управления. Их становление происходило не только в столице, но и в самых отдалённых уголках империи, армии, небольших провинциальных городках, сёлах, станицах… В процесс политического строительства были втянуты представители самых различных классов и групп населения. Всё это позволило мне в некоторых из своих работ определить революцию 1917 года как революцию самоуправления.
В наши дни уже звучали оценки процессов самоорганизации революционной поры, прежде всего тех, которые протекали в среде интеллигенции и крестьянства. Мне самому приходилось анализировать закономерности и основные характеристики «революции самоуправления» на материале массовых пролетарских организаций, для которых 1917 год также стал периодом наивысшего подъёма. Вспоминая дни, последовавшие за свержением самодержавия, видный меньшевик, один из старейших участников профдвижения в нашей стране П. Гарви отзывался о них как о времени настоящего организационного «грюндерства», «охватившего всю революционную страну»[393]. И в этом не было преувеличений: можно сказать, что рост рабочих организаций в тот период происходил стремительно.
Значительных успехов достигло профсоюзное движение. В Москве уже 2 марта 1917 года состоялось первое организационное собрание профессиональных союзов, в работе которого принимало участие 25 представителей от рабочих союзов города. 3 марта возникает союз железнодорожников в Мурманске. 12 марта создают своё профессиональное объединение рабочие судоходных предприятий Северодвинска. На 19 марта приходится рождение профсоюза металлистов Омска. В Петрограде ко дню своего учредительного собрания 29 марта союз металлистов уже насчитывал 16 243 члена. Из всех сложившихся в 1917 года профессиональных союзов 51 % начали действовать уже в марте – апреле. Организационный бум в профсоюзном строительстве, по свидетельству современных историков, продолжался и летом 1917 года[394]. К этому моменту общее количество членов профессиональных объединений рабочих приблизилось к полутора миллионам, а осенью – превысило 2 млн. Наибольшее количество членов профсоюзов по данным самих профсоюзных органов было среди текстильщиков – 550 623; металлистов – 544 527; печатников – 75 988; рабочих химической промышленности – 72 436; транспортников – 81 088; строительных рабочих – 76 160; пищевиков – 98 472; кожевников – 77 792; горнорабочих – 67 252; деревообделочников – 44 570 человек и др.[395] Проявилась тяга профсоюзов к координации своих действий, что нашло выражение в создании в городах центральных бюро, позже преобразованных в центральные советы профессиональных союзов. Уже летом центральные советы профсоюзов возникли более, чем в 50 городах страны, они объединяли профессиональные организации, в которые входило около 70 % всех членов профсоюзов. Во главе этих руководящих и координационных органов профессиональных союзов стояли видные деятели рабочего движения: в Петрограде – Д. Б. Рязанов, в Москве – М. П. Томский, на Урале – Э. И. Квиринг и др. К моменту Октябрьской революции таких профсоюзных центров возникло уже около 80[396]. Наконец, на III Всероссийской конференции профессиональных союзов в июле 1917 года был организован Всероссийский центр профессионального движения – ВЦСПС, хотя длительное время его деятельность была фактически парализована межпартийными столкновениями[397].
