. Ведомость о числе едоков на Польском фронте к 1 мая 1920 г. (подробности см. приложение № 12).
На Юго-Западном фронте к 20 апреля 1920 г. располагались:
12‑я армия на фронте от р. Славечна до Летичева включительно, а далее до р. Днестр и вдоль него, имея наблюдение за румынами – 14‑я армия. Силы 12‑й армии по данным к 20 апреля 1920 г. определялись в 8509 штыков и 1588 сабель, а силы 14‑й армии в 4866 штыков и 691 саблю. А всего на польском участке Юго-Западного фронта было к началу решительного наступления поляков на Украину 13 370 штыков и 2279 сабель[119], а за вычетом разоруженных Галицких частей и того меньше, причем в резерве фронта числилась всего одна 63‑я стр. бригада 21‑й стр. дивизии, общей численностью 1540 штыков, а общее количество едоков этого фронта равнялось 45 000 (с округлением)[120]. Распределение сил обеих сторон на Западном фронте к 1 мая, а на Юго-Западном к 20 апреля усматривается из прилагаемой схемы (см. приложение № 14)[121].
Окончательно решив перенести центр тяжести своих операций на Украину, польское главное командование в период с 17 по 25 апреля произвело ряд перегруппировок на своих фронтах, которые сводились к следующему: на Украинском фронте 6‑й и 2‑й польским армиям были уменьшены их участки. Промежуток между ж.-д. линиями Киев – Сарны и Казатин – Ровно (севернее Барановки) заняла 3‑я польская вновь образованная армия под личным управлением самого Пилсудского. В состав этой армии вошли частью силы, уже бывшие на этом участке фронта, частью прибывшие с других участков фронта (группа генерала Рыдз-Смиглы: 1‑я пех. дивизия легионеров, 7‑я пех. дивизия и 3‑я кав. бригада, кавалерийская дивизия ген. Ромера – сводная в составе 4‑й и 5‑й кав. бригад, группа полковника Рыбака в составе одной бригады Подхалянской пех. дивизии, 41‑го пех. полка и 7‑й кав. бригады. Кроме того, по-видимому, в состав этой армии вошли некоторые части с правого фланга 4‑й армии, а именно 4‑я пех. дивизия, некоторые части 2‑й пех. и 14‑й Познанской пех. дивизий[122]. Кроме того, данные нашей разведки указывали, что противник на фронте своей 1‑й и 4‑й армий производил ряд частных перегруппировок, имевших целью усиление его сил на Борисовском направлении[123].
В силу объективных причин, рассмотренных выше, наш Юго-Западный фронт не мог выполнить в полном объеме предположений командюза, изложенных в его телеграмме № 59 от 23 марта. Еще 24 марта командюз вынужден был отказаться от широкой активной операции.
Его директива командармам 12‑й и 14‑й от 24 марта № 170/сек. 1949 предусматривала уже переход к обороне обеих армий, не приостанавливая, однако, подготовки к дальнейшему наступлению. В частности, 12‑й армии указывалось подтянуть в кратчайший срок тыловые части к дивизиям[124]. 7 апреля командюз приказал 12‑й армии произвести частную перегруппировку на ее фронте в целях создания ударной группы в районе Овруча для поддержки 16‑й армии, ведущей упорные бои на Мозырском направлении. Эта ударная группа, наступая в направлении на Мозырь, должна была нанести решительный удар во фланг и тыл противнику[125]. В дальнейшем телеграммой № 235/сек./2461/оп. (число отправления неизвестно) командюз еще более развил свою мысль командарму 12‑й, указав ему, что ввиду недостаточности сил одной 47‑й стр. дивизии для нанесения удара в Мозырском направлении, эту дивизию следовало оттянуть в район Овруча и в срочном порядке перебросить в этот же район из Житомира 58‑ю стр. дивизию, после чего обе дивизии должны были быть слиты в одну дивизию (58‑ю) и безотлагательно начато выполнение поставленной задачи. «В это время, – добавлял командюз, – 3‑я бригада 17‑й кав. дивизии и бригада Котовского (кавалерийская. – Л.К.) могут составить тот резерв, который заменит 58‑ю стр. дивизию… В случае наступления противника в направлении Новоград-Волынск – Киев 58‑я стр. дивизия из района Овруча и 44‑я стр. дивизия, сосредоточивающаяся к западу от Бердичева, могут быть использованы для контрманевра путем нанесения противнику фланговых ударов» (источник тот же).
В своей директиве от 15 апреля за № 019/оп./2537/оп. командюз указывает, что есть основание предполагать в скором времени переход к решительным наступательным действиям со стороны поляков, и приказывает привести в исполнение распоряжение Главкома о приведении в полную боевую готовность частей, находящихся на Польском фронте для немедленного контрманевра на случай перехода поляков в наступление. Поэтому 12‑й и 14‑й армиям вновь подтверждается к исполнению директива от 24 марта № 170/сек./ 1938/оп. о переходе к активной обороне, для чего на ныне занимаемой боевой линии должны быть оставлены лишь авангарды, а главные силы должны быть расположены в глубоком боевом порядке, причем в армейских резервах должно быть сосредоточено: в 12‑й армии не менее 2 стр. дивизий, а в 14‑й армии – 1 стр. дивизия. 12‑я армия на своем правом фланге должна в кратчайший срок нанести короткий, но сильный удар Мозырской группе противника; 45‑я стр. дивизия передается из 12‑й армии в 14‑ю. Разграничительная линия между 12‑й и 14‑й армиями устанавливается: Липовец – Винница – Летичев – р. Буг – р. Бужок – Белозорка; все пункты для 12‑й армии[126], 16 апреля телеграммой № 212/сек./ 2546/оп. приказано находящуюся при 45‑й стр. дивизии кав. бригаду и 2‑ю Гал. бригаду оставить при 12‑й армии (тот же источник). Наконец, 17 апреля телеграммой № 219/сек./ 2393/оп. командюз приказал Конной армии Буденного выступить походным порядком из района Ростов-на-Дону, ликвидируя попутно бандитизм, и к 1 июня сосредоточиться в районе Бердичев – Винница[127].
