– Увы, нет. Это процесс непростой, и дай бог, чтобы мы за месяц управились. И это при том, что подготовка к коронации идет уже много месяцев. К тому же, дорогая Иоланда, вам нужно будет до этого момента принять православие и выбрать себе коронационное имя.
– А я уже выбрала. После перехода в православие я стану Марией Викторовной.
Глава IX. Яркость софитов и мрак закулисья
МОСКВА. КРЕМЛЬ. БОЛЬШОЙ КРЕМЛЕВСКИЙ ИМПЕРАТОРСКИЙ ДВОРЕЦ. 19 июля (1 августа) 1917 года
– Его императорское величество государь император Всероссийский Михаил Александрович!
– Его сиятельство граф Георгий Брасов!
Зазвучали приличествующие случаю фанфары, створки дверей распахнулись, и моя персона, сопровождаемая сыном, последовала в Георгиевский зал. Объявлять графа вперед куда более титулованных гостей было явным нарушением официального протокола, но мне сегодня будет прощено все. Впрочем, прежде чем так сделать, я убедился, что моя эта самая служба протокола согласовала этот вопрос со всеми, кого могло задеть такое небрежение. Поскольку данный нюанс в этот раз был встречен с пониманием, я смог взять сына с собой на высочайший выход. Да и как бы я не взял его в такой момент?
Впрочем, все приглашенные это также понимали.
Сотни приглашенных встречали меня, всячески выражая свои верноподданнические или просто радостные чувства в том случае, если речь шла об иностранных гостях. Впереди меня ждали Андреевский зал, помолвка и моя будущая невеста.
О чем думает мужчина, который идет на церемонию помолвки? Возможно, он мечтает о любимой невесте. А может быть, его голова раскалывается от только что завершившегося мальчишника, на котором из торта выскакивали стриптизерши, а толпы девиц рыдали, провожая в неволю брака своего кумира.
Но уж точно он не думает о том, что противник прорвал участок фронта шириной в двадцать километров, выбив нашу армию с позиций на линии озер между Двинском и озером Дрисвяты; о том, что враг прорвал фронт на глубину в двадцать пять километров и нам с огромным трудом пока удается удерживать позиции, опираясь на берег Западной Двины и систему озер Дривяты – Струсто – Снуды. О том, что на улицах самого Двинска идут бои. О том, что 1-я Императорской фамилии дальнебомбардировочная дивизия нанесла удар по наступающим порядкам германцев, потеряв при этом две машины…
– Его императорское высочество наследник престола Всероссийского великий князь Павел Александрович и ее светлость княгиня Ольга Палей, графиня фон Гогенфельзен!
А вот и сам наследник с супругой. Теперь за ним пойдут европейские монархи косяком.
– Его королевское величество Никола Первый, король Черногорский, и ее королевское величество Милена Черногорская!
– Его королевское величество Фердинанд Первый, король Румынский, и ее королевское величество Мария Румынская!
Румынский царственный собрат, живущий в России после оккупации Румынии австро-венгерской армией, не мог не откликнуться на мое приглашение. А его жена Мария Эдинбургская была мне родней, будучи внучкой Александра II.
– Ее королевское величество Ольга Константиновна, вдовствующая королева эллинов!
Еще одна родня. Внучка императора Николая I, греческая королева, первая теща наследника моего Павла Александровича.
А вот и главное официальное действующее лицо итальянской делегации. Так сказать, верхушка айсберга.
– Его королевское высочество адмирал принц Томас Савойский-Генуэзский, 2-й герцог Генуи и местоблюститель престола королевства Италия!
Фактический глава итальянского государства на данный момент, пока мой будущий тесть развлекается, командуя Итальянской королевской армией. Благо хоть ума у Вити хватило на то, чтобы дать порулить страной адекватному лицу, а не пытаться совместить и главнокомандование, и управление державой, как это сделал мой братец.
Звучали блистательные титулы.
– Ее императорское высочество великая княгиня Ксения Александровна!
Сестра даже сегодня пришла ко двору вся в черном. Впрочем, сегодня цвета траура я увижу еще не раз. Слишком бурной стала история в результате моего попаданства сюда. Хотя кому я вру, без меня тут было куда веселей.
– Ее императорское высочество великая княгиня Анастасия Николаевна!
– Ее императорское высочество великая княгиня Милица Николаевна!
А вот и две дочери моего царственного черногорского собрата Николы. Также все в черном. Этой бурной весной обе овдовели. Петр Николаевич погиб в Кровавую Пасху, а его старший брат Николай был убит бомбистами в Тифлисе. Но ничего, сестры вроде держатся и даже преисполнены надежд в связи с прибытием в Россию своих царственных родителей и, разумеется, самое главное, в связи с будущим браком своей племянницы Иоланды и императора Всероссийского. Наверное, заиметь племянницу-императрицу весьма перспективно. Ну, поглядим, что у них из этого получится.
– Ее высочество княжна императорской крови Ирина Александровна и его светлость князь Феликс Юсупов, граф Сумароков-Эльстон!
