— Полтора миллиона долларов.
— За полтора миллиона Испания даст независимость Канарам? Не верю!
— Нет. Продаст земли на острове Фуэртевентура. Так случайно вышло, что все владельцы земли погибли при заплыве на лодках в Африку. Земля отошла государству.
— А гуанчи?
— Остров имеет низкий ландшафт. Туземцам негде было спрятаться. Испанцы их вырезали.
— Что так дешево?
— Правительство остро нуждается в деньгах. Дурачьё не знает, что в августе война закончится.
— Последний вопрос. Зачем тебе китайцы?
— Вова! Земля, формально принадлежащая тебе, стоит гораздо дешевле, чем земля и формально, и фактически твоя.
— Хорошо. Договорились. Канары — это прекрасное место для базы. Через год британцы погонят на войну с бурами караваны судов, а мы их будем топить.
— Я — молодец?
— Да. Но Девика сама будет решать.
— Сотни белых баб ты отдаешь грязному черномазому негру, и у тебя совесть спокойна. Отдать своему лучшему другу в любящие руки одну нелюбимую темнокожую…
— Замолчи!!! Забирай свой хлор, свои Канары!
— Вова!!!
— Я не люблю Девику, но я её уважаю. Она … мой друг.
— Друзей не трахают в ста позах.
— Серега! Уйди. Завтра приходи к ужину. Надеюсь, что смогу с тобой разговаривать.
Глава 13Сговор бандитских главарей
Очередь Девики наступила, как ни странно, после Сары. После секса наложница попыталась улизнуть к себе, но Гусев её остановил, хотя ему хотелось спать.
— Что происходит?
— Не понимаю.
— Ты учишь Индиру своим «штучкам». Зачем?
— Хочу, чтобы вам, мой господин, было приятно с ней, также как со мной.
— Делаешь из меня дурака? — рассердился Гусев, — У тебя проблемы со здоровьем? Ты прибавила в весе.
Девика промолчала, только потерлась щекой о плечо Володи.
— Решила уйти к Клячкину? — сам себе не веря, спросил Гусев.
— Нет, — отмахнулась Девика.
— Вставай, пошли пить кофе. Разговор вижу будет длинный. Сегодня у нас бессонная ночь.
— Вы не будете сердиться?
— Ты продала все мои секреты британцам? Дешево?
— У нас будет ребенок.
— Ну, это нормально. Мы же над этим много работали, — засмеялся Гусев.
— Вы мне разрешите его оставить?
— Несомненно. Какие «плюшки» желает моя единственная законная жена?
Германия прислала на Занзибар Зайлера. Гусев заподозрил неприятности и не ошибся. В большой бюрократической империи каждое «колесико» пытается изобразить из себя «жернова». Не успел Гусев наладить конвейер переселения арабов и персов в Судан, как пройдохи-британцы задумали вывести из игры неприятную сволочь — Гусева. Форин-офис начал предлагать министерству иностранных дел Германии решить вопрос признания Занзибара. Германия выдвинула финансовые требования: разблокировать сорок миллионов на счетах султана, и компенсировать Занзибару потери от ликвидации рабов и плантаций гвоздики. Британские дипломаты выставили счет за корабли, и сокровища Индии. Увы, но дипломатам с обеих сторон хотелось обрадовать начальство своей победой, и торговля слишком резво двигалась вперед. Противодействие со стороны Зайлера оказалось безуспешным.
— Я могу получить список германцев и британцев, участвующих в переговорах? Желательно, адреса, маршруты поездок на работу и так далее, — прагматично подошел к решению вопроса Гусев.
— Нет. Устранять никого не надо. Это не имеет смысла. Глава моей службы достиг согласия с министром иностранных дел. Соглашение полностью готово. Срок подписания определен.
— План по захвату Египта стал неактуален? Мою ЧВК тоже выбросили на помойку? Чем я буду кормить свою армию? — рассердился Гусев.
— Не знаю. Больше платежей не будет. Есть еще одна плохая новость. Султан Занзибара даст вам месяц, чтобы вывезти казаков с острова.
— Иначе что?
— Иначе оккупанты будут выдворены с острова силой. Германия, Великобритания и Российская империя достигли взаимопонимания в этом вопросе. Возможно, Франция также формально поддержит коалицию.
— Царь поддержал Британию?
— Да. Он лишил вас, мой друг, дворянства; ваш сын служит солдатом в армии и не имеет шансов на титул; все льготы казакам отменены и солдаты вашей армии считаются дезертирами, их имущество подлежит конфискации, а члены семей поражены в правах.
— Собственность Ершова и Бузова?
— Царь её национализировал.
— Присвоил без всякой компенсации?
— Да.
Гусев изложил новости Клячкину, а сам пошел к атаману. Рана у Флегонта Силыча заживала медленно. Пока казаки ждали в Мадрасе флотилию судов для погрузки остатков зерна, рана, практически, затянулась, но долгий морской переход разбередил её. Володя посещал атамана каждый день. Заходил на полчаса, выпить красного вина, которое сам же и приносил.
— Сегодня я никуда не тороплюсь.
— Что-то случилось?
— Нужно подумать. Когда мы вот так молчим и смотрим на закат, в голову приходят умные мысли.
— Философ.
