ате стремительного продвижения германских войск в окружении оказывались целые армии. Поэтому говорить о том, что все они сдавались из-за желания противостоять советскому строю, будет по меньшей мере преувеличением.
Достаточно большая часть таких агентов давали согласие на вербовку лишь для того, чтобы вернуться на родину, сдаться и таким образом спастись.
Все лица, возвращающиеся из плена, проходили обязательную проверку, так называемую фильтрацию, которую с 1941 года осуществляли особые отделы НКВД, а после образования органов контрразведки – СМЕРШ.
О том, как это происходило, рассказывает доктор юридических наук, начальник управления регистрации архивных фондов ФСБ России В. С. Христофоров:
«В течение короткого времени, трех-пяти дней, военному контрразведчику предстояло определить, является ли человек подозреваемым в шпионаже или ему можно доверять. В этот период возвращающиеся из плена или окружения находились в проверочных (фильтрационных) пунктах, и на них заводилось фильтрационное дело. Оно представляло собой анкету, которую заполнял или сам проверяемый человек, или следователь с его слов; а также протоколы допроса этого лица или третьих лиц, знавших обстоятельства нахождения в плену. Если человек не путался в показаниях, то таких людей возвращали на приемные пункты Красной армии, и они использовались для пополнения частей. Если же у следователя в ходе проверки возникали какие-то сомнения, то данного человека направляли в фильтрационный лагерь, где велась уже более тщательная проверка. Однако это не означало, что из фильтрационного лагеря все сразу автоматически перемещались в лагеря НКВД, Сибирь и т. д. Большинство после прохождения проверки в фильтрационном лагере признавалось невиновным и также возвращалось на службу в Красную армию либо по состоянию здоровья в распоряжение военных комиссариатов по месту жительства.
Материалы на людей, которые обоснованно подозревались в сотрудничестве с германской разведкой, передавались в военный трибунал. По ним и принималось решение: в ряде случаев были вынесены смертные приговоры. Но их число на фоне миллионов лиц, прошедших фильтрацию, было незначительным – не более 10 % были наказаны лишением свободы или получили смертный приговор.
…Интересно, что в начале войны немцы прокалывались на одной простой, казалось бы, вещи. Красноармейские книжки, которые изготавливались для агентов немецкой разведки, были выполнены безупречно, качество было идеальным, но их выдавал единственный признак: в нашей красноармейской книжке использовалась скрепка из обычной проволоки, а в красноармейской книжке, изготовленной германской разведкой, она была из нержавеющей стали. Также в красноармейских книжках часто применялись какие-то условные знаки, например дополнительная цифра или какой-то символ, которые периодически перерегистрировались. Зачастую немецкая разведка не успевала этого отслеживать, и завербованных агентов определяли в том числе по этим мелочам».
Нельзя не отметить, что во многом благодаря современной литературе вокруг СМЕРШа создан ореол страшного репрессивного органа, безжалостно расправлявшегося с людьми, ни в чем не повинными, в том числе с мирным населением Германии в конце войны. Однако на самом деле никакого отношения к подобным преследованиям главное управление контрразведки не имело.
Также вопреки распространенному мнению органы СМЕРШ хотя и работали в лагерях военнопленных, не могли приговорить кого-либо к тюремному заключению или расстрелу, поскольку не обладали судебными полномочиями. Все военнопленные находились в распоряжении НКВД, приговоры выносил военный трибунал или особое совещание при НКВД.
В рамках органов СМЕРШ никогда не создавались заградотряды, а тем более работники контрразведки их не возглавляли. В начале войны заградительные мероприятия осуществлялись войсками НКВД, а в 1942 году заградотряды формировались при каждой армии в целях поддержания порядка во время боев.
Зато известно, что контрразведчики принимали участие в боевых действиях, в том числе в сложнейших обстоятельствах брали на себя командование армейскими подразделениями и во многих случаях проявили настоящий героизм на полях сражений.
Что касается методов работы с военнопленными, известно, что советская агентура внедрялась в их среду и путем общения и прослушивания разговоров выясняла какие-то сведения, которые могли бы указать на то, что человек выдает себя за кого-то другого, чтобы избежать наказания.
Например, общеизвестно, что удавалось достаточно легко и быстро определить солдат и офицеров войск СС. Ведь у них была традиция наносить себе татуировки с порядковыми эсэсовскими номерами. И даже если на теле человека были какие-то следы после удаления таких «знаков отличия», контрразведчик мог совершенно четко определить, кто находится перед ним – мобилизованный солдат вермахта или сотрудник СС.
