4) 14‑й армии обеспечить успех операции главной ударной группы, для чего сосредоточить главные силы армии на своем правом фланге, решительным ударом овладеть не позднее 1 июня районом Винница – Жмеринка. Операции начать 26 мая.
5) Разграничительные линии, указанные в директиве моей № 348/сек./21/пол.
6) Ввиду важности настоящей директивы распоряжения по ней командармам отдать шифром, как боевые задачи, касающиеся непосредственно армии, а в отношении соседей самой краткой ориентировки.
7) О получении и отданных распоряжениях донести. № 358/сек./89/пол. П.п. командюгзап Егоров, член РВС Берзин, наштаюгзап Петин»[202].
На следующий день телеграммой № 365/сек./15/пол. командюз просил Главкома о передаче Юго-Западному фронту двух дивизий, подлежащих переброске с Кавказского фронта, так как в распоряжении Юго-Западного фронта нет больше никаких резервов, между тем как на Польском фронте могут потребоваться резервы. Последние распоряжения командюза вызвали разговор между ним и Главкомом по прямому проводу. Главком запрашивал командюза, приступает ли он к Крымской операции с полной уверенностью в успехе и учитывает ли он то обстоятельство, что 25‑я стр. дивизия сосредоточится полностью в районе 12‑й армии лишь только к 1 июня, тогда как общий переход в наступление этой армии назначен на 26 мая. На эти указания Главкома командюз отвечал, что Крымскую операцию он начинает по двум соображениям: во-первых, с целью поскорее развязать себе руки на Крымском направлении, а во-вторых, чтобы успеть использовать моральное превосходство своих войск и углубить начавшееся разложение у противника, о чем доносила агентурная разведка, особенно в глубоких резервах противника. В отношении действий 12‑й армии командюз докладывал, что два полка 73‑й бригады 25‑й стр. дивизии уже прибыли в район 12‑й армии и разгружаются на ст. Бобровица. Замедление операций 12‑й армии до 1 июня может создать невыгодную обстановку для Конной армии: она может выйти либо на пустые тылы, либо, наоборот, на нее обрушатся все силы противника, бывшие перед фронтом 12‑й армии, командюз желал избегнуть перерешения вопроса, так как армии уже настроены на определенное решение. Главком согласился с мнением командюза[203].
В развитие вышеприведенной директивы командюза командарм 12‑й издал новый приказ по армии за № 01807 от 24 мая, в котором частям армии ставились следующие задачи:
1) 7‑й стр. дивизии с Башкирской бригадой и 1‑м экспедиционным отрядом:
а) переправить экспедиционный отряд на правый берег, овладеть Горностайполем и вести разведку на Чернобыль и Иванков, Башкирскую бригаду с одним из полков дивизии переправить 26 мая на правый берег Днепра у Тарасовичи, захватив Дымер, и развивать самое энергичное действие в направлении на участок железной дороги Ирпень – Бородянка, разрушить путь для препятствия противнику пользоваться железной дорогой и отводить свои части в северном от Киева направлении, сосредоточиться в районе д. Лубянки;
б) прочим частям дивизии прочно обеспечить шоссе на Чернигов и жел. дорогу на Нежин, главный удар направить по левому берегу р. Десны с целью овладеть переправами у Киева и обеспечить их за собой выдвижением на линию Приорка – Жуляны. 58‑й стр. дивизии ставилось целью овладеть ст. Дарницей, причем кав. полк этой дивизии должен был быть переброшен на правый берег р. Днепра в районе Триполья. Частями 25‑й стр. дивизии указывалось сосредоточиться в армейском резерве в районе ст. Бобровица[204].
Командюз телеграммой своей № 370/сек./149/пол. от 25 мая приказал командарму 12‑й внести коррективы в свой приказ в том смысле, чтобы ударная группа его армии была нацелена в общем направлении на Коростень и усилена 73‑й стр. бригадой 25‑й стр. дивизии после влития в нее пополнения в 1000 человек[205].
В развитие директивы командюза об общем переходе в решительное наступление на правом берегу р. Днепра начальник группы тов. Якир 25 мая отдал по своей группе приказ № 02, в котором указывалось:
1) начдиву 44‑й с подчиненными ему частями к вечеру 25 мая сосредоточить 130, 131, 132‑й бригады и кав. полк у линии жел. дороги в районе ст. Мироновка – Богуслав и с рассветом 26 мая перейти в решительное наступление в общем направлении на Васильков – Белая Церковь и к вечеру 27 мая выйти на линию Триполье – Германовка – Васильев – Анковка – ст. Сухолесье. Дальнейшей целью этой дивизии ставилось занятие Белой Церкви совместно с частями 45‑й стр. дивизии.
