Сразу же 20 июня штаб СЗФ перешел на делопроизводство военного времени. С этого дня, как и во время войны, оперативные и разведывательные сводки было приказано составлять три раза в сутки235:
Сообщается под расписку
НАЧАЛЬНИКАМ ОТДЕЛОВ ШТАБА
И ОКРУЖНЫХ УПРАВЛЕНИЙ
Сообщаю для сведения, что штабам армий даны указания о представлении срочных донесений по следующим срокам:
а). Оперативные сводки к 7.00 по состоянию на 5.00
то же к 14.00 по состоянию на 12.00
то же к 19.00 по состоянию на 17.00 Кроме того, штармам знать положение частей на 1.00
б). Штаб ВВС представляет начальнику оперативного отдела к тем же срокам, что и оперсводки от штабов армий.
в). Разведсводки штармы представляют:
к 6.00 по состоянию на 4.00
к 13.00 по состоянию на 13.00
к 18.00 по состоянию на 16.00
Кроме того, штармы знать должны обстановку на 24.00
г). Тыловую и связь сводку штармы представляют ежедневно к 23.00 нарочными.
Обеспеченность по огнеприпасам и горючим дается в оперативных сводках…
20 июня 1941 г. № 01
ЗАМЕСТИТЕЛЬ НАЧАЛЬНИКА ШТАБА
ГЕНЕРАЛ- МАЙОР ТРУХИН
Правда, эти указания систематически нарушались, поскольку штабам почему-то не хватало сил на три сводки за день, даже в последние мирные дни. Но нумерация сводок, боевых приказов и донесений с этого дня пошла с № 1. Выдвигающиеся на свои участки обороны соединения в основном перешли на такую же нумерацию оперативных документов еще 18–19 июня. Это была именно та оплошность в режиме скрытности, которая позволила создать массив документов, худо-бедно, но отражающий ход приведения войск округа в боевую готовность. (В других округах переход в боеготовое состояние отражать в оперсводках, донесениях и приказах запрещалось, хотя и там были отдельные исключения.)
При этом штабные офицеры увлеклись и в документах вместо ПрибОВО стали употреблять аббревиатуру «СЗФ», чего до начала войны категорически следовало избегать даже в секретной переписке. Поэтому начальник штаба фронта вскоре их поправил, приказав исключить из документов и разговоров слова «фронт» и «СЗФ»236:
Объявить под расписку
НАЧАЛЬНИКАМ ОТДЕЛОВ ШТАБА
И ОКРУЖНЫХ УПРАВЛЕНИЙ ПРИБОВО
Некоторые штабы частей и отделы окружного управления в документах и в разговорах употребляют слова – «фронт», СЗФ и пр., чем разглашают место и наличие фронтового управления.
Немедленно прекратить это явление и впредь штаб и управления именовать ПрибОВО.
21 июня 1941г. НАЧАЛЬНИК ШТАБА ОКРУГА
ГЕНЕРАЛ-МАЙОР П. КЛЕНОВ
Этот момент объясняет, почему в документах тех дней названия ПрибОВО и СЗФ используются практически одновременно.
Начальнику связи округа следовало к утру 20 июня оборудовать узел связи на основном фронтовом командном пункте возле города Паневежис. Еще с 19 июня на СЗФ начался переход на систему радиосвязи военного времени. Для фронта, каждых армии и соединения существовала своя радиосеть. Каждая радиосеть имела свои собственные радиоданные: рабочую и запасную частоты, позывные и парольные сигналы для любой радиостанции этой сети. Документы с радиоданными военного времени для всех сетей хранились только при штабе округа. И хотя по правилам рассылать их в войска можно было только с началом войны, но отдел связи эти документы разослал в штабы армий и соединений уже 19 июня!237 Правда, замкомандующего округом по связи успел перейти на радиосвязь военного времени только с Генштабом и соседними округами. Но это уже другой вопрос. Фактом является то, что приказ о подготовке перехода на связь военного времени начальник связи дал за три дня до войны.
Итак, подведем итог по ПрибОВО.
18 июня по приказу Генштаба войска округа были приведены в боеготовность. При этом План прикрытия был введен в действие практически в полном объеме.
Но сами планы и приказы лежали в штабных сейфах частей и соединений в опечатанных «красных пакетах», и до 4 часов утра 22 июня эти пакеты оставались нетронутыми. Вскрывались они только с началом войны. Причем участники событий в ПрибОВО почти не упоминают о вскрытии «красных пакетов» утром 22 июня (одно интересное исключение рассмотрим позже). Не упоминают потому, что с 14 по19 июня командиры получили устные (для частей на границе) или письменные (части в глубине округа, как 3-й и 12-й мехкорпуса) приказы из вышестоящего штаба, указывающие выполнить те же мероприятия, что и «красный пакет». Поэтому приказы из «красных пакетов» практически потеряли свое значение (разве что кроме некоторых вспомогательных частей и организаций), и вскрытие их утром 22 июня стало уже простой формальностью.
18 июня в КОВО
В пределах Киевского особого военного округа границу прикрывали войска 5-й, 6-й, 26-й и 12-й армий. Боевой состав округа на 22 июня 1941 года представлен в табл. 6238.
