Пользуясь выходом из боя значительной части 1-й конной армии и разброской, а также и слабостью частей 12-й армии, противник развивал энергичные действия не только на ее фронте, но и в ее тылу. Так, воспользовавшись содействием партизанских отрядов с тылу, польские части заняли 16 сентября Луцк, и 44-я стр. дивизия 12-й армии начала отход за р. Стырь, причем ей приказано было задержаться на р. Стубель от м. Деражня. Следующий оборонительный рубеж для 12-й армии намечался от Чарторыйска до м. Деражня.
В беседе с Главкомом по прямому проводу командзап 16 сентября просил, чтобы тот указал командюзу на необходимость надежнее прикрыть шоссе на Дубно и иметь резерв за правым флангом 14-й армии, так как у командзапа возникали опасения, что 44-я стрелковая дивизия, очень плохо действующая, может оголить это шоссе.
Район сосредоточения Конармии для приведения ее в порядок относился еще более на восток и намечался в окрестностях Бердичева и Житомира[240].
Однако, прорвавшись сквозь расположение 44-й стр. дивизии, противник вновь нагнал Конную армию и вступил с нею в бой. Конная армия вела бой с противником в течение всего 17 сентября, после чего продолжала свой отход за Горынь, в то время как противник энергично развивал свой успех, достигнутый им на ровенском направлении. В своем разговоре с наштареспом по прямому проводу по поводу происшедших 18 сентября событий командзап, указывая на выяснившуюся небоеспособность 12-й армии, ожидал скорого падения Ровно. Последнее обстоятельство, по его мнению, должно было вызвать скорейшую перегруппировку 14-й армии с обязательным и притом своевременным занятием ею железной дороги Ровно – Бердичев.
Далее командзап вновь подтверждал, что 12-я армия быстро теряет устойчивость и «опять на расстоянии выигрывает возможность поправиться и выйти из-под удара».
По словам командзапа, главной его заботой было оторвать Буденного от поляков, поэтому необходимо содействие 14-й армии.
Очевидно, что только столь усиленные настояния командования Западного фронта в связи с малой устойчивостью 12-й армии побудили наше главное командование дать соответствующие указания командюзу. Телеграммой № 5421/оп./ 1222/ш. Главком указывал командюзу о желательности удара его правофланговыми частями от Дубно на север, «дабы попытаться остановить преследующего противника и дать возможность планомерно пройти как 12-й армии, так и вывести из боевой линии Буденного и совершить намеченную вами перегруппировку 14-й армии». Эта перегруппировка признавалась Главкомом весьма желательной в смысле образования резервов за правым флангом 14-й армии.
В этот же день, 18 сентября, Главком директивой № 5439/оп. приказал принять следующие меры для обеспечения ровно-бердичевского направления и вывода из боя 1-й конной армии: командующему этой последней с 24 часов 18 сентября подчинялись 24-я и 44-я стр. дивизии, причем на Конармию возлагалась задача сдержать натиск противника, обеспечить ровно-бердичевское направление и район Бердичев – Житомир, выведя одновременно с этим большую часть дивизий Конной армии в тыл для укомплектования. 14-я армия, действуя в полной связи с Конной армией, должна была постепенно отходить на восток, прикрывая жмеринское и каменец-подольское направления. Опасения командзапа оправдались: 18 сентября Ровно было оставлено нашими войсками[241], а 19 сентября на участке 16-й армии противник овладел г. Пружяны и вытеснил нас из Беловежской пущи, не ослабляя при этом своего нажима на 48-ю стр. дивизию по шоссе Белосток – Волковыск.
В это время начала выясняться группировка противника на участке 16-й армии, причем на фронте были обнаружены 14-я и 15-я пех. польские дивизии – общей численностью 9000 штыков и 400 сабель, а в ближайшем тылу за ними находились части 6, 11 и 16-й пех. дивизий, общей численностью до 10 000 штыков[242]: не менее упорные бои шли и на кобринском направлении, откуда противник стремился развить свое наступление в восточном направлении.
Указанная обстановка в целом побудила командование Западным фронтом ввести в дело все имевшиеся в его распоряжении резервы, находившиеся в районе 16-й армии, за исключением 8-й стр. дивизии, которая была еще далеко не готова к боевым действиям. 20 сентября 10-я стр. дивизия была передана в распоряжение командующего 4-й армией, а командарм 16-й развернул в тот же день свой армейский резерв – 17-ю стр. дивизию южнее 48-й стр. дивизии[243], причем между обеими дивизиями оставался промежуток в 30 километров, наблюдаемый кавалерийским полком 48-й стр. дивизии. День 20 сентября характеризуется оживлением боевой деятельности противника на до сих пор спокойных участках Западного фронта. Именно в этот день превосходящие силы противника перешли в наступление в районе западнее и южнее Гродно и потеснили передовые части 3-й армии.
