им пейзажем и казалась неестественной. Все замерли, разглядывая эту зловещую красоту.
– Что скажешь Иван, – спросил Василий. – Видел ее раньше?
– Нет, – уверенно произнес тот. – Сто процентов. Такое бы не забылось.
– Согласен, такое хрен забудешь, стоит один раз увидеть.
– Даже если тот самый зиндан находился рядом, я все равно ничего, кроме его стен не мог видеть. Очнулся уже в нем, а выбрался…
– На украинских просторах… – напомнил старший.
– Ага, сам знаешь, – Наумов непроизвольно огляделся. Чувство опасности, возникшее при виде этого странного столба, теперь не покидало его. Он пытался понять из-за чего, но все равно не смог объяснить для себя причину. Среди сотен образов роившихся в голове ничего подходящего не было.
Пока радист настраивал свою аппаратуру, а Иван стоял в ступоре, Василий послал свободного бойца осмотреть окружность скалы. Вскоре тот вернулся.
– Что скажешь?
– Вокруг все чисто, – доложил разведчик. – Дальше за скалой есть еще пара старых хижин, ничего примечательного. За ними через триста метров – обрыв. Оттуда не подобраться.
– Хорошо, – кивнул Василий. – Разбиваем лагерь. Радист!
Тот, хоть и был метрах в тридцати, да еще и в наушниках, зов услышал.
– Что в эфире?
– Ничего стоящего, тишина, – снимая с головы телефоны, крикнул он. – Отряд в курсе, ждет команды выдвинуться к нам.
– Вот и отлично, – потерев ладонью о ладонь, произнес старший. – Все идет по плану.
«Границы ключ переломлен пополам…» – всплыли в голове у Ивана строки популярной песни.
– И все идет по плану… – пробормотал он, очнувшись от раздумий.
Солнце почти зашло за ближайший горный перевал.
Едва поставили палатки – началась гроза. Явление для этих мест привычное, но сейчас вода лилась с небес с особым остервенением, будто небесная канцелярия решила смыть их отряд с этой горной равнины. Лилось сплошной стеной, так, что через пару метров уже ничего было не разглядеть. Вскоре дождь поутих, но стемнело окончательно.
Не спалось. Наумов выбрался из палатки под защиту небольшого навеса, сооруженного по соседству и, закурил, любуясь разбушевавшейся непогодой. Кругом уже текли целые реки, унося в долину мелкие камни и мусор. Сверкали молнии. Раскаты грома сотрясали землю под ногами.
Иван смотрел на это представление и неожиданно для себя, заметил странную закономерность. Процентов семьдесят разрядов били почти в одно и то же место, словно притягиваемые некой силой. Еще в школе он читал, что молнии могут притягиваться крупными залежами металлов, но сейчас он не был уверен в правильности этой теории.
– Не спиться? – раздался за спиной голос Василия.
– Молнии странные, – поделился с ним своими наблюдениями Наумов. – Бьют и бьют в одно место, будто дыру в земле хотят пробить. Так ведь почти не бывает. В наших краях – точно нет.
– А ты глазастый, черт! – хлопнув по плечу, похвалил старший. – Все верно! За такое положена премия.
– Какая премия? – удивился он.
– Пойдем, сейчас узнаешь!
Когда вернулись в палатку, тот извлек из своего рюкзака объемную флягу.
– Спирт?
– Берите выше, сэр! Настоящий шотландский виски.
Пока Иван открывал банку тушеной говядины, Василий налил в стоящие на походном столике алюминиевые кружки грамм по сто и, подняв одну в приветственном жесте, произнес:
– За твою наблюдательность!
Тихонько звякнул металл. Содержимое кружек переместилось в желудки, приятно обжигая.
– Для наших поисков любая мелочь может быть решающей, – опережая его вопрос, пояснил старший. – Вот ты заметил, что молния бьет в одно место?
Наумов кивнул, соглашаясь.
– А что это может значить?
– Точно не знаю, может железа много в земле вокруг, а может еще какая аномалия…
– Правильно, – согласился тот. – А мы что, по-твоему, ищем?
– Зиндан…
– Точнее – пространственно-временную аномалию. В виде этого самого зиндана! Теперь уловил?
– И как я сразу не догадался?
– Бывает, – отмахнулся Василий. – Все-таки ты это увидел. А это – главное. Давай еще по одной и спать. Поутру точно определим, куда били молнии.
Почти до самого утра Наумов не сомкнул глаз. Мысли о неожиданном открытии не давали покоя, все время возвращаясь. Как и настойчивый шум дождя. Вспоминал последнюю ночь на блок посту и не мог уже представить, что была та, другая жизнь. А была ли она вообще? С каждым днем она стиралась, тая во времени…
Проснулся от того, что кто-то настойчиво толкал в бок.
– Просыпайся, пора…
Он открыл глаза и увидел склонившегося Василия.
– Вставай, хватит дрыхнуть. Нас ждут великие дела!
– Где-то я уже это слышал, – переворачиваясь на другой бок, проворчал Иван. – Еще пять минут. И буду готов к труду и обороне.
Вскоре, весь отряд воссоединился, что бы продолжить движение к уже вполне осязаемой цели. Небольшие расчеты показали, что местом притяжения молний прошлой ночью являлся соседний горный хребет. До него было рукой подать, поэтому на совете, где присутствовал и Наумов, решили отправиться до него сразу, как только подтянутся остальные. Погода им благоволила – дождя не было, а выглянувшее сквозь тучи солнце, подсушило грунт под ногами.