Таблица 6. Боевой состав КОВО
5-я армия
15-й стрелковый корпус
5-я армия в составе 15-го, 27-го стрелковых и 22-го механизированного корпусов занимала оборону на правом фланге округа. В свою очередь, ее правый фланг прикрывал 15-й стрелковый корпус полковника И.И. Федюнинского в составе 45-й, 62-й стрелковых дивизий и двух корпусных артполков.
18 июня 45-я и 62-я стрелковые дивизии были выдвинуты в свою полосу обороны. Как вспоминает Федюнинский, будто бы в тот день границу перешел немецкий солдат и сообщил, что 22 июня начнется война. Допросив перебежчика, обеспокоенный Федюнинский вечером 18 июня якобы добился от командующего 5-й армией разрешения вывести дивизии корпуса в полосу обороны:
«Вернувшись в штаб корпуса, я позвонил командующему 5-й армией генерал-майору танковых войск М.И. Потапову и сообщил о полученных сведениях.
– Не нужно верить провокациям! – загудел в трубке спокойный, уверенный басок генерала. – Мало ли что может наболтать немец со страху за свою шкуру.
Верно, все это походило на провокацию, но на душе было неспокойно. Я доложил генералу Потапову, что, по-моему, следует все же предпринять кое-какие меры. Попросил разрешения по два стрелковых полка 45-й и 62-й дивизий, не занятых на строительстве укреплений, вывести из лагерей в леса поближе к границе, а артиллерийские полки вызвать с полигона. Генерал Потапов ответил сердито:
– Напрасно бьете тревогу.
Обосновывая свою просьбу, я сослался на возможность использовать эти полки для работы в предполье и сократить, таким образом, сроки окончания строительства оборонительных сооружений.
– Опасаться же, что это может вызвать недовольство немцев, нет оснований, – говорил я. – Войска будут находиться в восьми километрах от границы, в густом лесу.
Командарм, подумав, согласился»239.
Итак, 18 июня артиллерийские полки вызвали с полигона, а дивизии вышли из лагерей и расположились сразу же за своими позициями, замаскировавшись в лесу. Лавры заблаговременного приведения в боевую готовность вверенного ему корпуса Федюнинский приписал себе, использовав как повод для этого сообщение немецкого перебежчика. Как мы увидим, в мемуарах военачальников после их личной инициативы перебежчики стали самой популярной причиной приведения войск в боевую готовность. И начало этому положил И.И. Федюнинский, воспоминания которого были изданы еще в 1961 году – много раньше, чем у Г.К. Жукова.
На самом деле 62-я сд по распоряжению командующего КОВО к тому времени уже почти двое суток находилась в пути.
Вечером 16 июня по тревоге она покинула лагеря и 19 июня вышла в свою полосу обороны, расположившись в 1–12 километрах от границы240. Хотя по плану прикрытия дивизия должна была выйти на свой участок только к концу третьего дня войны241. (Получается, то что предполагали сделать через три дня после начала войны, выполнили за три дня до ее начала.) То есть, несмотря на то что кое-что Федюнинский придумал, ему можно верить в главном – 18 июня 15-й стрелковый корпус был приведен в боевую готовность и занял позиции в своей полосе обороны.
87-я стрелковая дивизия
Официальная история Киевского военного округа сообщает, что 87-я стрелковая дивизия 27-го стрелкового корпуса под видом учений тоже была выдвинута к государственной границе, но еще раньше – 14 июня 1941 года:
«Подразделения и части заняли оборону и организовали взаимодействие. Каждый воин знал свое место в боевом порядке, уяснил задачу. Артиллеристы оборудовали огневые позиции, подготовили данные для стрельбы»242.
Но ведь только 10 июня начальник Генштаба Жуков метал молнии в командование округа за то, что оно в том же Владимир-Волынском УРе разрешило его частям занять предполье! А через три дня Тимошенко и Жуков сами разрешили дивизии целую неделю сидеть на боевых позициях на виду у немцев? Этого не может быть. Куда девалась бдительность пограничников, ранее засекших всего лишь приказ в чужом ведомстве, а теперь проспавших выход на границу целой дивизии?
Дело в том, что эта дивизия перед самой войной почти всем составом строила укрепления в своей полосе обороны.
Обычно каждая дивизия направляла туда по 3 стрелковых батальона и один-два артдивизиона. А от 87-й сд, согласно ее оперсводке от 12 июня, там находилось шесть батальонов, а если с саперным – то и семь243:
Начальнику штаба 15 СК г. КОВЕЛЬ
13.6.41 Оперативная сводка на 12.6.41 г.
1/002125
87 сд.
1). 6 стрелковых батальонов производят оборонительные работы.
Заканчивают работы первой очереди в районе:
Батальон 16 СП – севернее Выгоданка 2 клм; 96 СП – Амбуков, 283 СП – Выгоданка.
Приступили с 5.6 к работам 2-й очереди в районе 16 СП – Залужье; 96 СП – Изов; 283 СП – кол. Изов.
2). На заготовке плит, скоб, лесоматериала от стрелковых полков всего 236 человек.
3). На охране оборонительных сооружений работ 1940 г. – 87 СД – 90 человек, и сооружений 62 СД – 40 чел. Всего 130 чел. От стрелковых полков.