И на участке 3-й армии, подобно остальным атакованным участкам Западного фронта, противник развивал наиболее сильный нажим вдоль линий железных дорог и шоссе, ведя наступление от Белостока вдоль линии Варшавской железной дороги и от Августова вдоль шоссе.
Однако бои на гродненском направлении скоро замерли, а затем нашим частям удалось даже восстановить первоначальное свое положение[244].
Эти события были лишь предвестниками более крупных, которые вскоре привлекли внимание нашего командования к правому, до сих пор спокойному флангу Западного фронта и резко изменили обстановку на всем Западном фронте в невыгодную для него сторону.
Но пока эти события еще заставляли себя ждать, левый фланг Западного фронта по-прежнему привлекал особое внимание нашего главного командования.
В своей телеграмме № 5522/оп. от 22 сентября на имя командзапа Главком указывает, что 12-я армия вновь отступила без особого на то понуждения со стороны противника и до сих пор не выделила в армейский резерв, согласно указанию Главкома, одной стрелковой дивизии, почему 12-й армии не будет чем прикрыть в случае нужды новоград-волынское направление.
Еще 22 сентября командзап не оставлял мысли о переходе в общее наступление.
В разговоре по прямому проводу с Главкомом 22 сентября командзап высказывал мнение, что противник вскоре остановит свой нажим на 12-ю армию и начнет перегруппировку с целью сосредоточения своих сил на севере для противодействия началу нашей операции.
Поэтому командзап стремился всемерно к ускорению начала наступательной операции Западного фронта.
Главком опасался такой форсировки наступления Западного фронта и предпочитал, чтобы командзап не спеша подготовился к своей операции.
Главком указывал, что неустойка Западного фронта пагубно отразится на положении дел Юго-Западного фронта. Однако командзап считал, что с переходом в наступление медлить не следует.
Продовольственный вопрос, по его словам, в армиях обстоял неважно, местных средств не хватало и возникало опасение, что если противник проявит активность раньше нас, то он легко отбросит нас за Неман и Шару, и тогда Западному фронту уже труднее будет перейти в наступление.
Командзап предполагал лично объехать дивизии, удостовериться в их состоянии и тогда установить окончательный срок начала общего наступления.
На общем фоне оживления боевой деятельности противника на обоих наших фронтах наше высшее командование приняло одно важное решение в области организационной.
21 сентября было принято решение организовать новый Южный фронт в составе 6, 13-й и 2-й конной армии под командованием тов. Фрунзе. В состав же Юго-Западного фронта вновь включалась 12-я и 1-я Конармия. Полевой штаб Юго-Западного фронта переносился в Киев, а Южного фронта – в Полтаву.
Пока происходили эти события в центре и на левом фланге Западного фронта, 2-я польская армия, действовавшая на участке нашей 3-й армии, готовилась к решительным операциям. В состав этой армии входили: 1-я горная дивизия, 3-я пех. дивизия легионеров, 1-я Литовско-Белорусская дивизия, 17-я пех. дивизия, Сибирская бригада, 2-я и 4-я кав. бригады и 1-я пех. дивизия легионеров. Польское главное командование поставило 2-й польской армии следующие задачи:
1) Прорвать наш фронт по линии р. Немана.
2) Разбить наши резервы.
3) Обеспечивать Сувалкский район.
Для выполнения этих задач командование 2-й польской армии распределило свои силы так:
3-я пех. дивизия легионеров и 1-я горная дивизия должны были форсировать р. Неман, сковывая части 3-й красной армии с фронта.
Фланговая группа в составе 1-й пех. дивизии легионеров, 1-й Литовско-Белорусской дивизии, 2-й и 4-й кав. бригад должна была овладеть районом Марцинканцы и оттуда ударить на Лиду в тыл всей 3-й армии.
Наконец, северная группа в составе 17-й пех. дивизии и Сибирской бригады должна овладеть Сувалкским районом и обеспечивать фланговую группу с севера.
Выполнение этого плана противником привело его сначала к столкновению с передовыми частями нашей 3-й армии, а затем с Литовской армией, стоявшей по Неману ниже 3-й армии, причем противник сравнительно легко форсировал р. Неман в районе м. Друскеники а Литовская армия, очевидно, прикрывая направление на Вильно, отошла на фронт Меречь – Марцинканцы – Дубичи.
Таким образом, к 24 сентября войска Западного фронта уже на всем фронте вовлечены были в новое сражение с противником, причем уже выявились в достаточной мере его намерения наносить главные удары по оконечностям флангов Западного фронта. Поскольку резервы последнего были уже вовлечены в дело на левом фланге фронта, Гродненской операции противника можно было противодействовать в настоящее время лишь путем внутренних перегруппировок в армиях, чтобы иметь возможность извлечь для этого необходимые силы.
Таково было положение на Западном фронте, когда к 24 сентября наше главное командование отдало свою директиву № 5570/оп./1256/ш., которую в силу ее принципиального значения мы приводим полностью: