При подходе к аэродрому Луостари на бреющей высоте ведущий этой ударной группы командир эскадрильи капитан Алагуров запросил у летчиков своей группы: «Кто видит аэродром?». Заметив взлет вражеских истребителей, что послужило подсказкой, командир со своей группой сделал подскок и довернул на аэродром. Заход на стоянки самолетов в этот раз был произведен с юго-востока на север. Выпустив с дистанции 500 метров 4 РС-82 и открыв огонь из пулеметов, капитан Алагуров попал по двухмоторному бомбардировщику прямо в фюзеляж, где произошел взрыв. Летчик посчитал, что был уничтожен «Юнкерс-88», по немецким данным, был поражен «Хейнкель-111». Старший лейтенант Реутов с дистанции 400 метров выпустил еще более мощные 4 РС-132 по бомбардировщику и обстрелял его пулеметным огнем, в результате чего у «Хейнкеля-111» отвалилась плоскость крыла. В этот раз противовоздушная оборона вражеского аэродрома встретила наши самолеты во всеоружии: зенитки открыли сильный и точный огонь по атакующим самолетам, а по тревоге, по данным противника, взлетели 5 «Мессершмиттов-109Е» (наши летчики доложили о 7–9 Ме-109). Первая ударная группа из 8 «Харрикейнов» встретила 4 Ме-109Е, два из них шли на лобовых курсах, а два находились левее. По ним пилоты «Харрикейнов» выпустили несколько пулеметных очередей, «мессеры» уклонились от атаки и вступили в воздушный бой со второй группой «Харрикейнов». Расчеты мелкокалиберной зенитной артиллерии открыли точный огонь, в результате которого пять из восьми самолетов ударной группы 1-й эскадрильи получили попадания снарядов и осколочные пробоины. «Харрикейн» капитана Алагурова имел пробоину в хвостовом оперении. Самолеты старшего лейтенанта Реутова и младшего лейтенанта Полякова получили пробоины от зенитных снарядов в хвостовых частях фюзеляжей, имелись осколочные пробоины. Самолет сержанта Романова получил попадание зенитного снаряда в маслобак, обтекатель сорвало, возник пожар, тем не менее летчику удалось сбить пламя и нормально сесть на своем аэродроме. Самолет старшего лейтенанта Синева также был подбит зенитками, в результате чего летчик произвел вынужденную посадку на озеро Кулонга в районе Мурманска, а самолет вскоре эвакуировали и отправили в ремонт. Через полчаса раненного летчика нашли с воздуха и вскоре доставили в госпиталь. Таким образом, первая ударная группа «Харрикейнов» смогла нанести удар по вражеским самолетам, но сильно пострадала от зенитного огня, после чего на малой высоте направилась на свой аэродром. При подходе к аэродрому Луостари вторая группа «Харрикейнов» 2-й эскадрильи сделала также подскок на высоту 200–300 метров для штурмовой атаки и здесь была атакована группой Ме-109Е‚ теми самыми, которые разошлись с первой ударной группой «Харрикейнов». В результате эта группа «Харрикейнов» не смогла отстреляться по зенитным точкам. Лишь капитану Курзенкову удалось выпустить два снаряда РС-82 по двум бомбардировщикам на стоянке, снаряды разорвались под плоскостями. На малой высоте завязался воздушный бой прямо над восточной окраиной аэродрома, причем наши истребители старались вести бой парами, атакуя противника сзади, а также в лоб. Пилоты «Мессершмиттов» использовали скоростные и скороподъемные качества своих самолетов, атакуя с малой высоты снизу-вверх с последующим набором высоты. При этом было отмечено, что противник не уклоняется от лобовых атак, как прежде. Зенитная артиллерия вела сильный огонь по нашим самолетам. Капитан Мозеров и его ведомый сержант Бокий из 2-й эскадрильи на высоте 300 метров в первой атаке сошлись с Ме-109Е в лоб. Дальше летчики заметили, как пара «Мессершмиттов» заходит снизу в хвост отходящей паре штурмовавших «Харрикейнов», и пошли на них в атаку. Одного из «Мессершмиттов» атаковал снизу-сзади капитан Мозеров. Выпустив три длинные пулеметные очереди с дистанции 50 метров, летчик заметил, как вражеский самолет задымил и резко пошел со снижением, оставляя за собой струю черного дыма. Ведомый сержант Бокий стал преследовать этого «Мессершмитта» до земли и после посадки доложил, что сбитый Ме-109 упал в южной части аэродрома, ему засчитали сбитый Ме-109, но это не подтверждается данными противника. Старший лейтенант Покровский (2-я эскадрилья) при подходе к Луостари заметил в воздухе 6 Ме-109, одна пара атаковала ведомого первого звена сержанта Саввина (2-я эскадрилья). Старший лейтенант Покровский с высоты 400 метров сзади атаковал одного из этих «Мессершмиттов», противник задымил и ушел со снижением, летчик после посадки доложил, что Ме-109 «предположительно сбит», и ему впоследствии засчитали победу. Атаку второго Ме-109 отбить не удалось, так как вторая пара «Мессершмиттов» зашла в хвост самолету Покровского, который увернулся от этой атаки резким скольжением на правое крыло и виражом с набором высоты. При этом самолет старшего лейтенанта Покровского получил две пушечные пробоины в правой плоскости, тем не менее летчику удалось благополучно вернуться на свой аэродром. «Харрикейн» сержанта Саввина тем временем был подбит «Мессершмиттами», летчик перетянул линию фронта и сел на вынужденную посадку на своей территории в районе озера Нялъявр. Летчик вернулся в свою часть 6 марта, а его самолет был списан как не подлежащий ремонту. Старший лейтенант Курзенков (2-я эскадрилья) атаковал самолеты на земле, после выхода из атаки заметил одного Ме-109 на высоте 200–300 метров и с близкой дистанции на вираже выпустил две длинные очереди, ему также засчитали этот самолет как сбитый. Старший лейтенант Родин (2-я эскадрилья) атаковал Ме-109Е в лоб. Третья группа в составе 5 «Харрикейнов» 3-й эскадрильи согласно плану при подходе к аэродрому набрала высоту 800–1200 метров, и пилоты заметили, как три Ме-109 заходят в лобовую атаку предыдущей группе. 