-французы планировали втянуть в войну с Россией всю Скандинавию. Первый лорд Адмиралтейства заявил на заседании кабинета министров Великобритании (11 декабря 1940 года) следующее: «Было бы выгодно, если развитие событий в Скандинавии привело к участию Норвегии и Швеции в войне с Россией. Мы тогда могли бы под предлогом оказания им помощи получить плацдарм в Скандинавии, причём без объявления войны России нам самим».
Тут был и самый дальний умысел — вовлечь в войну с Россией Германию. Англо-французы очень надеялись на то, что Гитлер купится на создание широкой коалиции в составе Англии, Франции и Скандинавии. К тому же в бой с Россией рвался Б. Муссолини, весьма обиженный на то, что мы в своё время выступили против его агрессии в Абиссинии. Дуче поставлял Финляндии самолёты и вербовал добровольцев на фронт. Он тоже подталкивал Германию к войне с Россией, в его письме Гитлеру (от 3 января 1940 года) читаем: «Никто не знает лучше, чем я, обладающий сорокалетним политическим опытом, что любая политика, а особенно — …революционная политика требует тактических мер. В 1924 году я признал Советы. В 1934 году я подписал с ними договор о торговле и дружбе… Но я прирождённый революционер, не изменяющий своей революционности, хочу сказать Вам, что Вы не можете постоянно жертвовать принципами Вашего революционного мышления ради сиюминутных тактических требований… Любой Ваш дальнейший шаг в сторону улучшения отношений с Москвой может создать страшную ситуацию, которая вынудит Италию, где единство антибольшевистских сил является абсолютным и несокрушимым, занять определённую позицию в этом вопросе… Только в России, и нигде больше, Вы найдёте решение вопроса о вашем жизненном пространстве… В тот день, когда вы уничтожите большевизм, мы выполним долг перед нашими обеими революциями. Тогда наступит черёд великих демократий…»
Между тем эти самые демократии делали всё для того, чтобы натравить Гитлера на Россию.
Однако на этот раз у них ничего не вышло — антисоветская комбинация так и не сложилась. Швеция категорически отказалась пропускать иностранные войска через свою территорию. А Германия не спешила лезть в войну с СССР и выполнять почётную, но самоубийственную миссию антибольшевистского авангарда. Даже и в самой Финляндии к идее высадить англо-французский корпус относились с опаской. Сначала против этого выступили Таннер и Маннергейм, а потом к ним присоединился и премьер П. Рюти, долгое время бывший горячим энтузиастом войны с Советами «до победного конца». Возможно, если бы Англия и Франция поторопились с высадкой своего десанта, то финны согласились бы и подождать. Но союзники определили сроком высадки конец апреля, а это уже было слишком поздно. Пришлось заключать невыгодный, «похабный» мир с СССР.
Но Англия и Франция на этом не остановились. Они планировали нанести удар с юга — по нефтеносным районам Баку. Сначала англо-французы хотели подключить к этой операции Турцию (совсем как во времена Крымской войны), но она благоразумно отказалась от такой «чести». Тогда операцию стали планировать как сугубо воздушную. В Лондоне и Париже приступили к разработке планов нанесения бомбовых ударов по Баку. (Для этого у союзников были аэродромы в Сирии и Ираке.)
«Французы считали возможным разрушить кавказскую нефтяную промышленность за полтора месяца, — пишет Ю. Нерсесов. — Самоуверенные британцы сильно надеялись на свои новые бомбардировщики «Бленхейм» и предполагали решить проблему всего за 15 дней. Считалось, что, лишившись 80% нефтяных промыслов и предприятий по переработке нефти, Кремль неизбежно капитулирует…»
Совершая приготовления к агрессии против СССР, англо-французы заботились и о создании у нас «пятой колонны», способной нанести удар в спину Красной Армии. И тут важная роль отводилась Троцкому, который как раз резко активизировался в феврале 1940 года.
Историк О.В. Вишлов обращает внимание на два любопытнейших документа, хранящихся в Политическом архиве Министерства иностранных дел ФРГ.
Один из них — сообщение германского консула в Женеве, который информирует отдел военной разведки МИД (8 января 1940 года): «…В связи с изложенными в предыдущих сообщениях сведениями о концентрации войск (англо-французских. — А.Е.) в Сирии, вероятно, будут представлять интерес также следующие сообщения и слухи, которые переданы сюда агентами из Франции и Женевы. Согласно им Англия намерена нанести внезапный удар не только по русским нефтяным районам, но и попытается одновременно лишить Германию на Балканах румынских нефтяных источников… Агент во Франции сообщает, что англичане планируют через группу Троцкого во Франции установить связь с людьми Троцкого в самой России и попытаться организовать путч против Сталина. Эти попытки переворота должны рассматриваться как находящиеся в тесной связи с намерением англичан прибрать к рукам русские нефтяные источники. Крауэль».
