Елизавета поскучнела и обиделась глупой шутке.
— Не верите. Вижу. Если вы согласитесь встретиться здесь завтра, то я привезу рекламу катеров, там фотографии наших лучших красавиц. У нас проводятся конкурсы красоты. Вот такие мы дикие люди!
— Какое это унижение! Конкурс! Я ни за что не стала бы участвовать! Позор! А почему завтра? Сегодня мы намеревались обедать у меня, здесь же рядом, мы свободны, сразу после десерта, — затараторила Александра.
— Шурочка! Господин Ершов может быть занят в это время, — остановила подругу Елизавета.
— Я приеду. Обед в пять после полудня? Тогда встречаемся в шесть?
— В четверть седьмого, — согласилась Елизавета.
— Разрешите откланяться? — Николай допил кофе и подозвал официанта чтобы расплатиться.
— Вы позволите один вопрос. Откуда вы знаете моё имя, — не выдержала Юлия.
— Вы, мисс Джули, очень похожи на другую девушку. А имена случайно совпали.
— Вы смотрели на Юлю взглядом полным любви! Это была не просто девушка? — Елизавета слишком любила поэзию.
— Родители выдали её за старика? Она не хотела принимать православие? Она принцесса и вы с ней не пара?
— Всё гораздо проще. Мы любили друг друга! Но я был слишком занят глупой игрой настоящих мужчин — воевал. А потом она трагически погибла. Хотели убить меня, но я оказался слишком ловок, увернулся, и…
— Вы представились инженером, причем тут война? — удивилась Елизавета.
— Инженеров тоже убивают, если это кому-то выгодно.
Повисла пауза.
— Мисс Бетти, всегда помните, что вы самая красивая барышня в мире.
Николай уехал. Мгновенно подошла и села на освободившееся место бесцеремонная Катька по прозвищу Прилипала.
— Я всё слышала. «Мисс Бетти, вы самая красивая барышня в мире.» Как вульгарно, грубо, бесцеремонно. Одно слово — американец! А сам смотрит на Юлю «таким» взглядом, — Катерина заказала себе кофе.
— Нам пора, — поднялась из-за стола Лиза.
— Американец здесь уже был месяц назад. Только без своего уродливого монстра, — лениво бросила наживку Прилипала.
— Нам пора, — встала и Юля.
— Ну, девочки! — умоляюще протянула Шурочка, жадная до сплетен, и, нехотя, потянулась к выходу за подружками.
— Завтра весь город будет повторять: «Мисс Бетти, вы самая красивая барышня в мире», — зло глянула назад, на кофейню, Лиза.
— Ты недооцениваешь Прилипалу, уже сегодня к обеду! Мы влипли, — расстроилась Юля.
— Фи! Мамам прочтет мне часовую мораль, — сделала вывод Шурочка, — Интересно, Прилипала успела подслушать о вечернем свидании?
Шурочка произнесла вслух то, о чем думали все.
— Нечего грустить. Во всем есть и приятная сторона, — подбодрила подруг Лиза.
— Интересно, какая? Нас угостили кофе? У тебя появится новое прозвище: «Мисс Бетти»? — удивилась Юля.
— Я не против. Вы лучше придумайте, как нам попасть на вечернюю встречу.
Николай вошел в кондитерскую ровно в шесть. Свободных столиков не было. Коля сунул официанту рубль и попросил зарезервировать для него первый освободившийся столик, а сам вышел на улицу, чтобы встретить барышень у входа. Если в кофейне посетители в основном составляли юные дамы, то недалеко от входа курили четверо молодых людей, в помещении курение не приветствовалось. Ершов, воспитанный в духе западного здорового образа жизни, в США не курил, но в России «баловался», поддерживая компанию.
Николай достал сигарету и попросил прикурить у старшего из четверки, офицера-пехотинца, похожего на огородное пугало в мундире, высокого, костлявого и неуклюжего.
— О! Американец! — заинтересованно посмотрел тот на сигарету. И представился, — поручик Рыжевский.
— Инженер Ершов, — приподнял шляпу Николай, и задал естественный вопрос, — что нового на границе?
— Пока нет никаких новостей. Этот ваш вопрос мне сегодня задала моя старенькая тетя, от которой обычно слышишь: «картохи сажать еще рано, а маркву пора проращивать».
— Хунхузы постоянно шалят, беспокойство людей можно понять.
— Беспокойство? Скорее виновата скука, господин Ершов. Отсутствие развлечений.
— Месяц назад, когда из патрулирования вернулся «Кореец», двенадцать офицеров устроили местным дамам настояний праздник.
— Помню-помню. Так вы здесь уже целый месяц? — фальшиво удивился поручик.
— Без моего огнедышащего коня меня никто не замечает, — засмеялся Николай.
— Зато теперь собрался весь «цветник», чтобы посмотреть на «американца, который влюбился в дыл… в Лизавету» и считает её самой красивой в мире. Здесь чашка кофе стоит двадцать копеек, вы оставили барышень без карманных денег. Я сопровождаю кузину, столик у окна, в шляпке из французской соломки.
— У вас, господин поручик, обворожительная кузина.
Поручик закрутил лихие усы привычным движением, будто иметь симпатичную кузину это особая доблесть.
— Вы позволите покинуть вас, господин поручик, я вижу на горизонте обожаемую «мисс Бетти», с подругами. Сегодня их четверо.