Днепровской флотилии с ее десантом[206] к вечеру 25 мая захватить Триполье, откуда содействовать наступлению частей 44‑й стр. дивизии действиями в тыл противника. 45‑я стр. дивизия должна была к вечеру 25 мая сосредоточиться двумя бригадами в районе Исайки – Лука, Баранье Поле, имея одну бригаду в дивизионном резерве в районе м. Шандоровка, и с рассветом 26 мая, имея на левом фланге кав. бригаду Котовского, перейти в решительное наступление в общем направлении на Белую Церковь, захватив г. Таращу, и к вечеру 27 мая выйти на линию д. Остров – Насташки – Ясеновка, имея в дальнейшем целью занятие гор. Белая Церковь, Сквира. Кав. бригада Котовского должна была обеспечивать левый фланг дивизии и держать связь с Конной армией[207].
Командарм 14‑й приказывал частям своей армии к 29 мая выполнить следующие задачи:
1) 63‑й стр. бригаде с приданным ей отрядом т. Старых овладеть м. Немиров;
2) 60‑й стр. дивизии овладеть м. Тульчин;
3) 41‑й стр. дивизии овладеть линией ст. Вапнярка – Томашполь – Ямполь[208].
За время отдачи этих распоряжений и приказаний на фронте обеих армий Юго-Западного фронта продолжались бои местного значения с преобладанием инициативы на нашей стороне, так как они вызывались, главным образом, стремлением наших частей выиграть тот или иной рубеж на местности, что в свою очередь влекло за собою частичное контрнаступление поляков. Дни, предшествующие началу наших решительных операций на Украине, характеризуются выдвижением правого фланга 12‑й армии на линию р. Днепра на участке Чернин – Тарасовичи – Сваромье и значительным продвижением правого фланга группы Якира, причем 44‑я стр. дивизия заняла район Поток – Мироновка – Пустовойты – Богуслав, а 45‑я стр. дивизия одной своей бригадой (134‑й сб.) продвинулась в район м. Медвин и после упорного боя с противником овладела этим последним. На правом фланге 14‑й армии противник потеснил несколько 178‑ю и 179‑ю стр. бригады 60‑й стр. дивизии, которые осадили на фронт Демидов – Ободовка – Жабокричь; 24 мая части Черкасского гарнизона заняли г. Ржищев, войдя в связь с правым флангом 44‑й стр. дивизии, однако на следующий день были выбиты оттуда противником и отошли вдоль р. Днепра к югу. В этот же день на правом фланге 12‑й армии противник оттеснил наши части от с.с. Тарасовичи и Сваромье на левом берегу Днепра, и 19‑й стр. бригаде пришлось ограничиться удержанием в своих руках с. Летки и Рожны[209].
Положение обеих сторон перед началом активных операций Юго-Западного фронта производится нами на соответствующей схеме (см. приложение № 9). Поэтому, не повторяя его здесь, мы прямо перейдем к краткому изложению тех событий и фактов, которые можно охарактеризовать как борьбу за общественное мнение масс обеих сторон и как попытку использовать в завязавшейся вооруженной борьбе все возможные средства.
Предпринимая свое наступление в глубь Украины, Пилсудский обратился с широковещательным воззванием к населению Украины. В нем он старался уверить рабочих и крестьян, что пребывание белополяков на Украине является лишь временным, что, закончив «славную борьбу за свободу народов», польские солдаты вернутся на родину, передав управление Украиной подлинному украинскому правительству, а охрану границ Украины – «легионам атамана-генерала Семена Петлюры». Это воззвание не нашло никакого отклика в массах населения, тем более что деяния польской армии шли вразрез с уверениями ее предводителя. Путь ее на Украине, как и в Белоруссии, ознаменовался зверствами над пленными красноармейцами, насилиями и бесчинствами. Советское правительство Украины протестовало против этих зверств, грабежей и избиения мирного населения занятых противником уездов Волынской и Подольской губерний[210]. Не ограничиваясь подобными правонарушениями в пределах театра военных действий и поддержкой и раздуванием бандитизма, мировая контрреволюция в лице своих агентов произвела ряд покушений на нашу военную мощь и внутри Республики. Так, 9 мая были подожжены и частично взорваны артиллерийские склады на Ходынке в Москве, 21 мая там же последовал пожар складов снаряжения в Рогожско-Симоновском районе. На эту провокационную работу противника РВСР отвечал приказом 10 мая 1920 г., где войскам давались категорические указания о гуманном обращении с польскими военнопленными. Кроме того, российское и украинское советские правительства в своей ноте к державам Антанты возлагали на них всю моральную ответственность за все чинимые белополяками зверства. Еще ранее этих актов советских правительств и командования при самом начале польского наступления Всероссийский центральный исполнительный комитет обратился с воззванием ко всем рабочим, крестьянам и честным гражданам Советской России, в котором разъяснялись причины польского вторжения, а 6 мая в воззвании к польским рабочим, солдатам и крестьянам ВЦИК торжественно объявил, что Советская Россия не ведет и не желает вести войну против польского народа как такового.
В нашем предшествующем изложении мы старались сгруппировать и изложить факты, обоснованные историческими документами таким образом, чтобы у читателя получился определенный материал для его собственных выводов и заключений. В наших выводах поэтому мы только подчеркнем те условия обстановки, которые, на наш взгляд, заслуживают быть принятыми во внимание для правильности дальнейших суждений и заключений.