– Видишь, – указав на склон горы впереди, Василий. – Самолету тут никак не сесть. Потому немцы и устроили аэродром ниже, на плато. Оборудование тащить не близко, но все же не сотню километров по перевалам. Все одно к одному.
– Надеюсь, – произнес Иван. – Если честно, то я уже устал искать то, чего может и не быть на самом деле.
– Не дрейф, прорвемся!
Отряд спустился еще метров на пятьдесят, когда передовая группа застопорилась, обнаружив на пути нечто важное.
Это были остатки какой-то вышки, наподобие опоры линии электропередачи. Сейчас от нее остался только железобетонный фундамент с торчащим в разные стороны ржавым металлом. После беглого осмотра пришли к выводу, что она была специально уничтожена взрывом.
Словно шестеренки провернулись в памяти Наумова, воспоминания, когда он дотронулся до остатков башни. Общение с Шеффером, эксперимент, удар ногой…
«…я не знаю всех деталей, но когда над антенной соберется грозовое облако, готовое отдать свой заряд, эта штука начнет вращаться, генерируя электромагнитное поле…»
«…серьезная вещь, я бы подумал, что это и есть «машина времени», если бы…
«…а вы правильно думаете, в принципе – это она и есть…»
Спустя секунду он отдернул руку от теплого металла и произнес:
– Мы на месте…
Он долго бродил между камней, в надежде отыскать то самое место, где Шеффер проводил эксперименты со временем, но видимо все следы были тщательно уничтожены. Ну, что же – главное что они нашли ту самую поляну. Инженеры распаковали оборудование и, к вечеру все было настроено и готово к эксперименту. Оставалось только дождаться грозового циклона. А это лишь дело времени. Иван же маялся от безделья или точнее – от томительного ожидания. Решалась его судьба – либо в ближайшее время он вернется домой, либо навсегда застрянет в этом времени и месте.
Глава 30
Гроза, как всегда началась неожиданно. Налетели резкие порывы ветра, небо потемнело и затянулось тучами. Загрохотало. Начался ливень. Команда заняла свои места у приборов в ожидании первых молний. И они приближались вместе с грозовым фронтом.
Наумов не находил себе места, меряя шагами тесное пространство штабной палатки.
– Успокойся, Иван, – посоветовал Василий. – Хлебни лучше спирта. Говорят что успокаивает.
– Я и так спокоен, – отмахнулся тот, продолжая ходить взад-вперед.
– Вижу, что ты само спокойствие. Сейчас сапоги до дыр протрешь. Ну, все, хватит, уже голова от тебя кружится, – прервал он этот марафон. – Наши специалисты не пальцем деланные – если портал откроется, то они этого не упустят.
– Надеюсь.
Василий взял со стола флягу и налив немного в стоящую кружку, пододвинул ее в сторону Ивана.
– На, пей.
Тот остановился, взял ее в руку и, поднеся ко рту, неожиданно замер.
– Ты чего?
– Слышал?
– Что?
– Выстрелы, – Наумов поставил кружку обратно на стол. – Стреляли, кажется…
Тот вопросительно уставился на него, прислушиваясь. Сквозь треск грозовых разрядов и шум дождя отчетливо раздалась автоматная очередь. Василий вскочил со стула и бросился к пирамиде с винтовками.
– Что за…!?
В этот момент в палатку ворвался мокрый часовой.
– Немцы! Напали с гор!
– Всем в ружье! – заорал тот, выскочив на улицу. – К бою!
Наумов тоже схватил винтовку и, проверив обойму, выбежал следом.
Впереди снова послышался треск выстрелов и, мелькнули вспышки огня.
– Ложись, ложись! – кто-то закричал с боку.
Иван упал на мокрую землю, укрывшись за большим камнем. Передернул затвор и выстрелил в сторону склона горы. Несколько пуль ударили в камень, высекая искры и, унеслись в ночное небо. Слева мелькнула тень – это был Василий. Он упал рядом, тяжело дыша.
– Десант, немецкий. Человек двадцать. С минометом. Двое наших уже убиты. Ты лежи тут и не высовывайся, мы сами разберемся. Сейчас ребята развернут пулемет и им мало не покажется…
В подтверждение его слов позади раздалась длинная очередь. Патронов не жалели поливая склон смертельным градом пуль.
Василий еще что-то сказал, но его слова утонули в шуме стрельбы и раскатах грома. Махнул рукой и скрылся в темноте. Вскоре все затихло – видимо противники оценивали ситуацию. Но, тишина была мимолетна – протяжный свист и метрах в двадцати расцвел яркий цветок взрыва. Затем еще и еще один ближе. Осыпало землей, в ушах зазвенело. Пора было покидать позицию и найти более безопасное убежище.
Снова застрекотал пулемет позади. Снова свист мины, взрыв. Пулемет замолчал. Иван сделал два выстрела и начал отползать в направлении лагеря. Впереди на спине лежало чье-то тело с зажатой в руках на уровне груди винтовкой. Часовой. Первый из тех, кто погиб. Обогнув его по дуге, Наумов устремился дальше. Пулемет все еще молчал – видимо расчет накрыло минометным огнем. То тут, то там слышались одиночные хлопки Мосинок и глухие трели автоматных очередей. Показалось, что он слышал отрывочные команды на немецком языке, но снова прислушавшись, так ничего и не разобрал. Гроза набирала силу. Молнии засверкали все ближе и все чаще.