адежную защиту своим бомбардировщикам, но бой с «Мессершмиттами-109Е» звена И-153 старшего лейтенанта Воловикова был тяжелый. Четверка И-153 сражалась с пятеркой Ме-109Е. Лейтенант Бабушкин сбил одного «Мессершмитта», но сам был сбит и, к сожалению, погиб. По немецким данным, в районе Ваенги был сбит в воздушном бою Bf-109Е-4 № 3363, летчик его вернулся в часть. Очевидно, этот подбитый «Мессершмитт» дотянул до линии фронта, где и разбился (по немецкой классификации, 100 %-потеря).
Герой Советского Союза капитан Гальченко в кабине МиГ-3
Успели поучаствовать в этом сражении и летчики 145-го ИАП, которые, патрулируя над своим аэродромом, перехватили пару бомбардировщиков противника. Упорно преследуя противника, капитан Гальченко сбил двухмоторный бомбардировщик, которого идентифицировал как «Хейнкель-111». В действительности это был Ю-88, поскольку в этот день немцы лишились четырех самолетов этого типа, сбитых флотскими и армейскими истребителями во взаимодействии с зенитной артиллерией. По немецким данным, один Ju-88А-5 № 3468 из 1-й группы 30-й эскадры I/KG30 был сбит истребителями в районе Ваенги, при этом погиб экипаж обер-лейтенанта Буркерта, его также обнаружили в этот же день. Второй Ju-88А-5 № 3351 из 1-й группы, подбитый в воздушном бою, дотянул до аэродрома Луостари, где был разбит почти полностью из-за полученных боевых повреждений (80 % повреждений и был списан), пилот обер-лейтенант Шиллинг получил ранение. Третий Ju-88А-6 № 3454 из 1-й группы после выполнения боевого задания разбился на аэродроме Банак (60 % повреждений и также был списан), самолет, очевидно, был подбит в воздушном бою, экипаж его не пострадал.
Четвертый «Юнкерс», Ju-88A-5 № 0690 из разведывательного отряда 1.(F)/124, был сбит зенитной артиллерией в районе главной базы флота Полярное уже после обоих налетов в 08:04. Два человека из состава экипажа спаслись на парашютах, это заметили с земли, и вскоре летчики были взяты в плен: наблюдатель лейтенант Вилльнер и бортмеханик унтер-офицер Гебауэр. По показаниям военнопленных, разведчик Ю-88 выполнял фоторазведку результатов утренних налетов на аэродром Ваенга-1.
Таким образом, в налетах на Ваенгу в этот день немцы потеряли 7 самолетов: 4 Ю-88, 1 Ю-87, 2 Ме-109Е, при этом погибли или попали в плен 11 человек из состава летных экипажей и еще один пилот получил ранение. Это был поистине «черный день» для 5-го Воздушного флота, понесшего наибольшие потери в 1941 году в Заполярье.
В результате воздушных боев 9 августа на счет летчиков 72-го САП было занесено 9 сбитых бомбардировщиков и 2 истребителя: 6 Ю-88, 3 Ю-87 и 1 Ме-109. Личные победы отмечены следующим образом: капитан Сафонов (И-16) – 1 Ю-88, старший летенант Соколов (МиГ-3) – 1 Ю-88 и 1 Ме-109. Старшим лейтенантам Воловикову, Алагуру, Родину, Плотко и младшим лейтенантам Максимовичу, Покровскому, Бабию засчитали четыре сбитых Ю-88. Капитану Раздобудько, младшим лейтенантам Доронину и Бабию засчитали по одному сбитому Ю-87. В оперативных сводках указывалось, что в воздушном бою под Ваенгой были сбиты два «Мессершмитта-109»: один был сбит старшим лейтенантом Соколовым, второй был уничтожен младшим лейтенантом Бабушкиным. Еще один сбитый Ю-88 был на счету командира эскадрильи 145-го ИАП капитана Гальченко, который также вел воздушный бой на ЛаГГ-3, и его самолет получил пробоины. Подробности ведения боя летчиками 145-го ИАП не сохранились. Свои потери за день составили 2 И-153 и один летчик, младший лейтенант Бабушкин, а в результате ударов на аэродроме был уничтожен 1 ДБ-3Ф и легко повреждены 1 ДБ-3Ф, 3 СБ и 1 МиГ-3.
«Хроника Великой Отечественной войны Советского Союза…» [1] говорит об уничтожении 9 августа 16 самолетов противника, причем зенитчикам были засчитаны 7 сбитых самолетов. Можно точно утверждать, что реальные победы зенитчиков в этот день были гораздо меньше, так как в действительности эффективность зенитной артиллерии была низкой. Только один разведывательный Ю-88, сбитый в 08:35, можно точно отнести на счет зенитчиков. Шесть самолетов (3 Ю-88, 2 Ме-109 и 1 Ю-87), уничтоженные в период налетов на Ваенгу в 03:45 и 06:40, были сбиты нашими истребителями. Забегая вперед, необходимо отметить, что при отражении воздушных налетов на Мурманск иногда немецкие бомбардировщики сначала получали повреждения от разрывов снарядов зенитной артиллерии, а окончательное уничтожение производили истребители. Как пример можно привести показания плененных членов экипажей трех сбитых «Юнкерсов-88». Пилот лейтенант Зерфос, сбитый в воздушном бою 6 октября 1941 года, показал, что при подходе к аэродрому Ваенга-1 его «Юнкерс-88» получил повреждение мотора от огня зенитной артиллерии, а после разворота на обратный путь истребители подожгли мотор, в результате чего летчик произвел вынужденную посадку на нашей территории. Пилот унтер-офицер Иегер, сбитый 17 мая 1942 года, показал, что мотор его самолета Ю-88 при подходе к Мурманску также был поврежден зенитной артиллерией, после чего его атаковали и сбили «Харрикейны». Пилот унтер-офицер Бриглейн, сбитый 18 мая 1942 года, также показал, что огнем зенитной артиллерии сначала было повреждено управление его самолета Ю-88, после чего «Харрикейны» подожгли мотор.