В больших и малых городах набирала мощь сеть Советов. Вслед за возникшими соответственно 27 февраля и 1 марта 1917 года Петроградским и Московским Советами, 2 марта организуются Советы рабочих депутатов в Нижнем Новгороде и Харькове, 3 марта Советы начитают действовать в Омске и Нарве. 4 марта состоялось учредительное собрание Уральского Совета рабочих депутатов, объявившего себя руководящим органом революционного пролетариата. Уже в первых числах марта возникло более 50 Cоветов рабочих депутатов. Помимо названных городов, они начали действовать в Иваново-Вознесенске, Костроме, Твери, Ярославле, Воронеже, Нарофоминске, Серпухове, Шуе, Кимрах, Астрахани, Саратове, Екатеринодаре, Армавире, Перми, Томске, Чите, Уфе, Хабаровске, Ростове-на-Дону и других крупных пролетарских центрах. В общей сложности уже в первые недели революции 1917 года в стране возникло около 500 Cоветов, в том числе 242 чисто пролетарских, а к Октябрю в стране существовало 1 429 Советов, из которых 706 являлись Советами рабочих и солдатских депутатов и ещё 235 – рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Осенью 1917 года на волне радикализации рабочего движения многие Советы в крупнейших политических центрах переходят под контроль максималистских революционных партий, прежде всего большевиков, в силу чего этот процесс получил названия «большевизации». 31 августа большевистскую резолюцию принимает Петроградский Совет, 5 сентября – Московский, 7 сентября – Казанский и Уфимский и др.[398]
Среди новых революционных организаций ключевое место сразу же заняли фабрично-заводские комитеты, создаваемые самими рабочими на предприятиях, непосредственно в трудовых коллективах[399], за что их с момента возникновения называли «детищем революции»[400]. Именно фабзавкомы становятся низовыми ячейками рабочего самоуправления, начавшими осуществлять рабочий контроль над производством. Хотя советская историография подчас преувеличивала зрелость фабзавкомовского движения[401], в дооктябрьский период рабочий контроль так и не смог превратиться в систему мер, способную радикальным образом вмешаться в экономику страны и спасти её от надвигающихся потрясений[402]. Вместе с тем имеющиеся в распоряжении исследователей обобщающие данные позволяют утверждать, что рабочий контроль быстро становится массовым явлением. Так, в Москве к лету 1917 года фабзавкомы существовали уже на 144 из 166 обследованных предприятий, а к осени они объединяли уже 400 тысяч рабочих и служащих Москвы и окрестностей[403]. В преддверии октябрьских событий фабзавкомы действовали уже на 2151 предприятии, охватывая 22,5 % промышленных заведений[404].
Подобно профсоюзам, фабрично-заводские комитеты быстро переросли локальный уровень, стремясь к сложению своих усилий на городском и региональном уровнях. По оценкам А. Г. Егоровой, существовало 42 центра ФЗК, Б. М. Фрейдлин пишет о 36 районных объединениях ФЗК, B. И. Селицкий – о 25 городских и районных советах ФЗК. В многотомной истории КПСС говорилось о 50 районных, городских и губернских руководящих органах фабзавкомовского движения[405]. Подробно рассматривает вопрос об образовании и функционировании центров ФЗК в специально посвященной этому работе М. Л. Иткин, который сумел выявить данные о 94 объединённых Советах фабрично-заводских комитетов, в том числе 75 городских, районных, уездных и губернских, 8 отраслевых и 11 производственных, действовавших в 65 промышленных центрах России[406]. В самый канун большевистского переворота, с 17 по 22 октября 1917 года, в Петрограде работала I Всероссийская конференция фабрично-заводских комитетов[407]. На конференции был сформирован Центральный Совет ФЗК.
Своеобразной рабочей армией к осени становится Красная гвардия. В своё время она возникла на базе рабочей милиции, рабочих дружин по охране предприятий, руководимых фабрично-заводскими комитетами[408]. Особенно активно формирование Красной гвардии развернулось после поражения выступления генерала И. Н. Корнилова. Именно на это время приходится возникновение 70 % всех существовавших на момент октябрьских событий центров Красной гвардии[409]. Характерно, что обе столицы можно назвать среди тех городов, где мероприятия, направленные на формирование Красной гвардии, разворачивались наиболее успешно, что имело существенное значение в политической борьбе тех месяцев[410]. В Москве накануне решающих событий в красногвардейских отрядах насчитывалось около 10 тыс. человек, а в ходе борьбы за установление Советской власти численность бойцов увеличилась до 30 тыс. Как показали подсчёты советских историков, всего в ЦПР накануне Октября 1917 года отряды Красной гвардии имелись на 142 предприятиях в 102 городах и рабочих посёлках. В Петрограде накануне восстания насчитывалось не менее 20 тыс. красногвардейцев. Продолжался приток рабочих в Красную гвардию и в момент начала революции, в результате чего численность отрядов Красной гвардии в столице достигла 40 тыс. человек[411]. По свидетельству М. Лурье, непосредственно в дни восстания отряды Красной гвардии руководились специально созданными Штабами, координирующими свою деятельность с Советами и ВРК[412]. В целом по стране, как полагал Минц, в отрядах Красной гвардии перед Октябрём состояло 75 тыс., а в дни ожесточённой борьбы за власть – уже 200 тыс. человек[413].
Летом – осенью 1917 года началось складывание целостной системы органов рабочей самоорганизации: через фабрично-заводские комитеты в сфере производства, через рабочую кооперацию в сфере обмена, через производственные союзы в сфере распределения рабочее всё активнее вмешивались в развитие революционных процессов. Так, по мнению некоторых современных историков, нарастала ткань новых общественных отношений