Перед новым командзапом тов. Тухачевским в момент его прибытия на Западный фронт стояли две задачи: первая – подготовка к выполнению намеченной им операции в целом; вторая – необходимость так или иначе реагировать на те события, которые в момент его прибытия на Западный фронт широко развернулась на Юго-Западном фронте. По-видимому, его первые распоряжения на Западном фронте явились ответом на следующую телеграмму РВС Юго-Западного фронта от 27 апреля № 2433/уп., адресованную на имя предреввоенсовета Республики:
«Обстановка за последние три дня на Юго-Западном фронте в районе Киева создалась чрезвычайно острая, если не катастрофическая. За три дня войска перед превосходящими силами поляков отходят, причем положение еще обостряет выступление банд в ближайших тылах 12‑й и 14‑й армий, тесно связанных с выступлением кав. бригады[128]. Со стороны фронта приняты все зависящие меры по переброске одной бригады (63‑я бригада 21‑й стр. дивизии) из Полтавы в Киев и одну конную дивизию Конной армии со стороны Лозовой по желдороге в район Фастов – Киев. Это все, что может сделать фронт для улучшения положения под Киевом. Но все это требует время. Необходима поддержка, во-первых, со стороны Западного фронта, на котором до сих пор Главком готовил главный удар против поляков, на долю Юго-Западного фронта дана была лишь только вспомогательная роль, но теперь вся тяжесть обрушилась на слабые части Юго-Западного фронта, причем Запфронт, несмотря на просьбы облегчить положение правого фланга Юго-Запфронта до сих пор никаких мер не предпринимал. Необходимо, чтобы Главком принял в этом направлении меры, а также необходимо дать под Киевом подкрепление исходным (? – Н.К.) частям. Мы дали все, что имели, даже трудбригаду 42‑й дивизии на борьбу с Махно, чтобы освободить другие части для фронта, и больше в данное время ничего не имеем. Затянувшаяся переброска Конной армии с Кавфронта может иметь для нас очень тяжелые последствия. Поляки стремятся во что бы то ни стало взять Киев, что, несомненно, подорвет наш авторитет и за границей, а главное, внутри, на Украине. П. п. Раковский, Берзин»[129]. 1 мая командзап телеграммой № 0966/оп./сек. предписал командарму 16‑й перейти левым флангом 16‑й армии в решительное наступление с целью овладения районом Домановичи – Мозырь, сосредоточив для удара не менее пяти бригад; «наступление вести сосредоточенною группою, отнюдь не гоняясь за прикрытием всего фронта»[130]. Вслед за отдачей этого распоряжения последовали распоряжения о подготовке к наступлению правым флангом Западного фронта. 4 мая командзап телеграфирует командарму 15‑й, копия Главкому и командарму 16‑й: «Общее наступление по всему фронту начнется с рассветом 14 мая, к каковому сроку все дивизии должны занять исходное для атаки положение. В атаке должны принять участие все переданные вам для этой цели дивизии, не выделяя ничего для армейского резерва. В ваше распоряжение передаю теперь же из 16‑й армии 29‑ю дивизию. Дабы не обнаруживать преждевременно наши силы на фронте, ввод их в линию должен произойти лишь с особого моего разрешения, дивизии, назначенные для удара, должны быть поставлены за теми участками, откуда они начнут общее наступление. Примите самые настойчивые меры по подготовке тыла и связи в районе удара. О ваших распоряжениях телеграфируйте. 1005/оп./сек. М.Н. Тухачевский, Уншлихт, Шварц»[131]. 5 мая телеграммой № 1026/оп./сек. на имя командарма 15‑й командзап подчинил непосредственно себе северную группу 15‑й армии в составе 48‑й, 18‑й стр. дивизий и 164‑й стр. бригады 55‑й стр. дивизии, причем командующим этой группой был назначен начальник управления формирований Западного фронта ген. штаба Сергеев (тот же источник). Тем временем на Западном фронте заканчивалось сосредоточение всех тех сил, которые должны были принять участие в первом его наступлении. Прибывающая 18‑я стр. дивизия располагалась в районе ст. Пустошка, 160‑я бригада 54‑й стр. дивизии, прибывающая из Беломорского В.О., направлялась на Витебск; для прибывающих в район 16‑й армии частей назначались районы: для 21‑й стр. дивизии район м. Любавичи (в 50 км к северу от г. Орша), кав. бригада 10‑й кав. дивизии должна была расположиться в 20 км к северу от Могилева, а 17‑й стр. дивизии к 13 мая было приказано перейти из района Горваля в район восточнее Борисова. 71‑я бригада 24‑й стр. дивизии располагалась в районе Гомеля