3-я эскадрилья развернулась на «мессеров», но те уклонились от атаки. После этого командир 3-й эскадрильи встал в замкнутый круг с «Харрикейнами» 2-й эскадрильи, которые стали отходить на свою территорию. Три летчика — капитан Шведов, лейтенант Амосов и сержант Гредюшко из состава прикрывающей группы 5 «Харрикейнов» 3-й эскадрильи находились позади основной группы. Старший лейтенант Амосов из 3-й эскадрильи, заметил, как пара «Мессершмиттов» атакует впереди идущую пару «Харрикейнов» в хвост и, имея превышение, сзади-сверху сам атаковал «Мессершмитта» на высоте 150 метров. Таким образом, старший лейтенант Амосов отбил эту атаку противника, но при этом сам попал под удар других «мессеров» и на поврежденном «Харрикейне» произвел вынужденную посадку на лед озера на нашей территории в районе Урдозера. Летчик не пострадал, а самолет позже был эвакуирован и отправлен в ремонт. По докладу лейтенанта Амосова, ему был засчитан один сбитый Ме-109. Капитан Шведов, также из 3-й эскадрильи заметил, что его ведомого (очевидно, сержанта Гредюшко) атакует пара «Мессершмиттов» снизу-сзади, а ему в лоб выходит третий «мессер». Шведов выпустил в лоб эресы и открыл огонь из пулеметов, в это время сзади-сверху и снизу его атаковали еще два или три «Мессершмитта-109», летчик стал вести бой на виражах на высоте 100 метров. Одна из очередей «Мессершмиттов» угодила в мотор, который вскоре заклинило, и Шведов пошел на вынужденную посадку в 6–7 километрах южнее Луостари. При посадке в сопках «мессеры» продолжали обстреливать «Харрикейн» и вели огонь после его приземления, явно намереваясь убить летчика. Но все обошлось благополучно: капитан Шведов перешел линию фронта и на шестые сутки прибыл в свою часть. Летчик провел в зимней тундре несколько суток, выбираясь из вражеского тыла! Третий «Харрикейн» сержанта Гредюшко из состава группы прикрытия 3-й эскадрильи также получил повреждения в воздушном бою, летчик совершил вынужденную посадку на нашей территории в районе линии фронта, самолет был отправлен в ремонт. Сразу после посадки «Харрикейнов» на поиски невернувшихся летчиков стали вылетать самолеты. Еще несколько дней велись поиски с воздуха, пока последний пилот, капитан Шведов, не возвратился в свою часть.
Из приведенного описания второго налета на аэродром Луостари можно выделить три основных момента:
1) как и в первом налете, ударная группа смогла нанести штурмовой удар по стоянкам самолетов, при этом мелкокалиберная зенитная артиллерия смогла повредить большую часть самолетов этой группы (5 из 8), один из которых (старшего лейтенанта Синева) сел на вынужденную посадку;
2) группа подавления ПВО, подошедшая к цели вслед за ударной группой, была атакована истребителями противника. После нескольких первых атак в воздушном бою эта группа замкнула оборонительный круг и сравнительно благополучно вернулась на свой аэродром, в том числе благодаря тому, что три «Харрикейна» из группы прикрытия приняли на себя основной удар «Мессершмиттов-109Е». Из состава 2-й эскадрильи был подбит «Харрикейн» сержанта Саввина, самолет был списан как не подлежащий ремонту;
3) 3-я эскадрилья согласно заданию при подходе к цели набрала высоту, это позволило лейтенанту Амосову атаковать истребитель противника сверху-сзади. Заметив отход 2-й эскадрильи, часть 3-й эскадрильи встала в замкнутый круг с самолетами 2-й эскадрильи, а два пилота из 3-й эскадрильи, Шведов и Амосов, заметив атаки по «Харрикейнам», сами атаковали «Мессершмиттов» в хвост. Именно третья прикрывающая группа «Харрикейнов» 3-й эскадрильи и понесла основные потери в воздушном бою. Три из пяти «Харрикейнов» 3-й эскадрильи были подбиты и совершили вынужденные посадки. «Мессершмитты» вели воздушный бой вблизи аэродрома и преследовали только подбитый «Харрикейн» капитана Шведова до его приземления в 6–7 километрах южнее Луостари.
В завершение всей операции за «Харрикейнами» на высоте 2400 метров прошел разведчик Пе-2 для фотоконтроля результатов удара. При подходе к аэродрому экипаж Пе-2 наблюдал, как на фоне снега рвались эресы на стоянках самолетов, в дополнение к ним Пе-2 сбросил 4 ФАБ-100, сфотографировал аэродром и развернулся на обратный маршрут. Вскоре на высоте 2000 метров разведчика начали преследовать один или два Ме-109Е, но экипаж Пе-2 сумел уйти за счет своей большой скорости.