имел 107 тысяч человек с 533 оружиями. В Смоленск он привел всего 42 тысячи. А ведь он постоянно получал подкрепления из Франции, которая напрягала последние силы, стараясь накормить свое ненасытное «корсиканское чудовище».
Главные силы французской армии таяли с каждым днём. Не меньший урон имели и отдельные корпуса, действовавшие на других направлениях, а корпус маршала Ожеро и вовсе предпочёл в полном составе сдаться в плен.
Наполеон собирался отдохнуть в Смоленске, пополнить армию и снова попытаться заговорить о мире. Но, войдя в город, он получил сведения, что Кутузов совершает глубокий охват, двигаясь на Красное. В то же время Милорадович быстро идёт к Дорогобужу на Касково и Алексеево.
Отдых не получился. Уже через пять дней Наполеон решил выступить на запад. Теперь у него под ружьем оставалось 37 тысяч человек, причём каждому солдату удалось выдать всего по пять патронов.
А за армией тащилась толпа из 30 тысяч безоружных вояк, деморализованных и дезорганизованных, бросивших своё оружие и не способных не только воевать, но боявшихся даже грабить, что ещё недавно было их излюбленным занятием. Они были голодными и оборванными. Ещё и морозы не наступили, а они замерзали, утопали в грязи растоптанной дороги. Огромный обоз с награбленным добром быстро таял – многое уже отбили казаки и партизаны, многое бросили сами французы, не имея возможности тащить за собой, многое поломалось и утратило ценность.
Глава двадцать первая. «За полным истреблением противника…»
Неприятельские войска терпели одно поражение за другим. Окончательное их истребление Кутузов спланировал на реке Березине, куда заблаговременно направил армию адмирала Чичагова и корпус Витгенштейна. Кроме того, для осуществления окружения врага главнокомандующий создал шесть оперативных групп.
Основные четыре группы действовали с фронта. Это группа генерала Милорадовича в составе двух корпусов, одной кавалерийской дивизии и четырех казачьих полков, группа генерала Платова из пятнадцати казачьих полков и четырнадцати батальонов пехоты, группа генерала Ермолова из двух полков кирасир и четырнадцати батальонов пехоты, а также группа генерала Бороздина из шести конных полков. Каждой группе Кутузов поставил конкретные задачи.
Ещё две группы прикрывали фланги: правый – генерал-адъютант Кутузова и левый – летучие отряды Ожаровского, Сеславина и Дениса Давыдова.
Полностью осуществить план окружения и уничтожения Наполеона не удалось из-за ошибки адмирала Чичагова, который, введённый в заблуждение Наполеоном, неправильно определил главное направление действий французов и увёл свои войска в сторону от места переправы, намеченного французами, оставив там лишь незначительные силы. А ведь именно на Березине обстановка наиболее благоприятствовала русским – здесь впервые удалось добиться решающего перевеса в численности войск.
Лишь ошибка адмирала П.В. Чичагова и нерешительные действия генерала Витгенштейна позволили некоторой части войск противника вырваться из кольца.
Вот что рассказал об этом Денис Давыдов в «Дневнике партизанских действий 1812 года»: «…Между тем на берегах Березины совершались громадные события. Наполеону… угрожала здесь, по-видимому, неизбежная гибель. В то время как обломки некогда грозной его армии быстро следовали к Березине, чрез которую им надлежало переправиться, сюда стремились с разных сторон три русские армии и многие отдельные отряды. Казалось, конечная гибель французов была неминуема, казалось, Наполеону суждено было здесь либо погибнуть со своей армией, либо попасться в плен…