Говоря о работе с мирными гражданами, нужно отметить, что во всех директивных указаниях подчеркивалась необходимость уважительного отношения к местному населению. Ведь в руководстве страны все прекрасно понимали, что простые люди невиновны в тех деяниях, которые творили Гитлер и нацистская власть. Здесь вспомним знаменитые слова Сталина: «Гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ остается».
Довольно сложным остается вопрос о том, к какому именно времени органам контрразведки удалось полностью ликвидировать всю нацистскую агентуру на территории Советского Союза. Историки справедливо отмечают, что у кого-то из агентов германской разведки наверняка получилось избежать наказания. Тем не менее поиск немецких агентов велся достаточно длительное время. Соответствующие мероприятия проводились, естественно, и в рамках розыска нацистских преступников. И в этом отношении главной задачей было разобраться с каждым преступником персонально.
В 1944–1945 годах на территории Советского Союза прошло восемь показательных процессов, в том числе знаменитые краснодарский, смоленский и рижский процессы. Подготовку материалов к ним вела именно контрразведка СМЕРШ.
Кстати, не будем забывать, что в ходе Нюрнбергского процесса были вынесены и оправдательные приговоры. Речь идет о случаях, когда достаточных доказательств виновности некоторых лиц собрано не было.
Однако поиск нацистских преступников продолжается и в наше время. Яркий пример – фигурант громких процессов по делам военных преступников украинского происхождения Иван Демьянюк, который недавно умер в Германии.
Глава 12. Нацистская пропаганда
Среди многочисленных вопросов истории Второй мировой войны до недавнего времени существовала область, практически выпавшая из поля внимания исследователей. Речь идет о материалах, созданных немецкими пропагандистскими службами с целью разложения частей Красной армии, психологической обработки советских граждан, оказавшихся под властью германских оккупационных властей, работавших в Германии или служивших в созданных немцами восточных формированиях. Нацистская пропаганда сыграла немалую роль в трагедии, которую пережили народы СССР.
Как известно, в войне пропагандистская деятельность играет одну из ключевых ролей. Но прежде чем говорить о значении фашистской пропаганды в годы Великой Отечественной, необходимо обратиться к истории формирования этого явления в Германии.
В массовом сознании фашистская пропаганда неразрывно связана с личностью Йозефа Геббельса – «отца лжи» или «отца пиара», как его сегодня называют некоторые журналисты. Однако ее корни следует искать в конце 1910-х – начале 1920-х годов. Именно тогда происходило становление Национал-социалистической немецкой рабочей партии (НСДАП).
Родоначальником нацистской пропаганды по праву можно назвать Д. Эккарта, успешного немецкого драматурга, в 1918–1920 годах издававшего журнал Auf gut deutsch, где публиковались в том числе антисемитские статьи. Эккарт стал первым редактором газеты «Фёлькишер Беобахтер» (нем. Völkischer Beobachter – «Народный обозреватель») – печатного органа НСДАП. Редакционной политикой издания приветствовались сенсационные материалы, среди которых преобладали публикации националистического и антисемитского характера.
После смерти Эккарта газету возглавил А. Розенберг, уроженец Ревеля, эмигрант из России. И этот факт представляет для нас особый интерес. Ведь во времена Советского Союза было принято считать, что человеконенавистническую доктрину придумали немцы. В 1990-е годы вдруг заговорили о том, что на самом деле эта теория была позаимствована ими у русских. В 2000-е зазвучали мнения о том, что имел место некий симбиоз: что-то было создано русскими эмигрантами, а что-то написали немцы.
По мнению известных российских историков Д. Жукова и И. Ковтуна утверждение о том, что нацизм является изобретением русских черносотенцев, эмигрировавших в Мюнхен, на данный момент считается штампом, едва ли имеющим право на существование. Тем не менее после революции и Гражданской войны в России в Германию и в частности в Баварию хлынул широкий поток русских эмигрантов, многие из которых были этническими немцами. И в первые несколько лет накануне Мюнхенского («пивного») путча 1923 года праворадикальная и монархическая часть русской эмиграции оказала определенное влияние на зарождение нацистской идеологии. По крайней мере фальшивые антисемитские «Протоколы сионских мудрецов» в Мюнхен привезли именно русские эмигранты. А уже упоминавшийся А. Розенберг искренне считал, что всю историю человечества можно объяснить с точки зрения расовой теории. Так, в 1920 году вышли в свет его антисемитские работы «След евреев в изменениях времени» и «Безнравственность в Талмуде».
Однако и Гитлер с самого начала своей деятельности отдавал должное пропаганде, понимая ее влияние на сознание народа. В труде «Майн кампф» будущий фюрер и рейхсканцлер Германии писал: «Именно в том и состоит искусство пропаганды, что она, постигая чувственный мир представлений большой массы населения, в психологически правильной форме находит путь к вниманию, а затем и к сердцу широких масс».