Да, жаль, что Ники с семейством в Крыму сейчас «отдыхают». Вот бы Аликс сейчас возрадовалась, увидев Юсупова. Но следствие вину князя в убийстве Распутина не подтвердило, а я особо и не настаивал. Держать одного из богатейших людей России на крючке никогда не помешает. А он за мою благосклонность готов будет на многое. Вон сколько усилий потратил человек, чтобы сюда сегодня вообще быть приглашенным!
Титулы звучали и звучали. Все более скромные и потому все более длинные и витиеватые. Прибывали знатные гости, зал наполнялся народом. Я на правах хозяина принимал гостей, обмениваясь несколькими словами с наиболее знатными из них, благосклонно кивая гостям попроще и удостаивая отеческим взглядом тех, кому за счастье вообще здесь оказаться в этот день. Что делать, правила этикета и прочие придворные приличия не я придумал, да и плевать мне на них было, откровенно говоря. Положено кивать – кивал, положено улыбаться – улыбался.
У меня там немцы фронт прорвали, а я тут улыбаюсь.
Такова государева се ля ви, как говорится.
– Ее королевское высочество Иоланда Савойская, принцесса Итальянского королевства!
Софиты, позаимствованные по случаю в Большом театре, наконец осветили своими яркими лучами ту, ради которой все тут сегодня и собрались. Ее за руку ведет посаженый отец – Никола Первый Черногорский. Сияют софиты, вспыхивают вспышки фотографических аппаратов, трещат кинокамеры, вздыхают барышни, шепчутся матроны, вполголоса переговариваются уважаемые мужи.
Идет будущая невеста государя. Идет будущая императрица. Принцесса Иоланда, которая вскоре станет императрицей Марией.
Никола Первый торжественно вручает мне руку своей внучки. Я беру ее за руку и провозглашаю:
– Ваши королевские величества и высочества! Члены русской императорской фамилии! Дворяне империи, генералы, адмиралы, офицеры Русской армии и флота! Все мои верные подданные и приглашенные высокие иностранные гости! Настоящим официально объявляю о торжественной церемонии помолвки между ее королевским высочеством Иоландой Савойской, принцессой итальянской, и мной, Михаилом Александровичем, государем императором Всероссийским!
Беру из поднесенной коробочки перстень и надеваю его на палец Иоланде. Не могу не залюбоваться тем, как величественно и красиво она умеет себя подать на публике. Что у нее в душе сейчас, я не знаю. Знаю лишь, что за таким великолепным фасадом может скрываться что угодно, и я это уже познал на собственной шкуре. Но зато фасад этот был воистину прекрасным.
Женщины! Как им это удается? Особенно если они еще и принцессы в придачу!
Иоланда величественно улыбается гостям, даря миру свои самые потрясающие фотографии и кадры кинохроники.
– Приветствуйте невесту императора Всероссийского!
Пошла церемония, я говорил, что было положено, делал то, что предусматривалось протоколом, а сам лишь следил за своей спутницей, поскольку у меня вдруг возникло стойкое внутреннее ощущение, что она держится из последних сил. Я всячески демонстрировал всю свою галантность кавалера, при этом незаметно и аккуратно поддерживая ее на ступенях и поворотах.
Что-то вымотал я Иоланду до крайней крайности. Не хватало только, чтобы она тут в обморок упала. Но нет, держится, хотя и заметно бледна, и я чувствую ее холодные пальцы.
Мы движемся сквозь зал, отвечая на приветствия и улыбаясь на улыбки. Впереди официальный прием в честь помолвки, в честь прибытия иностранных монархов, в честь… В общем, не стоит даже искать в честь чего, поскольку именно сегодняшнее торжество было самым-самым за все время моего царствования. И кому какое дело до того, что невеста еле держится на ногах, что на фронте у нас беда, что ситуация пусть и не катастрофическая, но явно нерадостная, что мы сейчас в крайне неприятном положении, и лишь отлаженная машина Министерства информации и военной цензуры пока оберегает моих подданных и весь остальной мир от известий о положении под Двинском.
– Надеюсь, вы так напряжены не по поводу нашей помолвки?
Иоланда произнесла это по-французски, едва шевеля губами, продолжая при этом лучезарно улыбаться.
– Разумеется, нет, дорогая Иоланда. Но вы правы, не время и не место для этого.
Она одарила меня совершенно обворожительной улыбкой. Черт его знает, как ей это в таком состоянии делать удается и что у нее за этой улыбкой сейчас прячется. Может, это и искренняя улыбка, а может… В любом случае мне потребуется немало времени для того, чтобы научиться понимать истинную природу той или иной ее улыбки. А уж улыбаться она умеет, как никто другой.
Мы дошли до предназначенных нам мест во главе главного стола, и я помог принцессе присесть. Итак, официальная невеста и официальный жених. Помолвка состоялась, и теперь мы уже не просто, так сказать, тусуемся, у наших отношений появился статус, и мы вместе отныне уже представляем собой нечто большее, чем еще час назад.
А если серьезно, то я мечтаю поскорее умыкнуть невесту от всех этих официальных морд, дать ей нормально расслабиться и отдохнуть. Радует только, что официоз весь очень скоро закончится и куртуазно нажраться по-свински дорогие гости смогут в другом месте или без нашего присутствия. И, в свою очередь, искренне надеюсь, что педантичные немцы под Двинском ночью будут спать и не устроят мне никаких казус