28 августа 1937 года:
На Украину выехала комиссия в составе председателя Совнаркома СССР В.М. Молотова, первого секретаря московского городского и областного комитетов ВКП(б) Н.С. Хрущева, наркома внутренних дел Н.И. Ежова. Ее сопровождал крупный контингент войск НКВД. Начался разгром партийного и советского руководства республики. В течение года были арестованы практически все члены политбюро, оргбюро и секретари ЦК КП(б) Украины за исключением Любченко (покончил с собой) и Петровского (отстранен от должности). Из 102 членов ЦК КПУ в живых остались только трое. Украинское правительство в полном составе оказалось в тюрьмах. Арестованы были все секретари обкомов республики. После такая же операция была проведена и в Белоруссии.
29 августа 1937 года:
Застрелился 40-летний государственный деятель советской Украины, Председатель СНК Украины Панас Петрович Любченко (1897–1937), эсер (1913–1918), заместитель начальника политотдела 2-й Конармии (1920–1922), секретарь ЦК КП(б)Украины (1927–1934), кандидат в члены политбюро ЦК КП(б) Украины (1934–1937), ставший на вершине карьеры председателем Совета народных комиссаров республики.
29–30 августа 1937 года на Пленуме украинского ЦК рассматривался вопрос о причастности Любченко к «антисоветской буржуазно-националистической организации». Панас Петрович категорически отрицал все обвинения. Когда был объявлен перерыв с 15 до 18 часов, Любченко вернулся домой, застрелил жену и покончил с собой. На вечернем заседании пленума первый секретарь ЦК ВКП(б)У Станислав Косиор кратко информировал собравшихся: «…пока мы с вами принимали решение – Любченко застрелился, подтвердив тем самым, что мы правильно это дело разобрали». И, не теряя времени, предложил выбрать нового главу украинского правительства. В тот же день были арестованы брат, несовершеннолетний сын Любченко, его мать и три сестры его жены. Почти все они погибли. В перестроечные годы были опубликованы материалы, поставившие под сомнение официальную версию смерти Любченко в результате самоубийства и указывающие на возможную причастность людей из «органов».
30 августа 1937 года:
Начало арестов в селе Белосток. С 30 августа 1937-го по 12 февраля 1938-го органами НКВД будет арестовано 88 человек. В селе по итогам переписи 1937 года насчитывалось всего 127 мужчин от 18 лет до глубоких стариков. Большинство арестованных обвиняются как участники националистической контрреволюционно-диверсионной организации под названием «Польская организация войскова». Все дела сфабрикованы НКВД. Арестованные в августе будут расстреляны 5 ноября 1937-го. Арестованных 11–12 февраля 1938 года расстреляют 9–10 апреля. Все репрессированные жители Белостока будут реабилитированы посмертно в годы хрущевской «оттепели».
Арестован член Военного совета Черноморского флота, армейский комиссар 2-го ранга Григорий Иванович Гугин. Приговорен к ВМН 26 ноября 1937 года и расстрелян в тот же день.
31 августа 1937 года:
Фриц Платтен, с 1920-х годов переселившийся в Москву швейцарский рабочий-коммунист, опекавший В.И. Ленина в Цюрихе и устроивший его выезд из Швейцарии через Германию в Россию в знаменитом «пломбированном вагоне», решением Красногвардейского райкома ВКП(б) был исключен из партии – «за связь с врагом народа». Этим «врагом народа» была его жена Берта Григорьевна Циммерман, с 1924 года работавшая в Коминтерне. В начале июня 1937 года чекисты посетили квартиру Платтена и увели с собой Берту Григорьевну – «троцкистку» и «английскую и германскую шпионку» одновременно. Больше швейцарский друг Ленина ее никогда не видел.
Через год по обвинению в контрреволюционной деятельности и незаконном хранении оружия арестовали и самого Платтена, преподававшего политэкономию, историю Коминтерна и немецкий язык в Московском институте новых языков (впоследствии Институт иностранных языков имени Мориса Тореза). От политической статьи Платтену удалось отбиться, но за оружие (а это был пистолет, который подарил ему в 1918 году Ленин за то, что Платтен закрыл его своим телом от пули напавших грабителей, и который он берег как память об обожаемом вожде мирового пролетариата) его отправили в лагерь под Архангельском, где 22 апреля (о ирония судьбы! – в день рождения Ленина) 1942 года в тюремной больнице и закончилась его жизнь, полная опасных революционных приключений. Смерть Платтена осталась незамеченной, а ведь он, помимо всего прочего, был еще и основателем швейцарской компартии.
