198 басен дедушки Крылова — страница 24 из 54

            Не по-пустому жить без дела,

Нет, нянчить у него детей она хотела:

      Хлеб слаще нажитый трудом!

      «Я знаю, – говорит она, – худую славу,

            Которая у вас, людей,

    Идет про Змей,

            Что все они презлого нраву;

            Из древности гласит молва,

      Что благодарности они не знают;

      Что нет у них ни дружбы, ни родства;

Что даже собственных детей они съедают.

Всё это может быть: но я не такова.

Я сроду никого не только не кусала,

            Но так гнушаюсь зла,

      Что жало у себя я вырвать бы дала,

    Когда б я знала,

            Что жить могу без жала;

            И, словом, я добрей

    Всех Змей.

Суди ж, как буду я любить твоих детей!»

«Коль это, – говорит Крестьянин, – и не ложно,

            Всё мне принять тебя не можно;

            Когда пример такой

    У нас полюбят,

Тогда вползут сюда за доброю Змеей,

    Одной,

Сто злых и всех детей здесь перегубят.

Да, кажется, голубушка моя,

И потому с тобой мне не ужиться,

            Что лучшая Змея,

      По мне, ни к черту не годится».

Отцы, понятно ль вам, на чтó здесь мечу я?..

«Крестьянин и Змея». Рисунок А. Жаба. Начало ХХ в.


«Крестьянин и Змея». Басня опубликована в журнале «Сын Отечества» в 1813 г. О времени написания данных нет. Текст окончательно установлен в издании 1825 г.

В наброске басни о змее, относящимся в 1812 г., в образе змеи была изображена французская армия и ее полководец Наполеон. За образом змеи и позже сохранилось значение «враг, француз», но в более широком толковании: «враг, иностранец», несущий с собою нравственный яд. Басня направлена против использования иностранцев, и в первую очередь французов, в качестве воспитателей нового поколения.

В басне выражена мысль, что следует с осторожностью выбирать наставника для детей, отвергая услуги сколько-нибудь сомнительных людей, хотя бы они и уверяли в своей любви, преданности и пригодности к святому делу воспитания юношества.

Не по-пустому – недаром.

Худая слава – плохое имя.

Гласит молва – идет слух, говорят.

Гнушаюсь зла – ненавижу, чуждаюсь зла.

Жало – развилистый язык у змеи, которым, по мнению простонародья, она кусает врага. В действительности же змея кусает зубами, часто ядовитыми.

Коль – если.

Не ужиться – не жить в мире, в согласии.

По мне – по моему мнению.

Мечу – намекаю, имею ввиду.

XIVКрестьянин и Разбойник

      Крестьянин, заводясь домком,

Купил на ярмарке подойник да корову,

            И с ними сквозь дуброву

Тихонько брел домой проселочным путем,

      Как вдруг Разбойнику попался.

Разбойник Мужика как липку ободрал.

«Помилуй, – всплачется Крестьянин, – я пропал,

      Меня совсем ты доконал!

Год целый я купить коровушку сбирался:

      Насилу этого дождался дня».

      «Добро, не плачься на меня, —

      Сказал, разжалобясь, Разбойник. —

И подлинно, ведь мне коровы не доить;

            Уж так и быть,

      Возьми себе назад подойник».

«Крестьянин и Разбойник». Рисунок А. Жаба. Начало ХХ в.


«Крестьянин и Разбойник». Басня опубликована в сборнике «Новые басни» в 1816 г. Написана до 12 мая 1814 г. Текст окончательно установлен в издании 1843 г.

В басне выражена мысль, что иной злодей позволяет себе еще издеваться над своей несчастной жертвой, показывая свое мнимое великодушие.

Подойник – сосуд для доения молока, доильник.

Дуброва (дубрава) – дремучий лиственный лес.

Брел – тихо шел, плёлся.

Проселочный путь – боковая дорога, соединяющая два мелких поселения.

Липка – молодая липа, дерево.

Обобрал как липку – обобрал всего, ограбил.

Всплачется – жалуется.

Доконал – довел до крайности, до совершенного разорения.

Разжалобясь – почувствовав жалость, сожаление (в ироническом смысле).

XVЛюбопытный

      «Приятель дорогой, здорово! Где ты был?»

«В Кунсткамере, мой друг! Часа там три ходил;

      Всё видел, высмотрел; от удивленья,

      Поверишь ли, не станет ни уменья

            Пересказать тебе, ни сил.

      Уж подлинно, что там чудес палата!

Куда на выдумки природа таровата!

Каких зверей, каких там птиц я не видал!

Какие бабочки, букашки,

            Козявки, мушки, таракашки!

Одни, как изумруд, другие, как коралл!

            Какие крохотны коровки!