— Это Фёкла Ивановна присоединилась, старшая сестра Лизаветы. Смотрит на всех сверху вниз. В прямом смысле этого слова. Однажды она дала пощечину лейтенанту Беляеву, так тот упал лицом в грязь, был пьян, не иначе.
— Упал лицом в грязь, фигурально?
— Буквально. Бегите к своей «богине», — поручик перекрестился.
Фекла лишь пару сантиметров не дотягивала до высокого Николая.
«Если бы она жила в Америке, то, наверняка, была бы выше меня», — Николай на себе испытал воздействие географии проживания, он перерос отца на десять сантиметров. Знакомые ему американские японцы и китайцы были гораздо выше местных.
— Добрый вечер, мисс Фёкла Ивановна. Слышал о вас много хорошего.
— Здравствуйте, господин инженер. Уж не от поручика ли?
— Поручик Рыжевский! Почти Ржевский! Боюсь, с такой фамилией его замучили насмешками.
— Непонятно почему? Обычная фамилия, что та, что другая. Да вы же американец! У вас есть смешное созвучие?
— Нет. Есть много русских анекдотов про поручика Ржевского. Тысячи.
— Расскажите один, господин инженер, — попросила Фёкла.
— Это армейские анекдоты.
— Похоже, вы опять рассказываете сказки, как про американские конкурсы красоты моей сестре?
— Ну, что вы, что вы. Как можно. Я привез обещанные буклеты. Вот только любопытные одноклассники вашей сестры оккупировали кондитерскую. Нам негде будет присесть. Хотя! Официант машет мне рукой.
Ершов быстро зашел в кафе и вернулся.
— Кабинет свободен, — сообщил Николай.
— Вот и хорошо. Прилипала останется с носом, — заявила Шурочка.
Все засмеялись. Николай еще раз убедился, как меняет улыбка лицо Лизы. Девушки долго рассаживались в кабинете.
— Дагерротипы раскрашены красками! Тонкая работа, — заметила Фёкла.
— Какие прически!!! — заохала Шурочка.
— Бальные платья у вас носят слишком откровенные. Такой высокий разрез, — засмущалась Юля.
— Разрез можно сократить, а фасоны…, фасоны!!! Здесь никто так не сможет пошить, увы-увы. Но господин инженер не обманул, платья предназначены, будто только для нас с сестрой!
— Но вот та девушка в алом, она ростом с меня, — запротестовала Шурочка.
— Катера никому не интересны? — разочарованно произнес Николай.
— Господин инженер, Вы понимаете, что нам нужны эти дагерротипы, как подтверждение ваших слов. Екатерина, особа не сдержанная на язык, случайно подслушала сегодняшний разговор. Мою сестру уже дразнят «красавица Бетти», — Фёкла решила организовать пошив нарядов для «высшего света» городка. У нее явно присутствовала деловая струнка.
— Дело в том, что некоторые страницы буклетов склеены. Их нельзя разрезать!!! — уточнил Николай.
— Я забираю буклеты себе, — Фёкла отняла рекламу у девушек, — Что там такого в заклеенных страницах, господин Ершов?
— Девушки в купальниках, — смутился Коля.
— Вот как!? Есть еще и купальники!? — хмуро посмотрела на него Фёкла, — мне с Вами, «господин инженер», придется ещё поговорить отдельно, без «детей».
И «дети», и «господин инженер» потупились, будто их уже поймали на горячем. Лишь Лиза, привычная к напору сестры, подала голос.
— Я не «дети», — пискнула она, и поймала снисходительную усмешку старшей сестры.
«Как она смеет говорить со мной в таком тоне? Мне двадцать шесть, ей восемнадцать», — подумал Николай, и… промолчал.
Фёкла грозно оглядела подопечных, кивнула им и встала из-за стола. Девушки запихнули в рот остатки пироженных, торопливо допили кофе, под пристальным взглядом Фёклы, а затем гуськом потянулись к выходу. Лиза, шедшая последней, шепотом сказала:
— Юлю мама не отпускала на это свидание, у неё нет секретов от мамы. С Фёклой отпустили.
— У твоей сестры тонкая душевная организация. То, что она нам демонстрирует — это защитный механизм от жестокого мира.
Лиза выпучила от удивления глаза. Николай повернул голову и увидел Фёклу с точно таким же выражением лица.
— Мисс Фёкла Ивановна, вы пригласили меня на свидание, но не уточнили, ни время, ни место, — нашелся Николай.
Ему не удалось смутить Фёклу.
— Завтра. Здесь. Утром. В восемь часов.
— Есть, мон женераль, — не выдержал Николай.
Фёкла прищурилась, и Николай почувствовал себя под прицелом снайперской винтовки.
Николай уехал. Фёкла отправила «детей» по домам, а сама подошла к поручику, в одиночестве курившему очередную папиросу. Они раскланялись.
— Скажите поручик, вам известны анекдоты про некого «поручика Ржевского»? — в своей бесцеремонной манере, взяла быка за рога Фёкла.
— Никогда не слышал, многоуважаемая Фёкла Ивановна. А должен? — с опаской ответил поручик.
— Нет, — отрезала Фёкла, собираясь уходить.
— Вам их рассказал некий Ершов, называющий себя инженером? — с неприязнью произнес поручик.
— Нет. Но я вижу, что он так и не соизволил предъявить вам свой паспорт и диплом инженера? — ехидно спросила Фёкла, решив немного задержаться, она почувствовала, что поручик знает о Ершове чуть больше.