Как и следовало ожидать, бои на минском направлении приняли особо ожесточенный характер и продолжались в течение трех дней с переменным успехом.
Наконец 15 октября противнику удалось прорвать наше расположение на ближайших подступах к Минску и овладеть городом.
Наши части заняли позиции в 5 километрах восточнее города.
Однако уже 17 октября противник очистил Минск, согласно условиям перемирия, подписанного в Риге 12 октября[260]. Чтобы уяснить себе причины характера действий противника южнее параллели г. Минска, нам нужно ознакомиться с условиями перемирия, которое было подписано в Риге. 14 октября Главком телеграфировал командующим фронтами:
«В течение 6 дней после подписанного 12 октября договора о перемирии военные действия не прекращаются, причем согласно пункту 4 договора о перемирии на участке фронта от Несвижа до Двины противник по истечении 6 дней становится по будущей государственной границе, а южнее Несвижа линия расположения противника фиксируется, какая будет к 24 часам 18 октября.
Ввиду изложенного приказываю:
1) Командзапу постепенно, не ввязываясь в бой, отводить части фронта к северу от Радошковичей к той линии, на которой части фронта должны остановиться к 24 часам 18 октября.
На минском и слуцком направлениях продолжать восстановление утраченного положения, во всяком случае удерживая прочно занимаемое ныне к югу от Несвижа положение.
Командюгзап до 24 часов 18 октября продолжать выполнение поставленной армиям фронта задачи с целью выдвижения вперед.
Об отданных распоряжениях донести. № 6001/оп./1361/ш».
Что касается Юго-Западного фронта, то к наступлению его армии предполагали перейти еще с 11 октября.
Приказом № 142 от 11 октября командарм 14-й ставил своим левофланговым частям следующие задачи:
60-й стр. дивизии выдвинуться на линию Фельштын, Солобковцы;
41-й стр. дивизии выйти на линию Солобковцы – р. Студеница, выбросив передовые части для занятия Каменец-Подольска и доведя свою конную и пешую разведку до линии р. Збруч.
Командарм 12-й своим приказом № 87/оп. от 12 октября назначал решительное наступление своей армии с целью выхода на линию р. Случь.
Как увидим ниже, эти предположения командармов Юго-Западного фронта не осуществились.
Начиная с 11 октября и до дня окончательного превращения военных действий, то есть до 18 октября, в районе южнее Несвижа не прекращались боевые действия, причем некоторые польские части километров на 70 проникли к востоку от будущей государственной границы.
Особое значение выигрыш территории приобретал для украинских петлюровских частей, сражавшихся на крайнем правом фланге общего Польского фронта.
Заключение перемирия ставило их перед необходимостью либо добровольно интернироваться на польской территории, либо продолжать борьбу с Красной армией на собственный риск и страх.
В последнем случае расширение плацдарма своих действий приобретало для этих частей значение равносильное, вообще говоря, вопросу об их дальнейшем существовании.
Поэтому эти части с ожесточением стремились подальше проникнуть на восток, не прекратив боевых действий даже после того, как миновал 6-дневный срок, установленный для окончательного прекращения боевых действий после подписания перемирия.
В силу этих причин линия Юго-Западного фронта подвергалась значительным колебаниям до самого окончания боевых действий и к 20 октября проходила по р. Уборть, Случь, через м. Сальница, Литин, Межиров, Носовецкая и далее по р. Мурафе.
Лишь в этот день и на Юго-Западном фронте фактически приостановились боевые действия[261].
В дни, непосредственно предшествовавшие фактическому прекращению боевых действий, а именно 15 октября, были установлены следующие разграничительные линии между фронтами, с которыми армии Западного и Юго-Западного фронта вступили в зимнюю стоянку 1920–1921 гг.;
разграничительная линия между 7-й армией и Западным фронтом шла через Осташков, Новосокольники, Себеж, оз. Разно – все пункты включительно для Западного фронта; разграничительная линия между Западным и Юго-Западным фронтами определялась следующими населенными пунктами: Михайловский хутор, Городня, Высоцк, Ратно – все пункты для Западного фронта.
Мы уже указывали выше, что заключенным перемирием вооруженные силы Петлюры и Булак-Балаховича ставились в необходимость либо добровольно самоликвидироваться, либо продолжать борьбу на свой риск и страх. Они предпочли последнее, причем войска Петлюры не прекращали даже своих враждебных действий против 14-й армии.
Так, армейские сводки за 19 октября отмечают налет противника на Изяславском направлении на наши заставы.
В тот же день наши части выбили противника, занявшего было с. Писаревку (60 км западнее Брацлава).
20 октября противник в районе Могилева-Подольского перешел в наступление уже более значительными силами на фронте в 30 км и потеснил наши части к северо-востоку. Последующие дни отмечаются также рядом мелких налетов и набегов на наше расположение.