А через несколько дней министр иностранных дел Германии И. фон Риббентроп получил следующую информацию от оберфюрера СС Р. Ликуса: «Английская сторона хочет предпринять попытку отрезать русских от нефтяных источников и одновременно намерена в той или иной форме воздействовать на Румынию и, вызвав конфликт на Балканах, лишить Германию поставок нефти. Отрезав СССР и Германию от нефти… англичане надеются быстро и радикально решить проблему; предполагается, что в резко ухудшившихся условиях эти страны перейдут к открытой борьбе друг против друга… Далее английской стороной будет предпринята попытка мобилизовать группу Троцкого, то есть IV Интернационал, и каким-то способом перебросить её в Россию. Агенты в Париже сообщают о том, что Троцкий с помощью англичан должен будет вернуться в Россию, чтобы организовать путч против Сталина.
Берлин, 17 января 1940 г. Л[икус]».
Так что Антанта готовилась к войне против СССР серьёзно. И кровь проливать особо не хотела. Ставка была сделана на бомбардировки стратегических источников сырья и задействование «пятой колонны». Однако же этим хитроумным планам так и не было суждено сбыться: «10 мая Рейно (французский премьер. — А.Е.) бодро сообщил в Лондон, что бомбить можно уже 15-го. Но в этот же день немцы перешли западную границу, а через полтора месяца пал Париж. Кавказские проекты союзничков попали к доктору Геббельсу, и он грамотно распорядился неожиданным подарком. Найденные документы попали в газеты нейтральных стран, наделав там изрядный скандал. Так фюрер невольно сорвал план англо-французского нападения на кавказские месторождения» («Вторая Крымская война»).
А почему же, позвольте спросить, «невольно»? Гитлер, конечно же, знал о планах англо-французов. Может быть, ему была неизвестна точная дата нападения, но сама-то подготовка к нему явно не могла остаться в полной тайне. К тому же Англия и Франция просто-напросто демонстрировали нежелание воевать с Гитлером всерьёз. Не случайно же тогдашнюю войну назвали «странной» — немцы и демократы не воевали друг с другом, а играли в футбол и глушили спиртное. Англо-французы планировали большую войну именно на востоке, Гитлеру же они хотели всего лишь пощекотать нервишки.
А вот Гитлер вовсе не хотел разгрома СССР, который был очень даже вероятен. В принципе ему было выгодно долгое противостояние СССР и Англо-Франции. Оно ослабило бы силы двух колоссов, и Гитлер получал возможность потом одолеть их обоих. Но германский фюрер допускал возможность того, что СССР потерпит поражение — и верх там возьмут силы, выступающие за союз с западными демократиями. Тогда СССР вступил бы в военно-политический союз с Англией, что Гитлера никак не могло устроить. (Это не устраивало его и в 1941 году, о чём — дальше.)
Была ещё одна возможность — присоединиться к антироссийскому походу Англии и Франции, превратив его в общеевропейский крестовый поход против большевизма. (Судя по всему, странности «Странной войны» были сигналом Гитлеру — «незаметно присоединяйтесь».) Возможно, Гитлер и соблазнился бы участием в подобном мероприятии — антикоммунизм занимал важное место в его мировоззрении. Но было одно очень серьёзное препятствие на этом пути — Франция. Гитлер её презирал и не любил. Чего стоит одно только высказывание из «Майн Кампф», где этот поборник расовой идеи упрекнул Францию за то, что она «испортила европейскую расу смешением с североафриканцами». Нет, с Францией он никаких союзов заключать не хотел. Англия — это ещё куда ни шло, Гитлер считал англичан родственным нордическим народом. Но только не Франция.
В результате получилась интересная комбинация. Гитлер не хотел ни поражения СССР, ни поражения Англии. Он был готов «играть» и с теми, и с другими.
СССР был нужен Гитлеру для того, чтобы иметь возможность совместного давления на Британию. В случае военного конфликта потери СССР и Германии были бы минимальны, что должны были отлично понимать в Лондоне. А с другой стороны, Гитлер не оставлял надежд как-то всё-таки договориться с нордическими британцами. Поэтому он и не стал добивать их под Дюнкерком. Это был как бы знак доброй воли.
Но вот кто Гитлеру не был нужен — так это Франция. Её он и сокрушил.
А что же Сталин? К чему было этому осторожному и прагматичному политику лезть во Вторую мировую войну, идя на военно-политическое сближение с Рейхом? Вождь понимал, что сближаться с кем-то из ведущих держав всё равно придётся. Иначе можно было нарваться на единый фронт западных стран, направленный против СССР. Никто, к величайшему сожалению, не позволил бы СССР отстраниться от европейских дел и мирно заниматься своими внутренними делами. Воевать, жертвуя сотнями тысяч жизней, напрягать все силы и растрачивать ресурсы — в то время пока гигантская страна на востоке стремительно развивает свою промышленность? Нет, этого европейцы не допустили бы ни в коем случае. Они бы просто пошли войной на Россию — и тем самым уладили бы свои противоречия — за счёт наших необъятных просторов, обширных рынков и обильных источников сырья.