В этот день продвижение 1-й гвардейской стрелковой дивизии серьезно замедлилось, ее частям удалось продвинуться к северу только на несколько километров и выйти на подступы к селам Пятницкое, Никитское и Никольское у слияния рек Сосна и Большая Чернова, на дороге Елец – Ливны. Ночью неожиданной атакой после залпа гвардейских минометов 85-й стрелковый полк выбил немцев из Пятницкого.
5-й кавалерийский корпус прошел за день 10 декабря 20 км, к вечеру его 3-я и 32-я кавалерийские дивизии заняли Хухлово, Прилепы и Козьминку, перерезав дорогу на Ливны. Здесь были захвачены пленные из 45-й пехотной дивизии. Теперь отход на запад был для противника серьезно затруднен. Между наступающими группами Костенко и Москаленко к исходу 10 декабря оставалось 20 км, елецкая группировка немцев оказалась фактически в полуокружении.
Всего группа Костенко к этому времени продвинулась на 40–50 км. Чтобы не утерять управления войсками, во второй половине дня 10 декабря штаб группы перебазировался на станцию Тербуны в 50 км севернее Касторной – собственно, для этого потребовалось лишь перегнать туда штабной поезд.
Немцам также стали ясны намерения советского командования, поэтому они попытались выправить положение. Воспользовавшись медленным продвижением 6-й стрелковой дивизии и растягиванием фланга 1-й гвардейской стрелковой дивизии, части 45-й пехотной дивизии вместе с 278-м полком 95-й дивизии подготовили удар из района Долгоруково, Грибоедово через Богатые Плоты на запад, во фланг и тыл фронтовой подвижной группы.
Действия 13-й армии и группы Костенко с 6 по 10 декабря 1941 года
Перейдя в наступление, немцы еще 9 декабря заняли оставшиеся без прикрытия Богатые Плоты и создали угрозу коммуникациям всей группы Костенко. Обстановка требовала быстрого продвижения на север, но в то же время нельзя было не считаться с угрозой тылам.
Учтя сложившуюся обстановку, штаб фронтовой группы принял решение – главными силами продолжать наступление на север, а для ликвидации противника в районе Богатые Плоты сформировать «боевую группу» в составе стрелкового батальона и трех истребительных отрядов. Эта группа не только преградила немцам пути отхода на запад, но одновременным ударом с севера и юго-запада смогла вновь занять Богатые Плоты. Противник, бросая материальную часть, спешно отошел к северо-востоку, на Грибоедово. Для уничтожения немцев, оставшихся в районе Долгорукова, был выделен отряд с двумя бронепоездами; действуя вдоль железной дороги Касторная – Елец, он овладел сначала Братовщиной, а затем Долгоруковым. Так была ликвидирована угроза коммуникациям подвижной группы (как оказалось – временно) и укреплен стык с 13-й армией. Кроме того, было принято решение направить 6-ю стрелковую дивизию 13-й армии, утратившую контакт с противником, к Ливнам через тылы подвижной группы, чтобы она заняли там оборону фронтом на запад, образовав внешнее кольцо окружения.
В то же время на левом фланге фронтовой группы произошел показательный казус. 121-я стрелковая дивизия, переданная из армии в состав группы Костенко, должна была прикрывать ее фланг и стык с 40-й армией, не принимая участия в самом наступлении. В результате временный штаб группы о ней просто забыл. Дивизия продолжала обороняться северо-восточнее Волово фронтом на запад. После прорыва подвижной группы на север противник из района Волово начал атаки против левого фланга Костенко. Тут выяснилось, что командование фронтовой группы даже не имеет связи с 121-й дивизией! Генерал Костенко попытался пожаловаться в штаб фронта на то, что 13-я армия плохо обеспечила прикрытие его фланга – и тут выяснилось, что дивизия принадлежит ему и вообще занимает позиции по другую сторону от подвижной группы, поэтому просто не может находиться в армейском подчинении.
В конце концов пришлось связываться с дивизией через штаб фронта и штаб 13-й армии, с которым группа Костенко тоже не имела прямой связи. При этом между командиром дивизии П. М. Зыковым и начальником оперативного отдела штаба армии С. П. Ивановым произошел весьма характерный разговор, который мы приводим в изложении Иванова:«По распоряжению командарма я связался с П. М. Зыковым, который несказанно обрадовался.
– Понимаете, Семен Павлович , – возбужденно говорил он, – я сижу здесь как в забытой деревне, никто мною не интересуется, а враг под носом. Я все подготовил к атаке на Волово, был момент, когда этот опорный пункт сам шел в наши руки, так как гарнизон его сильно сократился, а сейчас занять Волово будет труднее.
И действительно, пришлось затратить три дня на овладение этим опасным для нас опорным пунктом врага». [220]Итак, командир дивизии почти неделю не получает никаких приказаний или запросов от своего непосредственного командования – и считает такое в порядке вещей. Он видит удобную возможность для атаки, готовится к этой атаки – но не начинает ее, ожидая распоряжений сверху и при этом даже не подав наверх ни своих предложений, ни сводок об обстановке. Кстати, такие сводки положено подавать в вышестоящий штаб регулярно – то есть, судя по всему, этого тоже не делалось.