Есть, право, менее булавочной головки!»

«А видел ли слона? Каков собой на взгляд!

      Я чай, подумал ты, что гору встретил?»

«Да разве там он?» – «Там». – «Ну, братец, виноват:

            Слона-то я и не приметил».

«Любопытный». Рисунок А. Сапожникова. 1834


«Любопытный». Басня опубликована в журнале «Сын Отечества» в 1814 г. О времени написания данных нет. Текст окончательно установлен в издании 1816 г.

В.Ф. Кеневич писал: «Поводом к сочинению этой басни послужил следующий случай: кто-то из приезжих в Петербург, посетив кунсткамеру, за обедом у Авр. Серг. Норова с восторгом говорил о ее богатых коллекциях, останавливаясь на самых мельчайших предметах. На вопрос же, видел ли он слона, отвечал: “Виноват, слона я не заметил”. Этот рассказ сообщен нам А.А. Куниным».

В басне выражена мысль, что иной человек замечает всякую мелочь, а главное упускает из виду. Например, при чтении книги можно заинтересоваться какой-нибудь второстепенной подробностью, а на главную мысль не обратить никакого внимания.

Кунсткамера – музей, собрание редкостей. Так назывался во времена Крылова музей при Академии наук в Петербурге. Там в особой комнате было выставлено чучело слона.

Подлинно – действительно.

Чудес палата – множество чудесных предметов в музейном зале.

Куда! – Удивительно как!

Таровата – щедра.

Крохотные коровки – божьи коровки, букашки красного цвета с черными точками.

Я чай – я думаю, полагаю.

XVIЛев на ловле

            Собака, Лев да Волк с Лисой

    В соседстве как-то жили,

          И вот какой

          Между собой

            Они завет все положили:

            Чтоб им зверей съобща ловить,

И чтó наловится, всё поровну делить.

Не знаю, как и чем, а знаю, что сначала

            Лиса оленя поимала

            И шлет к товарищам послов,

            Чтоб шли делить счастливый лов:

            Добыча, право, недурная!

Пришли, пришел и Лев; он, когти разминая

      И озираючи товарищей кругом,

            Делёж располагает

      И говорит: «Мы, братцы, вчетвером, —

И нáчетверо он оленя раздирает. —

Теперь, давай делить! Смотрите же, друзья:

    Вот эта часть моя

          По договору;

Вот эта мне, как Льву, принадлежит без спору;

Вот эта мне за то, что всех сильнее я;

А к этой чуть из вас лишь лапу кто протянет,

            Тот с места жив не встанет».

«Лев на ловле». Рисунок А. Сапожникова. 1834


«Лев на ловле». Басня опубликована в журнале «Драматический вестник» в 1808 г. Написана до 21 февраля 1808 г. Текст окончательно установлен в издании 1825 г.

Басня самим автором отнесена к «переводам или подражаниям». Она является коренной переработкой басни Лафонтена «Телка, коза и овца в обществе со львом», в свою очередь восходящей к басне Федра «Корова, козочка, овца и лев». До Крылова в России этот сюжет разрабатывали Тредиаковский, Сумароков, Хемницер, В.И. Майков и Державин.

В басне выражена мысль, что часто сильный, пользуясь своим могуществом, притесняет слабого.

На ловле – на охоте.

Завет – договор, союз.

Съобща – сообща, вместе.

Озираючи – осматривая.

Дележ располагает – делит.

Начетверо – на четыре равные части.

По договору – по условию.

Без спору – без сомнения.

XVIIКонь и Всадник

Какой-то Всадник так Коня себе нашколил,

      Что делал из него всё, чтó изволил;

      Не шевеля почти и поводов,

            Конь слушался его лишь слов.

«Таких коней и взнуздывать напрасно, —

            Хозяин некогда сказал. —

            Ну, право, вздумал я прекрасно!»

И, в поле выехав, узду с Коня он снял.

            Почувствуя свободу,

      Сначала Конь прибавил только ходу

    Слегка,

И, вскинув голову, потряхивая гривой,

            Он выступкой пошел игривой,

            Как будто теша Седока.

Но, сметя, как над ним управа не крепка,

            Взял скоро волю Конь ретивой:

Вскипела кровь его и разгорелся взор;

      Не слушая слов всадниковых боле,

            Он мчит его во весь опор

    Чрез всё широко поле.

Напрасно на него несчастный Всадник мой

    Дрожащею рукой

            Узду накинуть покушался:

            Конь боле лишь серчал и рвался,

И сбросил, наконец, с себя его долой;

            А сам, как бурный вихрь, пустился,

            Не взвидя света, ни дорог,

      Поколь, в овраг со всех махнувши ног,

            До смерти не убился.