.
Однако, прежде чем сосредоточить главное внимание на польском участке Юго-Западного фронта, надлежало покончить с Крымским участком этого фронта, на котором противник начинал проявлять активность, почему Главкомом и была дана командюзу директива от 15 марта за № 1494/оп./140/ш. о сосредоточении достаточных сил на Крымском направлении, отнюдь при этом не ослабляя ни на одну часть польского участка (см. приложение № 5). К 18 марта план операций обоих фронтов и их взаимоотношение при предстоящих действиях еще яснее формулируется Главкомом в его разговоре по прямому проводу с командюзом. Главком указывает командюзу, что «главным направлением будем расценивать участок Гиттиса, тем не менее ваши действия на Западном фронте будут иметь достаточно решительный характер, чтобы их не считать только вспомогательными». Район Полесья столь велик, что полной согласованности между обоими фронтами добиться нельзя; а потому общее руководство при этих условиях, «естественно, не может лежать на одном из фронтов, а должно находиться в руках главного командования». Далее основным направлением для наступления Юго-Западного фронта Главком считает Бердичев – Ровно – Ковель– Брест. Учитывая малое количество сил противника на этом направлении, Главком полагает, что командюз может собрать на этом направлении достаточные силы и подчеркивает, что быстрота действий на этом направлении «является главнейшей основой для успеха операции. Здесь нужно иметь побольше конницы». Для этого Главком предполагает перебросить на Юго-Западный фронт конную армию с Кавказского фронта. Далее Главком прибавляет, что не сообщил командюзу плана операций Западного фронта, потому что до последней минуты не хотел разглашать его. Командюз тем не менее просит хотя бы вкратце сообщить ему идею операций Западного фронта для составления своих соображений, которые он донесет письменно. На эту просьбу Главком отвечает:
«Первый этап Минск. Второй – согласованные действия с вами. Понятно?»[100]
Таким образом, можно считать, что в 20‑х числах марта 1920 года идея операции обоих фронтов в случае активных действий поляков уже окончательно сложилась у нашего главнокомандования. Результатом вышеприведенных переговоров Главкома и командюза тов. Егорова был следующий план последнего, представленный по телеграфу Главкому 23 марта (см. приложение № 6). Командюз исчислял силы польской армии на Юго-Западном фронте, по данным к 20 марта, в 21 000 штыков, 530 сабель, 170 легких и 130 тяжелых орудий, 617 пулеметов, 15 бронепоездов, 2 броневика и 2 танка. Собственные силы тов. Егоров исчислял, включая сюда и 60 стр. дивизию, в 16 350 штыков, 1500 сабель, 175 легких и 9 тяжелых орудий, 950 пулеметов, 7 бронепоездов, 4 броневика, 2 самолета, 2 аэростата. По его мнению, задачи глубокого вторжения в направлении Ровно – Ковель – Брест требовали для своего выполнения крупных сил, в том числе не менее пяти кав. дивизий. Для выполнения задачи предполагалась следующая группировка:
а) 13‑я армия – участок Азовского и Черноморского побережья до устья Днепра; б) 14‑я армия – линия Днестра – далее Каменец-Подольский – Староконстантинов, имея для охранения Днестра одну дивизию, составляет на линии Каменец-Подольск – Староконстантинов ударную группу в составе трех стр. и одной кав. дивизии, нанося удар в направлении на Тернополь; в) Конная армия (в составе не менее трех кав. и двух стр. дивизий) должна была нанести с фронта железной дороги Бердичев – Ровно – Староконстантинов включительно удар в направлении на Ровно – Ковель – Брест, составляя главную группу; г) 12‑я армия (3‑я стр. и 1‑я кав. дивизия) должна была обеспечить всю операцию, имея объектом своих действий железнодорожный узел Сарны. Выполнение операции требовало дополнительной переброски на Юго-Западный фронт сил в количестве: конной армии (3‑й кав. и 2‑й стр. дивизии) и еще одной кав. дивизии для 14‑й армии. Все необходимые дивизии предполагалось получить после окончания Крымской операции. Командюз предполагал начинать операцию не ранее того времени, как подсохнет грунт, причем для обеспечения тыла и борьбы на внутреннем фронте считал необходимым не менее четырех дивизий. Часть необходимых для этой задачи сил он полагал возможным получить с Кавказского фронта[101].
Главком одобрил этот проект, причем указал, что если не удастся вытянуть всего нужного количества войск с Кавказского фронта, то придется ограничить задачи Юго-Западного фронта задачами сковывания активными действиями сосредоточенных к югу от Полесья польских войск и не дать возможности полякам перебрасывать их силы против нашего Западного фронта[102].
Итак, план главного командования сложился окончательно. Его основной идеей было нанесение главного удара Западным фронтом и поддержание этого удара Юго-Западным фронтом на Брестском направлении.