Безусловно, эта история поставила штаб подвижной группы в глупейшее положение. Однако гораздо более прискорбна была не штабная неразбериха (в целом объяснимая спешкой в подготовке операции, «импровизированностью» самого штаба группы и отсутствием опыта работы в подобных условиях), а именно безынициативность дивизионного командования, действовавшего по принципу: «начальство не трогает – спи спокойно». Увы, именно подобная пассивность советских командиров среднего звена стала причиной многих наших поражений или упущенных побед…
В итоге лишь к исходу дня 11 декабря 121-я стрелковая дивизия совместно с 32-й кавалерийской дивизией захватила В олово и заняла оборонительный рубеж по восточному берегу реки Кшень на участке Ломигоры, Александровка. Тем самым были прикрыты фланги и тыл нашего наступления у основания прорыва. Правее, на левом заходящем фланге фронтовой группы был введен маневренный резерв Костенко – 34-я моторизованная бригада полковника А. А. Шамшина. 10 декабря после упорного боя она заняла Свободную Дубраву и Казанское. Затем, продолжая движение на север, бригада 12 декабря вышла в район Ртищево и 13 декабря, выдвинувшись на 20–30 км вперед по отношению к ударной группе, уже вела бой за Верховье в 50 км северо-западнее Ливны. Таким образом была не только обеспечена безопасность фланга ударной группы, но и поочередно перехвачены все коммуникации 34-го армейского корпуса противника, ведущие на запад и северо-запад.
За четыре дня наступления (7-10 декабря) войска фронтовой подвижной группы генерала Костенко разгромили 278-й и 280-й полки 95-й немецкой пехотной дивизии. В результате успешного наступления наших войск создалась предпосылка для полного окружения основных сил 45-й и 134-й пехотных дивизий противника.
Всего же за 5 дней наступления (с 6 по 10 декабря) войсками фронтовой подвижной группы и 13-й армии было захвачено до 140 орудий, более 200 пулеметов, более 200 автомашин, свыше 1000 лошадей, много другого оружия и снаряжения.
За это же время было освобождено более 100 населенных пунктов, в том числе город Елец. [221]4. Второй этап наступления. Окружение основных сил 34-го немецкого армейского корпуса
Параллельно с наступлением 13-й армии и фронтовой подвижной группы генерала Костенко продолжалось начатое еще 8 декабря наступление левого фланга 3-й армии на Ефремов. Поэтому штаб 13-й армии получил указания командующего Юго-Западным направлением С. К. Тимошенко правым флангом ударной группы Москаленко усилить взаимодействие с левофланговым частям генерала Крейзера. В боевом приказе от 10 декабря 1941 года указывалось:
«Группе генерала Москаленко решительно и энергично преследовать противника, обходя его опорные пункты и выходя на пункты его отхода: 132-й стрелковой дивизией и 57-й стрелковой бригадой наносить удар в направлении Грунин Варгол, Ключики по флангу и тылу 262-й пехотной дивизии немцев, отбрасывая ее под удары частей 3-й армии. 55-й кавалерийской, 307-й стрелковой дивизиями и 150-й танковой бригадой наступать в направлении Сергеевка, Измалково и к исходу дня 11 декабря овладеть рубежом Мокрые Семенки, Измалково, встав на пути отхода противника». [222]
В этот день командование группы армий «Центр» так оценивало сложившуюся ситуацию:
«Плохи дела у 2-й армии, где противник смял части 95-й дивизии и силами одной кавалерийской и одной пехотной дивизий осуществил прорыв. Упомянутая армия никакими резервами не располагает, личный состав буквально валится с ног, части 95-й дивизии, скорее всего, разгромлены в сегодняшних боях… Из тыловых районов подтягивается дивизия прикрытия и один пехотный полк; Гудериан должен помочь, чем может; бригаде СС приказано ускорить темп продвижения…». [223]
11 декабря фон Бок попытался сформулировать причины кризиса на правом фланге группы армий, отмечая, что боеспособность немецких войск определяется не столько их формальной численностью, сколько состоянием и снабжением:
«Прорыв на участке 2-й армии произошел, скорее, не благодаря крупным силам русских, а из-за бездействия наших вконец измотанных войск. 45-й дивизии необходимо было контратаковать, однако для этого у нее не оказалось ни боеприпасов, ни достаточных сил; и в 134-й дивизии просто чудовищно упала боеспособность». [224]
К исходу дня 10 декабря обстановка была следующей. Фронтовая подвижная группа генерала Костенко, нанеся в районе Богатые Плоты, Навесное, Свободная Дубрава серьезное поражение основным силам 95-й немецкой пехотной дивизии, овладела районом Пятницкое, Хухлово, Прилепы, Козьминка. Таким образом, группа Костенко вышла в тыл елецкой группировке противника, перехватив ей пути отхода на запад.
Ударная группа войск 13-й армии (группа Москаленко), скованная боями за Елец, продвигалась значительно медленнее; вдобавок ей пришлось преодолевать сопротивление не одной, а двух немецких дивизий. В результате запланированный выход к 8 декабря в район села Никитское (в полукилометре севернее Пятницкого) так и не состоялся. Это, вкупе с медленным продвижением 6-й стрелковой дивизии, позволило частям 45-й немецкой пехотной дивизии без особых помех отойти с рубежа Елец, Долгоруково на северный берег реки Сосны, плотно сомкнув фланги со 134-й пехотной дивизией и в дальнейше