— Нет. Практические, бытовые мысли. Почему царь сговорился с германцами и бриттами? Какие действия они предпримут? Как отнесутся наши казаки к войне с русскими войсками?
— Странно, Владимир Иванович, очень странно. За смешные деньги Германия устраивает своему главному врагу с нашей помощью огромные неприятности. Единственная причина — возможная угроза со стороны Соединенного Королевства объявить полноценную войну Германии.
— У меня маленькая просьба. Флегонт Силыч, можно не называть Британию «Соединенным Королевством»?
— Хорошо. Владимир Иванович. Британия может отдать Германии Басру.
— А царь? Это он так лижет зад Германии и Британии, чтобы те называли его императором европейской державы? — разозлился Гусев, — Ты мне, Флегонт Силыч, скажи, будут наши казаки стрелять в русских?
— Не знаю, Владимир Иванович. А летчики станут топить русские корабли?
— А ты говоришь: философия.
— Владимир Иванович, у меня остался вопрос по Мадрасу и Тривандраму. Когда мы уходили из Мадраса я передал власть местным офицерам из тех батальонов, что находились за городом.
— Я помню. Поэтому суда ушли практически без зерна.
— Через месяц нам вернут разницу чаем.
— Надеюсь.
— Я обещал им защиту от британских кораблей.
— Флегонт Силыч, не знаю. Теперь вряд ли. Что там по Тривандраму?
— Это совсем не важно. Я так понимаю, нас посадили на короткий поводок?
— Не знаю, Флегонт Силыч. Ничего не знаю.
Клячкин не ушел к себе, сидел мрачный и раздраженный, как будто у него болели все зубы сразу. На столе стояли стакан и бутылка из-под вина, они были пусты; тарелка с сыром, напротив, не тронута.
— Немцам крайне невыгодно нас сдавать! Это огромная глупость! Абсолютно не похоже на расчетливых немцев, — стукнул по столу Клячкин.
— Я за пять минут придумаю три расклада, где им будет выгодно.
— У меня один вопрос. Малолетний засранец, как обычно, угождает европейским «друзьям»? Помнишь, как старик Суворов перед смертью бегал по горам, чтобы «помочь» австриякам?
— Ну?
— Или царь что-то пронюхал о смерти брата. И у него дым из ушей идет от ярости?
— Возможны два варианта, — Гусев сделал паузу, и всё также по-русски попросил, — Девика, принеси бутылочку сухого красного вина.
— Я не специально подслушиваю, перегородка тонкая, — Девика принесла любимое Володей вино.
Выглядела Девика потрясающе. Идеальная женщина. Гусев помотал головой сбрасывая её очарование.
— А русский ты выучила потому, что хочешь быть мне максимально полезной.
— Да, мой обожаемый муж!
— Я что-то пропустил? — растерялся Клячкин.
— Теперь у меня есть жена… и три наложницы.
— Как это три?
— Девика, позови мою третью, белую наложницу, — решил пошутить Гусев.
Володя отхлебнул вина прямо из горлышка бутылки, и довольно откинулся на спинку кресла в предвкушении розыгрыша. Девика привела Джоан и замерла в ожидании.
— Сабина!? — Клячкин вскочил и в ужасе схватился за голову.
— Успокойся, Серый. Это шутка. Во-первых, это Джоан, во-вторых, она не моя наложница.
— Ты совсем дурак?
— Я думал снять напряжение шуткой, — расстроился Гусев, — Девика, я провожу друга домой.
Гусев взял свою бутылку, отхлебнул из горла и друзья побрели к дому Клячкина. Володе нравилась погода. Сезон дождей закончился в мае, комаров не было. Гусев не любил кусачих насекомых, не из-за малярии, нет. Они зудели под ухом, мешали спать, раздражали.
— Вернемся к нашим баранам?
— Да. Два варианта. Первый. Международная флотилия состоит, в основном из британских кораблей. Немцы, русские, возможно, французы нужны для того, чтобы сделать нас бандитами.
— Дерьмо!
— Второй. Русские корабли — основа флотилии, десант состоит сплошь из казаков. Твои малолетки не будут стрелять в своих. Пилоты откажутся топить корабли.
— Полное дерьмо!
— Есть, конечно, китайцы и ирландцы.
— Мне не хватает одного — войны внутри ЧВК. Нет. Дам два дня атаману, чтобы он узнал настроение казаков, сам поговорю с летным составом. Если что, у нас есть месяц для бегства, — грустно констатировал Гусев, — Что этот малолетка на меня так разозлился?
— Королева Великобритании и император Германии близкие родственники царя. Дворяне — сплошь иноземцы. А кто ты?
— Я тоже дворянин.
— Теперь уже нет. Кстати, вспомни. Ты — русский «дворянин» подрался с холуем турка Колчака. Сразу угодил в тюрьму. Русские — быдло! Даже офицеры. Турки, немцы, татары, осетины, грузины всегда правы! Так было, есть и будет.
— Закон не имеет обратной силы!
— В России имеет. Вспомни, царь Никита приказал ввести расстрел за владение наличными деньгами. Задним числом. И формально это был не совсем царь.
Гусев отхлебнул из бутылки, довольно вздохнул, посмотрел на звездное небо.
— Насрать на царей, дворян и чиновников-жополизов. Мы живы Серый!!! Ты посмотри на это небо, вдохни пьяный воздух моря.