Таким образом, летчикам 72-го САП и 145-го ИАП после воздушных боев, проведенных 9 августа 1941 года, было засчитано 12 сбитых самолетов, из которых немецкими данными подтверждаются 6 уничтоженных машин (3 Ю-88, 2 Ме-109 и 1 Ю-87). Даже с такой коррекцией можно говорить об уверенной победе наших летчиков, и результат ее был налицо: налеты на советские аэродромы в районе Мурманска возобновились лишь через 17 дней, 26 августа, а количество потерянных противником за день самолетов и летного состава на этом участке фронта стало рекордным в 1941 году.
После утренних боев над Ваенгой продолжилось патрулирование истребителей в ожидании очередных налетов, но в воздухе появлялись лишь отдельные разведчики. В 10:52 на перехват разведчика Ю-88 вылетела пара МиГ-3, летчики Яковенко и Сорокин. Заметив истребителей, идущих наперехват, «Юнкерс» скрылся в облачности. Вечером, в 20:30, четверка вражеских бомбардировщиков отбомбилась по железной дороге в районе станции Кица.
Важное событие происходило в этот день на кестеньгском направлении. Для оказания помощи 242-му стрелковому полку 14-й армии наше командование начало переброску 88-й стрелковой дивизии из Архангельского военного округа. Перевозка дивизии производилась морским транспортом в порт Кемь, откуда она двигалась железнодорожным транспортом на фронт. Решение о переброске дивизии было принято в Москве. Тем временем в течение суток немцы и финны продолжали атаки и пытались вклиниться в оборону 242-го СП. Нашим подразделениям удавалось контратаками отбивать наступление превосходящих сил противника. В этот же день был отмечен первый бомбардировочный налет на аэродром Лоухи на кестеньгском направлении. В 20:30 его бомбили 6 Ю-88, но никаких повреждений не причинили, люди также не пострадали. Имелись ли самолеты на этом аэродроме в тот период, ничего не известно. Скорее всего, аэродром только достраивался.
10 августа 1941 г
На следующий день район Мурманска закрыла низкая и плотная облачность. Этим не преминули воспользоваться морские силы противника. В 03:01 наблюдатели сторожевого корабля «Туман», находившегося в дозоре севернее острова Кильдин, обнаружили бомбардировщик противника, который, очевидно, выполнял разведку и целеуказание немецким эсминцам. После этого в 04:25 были обнаружены три эсминца противника, которые сумели абсолютно незамеченными подойти к острову Кильдин. Это были эскадренные миноносцы «Ганс Лоди», «Рихард Битзен» и «Фридрих Эккольд», которые имели задачу блокирования советского побережья с моря. В 04:30 по СКР «Туман» был открыт огонь, корабль стал отходить под прикрытие своих батарей, ставя дымовые завесы. В 04:35 СКР «Туман» сделал донесение в Полярное о нападении. Береговая батарея не сразу открыла огонь по противнику, так как ушло время на то, чтобы разобраться, чьи корабли наблюдаются с берега. Огонь по немецким кораблям был открыт в 05:08. Через 45 минут после начала боя, к 05:15, в СКР «Туман» попали 11 снарядов, в результате чего корабль потерял управление, на его борту возник пожар и крен 15°. Команда боролась за живучесть, но в 05:30 были спущены шлюпки, и корабль вскоре затонул. Спаслось 37 человек из состава 52 человек команды корабля. После потопления нашего сторожевика немецкие эсминцы сразу же стали уходить на север под прикрытием дымовой завесы.
Примерно через 25 минут после получения сообщения от СКР «Туман» (около 05:00) по тревоге были подняты два МБР-2 118-го МРАП для разведки и наблюдения за вражескими эсминцами, которые были обнаружены летчиками в 05:15. В 06:07 для нанесения бомбового удара по эсминцам противника вылетела первая пара СБ 72-го САП, за ними в 06:15 – еще тройка СБ, в 06:40 по этой же задачей вылетела пара Пе-2. Пятерка СБ сбросила бомбы с высоты 2100–2600 метров, бомбы упали с недолетом и по правому борту одного из эсминцев, не причинив вреда. Значительно успешнее отбомбилась пара Пе-2 старших лейтенантов Недрыгайлова и Горкушенко. Эсминцы уходили на полных парах после набеговой операции к порту Варде. Пара Пе-2 атаковала эсминец «Рихард Битзен» с пикирования бомбами ФАБ-250. Разрывы бомб наблюдались в 3 метрах от борта, в результате чего корабль получил тяжелые повреждения машинного отделения и потерял ход. В результате этой атаки немецкий эсминец на пять месяцев был выведен из строя, убыл в ремонт сначала в норвежский порт Тромсе, а затем – в Германию. После повреждения эсминца «Рихард Битзен» германское морское командование больше не стало проводить операции надводными боевыми кораблями возле Мурманского побережья. Этот случай необходимо рассматривать как наглядное подтверждение высокой эффективности пикирующих бомбардировщиков, конечно, при условии хорошей подготовки летных экипажей к нанесению пикирующих ударов. Всего два самолета Пе-2 эффективной бомбардировкой с пикирования смогли заставить немцев отказаться от попыток блокирования советского побережья надводными кораблями, а также вести борьбу за господство на море в районе Мурманска (в том числе и такую задачу имели немецкие эсминцы). Данный успех нашей авиации был очень существенный.