Если обстановка на Западном фронте позволяла пока планомерно готовиться к сосредоточению и развертыванию сил, согласно намеченному плану действий, то иначе сложилась в это время обстановка для Юго-Западного фронта, опять-таки благодаря событиям на Крымском участке этого фронта. 12 апреля телеграммой № 2101/оп./250/ш. Главком указал командюзу, что «операция по овладению Крымом в настоящее время для фронта является первостепенной, почему на нее должны быть брошены все силы фронта, даже не останавливаясь перед временным ослаблением польского участка». Этим самым отменялись ограничения телеграммы от 15 марта со значительным запозданием. Вместе с тем в распоряжение командюза передавались 52‑я стр. дивизия, 85‑я бригада, 29‑я стр. дивизия, 63‑я бригада 21‑й стр. дивизии, которые можно было использовать для наступления на Крым, после чего 63‑я и 85‑я стр. бригады должны были быть направлены на Западный фронт для присоединения к своим дивизиям[103].
Результатом этой телеграммы, а также первой неудачной атаки Перекопского перешейка была директива командюза от 15 апреля за № 010/оп./2337/оп., в которой говорилось следующее:
«Все свободные силы фронта бросить для завершения начатой Крымской операции…
1) Всем частям 12‑й и 14‑й армий, за исключением крайнего правого фланга 12‑й армии, перейти к активной обороне, выставив на ныне занимаемой боевой линии лишь сильные авангарды, главные же силы расположить в глубоком боевом порядке, обеспечивающем возможность производства широких маневров, пользуясь вводом в боевую линию Галицких частей; в армейские резервы сосредоточить в 12‑й армии не менее 2‑х стр. дивизий, в 14‑й армии 1 стр. дивизию.
2) 12‑й армии на своем правом фланге в кратчайший срок нанести короткий, но сильный фланговый удар Мозырской группе противника с целью оказания реальной поддержки 16‑й армии Западного фронта по овладению ею Мозырским районом.
3) 45‑ю стр. дивизию передать из 12‑й армии в 14‑ю.
4) 14‑й армии вновь перейти в решительное наступление.
5) Разграничительная линия между 12‑й и 14‑й армиями: Липовец – Винница – Летичев – р. Буг – р. Бужок – Белозорка, все для 12‑й армии включительно»[104].
Таким образом, план командюза, изложенный им в телеграмме от 23 марта № 59/к.ф., не был приведен в исполнение в силу объективных причин, и вскоре инициатива действий на польском участке Юго-Западного фронта временно перешла в руки поляков.
Несговорчивость польского правительства, проявленная им при ведении дипломатических переговоров, заставляла предвидеть скорый конец их и побудила наше главное командование со своей стороны подготовиться к встрече наступления противника, если бы оно произошло ранее окончания нашего сосредоточения, а также к скорейшему окончанию подготовки фронтов, о чем командующие обоими фронтами были поставлены в известность директивой Главкома № 2045/оп./228/ш. от 8 апреля (см. приложение № 8). В развитие этой директивы последовала директива командзапа от 9 апреля за № 85/к.ф., в которой соображения о встречном контрманевре поручалось разработать командующим армиями (см. приложение № 9).
Телеграммой № 2086/оп. 241/ш. от 10 апреля Главком указал командзапу, что встречный удар должен быть организован фронтом в том направлении, которое по обстановке будет признано необходимым командующим фронтом, ибо передача этого дела в руки командармов не внесет в него нужной согласованности[105]. В результате этой телеграммы последовала новая директива командзапа от 14 апреля за № 0776/сек., в которой указывалось командарму 15‑й, независимо от того, на каком бы участке фронта противник ни перешел и наступление, нанести ему быстрый и энергичный удар левым флангом в направлении Докшицы – Молодечно из Полоцко-Витебского района. Для этого в распоряжение командарма 15‑й, кроме 11‑й и 4‑й дивизий армейского резерва, назначались 56‑я стр. и 15‑я кав. дивизии, 4‑ю стр. дивизию приказано было перевести и район юго-западнее Невеля, а 56‑ю стр. дивизию в район Островно – Пустынки – ст. Богушевская, оставив временно 15‑ю кав. дивизию в районе Сиротино – Старое Село. Командарму 12‑й указывалось с переходом 15‑й армии в наступление оказать ей энергичное содействие своим правым флангом, сдержав в то же время противника на Борисовском – Игуменском и Бобруйском направлениях и продолжая развивать настойчивое наступление на Мозырском направлении[106]; а директивой № 0808/сек. от 18 апреля было приказано 56‑ю стр. дивизию переместить в район Сенно – Сороковщизна – Грошки – Добрино – Белонево – Поречье; 4‑ю стр. дивизию сосредоточить к югу от р. Зап. Двина в районе Островно – Телятин – Новики – Лигою – оз. Capo – Равки. 11‑ю стр. дивизию, не ожидая полной смены частей: направлять в район Бешенковичи – оз. Жаринское – оз. Святое – оз. Сенное – Ладвиничи. 15‑ю кав. дивизию временно оставить в прежнем ее районе