1 сентября 1937 года:
Арестован бывший красный партизан Константин Николаевич Такушевич. Позже он направил заявление в Особое совещание при НКВД СССР, в котором писал:
«Следствие, не имея никакого материала, которым можно было бы изобличить, подвергало меня систематически самым ужасным, нечеловеческим, зверским избиениям и пыткам… Меня били палкой, кулаками, носками и каблуками сапог, мраморным прессом. Четверо суток секли скрученным шнуром от настольной лампы, пока не изорвался шнур. Несколько суток я сидел на ножке табуретки. До последних сил стоял на полусогнутых ногах с вытянутыми руками. По 4–5 часов заставляли делать приседания, при этом надевали шинель, натягивали на уши шапку и ставили около горячей батареи. Сажали на край стула, на второй клали ноги, затем стул выдергивали, и я всей тяжестью падал и ударялся об пол. Над почками была опухоль… Подвешивали вверх ногами и били. Между пальцами закладывали карандаши и сжимали, причиняя ужасную боль. Рвали волосы на голове, на бороде, и они долгое время не отрастали. Однажды всю ночь продержали в противогазе. Периодически зажимали выдыхательный клапан, а когда задыхался, его временно открывали. Не раз надевали смирительную рубашку и избивали до полуобморочного состояния. В марте после 10-дневного конвейерного допроса, я был доведен до полного безумия, являлся не человеком, а манекеном, и пошел на самооговор…»
Немецкие коммунисты, прошедшие гестапо, а затем попавшие в руки энкаведешников, говорили, что сходство методов пыток поражало (кто у кого, интересно, перенимал опыт?). Надо отметить, однако же, что гестаповцы к пыткам прибегали не во всех случаях и только для того, чтобы вырвать у арестованных нужные фамилии и факты, но никак не для того, чтобы они признавались в несуществующих преступлениях.
2 сентября 1937 года:
В СССР одновременно с многочисленными закрытыми судами, о которых знали очень немногие (в прессе о них не сообщалось), шли совершенно открытые суды, о которых писали подробно: формировался облик строгого, но справедливого «отца народов» Сталина, который хорошим детям раздавал ордена и премии, а плохих сурово наказывал, – к тому же надо было хотя бы косвенно объяснять повальные аресты. Начиная со 2 сентября «Крестьянская газета» публиковала отчет о судебном процессе, проходившем в богом забытом райцентре Алешки Воронежской области. На скамье подсудимых сидела группа начальников местного значения: председатель одного из сельсоветов, глава районного отдела животноводства, ранее дамский парикмахер, его помощник, бывший заведующий местной баней, – чисто советская шушера, занявшая свои посты благодаря раболепному служению новой власти и высокопарным речам, состоящим из корявых советских штампов того времени. Тираны местного масштаба, неграмотные и почти всегда пьяные, считали крестьян своими крепостными; сами решали, сколько продукции должен сдать конкретный колхоз; давали команду председателям доставлять им на дом – и бесплатно – мясо, молочные продукты, вымогали взятки, приглашали молоденьких колхозниц и приказывали раздеться для «медицинского осмотра». Крестьяне жаловались даже, что начальство самовольно исключало их из колхозов. Жалобы эти звучат парадоксально, если учесть, что крестьяне колхозы ненавидели. Но исключение из колхоза влекло за собой конфискацию приусадебной земли и иные кары. Подсудимых из Алешек приговорили к отбытию наказания в лагере за растраты и превышение власти. Их не обвинили в троцкизме или в сознательном вредительстве, а объявили людьми, попавшими под влияние «врагов народа».
Органами НКВД СССР расстрелян приговоренный в этот же день к смерти 52-летний большевик, видный партийный и государственный деятель Александр Гаврилович Шляпников (1885–1937), нарком труда в первом составе СНК, член «рабочей оппозиции», исключенный из партии в 1933 году.
4 сентября 1937 года:
В пригороде Лозанны агентами ИНО ГУГБ НКВД СССР убит советский военный разведчик-нелегал, капитан госбезопасности Игнатий Станиславович Рейсс («Людвиг»; Натан Маркович Порецкий, 1899–1937), резидент советской разведки в Европе, который, ранее в том же году, опасаясь чистки, не подчинившись приказу Центра о возвращении в СССР, остался на Западе. Больше того, он направил в ЦК ВКП(б) письмо с обвинениями Сталина в измене делу Ленина, и отослал орден Красного Знамени, полученный им в 1928 году. Письмо попало в западную прессу и получило широкий резонанс.
Порецкий, польский еврей, еще гимназистом увлекшийся социалистическими идеями, по окончании факультета права Венского университета вступил в австрийскую коммунистическую партию и вел нелегальную работу в Польше и Германии. Затем он прошел подготовку в Москве на спецкурсах Военной академии, некоторое время проработал в центральном аппарате IV (Разведывательного) управления Генштаба РККА и в 1932 году был снова направлен за рубеж. Ликвидировать Рейсса приказал сам Сталин, крепко на него осерчавший. Двое агентов, выдававших себя за бизнесменов, подсели к Рейссу за столик в маленьком ресторанчике, спровоцировали ссору, затолкали его в свой автомобиль и, отъехав несколько километров, пристрелили, выбросив тело на обочину дороги. Несмотря на расследование в Швейцарии и во Франции, убийцы и их сообщники так и не были найдены.
Предполагают, что убийство организовал Николай Ежов. После ареста бывшего наркома внутренних дел Ягоды в апреле 1937 года сменивший его Ежов «чистил» аппарат: сотрудников иностранного отдела отзывали из-за границы. Возвращение на родину означало расстрел или долгий лагерный срок. Пятеро из сорока агентов отказались вернуться, и среди них – Рейсс. В июле 1937 года он выступил во французских газетах с открытым письмом, об