Такое положение было нами терпимо лишь до тех пор, пока 14-я армия не совершила все необходимые ей перегруппировки и не перешла сама в наступление, в котором уже чувствовалась необходимость, так как 12 ноября противник успел занять г. Лигин.
14 ноября наши части занимали фронт Винница – Юзвин – Лысогорка – Бар – Елтушково – Замехов – Рудковцы.
Несмотря на ряд контратак противника на Жмеринском направлении и в районе г. Бар, наши части к 18 ноября вышли на фронт Летичев – Деражня – Каменец-Подольск, который был занят нашими войсками 16 ноября. Преследуя арьергарды противника, наша конница нанесла им еще ряд тяжелых ударов, и 21 ноября последние остатки петлюровских войск переправились через р. Збруч у Волочиска и Тарноруды и вступили в пределы Галиции, где они были обезоружены польскими властями[262].
Таким образом, ликвидация вооруженных сил Петлюры была закончена в недельный срок.
Несколько ранее начались и почти одновременно с ликвидацией петлюровской армии закончились операции против войск Булак-Балаховича.
Отряд Булак-Балаховича ко времени начала его набега на Белоруссию, по некоторым источникам, насчитывал в своих рядах около 7000–8000 штыков, 3000 сабель, 150 пулеметов и 36 орудий[263]. Командование Западного фронта уже заблаговременно предвидело возможность активных действий со стороны различных белогвардейских организаций, укрывавшихся на территории Польши.
Еще 27 октября командзап телеграммой № 01908/оп./сек. ставил в известность армии Западного фронта, что не исключена возможность, несмотря на перемирие, появления на территории Польши и Литвы враждебных нам «военных организаций и отдельных летучих отрядов». В силу изложенного командзап требовал от войск как находящихся на фронте, так и в тылу, бдительности в несении сторожевой службы и требовал тщательной организации охраны складов, сооружений, мостов и пр.
3 ноября командзап в своей директивной телеграмме № 02010/оп./сек. уже с полной уверенностью говорит о том, что после отхода польских войск за новую государственную границу на занимаемой ими ныне нашей территории останутся «войска Булак-Балаховича и других русских белогвардейцев», причем сообщает предположительную дислокацию «армии» Булак-Балаховича.
Исходя из этих данных командзап приказывал командарму 16-й «изготовиться к разгрому войск Булак-Балаховича и командарму 3-й обеспечить себя от нечаянных его налетов».
6 ноября телеграммой без номера командзап приказывает командарму 16-й временно воздержаться от активных действий против Булак-Балаховича и ограничиться лишь налетами на его расположение ввиду того, что поляки затягивают свой отход с нашей территории. Вместе с тем командзап приказывал командарму 16-й две дивизии фронтового резерва – 48-ю и 57-ю сд – задержать временно в занимаемых ими районах.
Это распоряжение во времени совпало с началом наступления Булак-Балаховича.
Расположение частей 16-й армии ко времени начала наступления Булак-Балаховича усматривается из прилагаемой схемы. Перейдя в наступление вдоль р. Припяти и действуя по обоим ее берегам, противник, тесня слабые и разбросанные на большом протяжении части 10-й стр. дивизии, на которую обрушился его первый удар, 10 ноября занял г. Мозырь, а 11 ноября важную узловую железнодорожную станцию Калинковичи[264].
Быстрое проникновение Булак-Балаховича в глубь района 16-й армии, встревожив наше главное командование, вызвало с его стороны ряд запросов и указаний.
На один из них командзап телеграммой № 02127/ои./ сек. от 11 ноября доносил, что уже в данный момент командарм 16-й имеет в своем распоряжении для борьбы с Булак-Балаховичем четыре дивизии: 4, 10, 48, 57-ю (две последние из фронтового резерва были переданы в его подчинение); эти четыре дивизии в четыре перехода могут быть легко сосредоточены в исходное для атаки положение.
Утрата нами Мозыря вызвала со стороны Главкома указания его командзапу, изложенные им в его телеграмме от 12 ноября за № 6696/оп., Главком считал, что причиной падения Мозыря было отсутствие подготовки к борьбе 10-й стр. дивизии в силу того обстоятельства, что не было своевременно обращено внимание на просьбу начдива об его усилении. Далее Главком высказывал мнение, что командарм 16-й Кук недооценил противника с его быстрой и подвижной тактикой, требующей такой же быстроты и от наших войск.
Готовясь к решительным операциям против Булак-Балаховича, командование 16-й армией предполагало отрезать его от сообщений с территорией, занятой польскими войсками, и окружить его где-нибудь в районе Мозыря.
Поэтому 24-я стр. бригада 8-й стр. дивизии выдвигалась в район Глуска, 17-я стр. дивизия к концу дня 13 ноября должна была сосредоточиться в районе Шклов – Михайловская, 48-я стр. дивизия к этому же времени должна была занять район Евтушкевичи – Домановичи; пока совершались все эти перегруппировки, 10-я стр. дивизия по-прежнему должна была сдерживать натиск главных сил противника.