[1681]. Это мнение до Кеннеди французскому журналисту донести уже не удастся.
А Кеннеди не останавливался. К ужасу «глубинного государства», президент начал рассматривать возможность вывода войск из Вьетнама. Или, по крайней мере, так казалось. 2 сентября президент в интервью с Уолтером Кронкайтом на CBS утверждал:
– Если правительство Зьема изменит свою политику и, возможно, заменит некоторых людей, я думаю, он сможет победить. Если же оно этого не сделает, я оцениваю его шансы на победу как не очень высокие… Единственный народ, который может победить – это вьетнамский народ.
«Некоторые впоследствии интерпретировали эти слова как свидетельство того, что Кеннеди признал бессилие США во Вьетнаме и подготавливал уход оттуда, – считает Хейстингс. – Но это кажется маловероятным: он стоял на пороге новой президентской гонки, и провал в Юго-Восточной Азии почти наверняка стоил бы ему второго срока точно так же, как Корейская война положила конец политической карьере Гарри Трумэна в 1952 году»[1682].
Как бы то ни было, 11 октября Кеннеди подписал меморандум СНБ-263, где подтверждался вывод «1000 американских военнослужащих к концу 1963 года» и «к концу 1965 года – большей части американских военнослужащих». 3 ноября в результате санкционированного из Белого дома госпереворота Зьем был свергнут и убит. «Все факты свидетельствуют о том, что режим Зьема был насквозь прогнившим и пользовался минимальной поддержкой своего народа. Однако обстоятельства смерти президента, во многом напоминавшие убийство римского императора личной преторианской гвардией, нанесли сокрушительный и, вероятно, непоправимый удар по моральному авторитету США в Юго-Восточной Азии. Американские генералы были потрясены, назвав случившееся “азиатским заливом Свиней”».
И 21 ноября, якобы, узнав о свежих потерях во Вьетнаме, Кеннеди сказал помощнику пресс-секретаря Малькольму Килдаффу:
– Когда я вернусь их Техаса, я положу этому конец. Вьетнам не стоит даже одной американской жизни[1683].
Роберт Кеннеди 15 ноября встречался с советским послом, чтобы передать пожелание президента начать подготовку к новому саммиту с Хрущевым:
– Хорошо, если бы они смогли в спокойной обстановке посидеть вдвоем в течение 2–3 дней и поговорить по всем вопросам. Они могли бы договориться.
22 ноября президент Кеннеди был убит выстрелами снайперов, когда ехал на открытой машине по улицам Далласа.
В мою задачу не входит анализ обстоятельств убийства Кеннеди. Официальное расследование, которое длилось много лет, пришло к выводу об убийце-одиночке – Ли Харви Освальде, ранее несколько лет проведшем в СССР. Хотя рана была не одна, и нанесены они были с разных сторон. Кстати, мне довелось держать в руках дело Освальда, которое вело на него КГБ как крайне подозрительную персону. Так вот, работая на радиозаводе в Минске, он купил себе ружье и ходил на охоту. Источники наших спецслужб утверждали, что он никудышный стрелок.
Версия об убийце-одиночке по-прежнему признается единственно верной официальным Вашингтоном. Но написаны тонны книг, где эта версия опровергается. И нередко авторы приходят к выводу, что смерть Кеннеди имеет прямое отношение к его «мягкости в отношении врага», которую ему не могло простить «глубинное государство».
«Смелый поворот президента Кеннеди от глобальной войны к стратегии мира объясняет причину его убийства, – пишет Джеймс Дуглас. – Обратившись к миру с нашими врагами, коммунистами, он пошел против своего полицейского государства. Миротворчество было главным пунктом его повестки дня на посту президента. Это было не то руководство, которое ЦРУ, Объединенный комитет начальников штабов и военно-промышленный комплекс желали видеть в Белом доме. С учетом догматов холодной войны, которыми руководствовались эти главные силы влияния, и разворота Кеннеди к миру его убийство должно восприниматься как само собой разумеющееся…
Кеннеди выбрал мир на Земле в разгар холодной войны, и поэтому его убили»[1684].
Хрущев был на своей подмосковной даче, когда Громыко сообщил ему о выстрелах в Далласе.[1685] В мемуарах Хрущев скажет: «Когда был убит Кеннеди, я беспокоился, как же дальше будут развиваться наши отношения? Я верил Кеннеди, видел, что он не настроен на военное столкновение с нами. А как поведет себя новый президент Джонсон? Приступив к исполнению своих обязанностей в Белом доме, он через те же каналы передал нам, что все обязательства, данные Кеннеди публично, и заверения, переданные по закрытым каналам, будут выполняться»[1686].
