Имели место недостатки с планированием огневого поражения противника. Перед началом наступления, как правило, проводился всего один 10-минутный огневой налет (артиллерийская подготовка атаки), который велся по плохо разведанным целям. Плановая артиллерийская поддержка атаки, а тем более артиллерийское сопровождение наступления войск в глубине не планировались и не проводились. Считалось, что там вражеские цели будут поражаться по требованию командиров атакующих подразделений и частей.
Правда, при наступлении 20-й армии Западного фронта в Ржевско-Вяземской наступательной операции впервые плотности артиллерии в результате маневра артиллерией РВГК из соседних 1-й ударной и 16-й армии были увеличены до 60 орудий, минометов и боевых машин реактивной артиллерии на 1 километр участка прорыва. Кроме того, в этой армии впервые огневое поражение противника было спланировано и проведено по трем периодам.
С начала 1942 года, в связи с отсутствием подвижного состава, возникли проблемы с формированием полков гвардейских минометов, которые пришлось расформировывать и направлять их в войска подивизионно. К концу января 1942 года на фронтах из четырнадцати существовавших полков осталось всего пять. Но после появления автомашин, поставляемых по ленд-лизу, вновь возобновилось формирование полков гвардейских минометов.
Остро стояла задача прикрытия наземных войск от ударов с воздуха. С этой целью ряд авиационных военачальников в начале 1942 года выдвинули идею создания крупных авиационных объединений. Она была согласована с Генеральным штабом, и 3 апреля 1942 года командующий ВВС РККА генерал-полковник авиации П.Ф. Жигарев предоставил Верховному главнокомандующему И.В. Сталину доклад «О реорганизации ВВС Красной армии». Он предложил управление всей авиацией страны сосредоточить в руках командующего ВВС РККА, который будет получать задачи от Ставки ВГК в соответствии с ее замыслами на операции. При этом он предлагал сформировать пять действующих авиационных армий, которые будут главкому ВВС подчиняться. Каждая из армий должна поддерживать войска нескольких фронтов, а во фронтах оставить лишь разведывательную, корректировочную и связную авиацию, которой будут руководить авиационные отделы штабов фронтов и армий.
Данное предложение было поддержано. В результате 5 мая 1942 года все авиационные части и соединения, ранее действовавшие в составе армий и фронтов, были сведены в одно оперативное объединение – 1-я воздушную армию Западного фронта (командующий – генерал-лейтенант авиации Т.Ф. Куцевалов). Первоначально в состав этой армии вошли две истребительно-авиационные и две смешанные авиационные дивизии и другие части. Но уже 23 мая число дивизий было увеличено до 13.
12 мая на базе ВВС Брянского фронта второго формирования была сформирована 2-я воздушная армия (командующий генерал-майор авиации С.А. Красовский). Организационно она состояла из трех истребительных авиационных, одной смешанной авиационной и одной ближнебомбардировочной авиационной и трех штурмовых авиационных дивизий. Однако в строю этих соединений насчитывалось всего 374 самолета. 16 мая на базе авиационных частей Калининского фронта была сформирована 3-я воздушная армия (командующий – генерал-майор авиации М.М. Громов). В состав армии были включены три истребительные, две штурмовые и одна бомбардировочная авиационная дивизии. 22 мая на базе авиационных частей Южного фронта была сформирована 4-я воздушная армия (командующий – генерал-майор авиации К.А. Вершинин).
Правда, 2, 3 и 4-я воздушные армии в полной мере приступили к выполнению боевых задач только с началом июня 1942 года.
Таким образом, к маю 1942 года противник, располагая на советско-германском фронте достаточно сильной группировкой войск и опытом проведения крупных наступательных операций, планировал нанести главный удар на юге. Советское командование, не имевшее достаточных для наступления сил и положительного опыта проведения крупных наступательных операций, также планировало наступательные действия на различных участках советско-германского фронта, и, прежде всего, на его северном и южном крыле.
Харьков. Удар под брюшину
Весной 1942 года Генеральный штаб РККА, оценивая вероятный характер действий противника, сделал вывод о том, что наибольшего эффекта немцы могут добиться при нанесении удара на участке Брянск, Курск в направлении на Ряжск и последующими действиями на Владимир, при одновременном продвижении в сторону Пензы. Делая такой вывод, «мозг армии» учитывал большую оперативную емкость этого направления, отсутствие там крупных лесных массивов и водных преград, наличие развитой дорожной сети, а также то, что в случае успеха на этом направлении немцы могли рассечь фронт на две части, охватить Москву с юга и юго-востока и отрезать ее от основных железнодорожных коммуникаций.
Для того чтобы не допустить этого, нужно было сковать противника на данном участке советско-германского фронта активными действиями РККА. И тут с идеей проведения крупной наступательной операции на харьковском направлении выступило командование Юго-Западного фронта (командующий С.К. Тимошенко, член Военного совета Н.С. Хрущев).
