И так далее.
И кто-то будет утверждать (в том числе и вопреки приводимым им самим фактам), что правление Берия означало бы куда более радикальный разрыв со сталинским прошлым, чем тот, на который решился Хрущев?
Единственное, что я могу допустить, это что при Берия преобразования могли пойти без официального осуждения «культа личности Сталина», как в Китае реформы Дэн Сяопина, означавшие по факту полный разрыв с маоизмом-сталинизмом, формально проводились в развитие «идей Мао». Но и в этом есть сомнения: К. Симонов, например, получив как член ЦК на руки постановление о прекращении «дела врачей», был потрясен тем, как Берия после прекращения «дела врачей» писал о репрессиях против них: вот вам, мол, ваш Сталин, смотрите, что он творил! ( Симонов К.М. Глазами человека моего поколения. С. 263).
Да и потом, в Китае все преступления «культурной революции» свалили на «банду четырех» во главе с последней женой Великого Кормчего Цзян Цин (она сама на суде, приговорившем ее к смертной казни с отсрочкой приговора, сказала про такой подход: «бить собаку, забывая о хозяине»). Вопрос: на какую «банду четырех» мог свалить все преступления Берия? На Молотова, Кагановича, Микояна и Ворошилова? В принципе можно было и так, но ведь Дэн Сяопин, в отличие от Берия, сам в репрессиях не участвовал, наоборот, в годы «культурной революции» им подвергался. Короче говоря, и при Берия, скорее всего, осуждение «культа личности» имело бы место…
А вот «концептуальные преобразования» при живом Сталине, которые намечались, но не были доведены до конца по причине его смерти, вполне могли привести к фантасмагории в духе того, что описано Л. Млечиным. Например, Сергей Кремлев опровергает мнение, что в сталинском СССР преследовалась кибернетика, и утверждает, что как теория управления социумом кибернетика могла пригодиться разве что буржуазии, рассматривающей народ в качестве «социального быдла».
Ну, о том, кто рассматривает простых и даже не очень простых людей как «социальное быдло», говорит хотя бы дело майора Ульянича (См. Берия Л.П. С атомной бомбой… С. 80–81). По поводу «ленинградского дела» этот лектор политотдела 87-го стрелкового корпуса в декабре 1950 г. написал в частном письме: «Ленинград (т. е. партийные работники, выходцы из этого города. – В. К. ) насупил брови и требует, чтобы его понимали. Чувствуется, как струны натягиваются все сильнее и сильнее. (Прости, большего сказать не могу, не допрашивай, а догадывайся…)» Из письма не видно, чтобы его автор хоть как-то сочувствовал репрессированным ленинградцам. Более того, он пишет: «Вознесенский, Кузнецов, Попков (партийные деятели – «ленинградцы». – В. К. ) – усопшиеся». Проведем филологический анализ слова «усопшиеся» (усопшие-ся) и получим нечто вроде «умертвившие («усопшие») сами себя», что вполне можно интерпретировать как «сами виноваты».
Тем не менее за это письмо получил 8 лет лагерей. Из комментария Кремлева тоже не видна позиция майора по отношению к «ленинградскому делу», а говорится только, что срок он получил за то, что был «не очень умен и не умел держать язык за зубами». В 1954 г. был реабилитирован и служил в армии до 1961 г. А теперь – держитесь крепче! – Кремлев спрашивает: «Мы удивляемся, откуда пошел развал СССР. Вот от таких лекторов, как Ульянич, и пошел. В том числе…»
М-да… Разговорами «совков» о том, что, мол, СССР развалил Солженицын своим «Одним днем Ивана Денисовича», давно уже никого не удивить. Но утверждать, что в развале виноваты люди, которые всего лишь в частном письме намекают на политическую борьбу в верхах (что в нормальных странах принято обсуждать открыто) – это даже на таком фоне поражает. Ну, о такой мелочи, что вообще-то «сталинская» Конституция 1936 г. гарантировала советским гражданам тайну частной переписки, и упоминать как-то стыдно. Да мы и писали-то эту Конституцию не для наших людей, а для западных «лопухов» вроде Бернарда Шоу или Лиона Фейхтвангера, чтобы они продолжали симпатизировать коммунистической идее и лично товарищу Сталину.
Но и без того впечатление кошмарное. Если освободиться от эмоций, то в сухом остатке из перла Кремлева получим вот что: пока в СССР сажали на большие сроки за каждое неосторожно сказанное слово, «непобедимая сверхдержава» стояла; как сажать перестали, так менее чем за сорок лет развалилась. Или еще лаконичнее: СССР держался только на непрерывном терроре. Подчеркиваю: это не я и не другие критики Сталина сказали, это сталинист Кремлев так говорит! Ну и кто считает народ «социальным быдлом»?
А вот идея автоматизированной общегосударственной системы (ОГАС), подразумевающей сквозное, сверху донизу, управление народным хозяйством, предлагалась В.М. Глушковым (1923–1982) при позднем Сталине и раннем Хрущеве, но не получила поддержки. Например, предлагался перевод всей заработной платы на электронные деньги, что якобы поставило бы барьер на пути разворовывания страны: «для честного труженика такой контроль абсолютно не страшен, а вот для вора…» ( Кремлев С . Если бы Берию не убили… С. 100–104).