На похороны отправили того же Микояна. После прощальной церемонии в Белом доме состоялся траурный прием. «Иностранные делегации по очереди проходили мимо стоявшей в зале супруги покойного президента и выражали свое соболезнование, – рассказывал Добрынин. – Она, как правило, молча, кивком выражала свою благодарность. Но когда подошли мы с Микояном и передали глубокие соболезнования от Хрущева и его супруги, Жаклин Кеннеди со слезами на глазах сказала:
– Утром в тот день, когда убили моего мужа, он неожиданно сказал мне в гостинице до завтрака, что надо сделать все, чтобы наладить добрые отношения с Россией…
Микоян был заметно растроган»[1687].
А КГБ подготовило свой анализ покушения на Кеннеди: «Убийство 22 ноября с. г. в Далласе (Техас) Президента США Джона Ф. Кеннеди было организовано реакционными монополистическими кругами в союзе с профашистскими группами Соединенных Штатов с целью усиления наиболее реакционных и агрессивных аспектов в политике США. Указанные круги были недовольны отдельными сторонами внешней и внутренней политики Кеннеди, в частности некоторыми мероприятиями по нормализации советско-американских отношений, расширению прав негритянского населения, а также известными ограничениями интересов части буржуазии США, прежде всего нефтяных и металлургических компаний»[1688].
Де Голль напишет о Кеннеди: «Избранный, чтобы вести активную политику, но получивший свой мандат лишь минимальным большинством голосов, вставший во главе колоссальной страны, у которой, однако, были серьезные внутренние проблемы; склонный действовать быстро и решительно, но встретивший в этом препятствия со стороны неповоротливой машины федеральных властей и служб; вступивший на мировую арену, когда во всем мире распространяются американская мощь и слава, но в то же время все раны гноятся, а на противоположной стороне возвышается враждебный и монолитный блок; нашедший в решении поставить на службу его родине доверие к своей молодости, но встретивший также и сомнения, окружающие всякого новичка, новый президент вопреки множеству препятствий решил служить делу свободы, справедливости и прогресса. Правда, убежденный, что Соединенные Штаты и он сам обязаны исправить ошибки прошлого, он сначала имел склонность вмешиваться там, где при точном расчете этого делать не следовало бы. Но опыт государственного деятеля постепенно стал одерживать верх над импульсивностью идеалиста. У Джона Кеннеди были возможности и, если бы не совершилось убийство, у него было бы время, чтобы оставить свой след в истории»[1689].
Заключение. Что это было?
Чем же был Карибский кризис? Крупным политическим провалом Хрущева и Советского Союза или их триумфом? Что кризис означал для международной обстановки и ее будущего? И чем обернулся Карибский кризис для его главных героев – Кеннеди, Хрущева и Кастро?
В моем домашнем архиве сохранились записки, которые по горячим следам Карибского кризиса делал Молотов. Вот что он писал для себя в начале ноября 1962 года: «Кризис, начавшийся заявлением президента Кеннеди 22/X об установлении военно-морского «карантина» (блокады) в отношении Кубы, был устранен, благодаря уступке Советского Союза, согласившегося снять с территории Кубы и вывести оттуда то советское оружие, которое Кеннеди квалифицировал как “наступательное”. Первоначальное наше согласие (27/X) снять это советское оружие (очевидно, ракетное) на Кубе было связано с нашим предложением, чтобы США сняли свое подобное оружие в Турции. Однако в своем ответе (27/X) Кеннеди обошел этот вопрос (о Турции). В заявлении от 28/X о Турции уже никем не упоминалось, не упоминалось и тов. Хрущевым.
Советское правительство, по-видимому, правильно поступило, что в данном случае пошло на уступку. Фактически оно пошло на двойную уступку: не только согласилось снять с Кубы советское “наступательное” оружие и откомандировать с Кубы в СССР советский военный персонал при этом оружии, но и дало согласие (предложило!) произвести это под наблюдением представителей ООН. Эта вторая уступка – о согласии на контроль ООН – по-видимому, неправильна, чрезмерна, да и недопустима без согласия Кубы. В своих заявлениях от 27/X и 28/X тов. Хрущев даже не упоминает о согласии с этими мерами правительства Кубы, хотя эти меры в какой-то мере затрагивают суверенитет и независимость Кубы как государства.
Сделанная Советским правительством уступка нажиму США была, возможно, «необходима», хотя она ударяла по престижу СССР и по суверенитету Кубы, поскольку в противном случае имелась прямая угроза развязки новой мировой войны. Такой уступкой в какой-то мере укреплена безопасность Кубы, так как Кеннеди заявил, что достижение договоренности США и СССР на основе предложений Хрущева и Кеннеди о Кубе снимает вопрос о вторжении США на Кубу. Начавшиеся теперь советско-американские переговоры, надо думать, приведут к соглашению по этому вопросу в целом. Однако пока еще преждевременно делать окончательные выводы…