К тому времени в высшем эшелоне руководства РККА произошли серьезные изменения. Вечно болеющий Б.М. Шапошников был освобожден от должности начальника Генерального штаба, на которую в конце апреля 1942 года был назначен А.М. Василевский, которому было присвоено звание генерал-полковника. Правда, в это время и по 8 мая Александр Михайлович по заданию Ставки ВГК находился в войсках Северо-Западного фронта и о событиях на юге знал только частично.
Б.М. Шапошников, временно продолжая выполнять обязанности начальника Генерального штаба, пытался указать И.В. Сталину на трудности организации Харьковской наступательной операции. Но, по воспоминания Г.К. Жукова, Верховный, не дав ему закончить, сказал: «Не сидеть же нам в обороне сложа руки и ждать, пока немцы нанесут удар первыми! Нам самим надо нанести ряд упреждающих ударов на широком фронте и прощупать готовность противника. Жуков предлагает развернуть наступление на западном направлении, а на остальных фронтах обороняться. Я думаю, что это полумера… Ворошилов присоединился к его мнению. Остальные молчали и, когда Сталин вновь заговорил о целесообразности ряда ударов, только одобрительно кивали»[24].
Таким образом, недооценка Ставкой и Генеральным штабом противника в полосе Юго-Западного фронта привела к началу наступления советских войск с целью освобождения Харькова и создания необходимых условий для последующего наступления в Донбассе.
Однако трудности, связанные с развитием предыдущих фронтовых наступательных операций, заставила генштабистов задуматься о многом. В частности, о необходимости создания более крупных танковых соединений как средства развития тактического успеха в оперативный. Результатом этого стало формирование танковых корпусов. Соответствующая директива НКО об этом была подписана 31 марта 1942 года.
Для проведения задуманной наступательной операции в составе Юго-Западного фронта в апреле началось формирование 21-го и 23-го танковых корпусов. В частности, в состав 21-го танкового корпуса (командир генерал-майор Г.И. Кузьмин) вошли 64, 198, 199-я танковые и 4-я мотострелковые бригады. По состоянию на 14 мая 1942 года в составе корпуса насчитывалось 134 танка (КВ – 19, Т-34 – 37, Т-60 – 48, Mk II – 10, Mk III – 20). Примерно такое же количество танков было и в 23-м танковом корпусе (командир Герой Советского Союза генерал-майор Е.Г. Пушкин). Всего же на харьковском направлении в распоряжении советского командования имелось 925 танков[25].
Согласно замыслу операции предусматривалось нанесение двух ударов по сходящимся направлениям: одного – из района южнее Волчанска, а другого – с барвенковского плацдарма в общем направлении на Харьков. Эти удары для противника должны были быть неожиданными, но на практике достичь этого не удалось. Незадолго до начала операции на аэродроме города Мценска, находившегося в руках противника, приземлился заблудившийся самолет командующего 48-й армией Брянского фронта генерала А.Г. Самохина, который возвращался с приема у Сталина. При генерале была обнаружена полевая сумка с секретными директивами, которые давали полную картину предстоящего наступления войск Юго-Западного фронта[26].
Командование вермахта на такой «подарок судьбы» отреагировало подобающим образом. Немедленно был разработан план операции, который предусматривал встречными ударами 6-й армии генерала Паулюса из района Балаклеи и армейской группы генерала Клейста (1-я танковая и 17-я полевая армии) из района Славянска и Краматорска (15 км южнее Славянска) в общем направлении на Изюм окружить и уничтожить советские войска, находившиеся в Барвенковском выступе. В последующем планировалось захватить плацдарм в районе Изюма, который должен были стать исходным районом для развития наступления в направлениях Кавказа и Волги.
Для проведения этой операции соединения группы армий «Юг» спешно пополнялись личным составом и военной техникой. В результате этого в полосе Юго-Западного фронта немцам удалось достичь превосходства в людях и авиации примерно в 1,5 раза. Но в танках (в то время в составе 1-й танковой армии насчитывалось менее 800 танков) советские войска имели незначительное превосходство.
12 мая, как и планировалось, войска Юго-Западного фронта нанесли два удара по сходящимся направлениям. Вначале наступление развивалось успешно, и в результате пятидневных ожесточенных боев соединения продвинулись на 25—50 километров.
Нужно сказать, что немцы не ожидали такого напора, и в первое время командующий группой армий «Юг» даже готов был уже отказаться от осуществления плана окружения советских войск. Однако против этого выступил Ф. Гальдер, которому при поддержке Йодля удалось уговорить Гитлера не отменять намеченную операцию. Правда, в ее замысел были внесены определенные изменения – вместо двустороннего охвата советских войск в барвенковском выступе было решено нанести один мощный удар с юга с