Ну и спросим: что, сейчас введение электронных платежей поставило заслон на пути разворовывания? Да и вообще, все это было бы справедливо при одном условии: править должны святые! А вот при правлении грешных людей едва ли будет такой же эффект! А при сохранении тоталитарного государства эффект мог быть просто страшный. Вполне возможно, сопоставимый с описанным Л. Млечиным.
Хотя после смерти Сталина в сочетании с преобразованиями в других сферах, которые намечал Берия, идея кибернетизации жизни могла иметь очень даже положительное значение. И не для того ли, помимо всего прочего, стремился Берия устранить Сталина, чтобы момент кибернетизации наступил в уже демократизированном (хотя бы отчасти) обществе?
Глава 18 Сентябрь 1952 г.: так что же произошло?
Поняв, чего хотели Берия и его команда, мы завершим наше историческое отступление и вернемся в осень 1952 г., когда события подошли наконец к своему закономерному финалу.
22 сентября 1952 г. Чжоу Энь-Лай покинул Москву ( Ледовский А.М. СССР и Сталин в судьбах Китая. С. 175). Тем временем и переброска войск в рамках операции «Путятин» подходила к своему завершающему этапу. Вот, например, 4 сентября, в тот самый день, когда Берия, как мы помним, записал в дневнике, что «у северокорейских товарищей дела идут хорошо», в Порт-Артур были доставлены ядерные заряды для противокорабельных управляемых ракетных снарядов. Впрочем, еще раньше, 30 июля, НЛО-беспилотники противника зафиксировали на Дальнем Востоке новейшие, только что испытанные советские ракеты Р-5. В августе Сталин поручил А.С. Яковлеву разработку первого советского вертолета. А 8 сентября Вождь народов подписал постановление о строительстве в СССР первой атомной подводной лодки.
Шли мероприятия и по «укреплению тыла». Так, 10 августа 1952 г. были арестованы заместитель министра иностранных дел и начальник Советского Информбюро в годы Великой Отечественной войны Лозовский и еще примерно 20 деятелей культуры и искусства, которых с Лозовским не объединяло ничего, кроме еврейской национальности. 12 августа Берия лаконично записывает в дневнике: «Расстреляли еврейский комитет» ( Берия Л.П. С атомной бомбой мы живем! С. 156). Жена Молотова отделалась ссылкой в Казахстан. Есть серьезные основания думать, протяни «органы» с ее осуждением еще месяц-полтора, и она бы так легко не отделалась. Во всяком случае, уже 21 января 1953 г. она в ссылке была арестована снова, причем на сей раз ей «шили» не «подготовку к измене», а просто «измену» (статья 58, пункт 1-а) ( Млечин Л . Смерть Сталина. С. 83). Из этого опять-таки очевидно: между 12 августа 1952 г. и 21 января 1953 г. что-то произошло, и что-то связанное с Молотовым…
И пора было спешить! Империя ГУЛАГа, например, продолжала сотрясаться восстаниями. Так, в тот же день, когда Сталин подписал постановление о строительстве первой атомной подводной лодки, 8 сентября 1952 г., произошло восстание заключенных в Озерлаге (близ Тайшета). Разразилось оно после убийства заключенного в строю у вахты ( Солженицын А.И . Архипелаг ГУЛАГ. Ч. 5. Гл. 11).
И как будто бы все идет так, как надо. Понятное дело, противная сторона тоже времени зря не теряет. Вот, в августе в Британии испытан реактивный дальний бомбардировщик «Хоукер» ( Закорецкий К . Третья мировая война Сталина. С. 92). Таким образом, уже не только США, но и Британия имеют реактивную дальнебомбардировочную авиацию. Но гораздо больше волнуют новые виды супероружия, и даже не столько сами разработки, сколько география мест их обнаружения. Например, летом 1952 г. норвежские летчики во время учений обнаружили на Шпицбергене потерпевший крушение НЛО, способный летать на высоте свыше 160 км на расстояние более 30 000 км, с русскими буквами на измерительных приборах.
Зададимся вопросом: чей это был аппарат – советский? Но почему тогда, с учетом того, что Шпицберген фактически являлся совладением СССР и Норвегии, советская сторона первой не добралась до своего потерпевшего крушение летательного аппарата? Так ставит вопрос М.Б. Герштейн ( Герштейн М.Б. Тайны крушений НЛО. С. 125–128). А мы попробуем предположить: а может, это были не советские, а антисоветские русские, проявившие себя враждебно Сталину и после (или еще во время) войны сбежавшие в какую-нибудь Южную Америку или Новую Швабию и от Сталина, и от союзников, от которых они вполне резонно могли опасаться выдачи на расправу Сталину? А тут и заметили наши летчики какие-то странные аппараты в других районах Советской Арктики и не только советской – на запад, вплоть до Гренландии…
Кстати, и в войне в Корее русские эмигранты на стороне союзников участвовали, причем как эмигранты первой волны 1917–1920 гг. (например, русские казаки из Парагвая), так и те, кто бежал из СССР в годы Второй мировой. Когда началась война в Корее, среди эмигрантов обеих волн стало распространяться мнение: это не локальная война, а часть мировой, с помощью которой большевизм хочет распространить свое господство на весь мир (Корейская война 1950–1953 гг. // Сайт http://www.histussr.ru/hussr-123–40.html). Кстати, по свидетельству Солженицына, как «Испанию третьей мировой» воспринимали Корею и заключенные «Архипелага ГУЛАГ» начала 1950-х гг. (Архипелаг ГУЛАГ. Ч. 5. Гл. 2).